По ту сторону гор

Глава 16

На землю навалилась ночь. Чернобровая и желтоглазая, она притягивала взгляд к высоким ясным облакам, на которых горели огромные, как никогда прежде, звезды. Из-за гор медленно и величаво поднималась луна, серебря снежные вершины своим мутным светом, оживляя кошмары и тайные мечты, наделяя плотью призраков и душой каменные изваяния. По снегу скользили мимолетные тени, возле камней застыли чьи-то неясные очертания. Все вокруг погружалось в какой-то одновременно манящий и пугающий мрак.

— Вместо того чтобы сломя голову бросаться вниз, нам следовало найти место для ночлега, — Альнар недовольно поморщился, досадуя на себя за то, что не подумал об этом раньше. Он огляделся вокруг, но ничего не увидел среди голых, лишь кое-где слегка припорошенных снегом камней, покрывавших пусть относительно пологий, но все равно открытый всем ветрам склон.

— Ничего, — махнул рукой Лот, который все еще чувствовал себя стоявшим на вершине мира повелителем стихий, которому море по колени и горы по плечо, — отыщем какую-нибудь пещерку. В ней и заночуем.

На него взглянули, как на законченного идиота.

— Нам еще крупно повезет, если расщелина какая попадется, — качнул головой Лиин. — А то придется спать прямо под открытым небом.

От земли повеяло холодом, заставляя странников плотнее закутаться в меховые плащи.

— Нет уж, — бродяге, который за несколько мгновений остановки успел так замерзнуть, что у него зуб на зуб не попадал, эта идея совсем не понравилась. — Эдак мы замерзнем насмерть быстрее, чем успеем заснуть, — он внимательно огляделся вокруг, после чего решительно двинулся в сторону маячившего впереди каменного выступа.

— Ты куда направился? — хмуро глянул на него Альнар. — Один неверный шаг — и полетишь вниз быстрее ветра. Или тебе жизнь надоела?

— Как раз не надоела! — резко возразил Лот царевичу, однако последний все равно добился, чего хотел: бродяга остановился. — Здесь где-то поблизости должна быть пещера.

— С чего ты взял?!

— Да с того, что это, — он топнул ногой, сбивая с твердой, как камень, промерзшей насквозь земли жалкие обрывки снега, — караванная тропа!

— Слушай, раз ты так хорошо разбираешься в караванных тропах, что же ты прежде этого не сказал, вместо того, чтобы плестись в хвосте! — не сдержавшись, воскликнул Лиин, который, из-за вдруг разом навалившейся на него усталости, копившейся все время дороги, сделался жутко раздражительным. — Может быть, тогда мы бы уже сидели где-нибудь в прожаренном насквозь трактире и потягивали успевшее прокиснуть на летнем зное вино, — не скрывая в голосе издевки, продолжал он. Сын воина никогда не ходил с караванами, но знал достаточно, чтобы понимать: быстрее, чем они никто никогда не проходил горы.

Десять дней — и они почти на месте! Виданное ли дело, когда обычно только до Венец-горы тащились дольше.

Во всяком случае, если судить по рассказам людей знающих, так оно и было. А вряд ли они специально удлиняли путь. На самом деле или на словах — не важно, какой в этом смысл? Оградить свое ремесло от возможных конкурентов, которых сразу появилось бы великое множество, проведай они, что дорога через горы не так уж трудна и опасна, как о ней принято считать?

Эта мысль никак не хотела уходить, все вертелась и вертелась в голове. И если в первый миг она казалась ему полным безумием, не более реальным, чем слова бродяги, то по прошествии какого-то времени настойчивых раздумий — вполне возможной.

Лот — пусть и наивная душа, но сразу почувствовал, что у его спутника сменилось настроение.

— Чем сидеть и замерзать, — глядя, прищурившись, на сына воина, начал он, — почему бы тебе не прогуляться со мной вон до того уступа? Даже если ничего не найдем, хоть согреемся.

— А один идти боишься? — презрительно хмыкнул Альнар, который, в отличие от Лиина, не делал и попытки подняться. Возможно, его усталость была сильнее чувства холода.

— Да нет, что ты! — язвительно проговорил Лот. — Просто я решил, что ты прав: еще свалюсь в какую-нибудь трещину, а вам напрягаться, вытягивая меня, — он смотрел на царевича, ожидая, что тот скажет в ответ. Разозлится? Смолчит?

Пауза несколько затягивалась, или просто ему, с нетерпением ждавшему, что случится дальше, так показалось.

Бродяга, чтобы как-то скоротать время, стал гадать, что будет дальше, готовый сам с собой поспорить. Захватывающий спор, тем более, когда понимаешь: при любом развитии событий не проиграешь.

Но того, что случилось дальше, он никак не ожидал.

Наследник несколько мгновений пристально смотрел на собеседника, а затем, вдруг рассмеявшись, качнул головой.

— Лиин, — не поворачиваясь к сыну воина, уверенный, что тот и так внимательно его слушает, Альнар распутал веревку, замотанную вокруг пояса, — возьми.

— Ты что же, думаешь, я позволю водить себя на поводке, словно ручную собачку? — поняв все быстрее застывшего с веревкой в вытянутой руке сына воина, возмущенно вскричал Лот. — Еще чего не хватало!

— Между прочим, этот "поводок" уже дважды спасал твою жизнь.

— Ладно, — подумав, бродяга нехотя согласился. В конце концов, ему совсем не хотелось умирать за шаг до цели. Он обвязал конец вокруг своего пояса, потов, уперев руки в бока, повернулся к царевичу: — Ну, мамочка, теперь ты довольна и отпустишь меня погулять? — после чего, не дожидаясь ответа, побежал вперед, увлекая за собой Лиина.

Алиор остался с братом. Поглядывая вслед за бродягой, он виновато улыбнулся:

— Не обижайся на него. Он просо шутит.

— Он просто издевается, — фыркнул Альна. В его голосе не было злости, лишь презрение. — Впрочем, он сейчас меня беспокоит меньше всего, — задумавшись над чем-то своим, чем он пока еще не собирался делиться с другими, царевич замолчал.

— Брось, — Алиор небрежно махнул рукой. Его душой завладело чувство полной безмятежности. Словно все на свете беды остались позади и никогда больше не вернутся. — Вон оно, Девятое царство. Осталось лишь спуститься вниз, — конечно, в горах всякое может случиться. Но не затем же духи, боги или кто там еще так долго вели странников к цели, чтобы уничтожить в шаге от мечты!

Однако, судя по тому, о чем заговорил брат, он думал отнюдь не об этом последнем участке пути, который им еще предстояло пройти.

— Девятое царство? — он презрительно скривился. — Да, мы до него добрались. Ну и что с того? Это ведь не конец пути, а только самое что ни на есть начало.

— Как это "начало"? — Алиор ошарашено уставился на него. Он-то думал… — Хотя, конечно, — по некоторому размышлению, признал он. — До повелителя дня еще идти и идти. Где его искать? На земле или на небесах?

— При чем тут это! Мы подходим к Девятому царству.

— И тебе нужно захватить в нем власть, чтобы потом прислать отцу помощь?

— Захватить власть! — воздев глаза к небесам, рассмеялся Альнар. — Если бы все было так просто, как в мечтах: пришел, сказал — "хочу вами править", и сразу получить царский венец от благодарных подданных.

— Но ты же говорил…

— Я мечтал вслух, не особенно надеясь, что мы вообще пройдем через горы. А теперь, когда невозможное стало реальным, пришла пора отрезвления.

— Ты хочешь сказать, что не знаешь, что делать? — это казалось ему просто невозможным. — Но как же? Нужно идти дальше, искать повелителя дня…

— Чем ты слушаешь, малыш? Я же только что сказал тебе — время грез закончилось! Все! Забудь о богах.

— Но…

— Ладно, не забивай себе голову. Это уже моя забота… Только скажи. Чтобы я уж знал наверняка. Ты сможешь найти путь обратно?

— Но зачем? Ведь в Девятом царстве, несомненно, есть уйма проводников, которые…

— От которых нет никакого прока, когда перевал закрыт! — вернул его к реальности хмурый голос брата.

— Ах, да, точно, — он даже стукнул себя по лбу. Действительно, как он мог забыть? До тех пор, пока Десятое царство во власти морозного проклятия, перевал будет закрыт, ведь он — его часть. И, значит…

— Все их знания для нас — совершенно бесполезны. Они не знают той тропы, которой провел нас ты! Я сам не знаю! — он злился, распыляясь. — Если бы мне кто-нибудь сейчас сказал: "Мы готовы доставить вам продукты, только проведи караван", — я бы не взялся, потому что не помню дороги. А ведь я пытался запомнить — и ничего, пустота да сплошной туман, — затем он повернулся к брату, взгляд его сощуренных глаз был настороженно озабочен: — Но ты сможешь провести?

Аль несколько мгновений смотрел на него. Нет, конечно, совсем не потому, что вопрос поставил его в тупик. Он знал ответ — да, конечно. И память тут ни при чем, когда в горах все очень быстро изменяется и та дорога, что несколько мгновений назад вела к жизни, спустя еще один миг может заманить в смертельную ловушку. Но вот чутье — оно остается, несмотря ни на что. Другое дело что:

— Караван с продуктами не поможет, — качнул головой он.

— Поможет! — отрезал его брат, у которого, видимо, был какой-то план.

— Но как мы снарядим караван? Для этого мало золота. Нужны связи. Конечно, если бы с нами был Рик, мы бы смогли что-то придумать.

— Забудь. Это моя забота. Твое дело — провести.

— Хорошо. И что потом? Будем так и водить караваны туда — обратно? — по его мнению, это было совершенно бесполезно, потому что не устраняло проблему, не снимало проклятие, а, разве что, отдаляло конец.

— Мы пошли впятером, потому что не знали, сможем ли пройти через горы. Теперь же, когда оказалось, что это не так уж сложно, можно собрать всех выживших и постараться…

— Провести? Измученных болезнями, ослабевших от голода?

— Когда вопрос стоит о жизни и смерти, о хворях и слабостях забывают! И вообще, хватит об этом! Если ты можешь предложить другое решение — говори! Только, — он поморщился, словно от боли, — без всех этих чародейских фантазий!

Аль не собирался спорить.

— Да пойми ты, пойми! — его же брату нужно было совсем другое — признание его правоты. — Время сомнений и рожденных ими грез подошло к концу. Мечты о власти Основателя, так же как могуществе чародея — только мечты. Во всяком случае, теперь и сейчас! Нам нужен реальный путь. А что может быть реальнее помощи людей? — он смотрел на Аля, ожидая ответа, а тот лишь вновь пожал плечами. Он все понимал. Вот только принять не мог. Потому что не верил в помощь людей. Ему было легче верить в повелителя дня.

— Ладно, — наследник тяжело вздохнул. Он не знал, что еще сказать, что сделать. — Давай договоримся, — увидев Лота и Лиина, вынырнувших из-за поворота, торопливо продолжал он, — сначала сделаем по-моему, а потом, если не получится — поступай, как знаешь.

— Мы потеряем время… — он не хотел так просто отказываться от своих планов, тем более что считал их единственно верными. В конце концов, если брат думает также о своем плане — что же, пусть пытается воплотить его в жизнь. Но один. И вообще, ради чего Алиор должен был участвовать в его затее? Брату нужен проводник? Пусть найдет кого-нибудь. Кто бы так же чувствовал горы. В конце концов, он ведь не один такой неповторимый. Алиор уже открыл рот, чтобы сказать это все, но не успел: к ним подбежал Лот.

Глаза бродяги горели, словно вобрав в себя весь блеск луны, на лице гуляла довольная ухмылка, нос был задран вверх, словно от гордости за самого себя.

— Значит, пещера нашлась, — проговорил Альнар прежде, чем тот успел что-то сказать.

— Да! — Лот упер руки в бока, выставил чуть вперед одну ногу, откинул голову — ну просто памятник собственному торжеству.

Однако наследник не удостоил его и взглядом, поспешив повернуться к Лиину, ожидая рассказов от сына воина, словно бродяга, по его мнению, не был способен правдиво поведать о случившемся.

— Ну и ладно! — зло зыркнув на него, процедил сквозь стиснутые зубы Лот. Недолго думая, он плюхнулся в снег рядом с Алиором, умудрившись между делом, не расставаясь с недовольным видом, задорно подмигнуть приятелю, подбадривая того, кто явно нуждался в поддержке.

— Пещера совсем рядом, — между тем начал Лиин. — Нужно только повернуть и чуть подняться по склону.

— И что за пещера?

— Во всяком случае, не жилище пещерного медведя, — хмыкнул, не сдержавшись, Лот.

— Действительно, было бы обидно угодить ему на обед, — его слова заставили даже Аля улыбнуться.

— Тем более что в твоих снах-предсказаниях не было ни слова о встрече с пещерным медведем, — подхватил шутливый тон Альнар.

— Откуда ты знаешь? Может, он нам просто не рассказывал об этом, решив, что это уж боги приберегли для него самого.

— Нет, Лиин. Если его и съест медведь, то много позже. Ему еще нужно передать мне венец Основателя.

— Правда? — Лот уже смеялся в полный голос. — Вот здорово! Значит, ты все-таки станешь новым царем-Основателем? Надеюсь, воссев на престол, ты не забудешь о своих спутниках?

— Во-первых, если снам Аль-ми действительно суждено исполниться, я стану камнем, едва коснувшись венца. А это, согласись, не особенно располагает к стремлению осыпать всех вокруг титулами, должностями и дарами.

— А во-вторых?

Альнар чуть приподнял бровь:

— А во-вторых, к тому времени ты будешь мертв.

— Как мертв?! — Лот аж подпрыгнул.

— Хотелось бы мне сказать — быстро. Но, — он развел руками, — судя по всему — как раз наоборот. Или ты забыл о чумном городе, в котором тебе суждено остаться?

— Нет, погоди! Это же был только сон! Верно? — бродяга поспешно повернулся к Алиору, который в ответ только пожал плечами.

Он чувствовал себя неуютно под пристальными взглядами спутников и вообще предпочел бы никогда больше не вспоминать о кошмарах, а потому корил себя за то, что рассказал о них, вместо того, чтобы сразу же заставить себя обо всем забыть.

— Такой же сон, как о моем царстве. А вот станут ли эти сны явью или нет — это уже зависит от нас.

— От богов, — чуть слышно прошептал Лиин, глядя в сторону, пытаясь разглядеть что-то в склонившейся к земле тьме.

— И от них тоже, — нехотя согласился наследник, хотя и весь его вид говорил, что свою судьбу он предпочитает творить собственными руками.

— Ладно, — Аль, желая поскорее прекратить разговор, поднялся со снега, — раз рядом пещера, ни к чему сидеть на голом склоне, продуваемом всеми ветрами.

— Это точно, — поддержал его бродяга, который, стоило юноше заговорить об этом, тотчас вспомнил, что замерз, — идите за мной, — рывком вскочив, он двинулся по каменной тропе вперед.

— Не спеши! — крикнул ему Лии, чувствуя, что все еще связывавшая их веревка начала натягиваться.

— И вообще, вернись! — добавил наследник.

— Ну что еще? — бродяга нехотя поплелся назад.

— Вот что, — он поднял сумку, которую Лот, как и Лиин свою, оставил, прежде чем уйти на поиски пещеры, и швырнул ее в сторону парнишки. Тот поймал ее, однако тотчас согнулся пополам под ее тяжестью.

— Поосторожнее! — недовольно проворчал он, однако от ноши не отказался, поспешив поудобнее пристроить суму на плечо.

Тем временем Лиин склонился над царевичем, чтобы помочь тому встать.

Альнар взглянул на него, потом перевел взгляд на брата. Чувствовалось, что он собирался отказаться от помощи сына воина. Но вовсе не потому, что ему надоело ощущать собственную беспомощность. В конце концов, какой прок от странника, не способного самостоятельно идти? Скорее уж — одни проблемы. Кому нужна лишняя обуза? Он думал об этом, всякий раз морщась и кляня себя за то, что не может обойтись собственными силами. Однако на этот раз главным было другое: он хотел, оставшись наедине с братом, вернуться к тому разговору, который прервало возвращение Лота и Лиина.

Однако Аль понял это прежде, чем брат успел сказать хотя бы слово, и поспешил вслед за бродягой, убегая от слов, словно они были лютыми зверями.

Наследник недовольно взглянул ему вослед и только потом кивнул Лиину, принимая его помощь.

— Ну да, — оглядев пещеру, в которой было все, как положено — и горка аккуратно сложенных дров, и куча соломы, и даже сложенный из камней круг кострища — протянул Алиор, — как будто никуда не уходили. Венец-гора. Вторая сестра. Спустимся вниз — и будем дома.

Его спутники согласно закивали. У них самих было такое же чувство. Но только они шли дальше мечтательного вздоха — "Вот бы действительно, вернуться домой, но только чтобы там было лето, и все беды остались позади…"

Первый шаг — понимание, что — нет, увы и ах, то, что они видели внизу — не Альмира. Даже с такого расстояния видны различия. И самое очевидное — горы, которые в этой земле поддерживали горизонт не с одной стороны, а с двух.

Дальше же…

— Знаете что, — оглядев пещеру, Лиин нахмурился, — у меня такое чувство, что нас здесь ждали.

— Переплыл реку, не входя в воду! — хохотнул бродяга. — Конечно, ждали! Это ведь пещера караванщиков на караванной тропе. Она предназначена для того, чтобы встречать странников. Так было в самом начале пути. Так было на Венец-горе. А то, что мы последние дни спали словно звери в снегу, означает лишь, что все это время мы шли по звериным тропам.

— Но караваны с прошлой осени не ходят, — попытался возразить ему сын воина, в то время, как царевичи молчали, старательно обдумывая услышанное.

Братья почти в одно и то же мгновение почувствовали, что в словах Лиина что-то есть, вот только никак не могли понять, что именно.

Лоту же не нужно было раздумывать. Он все знал и так:

— Во-первых, это не значит, что пещеры должны стоять пустыми…

— Но сено-то свежее!

Действительно, исходивший от травы запах говорил о том, что она была скошена от силы несколько дней назад. Ну, может быть, чуть больше, когда холод способствует продлению жизни.

— А во-вторых, — как ни в чем не бывало продолжал бродяга, перестраиваясь на ходу, — здесь не знают, что на Альмире лежит проклятие холода и перевал закрыт. И караваны продолжают идти…

— Ерунда! — не выдержав, вскричал Альнар. Наследник уже сидел у круга кострища и старательно складывал дрова. Ему не терпелось поскорее разжечь огонь и согреться. Он так замерз, что перестал чувствовать ноги, руки, онемев, отказывались слушаться, а в груди, где обычно дышала приятным теплом душа, было холодно и пусто. — Они что же, по-твоему, окончательные идиоты, что за столько времени ничего не поняли? Да первый же караван, вернувшийся назад, после того, как не смог пройти закрытый перевал, все рассказал остальным!

— Но они могли подумать, что это случайность! На время! Но не навсегда же! — Лот умолк, поймав на себе взгляды спутников, которые глядели на него как на полного идиота. — Что?! — обиделся и разозлился тот. Не дождавшись ответа, он махнул рукой: — А, ну вас! — и замолчал, надувшись.

— Если я хоть немного понимаю торговцев, — потерев нос, проговорил Лиин, — они ждут, пока придет караван из Альмиры. Может, поэтому в пещере все готово — таким образом, они показывают нам, что мы — желанные гости.

— Не мы, — качнул головой Алиор, — караванщики. Потому что их приход нес бы добрую весть, а мы… — не договорив, он умолк, лишь качнув головой, впрочем, его спутникам все было понятно и без слов.

— Говорят, — негромко заговорил наследник, который, выгрузив из сумки котелок и кружки, принялся за приготовление ужина, благодаря богов за то, что утренняя охота была достаточно богата, чтобы оставить пищу и на ужин, — что любая новость имеет цену и плохая порой стоит даже дороже. А кто лучше способен ее продать, чем торговец?

— Интересно, и когда они придут за своим товаром? — пробормотал Лот.

Все тотчас повернулись к нему. На лицах было непонимание, в глазах — доля страха. Потому что он мог оказаться более чем прав — если придут те, которые все считают своим.

— Нам только разбойников не хватает, — пробормотал Лиин, кладя руку на рукоять меча.

— Оставь, — хмуро глянув на него, качнул головой Альнар.

— Что? — непонимающе спросил Лиин.

— С шайкой нам не справится. Не стоит и пытаться.

— Предлагаешь просто отдать им все, в надежде, что тогда они отпустят нас восвояси? — непонимание заставляло его собеседников злиться, причем — совсем не на себя. И если сдержанный Лиин терпеливо ждал объяснений, то Лот кричал так, словно ему велели отдать клад, найти который он мечтал всю жизнь, но откопал только накануне.

— Тебе-то что? — смерив его холодным взглядом, презрительно фыркнул Альнар.

— Я не боюсь разбойников!

— Еще бы. Таким, как ты, их нечего бояться. Терять-то все равно нечего. Такие, как ты, скорее сами становятся разбойники.

— А какие — такие как я? — дернувшись, словно от удара, Лот резко повернулся к царевичу.

— Нищие, — глядя ему прямо в глаза, ответил наследник.

— Ты… — бродяга сжал кулаки, готовый броситься на царевича. Так бы и случилось, если б Алиор не схватил его за руки, удерживая на месте.

— Не делай того, о чем потом пожалеешь, — едва слышно прошептал он ему на самое ухо.

— Нет, ты слышал, что он сказал?! — возмутился бродяга. — Значит, он станет новым царем — Объединителем, а я если кем и могу стать, то только разбойником!?

— И то если тебе очень повезет, — хмыкнул Альнар,

— Да я…

— Остановись, — вновь осадил его, готового ринуться в драку, юноша, а потом повернулся к брату: — Зачем ты это делаешь?

— Что — это? — тот делал вид, что не понимает, о чем речь.

— Стремишься вывести его из себя. Ты ведь специально, я вижу! Зачем тебе это?

Наследник фыркнул:

— Просто так. Может, мне нравится его злить. Может, видя его ярость, я сам успокаиваюсь и вообще… отдыхаю душой.

— Хороша же у тебя душа, если находит отдых лишь в чужой злости! — бросил ему в лицо началом проклятия Лот. Он был готов продолжать, но Алиор остановил его вновь:

— Не надо, — юноша тяжело вздохнул, прикусил на миг губу, а затем, встав, направился вглубь пещеры. — Я пошел спать. Когда придет время нести дозор — разбудите.

Быстро расстелив плащ, Алиор лег, отвернувшись лицом к стене. Конечно, чувство самосохранения настойчиво убеждало его перевернуться на другой бок, чтобы видеть опасность, задумай она приблизится к нему, но ему этого не хотелось.

— Зачем ты меня только остановил, — недовольно проворчал Лот, устраиваясь с ним рядом. — Ох бы я ему врезал…!

— И что дальше? Тебе бы стало от этого легче?

— Да! Я получил бы незабываемое удовольствие!

— Такое же, как в прошлый раз?

— А что в прошлый раз? — все еще продолжал упрямо настаивать на своем Лот, хотя решимости в его голосе поубавилось, когда на смену ему начало приходить сомнение.

— Давай спать, — Алиор закрыл глаза. Сон подкрался к нему так близко, что он, во власти полудремы, уже видел неясные очертания далеких образов. Еще несколько мгновений…

— Аль, — но его приятель все никак не мог угомониться. Ему, охваченному чувствами и сомнениями, совсем не хотелось спать. — Как ты только можешь думать о сне! После всех тех кошмаров… Бр-р, — он нервно дернул плечами. — Я бы до самой смерти не смог глаз сомкнуть после такого.

— Ну… — вообще-то, еще утром Алиор думал так же. Но сейчас… Что-то изменилось. И он сам не понял, что. А потому задумался. И — вот удивительное дело — мысли ничуть не встревожили его, скорее наоборот успокоили: — Кошмаров больше не будет.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю — и все, — он снова зевнул. — И хватит об этом. Я так хочу спать, что готов заснуть прямо посреди разговора.

— Что ж… — Лот тяжело вздохнул, вынужденный смириться, хотя его самого ну просто духи за язык тянули, не давая умолкнуть. — Спокойной тебе ночи.

— И тебе того же, — уже в полусне пробормотал Аль.

Ему показалось, что прошло всего лишь мгновение, когда его разбудил Лиин.

— Просыпайся, царевич.

— Уже пора? — тот, зевая, нехотя сел, и замер, протирая слипавшиеся от недосыпа глаза.

— Тише. Ты поспал, дай и остальным.

Эти слова отрезвили его, хотя и не так быстро, как ушат ледяной воды, вылитый за шиворот. Он бы предпочел нечто подобное. Ему совсем не хотелось заснуть во время дозора. Только не теперь, когда он уже почти загладил свою прежнюю ошибку. Впрочем, немного подумав, он решил, что, если станет совсем невмоготу, можно будет прибегнуть к помощи снега.

"Все из-за того, что мне не снились сны, — думал юноша, усаживаясь возле костра. Он вновь и вновь зевал. — Вот ведь напасть! Эдак мне действительно не обойтись без пригоршни снега за шиворотом…" — однако, несколько подумав, он решил чуть погодить с этим.

Что же до отсутствия сновидений… Без них ночь оказалась совершенно пуста, а время так быстротечно, словно этим можно было все исправить, заполнить…

"Лучше бы мне приснились кошмары, — оставив попытки справиться с зевотой, Алиор взял длинную палку и принялся ворошить угли в костре. — Хоть что-то…. - эта пустота не просто не понравилась ему. Она его напугала. — Неужели впереди меня ждет только эта пустота, и ничего больше?"

Сказать, что ему бы этого очень не хотелось, значит, ничего не сказать. Но от него ведь тут ничего не зависело. Или — да? Во всяком случае, ему хотелось верить в последнее.

Так или иначе, за размышлениями время незаметно прилетело. Пришло утро. Его яркий свет, подобный пленнику, торжествующему обретенную вновь свободу, проник в пещеру, засверкал неясным ореолом вокруг входа.

Сопровождаемый им, Аль выбрался наружу.

Некоторое время он стоял, закрыв глаза, и с наслаждением вдыхал свежий бодрящий воздух, в котором смешалось множество запахов — от чистого духа нетронутых снегов, до горечи сосновой смолы и хвои.

— И долго ты собираешься изображать статую? — раздавшийся возле самого уха голос брата заставил юношу, вздрогнув, повернуться.

Альнар привалился к стене, но стоят вполне уверенно, во всяком случае, палки в его руке больше не было.

— Тебе лучше? — отметив это, спросил юноша. Нужно же было о чем-то говорить, и предпочтительнее — о других, чем о себе.

— Да, — кивнул наследник, не идя дальше этого краткого ответа, должно быть — разделяя предпочтения своего собеседника. — Почему ты не разбудил Лота?

Аль-ми пожал плечами. Он и сам не знал ответа. В его поступке не было никакой причины. Просто юноша потерял счет времени. Единственным оправданием было: никто не говорил ему, что он должен это сделать.

— Я не знал… — начал было он, но брат прервал его резким возгласом:

— Перестань нести чушь! Что тут можно знать или не знать?! — но, немного помолчав, он качнул головой, не продолжая нападок.

В конце концов, это дело дозорного — будить сменщика или дежурить самому. В других условиях значение было — для странников лучше, если их проводник не клюет на ходу носом, борясь с дремой недосыпа. Но теперь, когда дорога подходил к концу…

— Ладно, не важно. Нужно разбудить всех. Пора отправляться в путь.

— Хорошо, — юноша собирался вернуться в пещеру, но брат остановил его.

— Подожди, — он на мгновение замолчал, словно размышляя, следует ли говорить то, о чем он собирался. Вообще-то, сомнения были не совсем в его характере. Вернее — ему хотелось так считать. И потому всякий раз, когда они закрадывались ему в душу, он спешил поскорее от них избавиться. — Тебе не снились больше сны о будущем?

— Нет, — качнул головой юноша. — Вообще ничего не снилось.

— Плохо.

— Почему? — спросил он, хотя и сам чувствовал то же. Конечно, ему надоели кошмары, однако в снах-предсказаниях было что-то притягательное, когда всякий мечтает узнать, какое будущее ему ждать.

— Если боги замолкают, значит, им больше нечего сказать.

— Может, все же, это не очень плохо? Есть надежда, что больше с нами ничего не случится.

— Больше? — горько усмехнулся Альнар. — Хотя, верно: после смерти ничего не происходит… Или ты говоришь лишь о самом себе? Ведь свою смерть ты не видел.

— А разве боги дают человеку предсказания о нем самом?

— А разве нет?… Вот что. Что бы там ни было, нам нужно постараться выжить. Потому что мы — единственная надежда Альмиры.

— Зачем ты говоришь мне об этом? — удивился юноша, который не привык, чтобы брат тратил время на напрасные речи.

— Потому что не знаю, достаточно ли ты эгоистичен, чтобы не совершать благородных поступков.

Услышав это, Алиор так и застыл с открытым ртом. Нет, конечно же, сам он не считал себя эгоистом. Еще чего не хватало. Даже зная все собственные недостатки, он не собирался втаптывать сам себя в грязь. Тем более что для этого было достаточно и окружающих, не упускавших своего момента.

А прозвучавшие слова были такими странными, что Аль-ми даже не знал, чего в них больше, оскорбления или комплимента.

— Ты… — он решил все-таки выяснить это, чувствуя, что внутри все начало вскипать. — Ты хочешь сказать, что если Лиин или Лот попадут в беду, я оставлю их одних умирать?!

— Я не до конца уверен, что ты это сделаешь.

— Но…

— Нет смысла умирать всем. Особенно когда наши жизни принадлежат не нам. Пусть каждый живет своей жизнью и умирает своей смертью.

Алиор смотрел на него, не зная, что сказать. Да и что тут было говорить?…Нет, конечно, он всегда знал, что брат жесток, что он не остановится ни перед чем ради достижения своей цели. Ведь готов же он был переступить через труп отца, и все же, после того пути, что они прошли все вместе, юноша не ожидал услышать такого.