По осколкам разбитого мира

Глава тридцатая

Алексия пришла в себя оттого, что кто-то легонько тряс ее за плечи. Она с трудом разлепила веки и застонала, когда в глаза ей ударил солнечный свет. В следующее же мгновение увидела Джувенела, глядящего на нее со странной смесью беспокойства и облегчения. Облегчения, по-видимому, оттого, что она все-таки пришла в себя, а беспокойства…

— Алексия, что случилось?

Она огляделась по сторонам. Вдалеке виднелось очертание форта — лаборатории Венетри. В тот же момент воспоминания нахлынули разом. Отец. Тюрьма… Кристофер.

Стало больно так, что перехватило дыхание — словно тысячи острых игл вонзились в сердце.

— Кристофер, видимо, наложил на меня усыпляющие чары и отнес меня сюда. — Даже имя его упоминать было тяжело и противно.

— Кристофер? — не понял Джувенел. — Подожди… Твой жених? Но что он там делал?

— Он предатель. Венетри. Через меня он хотел узнать то, что скрывал отец. — Мне очень жаль, Алексия, — тихо сказал Скользящий.

Она мотнула головой.

— Я рада, что узнала об этом именно сейчас, а не тогда, когда стало бы слишком поздно. Когда я стала бы его женой. Кристофер позволил мне уйти, но отца отпустить, конечно же, не захотел.

— Так твой отец там? В тюрьме?

— Да. Прости. Мысли скачут.

— Понимаю.

Нет. Он не понимал. Его не предавал любимый человек. Его отца не пытали.

Алексия резко поднялась, и тут же укорила себя за спешку — голова закружилась, а перед глазами замелькали черные мушки.

— Ты в порядке? — встревоженно спросил Джувенел. Тут же бросился к ней, чтобы поддержать за локоть.

Она мягко, но решительно высвободилась, заслужив его недоуменный взгляд.

— Справлюсь. Джувенел, нужно вернуться туда, за отцом.

— Алексия, подожди! Этим ты ничего не добьешься! В первый раз тебе позволили уйти, а во второй этого может уже не случиться! И чем ты поможешь отцу, если тебя бросят в клетку, как и его самого?

— Но я не могу просто оставить его там! — воскликнула Алексия.

— Я уверен, твой отец — сильный духом человек. Если он не сломался до этого дня, то Венетри просто напрасно теряют на него свое время. А теперь у него еще есть стимул — он же видел тебя, живой и невредимой. Ты вдохнула в него сил для новой борьбы. Ему нужно лишь немного продержаться… мы придем за ним, когда будем готовы. Сделаем это сейчас — лишим всех нас шанса на освобождение от оков Венетри. Мы ведь даже не знаем, как открыть те проклятые клетки! Мы не знаем, сколько в лаборатории вооруженных наемников!

Алексия долго молчала. Сердце ее разрывалось на части, и на этот раз причиной был не Кристофер, а отец. Она понимала правоту слов Джувенела, но необходимость оставить отца в тюрьме убивала ее.

— Эбби… — наконец прошептала Алексия.

— Она по-прежнему в межпространстве, бродит, ей даже нравится. — Лицо Джувенела осветила улыбка. — Говорит, что встретила настоящего цермана, но он, разумеется, не увидел ее. Рассказывает, что стояла к нему близко-близко, на расстоянии ладони, но не испугалась — знала, что межпространство ее защитит.

— Абигайл очень храбрая девочка, — тихо сказала Алексия. — Я по-настоящему ей горжусь.

— Идем за ней?

— Конечно.

Джувенел направился вперед, но Алексия окликнула его.

— Когда ты рассказывал мне о своих друзьях, Скользящих… Они действительно могут помочь мне высвободить отца? — тихо спросила она.

— Не совсем друзья, но однозначно хорошие люди. Да, они помогут. И я… у меня есть информация, которая им может оказаться очень полезной — о местонахождении лаборатории Венетри. Я не знал этого сам, пока лично не оказался в ее застенках. И до того, как нас связала вместе Метаморфоза — точнее, амулет, зачарованный твоим отцом, я направлялся к ним.

Алексия сосредоточенно кивнула.

— Хорошо.

Вместе, но держась на расстоянии, они дошли до того места, где Джувенелом была открыта невидимая человеческому глазу брешь, ведущая в межпространство. Он исчез, сорвав удивленный вздох с губ Алексии — она все никак не могла привыкнуть к подобному магическому трюку сродни невидимости. Вернулся, держа за руку сияющую Абигайл.

— Малышка!

Эбби бросилась вперед и обхватила тоненькими ручками шею Алексии. Перехватило дыхание. Она так любила сестру, что страх потерять ее, допустить, чтобы Бездна или кто-то из сонма ее детей причинил Эбби боль… даже думать об этом было невыносимо. Страшно до боли и дрожи в руках.

Джувенел наблюдал за ними со странным выражением на лице. А Алексии вдруг подумалось: глядя на них, обнимающихся и радующихся тому, что обе живы и здоровы, не вспоминал ли он своего брата? Острый укол сочувствия кольнул сердце. Да, ее отец находился в тюрьме Венетри, но он хотя бы был жив, и рядом с ней была Эбби. У Джувенела же не осталось никого… всех его родных и близких забрала Бездна.

Они вновь двинулись в путь. Абигайл расспрашивала Алексию об отце и о произошедшем в лаборатории, и той пришлось сильно постараться, чтобы не напугать сестру… и чтобы не выдать подступающих к глазам слез.

— Мы обязательно освободим папу, — заверила Алексия, сжав руку сестры. Эбби вскинула темноволосую головку.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Абигайл кивнула, словно одного этого слова от старшей сестры ей было достаточно, чтобы поверить, что все у них будет хорошо.

Всю ночь они прошагали — Алексия не хотела возвращаться домой, боясь, что там ее будет поджидать Кристофер. С извинениями, заверениями или бог еще знает чем. А она… сейчас она не хотела видеть его, даже думать о нем не хотела. Джувенел «привязал» их к Бездне, и, пережив волнительный миг Слияния, они возобновили движение.

В убежище Скользящих они попали уже на рассвете. Это был один из древних фортов, рассыпанных по всей Бездне — но и по размерам, и по внушительности проигрывающий лаборатории Венетри. Зато стены были цельными — над этими землями странная магия разрушения не имела власти. Джувенел подошел к двери, запечатанной магическим ключом, уверенно нарисовал четыре следующих друг за другом символа. Ничего не произошло. Недоуменно нахмурившись, повторил все те же манипуляции сначала.

Дверь распахнулась, и в крепкий торс Джувенела, скрытый рубашкой, уткнулось лезвие меча.

Абигайл ахнула от неожиданности, рука Алексии непроизвольно легла на ножны с кинжалом — поразительное дело, но пока она находилась в бессознательном состоянии, Кристофер оружие у нее не отобрал. Понимал, что для выживания в Бездне оно необходимо. Возможно даже, по-своему заботился о ней. Вот только ее тошнило от такой заботы.

— Вецвольд! — воскликнул Джувенел. Алексия не видела его лица, но явственно слышала в его голосе улыбку.

Вецвольд — мускулистый, коренастый, с угрюмым лицом и квадратным подбородком, шагнул к Джувенелу, опуская меч. А потом заключил Скользящего в такие крепкие объятия, что на мгновение Алексии даже показалось, что она слышит протестующий хруст его костей.

— Джувенел, как ты нас напугал! Ты где пропадал? Мы думали, что ты попался в лапы Венетри! — Нотки тревоги плохо вязались с бесстрастным лицом Вецвольда. Но беспокойство было искренним, неподдельным.

— Попался, — глухо ответил рунный маг. — Но сумел выбраться оттуда. Вецвольд наконец обратил внимание на сестер.

— И, как я понимаю, не один?

— Это Алексия и Абигайл. Они присоединились ко мне чуть позже, — повернувшись вполоборота, с улыбкой ответил Джувенел. Тут же посерьезнел и взглянул на Вецвольда из-под сведенных бровей. — Их отец в тюрьме Венетри. Нужно…

— Понимаю, — перебил его воин. — Значит, теперь мы наконец знаем, где их искать.

Джувенел кивнул.

— Нужно разработать план.

— Этим и займемся.

Вслед за мужчинами Алексия за руку с Эбби вошла в прохладное нутро старого форта. Прямо посередине пустого и гулкого зала виднелась каменная лестница, ведущая на второй этаж. Но Вецвольд подниматься не стал, свернул вправо и привел их в небольшую комнату.

Здесь было светлее и уютней — в очаге в стене, сделанном наподобие примитивного камина, горел огонь. Светильники бросали неровные тени на стены. На полу — шкуры как знакомых, так и не известных Алексии животных, на стенах развешаны головы и рога. Приют охотников, не иначе.

Заметив взгляд Алексии, Джувенел сказал:

— Почти каждый из этих трофеев принадлежит Харму. Он замечательный стрелок. Мы же с Вецвольдом внесли лишь весьма скромную лепту.

В комнате, помимо вошедших, находилось трое Скользящих. Сидящая за столом черноволосая девушка с флегматичным взглядом разглядывала гостей форта. Она опиралась на стену, а ноги, обутые в кожаные ботиночки, поставила прямо на скамью. Алексия мысленно одобрила ее костюм — кожаные брюки и жилет, рубашка из легкой ткани.

По другую сторону от нее парень с волосами цвета белого льна зачаровывал стрелы огненной стихией — касался их ладонью, они вспыхивали и тут же гасли. Видимо, его познаний в стихийной магии было недостаточно, раз призванный огонь не спешил зажигать металл.

Третья обитательница убежища уже спешила им навстречу. Короткие песочные волосы до середины шеи, тонкая фигурка, облаченная в скромное дорожное платье, и улыбка, играющая на тонких губах.

Скользящие бурно приветствовали Джувенела. Немудрено — ведь они уже считали его пленником Венетри. Алексия ощущала себя лишней, но Джувенел, будто почувствовав это, обратился к улыбчивой девушке с песочными волосами.

— Дани, побеседуешь с нашими гостьями? Нам с Вецвольдом нужно кое-что обсудить.

— Конечно, — с готовностью отозвалась та.

Они представились друг другу.

— Какая ты милашка! — воскликнула Дани, от чего на щеках стеснительной Абигайл тут же вспыхнул румянец.

— И… давно вы здесь?

Дани помотала головой.

— За нами охотятся наемники и ассасины Венетри, а потому долго рассиживаться на одном месте нам не удается. Не знаю, как, но цепные псы Венетри, рано или поздно, находят нас. Мы или успешно отбиваем атаку или теряем кого-то из своих, но… итог всегда один и тот же — после завершения боя мы отправляемся искать новый дом.

Мордочка Эбби погрустнела. Это не укрылось от проницательного взгляда Дани.

— Малышка, не переживай за нас. В вечном скитании по Бездне есть свои прелести, и главная из них — разнообразие и отсутствие скуки. Кто еще может похвастать тем, что его дом — весь мир?

— Надо же, Скользящие всегда представлялись мне одиночками, — задумчиво сказала Алексия. — Ну как всегда — с тех пор, как Джувенел рассказал мне об их существовании.

Дани улыбнулась, но в ее улыбке сквозила грусть.

— В отличие от большинства людей, мы с легкостью можем собираться в группы, цепляясь за завесу реальности и не расставаясь после очередного Слияния. Конечно, среди нас есть и так называемые волки-одиночки, но куда больше Скользящих предпочитают «сбиваться в стаи».

Она помолчала, оглянулась на своих друзей.

— Но и группы Скользящих образуются не случайным образом. Взять хотя бы нас. У нас есть воин — Вецвольд, воин и рунный маг Джувенел — это едва ли не основная наша боевая сила. Если на нас нападают, именно Вецвольд и Джувенел встречают врага лицом к лицу, защищая остальных. Есть еще Харм, — она указала на высокого светловолосого молодого мужчину с мальчишеской улыбкой, — он стрелок. Я — целительница. Я обладаю и некоторыми познаниями в боевой магии, разумеется, но они достаточно скромны. Основная моя задача в бою — защищать Вецвольда и Джувенела. Но моя основная работа начинается после боя — я исцеляю раненых в нем. Есть еще Рейнара. Пусть тебя не смущает ее неласковый вид, просто специфика магии накладывает свой отпечаток. Она владеет магией вуду… редкой, но смертоносной. Подобным образом формируются и другие группы. Главное, чтобы ее члены обладали разнообразными умениями, отличными от остальных — чтобы враги не знали, чего ожидать. Это основа нашего выживания.

Алексия с интересом взглянула на Рейнару — худенькую девушку с удлиненным лицом и волосами цвета ночи. Ту самую, с флегматичным взглядом. Сейчас она, сощурив глаза, слушала рассказ Джувенела.

— Пойдемте, я покажу вам ваши спальни. Мы часто остаемся в Бездне после заката — многих из нас в Алырассе никто не ждет. Отдохните, пока мы подумаем, что дальше делать. Нужно использовать каждую минуту — никогда не знаешь, в какой момент спокойная жизнь сменится необходимостью выживать.

Вслед за ней Алексия и Эбби поднялись на второй этаж. Здесь было лишь две комнаты, в каждой из них — по нескольку грубо сколоченных кроватей.

— Боюсь, здесь не слишком уютно, но что поделать. Мы слишком часто перебираемся с места на места, чтобы очередное убежище считать своим истинным домом.

— Здесь есть крыша над головой, огонь и еда, — тихо сказала Алексия. — И люди, с которыми у нас общие цели. Это все, что нам сейчас нужно. Не помню, когда в последний раз чувствовала себя в безопасности. Я уже и забыла, каково это.

Дани улыбнулась, растроганная ее словами. И оставила их вдвоем, снабдив ворохом тряпок и старых вещей, которые были призваны заменить им простыни и одеяла. Алексия перевела взгляд с закрытой двери на сестренку. Эбби выглядела уставшей — красные глаза, бледные щеки, но храбрилась, выдавливая из себя улыбку.

— Ложись, милая, — мягко сказала Алексия. — Тебе нужно поспать.

— А ты? — неуверенно спросила девчушка.

— Я прилягу чуть позже, когда ты заснешь.

Но даже когда дыхание Абигайл стало ровным и глубоким, Алексия не отошла от ее постели. Все так же сидела, осторожно гладя сестру по шелковистым волосам и улыбаясь сквозь слезы. Она знала, что не уснет, как бы сильно ей этого ни хотелось.

Рана в сердце, нанесенная ей Кристофером, кровоточила, но было еще кое - что, что мешало ей отдаться в объятия сна. Нечто новое, незнакомое, лишь с недавних пор ставшее частью ее самой.

Жажда отмщения. Пусть не Кристоферу самому, но Венетри в целом. За ее сломанную жизнь, за сломанную жизнь отца. За пытки. За предательства. Это чувство расцвело в ее сердце огненным цветком, заставляя его биться чаще, а руки — сжиматься в кулаки. Она найдет Венетри — с помощью Скользящих или без нее.

Найдет и отомстит.