По головам - 4

Глава 22

Из всех посадочных площадок на лапуте одна теперь считалась особенной.

Импровизированная сцена, сваренная из обрезков труб и листового железа, развешанные позади неё импровизированные штандарты — полотнища красного и голубого цветов, которые так никто и не озаботился убрать… Рваные дыры, проплавленные разрядами гипербластеров оспины, пятна гари на стенах ближайших построек… Даже застрявшие пули.

До косметического ремонта у коммунальных служб лапуты руки так и не дошли. Хватало более приоритетных задач, слишком уж велико оказалось количество разрушений после определённых событий. Особенно хорошо поработали тамплиеры, подкинув ремонтникам немалое количество проблем ещё при первом своём появлении, когда зачищали летающую платформу от пиратов.

Эти двое вообще не сдерживали себя в средствах поражения и работали в полную мощь, будто находились на твёрдой поверхности, а не на висящем в атмосфере газового гиганта рукотворном сооружении, где одно неудачное попадание — и ты уже летишь вниз.

Главный мастер, Окунев Сергий Олегович, наградил твердолобых вояк изрядным количеством цветастых и крайне нелестных эпитетов. Ведь неужели нельзя было действовать малость аккуратнее?..

Как бы там ни было, но случайно превратившаяся в главную площадь лапуты посадочная площадка теперь напоминала чем-то старое боевое знамя. Множество раз прожжённое, простреленное, изрубленное вражескими шашками, пропитанное кровью выносивших его на своём теле бойцов — тем и ценное.

И как-то само собой получилось, что многие обитатели лапуты теперь пользовались любым удобным случаем, лишь бы только ненароком заглянуть в это памятное место. Бывшие вахтовики, а ныне почти поголовно — ополченцы, приходили постоять и полюбоваться, как колышутся на слабом искусственном ветру яркие цветные полотнища… После чего уже можно было отправляться дальше по своим делам, преисполнившись полной уверенностью в собственной правоте и в том, что выбрал действительно верную сторону. Ведь как может быть иначе? Все доказательства — вот они, налицо.

И так продолжалось изо дня в день.

Проблем с этим не было — учитывая сильно ограниченное сообщение с внешним миром, посадочная площадка практически не использовалась. Редко когда до лапуты добирался один из транспортов, внесённых в список разрешённых, и курсировавших исключительно внутри бывшего сектора Белых, а ныне — Огневых-Белых. Рейсы же извне были практически запрещены. Лишь пару раз прилетал корвет, прикрывающий заводы на Старухе. Забирал продукты, топливные элементы и бойцов взамен дежуривших на далёком спутнике.

Так было уже долго — новая, случайно зародившаяся традиция как-то сама собой вошла в повседневную жизнь обитателей и гостей лапуты. Поэтому когда посадочную площадку, превратившуюся в знаковую площадь, вдруг приказали оцепить, это сразу дало пищу для самых разнообразных слухов.

Пересуды только усилились, когда один из диспетчеров по секрету передал другу — а тот тут же отбил в публичном внутреннем чате — что на лапуту согласована посадка быстроходного клипера «Сверчок». Команда которого, как кто-то тут же заметил, по слухам не брезговала контрабандой.

Наученные горьким опытом, рядовые бойцы немало волновались и готовились к худшему. Вплоть до того, что руководство опять всех продаст и вот-вот начнётся высадка очередных стервятников, которые спать не могут, так хотят заполучить всё принадлежавшее когда-то роду Белых…

Эта идея не нравилась никому. В кои-то веки у вахтовиков появился какой-то проблеск в однообразном унылом существовании, надежда, свет в конце тоннеля. Новый род и его глава мог дать нечто, никем до этого не предлагавшееся. Пусть многие и понимали, порой — неосознанно, что легко не будет и за счастье ещё придётся побороться.

Тем не менее, все были готовы. И возвращаться в старую реальность, принять снова, что те, наверху, всё вновь поделят-переделят, и загонят простых работяг обратно в стойла, никто не желал. Вплоть до того, что многие готовы были повернуть оружие против начальства, думающего, что оно самое умное.

Успокоило бойцов только появление Дяди Пети. Одноногому ветерану верили безоговорочно, в отличие от прочих. Тем более, с ним бойцы в последнее время общались гораздо чаще, чем с любым другим представителем администрации. Казалось, старый вояка находился одновременно везде, успевая заниматься и вопросами боевой подготовки, и снабжением ополченцев, и проблемами персонала, и планированием операций вне Горнила, и организацией охранения сектора…

Бывший кадровый имперский военный, ветеран нескольких войн, а ныне — отвечающий за всё, связанное с обороноспособностью рода, Пётр Алексеевич Снегирь, на лету считал царящие среди личного состава настроения. И шагая своими металлическими протезами мимо редкой цепи оцепления, на ходу кинул:

— Прибыло подкрепление. Всё нормально, наши! Не волнуйтесь.

Естественно, «солдатский телеграф» тут же унёс радостную весть дальше. Известие, что внезапно прибыла подмога, в чём бы она ни заключалась и от кого бы она ни исходила, воодушевило каждого.

Но даже так вышколенные бесчисленными тренировками и натасканные командиром ополченцы не ослабляли бдительности ни на секунду. Снайпера и стрелки с тяжёлым вооружением рассредоточились по крышам и верхним этажам ближайших построек, готовые прикрыть нервно переступающих с ноги на ногу штурмовиков…

Томительное ожидание прервалось, когда силуэт долгожданного корабля постепенно проявился, проступая сквозь клубящиеся ржавые тучи верхних слоёв атмосферы. Плавно замедляясь и разворачиваясь, подруливая маневровыми дюзами, «Сверчок» ловко и аккуратно сел точно в центре поля. Словно пилот участвовал в показательном выступлении имперского военного флота.

Скрытые прямо в недрах посадочной площадки мощные системы вентиляции натужно загудели, всасывая сквозь щели в металлической поверхности и прогоняя через многочисленные фильтры вредные для дыхания вещества, а заодно помогая быстрее охладиться обшивке тормозившего в атмосфере корабля.

Но долго это не продлилось. Ещё не завершились все предписанные регламентом процедуры, как по одновременно опущенным трапам и грузовому пандусу начали сбегать и строиться воины, одинакового роста и телосложения, в одинаковой форме, со скрывающими лица одинаковыми шлемами на головах.

Вопросами, где бы их разместить и чем бы занять, Снегирь всё последнее время и занимался. На него самого известие о внезапном пополнении свалилось как метеоритный дождь на голову. И сейчас он явился на посадочную площадку увидеть всё своими глазами. Ведь пусть он и доверял главе рода, которому присягнул, но личные проверки никто не отменял.

Подошёл встречать прибывших на лапуту бойцов и Святослав Дементьевич Струев, бывший начальник службы безопасности сектора, а ныне — по сути, временный управляющий делами нового рода.

— Ну что, растёт наша армия? — подойдя к застывшему статуей Снегирю, кивнул он на ровные прямоугольники бойцов и улыбнулся отработанной до автоматизма радушной улыбкой.

Вопрос был риторическим. Задал его Струев просто так, чтобы заполнить пустоту и завязать разговор… Вот только Снегирь очень не любил такого рода пустопорожнее сотрясение воздуха, а посему просто раздражённо глянул на своего в некотором роде коллегу, так ничего ему и не ответив в итоге.

— Да ладно тебе, Петь. Не заводись. Иди, принимай пополнение… Не отвлекаю.

Снегирь угрюмо кивнул и, будто только этого и ждал, направился прямо к вышедшему перед строем бойцу, судя по всему, главному среди новеньких. Струев же, насвистывая под нос какую-то мелодию, прошёлся взглядом по редкой цепи оцепления и улыбнулся затесавшейся среди угрюмых мужчин одинокой девушке. Ещё недавно она была обычным диспетчером выходного каскада энергетического экстрактора, выполняя самую низкоквалифицированную работу… Но вступила в ополчение, и теперь являлась частью вооружённых сил нового рода. Вызвав тем самым у главного по кадрам, Льва Львовича Кобца, форменную истерику. Ведь сколько было разговоров про автоматические экстракторы… А воз и ныне там, ничего-то работающего ни на одной лапуте главный мастер так и не запустил.

Воспоминание об этом заставило улыбку Святослава Дементьевича несколько потускнеть. С одной стороны, он вроде сделал всё правильно, прикрывшись со всех сторон бумажками. По всему выходило, что в затягивании запуска систем автоматизации виновен целиком и полностью главный мастер, только он. Но… Кто его знает, этого вздорного юнца, нового главу нового рода? Ведь может он и психануть, глупость какую-нибудь сотворить…

Пока прибывшие бойцы докладывались Снегирю, разгружали на обшарпанные грузовые платформы вытащенные из трюма продолговатые зелёные ящики и будто бы полностью игнорировали следящих за ними людей Белых, к кораблю подрулил крытый фургон и встал вплотную к одному из крайних трапов.

По которому вниз тут же сошла, аккуратно шагая, закутанная с ног до головы в плотную чёрную ткань женщина.

Момент будто случайно был выбран такой, что все вокруг оказались полностью поглощены своими делами, так что на незнакомку внимания никто не обратил. Хотя и смотреть-то особо было не на что — разве что подивиться экзотичному наряду, будто позаимствованному у бедуинки с Сахары или жительницы ещё какой-нибудь из варварских планет, где женщинам запрещено демонстрировать своё лицо и тело посторонним.

Ни слова никому не говоря и обращая внимания на окружающих не больше, чем они на неё, незнакомка забралась в фургон. Двери захлопнулись — и всё, в следующий раз открылись уже только у входа в главную башню лапуты. Где женщина прошла прямо к лифту и поднялась на нём на самый верхний этаж, в апартаменты, созданные когда-то для прибывающих с ревизиями членов семей Белых.

Внимательно следивший за всем этим, и даже больше того — полностью организовавший всё Струев позволил себе лёгкую усмешку.

Первой его мыслью было, что это Яромира Белая вернулась инкогнито и не желает, чтобы кто-то узнал о её прибытии на лапуту.

Но свою новую хозяйку намётанный глаз Святослава Дементьевича распознал бы практически в любом виде, и в камуфляже, и в маскировке. Сейчас он готов был заложить свою жизнь, что это — не она. Слишком отличались пропорции тела и рисунок движения.

А раз на «Сверчке» прибыла не жена главы недавно созданного рода Огневых-Белых, возникал закономерный вопрос — а кого же тогда Темнозар Храбрович попросил тайно и по возможности незаметно поселить в пустующих апартаментах? Неужели — свою любовницу?

Если так, у Струева внезапно появлялся инструмент давления на своего патрона. Конечно, Святослав Дементьевич даже и не думал о такой глупости, как шантаж. Надо быть последним дураком, чтобы пытаться провернуть это с тенью, к тому же — с обладателем скверного и неудобного для служащих характера. Направленный в своё лицо ствол разрядника Струев запомнил очень хорошо.

И даже несмотря на природную осторожность и нежелание рисковать — Святослав Дементьевич всё равно был очень доволен этой новой информацией. Ведь кто знает, как жизнь повернётся потом?.. Всегда лучше иметь лишнего козырного туза в рукаве, чем нет. Вернее — в данном конкретном случае, козырную даму.

А вскоре Струев и вовсе выкинул странную незнакомку из головы. Были дела и поважнее. Весточка из внешнего мира напомнила, что сделать до возвращения главы требовалось ещё очень многое… И почему-то казалось, что отведённое на спокойную жизнь время может истечь буквально вот-вот.

Видимо, это был голос интуиции.

Потому что прошло всего несколько стандартных часов после отбытия освободившегося от груза «Сверчка», как посадку на лапуту запросили уже для нового корабля — «Косатки».

Настал момент истины.

Струева почему-то не покидало плохое предчувствие. Мелькнула даже предательская мыслишка, что возможно, зря он тогда не позволил сдать сектор Мироновым. Святослав Дементьевич об этом никому не говорил, но он сам участвовал в переговорах, и выходное пособие ему было предложено очень даже приличное, как и гарантии безопасности.

В принципе, даже убийство коменданта не закрыло бы для него эту дверь. В конце концов — какая разница Мироновым, с кем иметь дело? Внутренние разборки, имена и лица людей, продающих наследие бывших хозяев — всё это их не заботило совершенно. Только конечный результат, коды доступа к системам противокосмической обороны и возможность безопасно сесть на лапуты.

Но сокрушаться по утерянным перспективам теперь было поздно. Потому Святослав Дементьевич привёл форму в порядок, и, как на расстрел, снова направился к посадочной площадке, на сей раз — встречать высокое начальство. В конце концов, свой выбор он уже сделал тогда, приняв сторону… А после ещё и согласился взвалить на себя новые обязательства, не понимая ещё всей глубины той пропасти, куда ступает. Сейчас же пришла пора расплачиваться за собственные амбиции…

Ведь когда Струев, услышав кодовую фразу, прикончил старого коменданта — ни о какой верности погибшему роду речи не было. Исключительно голый расчёт, основанный на нескольких зыбких предположениях, и склонность к риску. Причём — изначально-то риск был не так уж и велик.

Когда юная Белая вышла на связь, Струев решил, что может стать при ней кем-то вроде регента, временного управляющего, ведущего все дела. Ведь откуда молодой девчонке знать, как управлять огромным хозяйством, где ещё и не всё ладно? В такой ситуации очень кстати может оказаться мудрый и опытный старший товарищ, сохранивший верность роду.

Конечно, потом уже Струев понял своё заблуждение. В первую очередь потому, что рядом с девчонкой оказался кто-то, чьё появление просто невозможно было предсказать. Как и наличие определённых качеств.

По всем доступным Струеву материалам жених Яромиры являлся рохлей и не воспринимался никем иначе, чем пустым местом. Возможно, что-то из документов по нему имело настолько высокий уровень доступа, что было скрыто даже и от него, не самого последнего человека в службе безопасности. Без ложной скромности Святослав Дементьевич мог сказать, что он в этой структуре занимал третье место… Сразу после сгинувших в уничтоженном поместье старших коллег.

Так что — всё было обдумано и взвешено за считанные секунды, и действовал Струев с полным осознанием возможных последствий. Конечно, реальность оказалась немного другой, но это несоответствие не выбило из колеи. Просто поменялась стратегия, приоритеты… Не более того. В конце концов, и должность Святославу Дементьевичу досталась довольно высокая. Так что вышел он в заметном плюсе, хоть и вовсе не так, как рассчитывал. Но — успел уже насладиться полученной властью.

Теперь главное было — сделать так, чтобы её не потерять по какому-нибудь глупому недоразумению…

Сосредоточенно шагая к посадочной площадке, куда диспетчеры направили «Косатку», Святослав Дементьевич не мог видеть того, как пристально следит за его перемещениями прилетевшая несколькими часами ранее на «Сверчке» женщина. Расположенные тут и там камеры наблюдения не воспринимались начальником службы безопасности как нечто такое, на что следует обращать внимание — ведь он привык управлять ими сам, даже порой удаляя с серверов ненужные и даже вредные с его точки зрения записи.

Вот только, сейчас поток видеоинформации шёл на резервный пульт, расположенный в апартаментах бывших хозяев лапуты. В том числе — туда попадали и картинки с камер, о которых Струев, даже несмотря на все свои допуски, знать просто не мог.

И нет, он не был беспечным. Он знал, что на главу старого и одновременно нового рода, которому он теперь служит, работает кибермансер. Поэтому был всегда и везде осторожным…

По крайней мере, искренне верил в это сам.