По воле северных богов (СИ)

Глава 19

— О Хью! — пролепетала она, робко касаясь дрожащими пальцами его лица. — Я подумала… Мне сказали…

— Я цел и почти невредим, госпожа моя. Мне удалось удрать благодаря Гаю.

Молодая женщина метнула быстрый полный чувств взгляд в строну смущенного Клермона и опять перевела глаза на того единственного, кто был ей дороже всех.

— О Хью! — опять проговорила Тир и, обвив его шею руками, прижалась к нему всем телом. Маленькое ухо, прижатое к широкой груди Гилфорда услышало, как сердце любимого ускоряет свой ритм.

Тир смутилась, подняла голову… Тут же губы ее попали в плен поцелуя. И она с тихим вздохом покорилась.

— Кхе-кхе, — раздалось рядом. — Вы, часом, не забыли, где находитесь?

— Посмотрел бы я на тебя, сэр Гай, если бы вместо Брая здесь оказалась Куини, — ворчливо ответил Хьюго неохотно отстраняясь от Тир. — Что от тебя хотел этот мерзавец? — спросил он, начиная накручивать на палец светлый локон, выбившийся из ее прически.

Лицо молодой женщины омрачилось.

— Теперь это не важно.

— Я ведь не отстану, — Хью положил ладонь на ее щеку и провел большим пальцем вдоль ее нижней губы.

Тир смущенно улыбнулась, а потом пожала плечами.

— Он хочет жениться на Куини, а спать со мной…

— По-моему, парень уже совершенно обнаглел! — мужчины возмущенно уставились друг на друга. — Пора кончать с этим гадом.

— Постойте! — Тир наморщила лоб. — Объясните мне сначала, как вы сюда попали и вообще с каких это пор пленные разгуливают, где хотят?

— Как Хью уже говорил, нам удалось сбежать. А потом появился союзник, который кое-что показал мне. Смотрите-ка.

Клермон шагнул к алькову, нажал на ничем не примечательный камень в кладке стены и перед ним открылся ход.

— Вот это да! — восторженно воскликнул Брайан, подбегая и заглядывая внутрь. — И куда можно попасть по этому коридору?

— Ходами опоясаны все помещения замка, они также соединены с подземным коридором, ведущим из замка в лес…

— Тогда чего тут думать! — воскликнула Тир. — Нужно ночью привести сюда наших людей и взять это логово изнутри!

— Я подумал о том же, как только узнал, что подкрепление рядом.

— Так идите и приведите их!

— Мы уйдем вместе, — руки Хью легли на плечи молодой норвежки.

— Нет, Хью. Если нас хватятся, они будут настороже. Мы с «леди Реджиной», — Тир улыбнулась, — подождем вас здесь. Ничего не случится за один вечер.

— Мне трудно решиться на это…

— Но ты же сам понимаешь, что так будет лучше.

— Да, но, как известно, лучшее — враг хорошего.

— Идите и ни о чем не думайте.

— Сэр Хьюго, пойдемте. Это будет правильно, — Гай тронул Гилфорда за плечо.

Хью колебался еще несколько минут, но потом решился и еще раз поцеловав Тир, как в омут бросился в темный коридор потайного хода. На душе у него было неспокойно.

И не напрасно — не прошло и получаса после их с Гаем ухода, как ключ повернулся в замке комнаты, где томились в нетерпении Брайан и Тир. Вошли те же два детины, что и в прошлый раз.

— Сэр Филипп приглашает вас для приватной беседы, леди Тирция.

— Приглашает?

— Настойчиво.

Тир поднялась и, ободряюще улыбнувшись юноше, шагнула в коридор. Молодая женщина была настороже, а потому заметила быстрое движение у себя за спиной, едва они отошли от двери. Тир отскочила, обернувшись к стражникам, в руке сверкнул нож. Она не дала им опомниться и, сделав молниеносный выпад, погрузила узкое лезвие в грудь того, что стоял ближе. Стражник беззвучно упал. На лице его застыло удивление.

— На помощь! — заорал второй и, не задумываясь, бросился прочь, однако Тир перехватила нож и метнула его.

Трус упал, не добежав двух шагов до поворота. Подобрав юбки, норвежка выхватила два оставшихся лезвия. И вовремя — по коридору загрохотали шаги. Еще два раза свистнула летящая сталь, и два тела рухнули на пол, однако подоспевших на крик о помощи было много. Быстро сориентировавшись, Тир бросилась к первому из убитых и выхватила из ножен его меч. Девушка провернула его в руке, пробуя балансировку, а потом недобро усмехнулась. Первая волна нападавших накатилась, и была отброшена — в узком коридоре им было не развернуться, а Тир с успехом пользовалась этим. Однако вскоре люди Филиппа появились и с другой стороны, вынуждая молодую воительницу прижаться спиной к стене, чтобы принять бой на два фронта. Потом кто-то метнул сеть, рывок, тяжелый удар по затылку и темнота…

— Ты и, правда, поразительно смертоносна, красавица, — нашептывал чей-то голос.

Тир застонала и попыталась пошевелиться. О нет! Ее руки и ноги были разведены в стороны и крепко привязаны. Где? Что это, пыточное колесо? Мягко… Кровать!!! Девушка распахнула глаза — над ней словно в тумане плавало лицо Филиппа Мейнского.

— Мои ребята несколько перестарались, — он улыбнулся. — Я уж боялся, ты не придешь в себя… Но согласись, у них не осталось выбора, госпожа Тир. О! Да, милая, теперь я знаю, с кем имею дело. И тем приятнее… Женщина проклятого Гилфорда, северная воительница, несущая смерть… Надо признать, у Хьюго неплохой вкус. Однако теперь ты будешь принадлежать только мне. Это будет особое, ни с чем не сравнимое удовольствие — приручить такую, как ты. Все равно, что играть в кошки-мышки со смертью… А ведь я всегда знал, что Госпожа смерть не согбенная старуха с косой, а юная красавица, чья кожа чиста и белоснежна, как твоя, чьи поцелуи слаще самой жизни.

Рука Филиппа скользнула вдоль ее тела и Тир содрогнулась, поняв, что обнажена…

— Как ты узнал? — разлепив пересохшие губы, спросила она лишь затем, чтобы он говорил, а не касался ее.

Мейн усмехнулся.

— Освальд, мой мальчик, пойди сюда.

В круг света вступил невысокий юноша, чье лицо показалось норвежке смутно знакомым. Она уже видела его… В Гилфорде!

— Предатель! — слово, как плевок слетело с ее уст.

— О нет. Освальд никого не предавал, он лишь исправно шпионил для меня. И не напрасно.

— Хорошо, теперь ты знаешь, кто я. И что с того?

«Донесли ли ему о Брайане и о войске в лесу под Мейном?» — мучительно думала она. Еще где-то на задворках сознания мелькнула слезная мольба к Хью, чтобы он поторопился: «Скорее, скорее…» Но она жестко придушила ее, не давая себе разнюниться.

— Я обезопасил себя и теперь получу двойное удовольствие. Неужели это не очевидно, госпожа Тир?

«Нет, не донесли, иначе он сейчас выболтал бы это, не удержался, похвастался».

Девушка усмехнулась.

— Мне очевидно другое. Тебе, дружок, похоже, чтобы залучить женщину себе в постель, сначала нужно оглушить ее, а после связать. Что, добровольно не хотят?

— Да мне стоит поманить…

Тир укоризненно поцокала языком.

— Разве мама не говорила тебе, что врать нехорошо? Вот, например, зачем ты мне солгал, что Хьюго Гилфорд мертв?

— Откуда ты знаешь? — Филипп встрепенулся.

— А разве не он стоит вон там? — Тир указала подбородком куда-то за спину Мейну.

Его словно подбросило. Он выхватил меч и замер озираясь. И вновь низкий грудной смех пленницы прокатился по замку.

— Да ты, никак, еще и трусишка.

Мгновенная ярость исказила черты Филиппа, правая рука сжалась в кулак, но потом расслабилась.

— Ты провела меня, и я накажу тебя за это, но иначе, моя красавица.

Его рука легла на обнаженную грудь молодой женщины и медленно сжала совершенное полушарие, увенчанное нежным розовым соском. Тир закусила губу, но стойко выдержала взгляд мерзавца.

— Я заставлю тебя стонать не от боли, а от страсти. Ты будешь изгибаться и молить, чтобы я взял тебя, чтобы моя плоть вошла в твое лоно и, погружаясь все глубже, дала тебе достигнуть вершины блаженства. Мои ласки превратят тебя в похотливое животное. Когда же насыщение придет и ко мне, я оставлю тебя, а тогда… Тогда ты станешь презирать и ненавидеть самое себя, но лишь до тех пор, пока я снова не заставлю тебя желать… О, это будет сладкая пытка, леди Тир.

— Боюсь, ты переоцениваешь свои возможности, хвастунишка.

— Время покажет. У нас вся ночь впереди. Все вон отсюда! — внезапно приказал Филипп.

И только тогда Тир осознала, что за всей этой безобразной сценой наблюдало несколько человек…

Едва дверь за ними закрылась, Мейн поднялся и начал медленно раздеваться. Он был, в общем-то, недурен собой, но плечи сутулились, а на боках и животе появился предательский жирок. К тому же Филипп был практически лишен волос на теле, что заставило Тир вспомнить о лягушке. Большой самодовольной лягушке-альбиносе.

— Ты не отличаешься скромностью, госпожа Тир.

— Но ведь ты хотел, чтобы я смотрела.

— Ну и что ты получила от этого?

— Знание.

— Это какое же?

— Что все познается в сравнении.

— Ты что же — сравнивала меня с теми, кто был у тебя раньше? — Филипп даже задохнулся от этой мысли.

До сих пор его партнершами были либо девственницы, либо женщины, которых он запугал до полусмерти. И для тех, и для других он был царь и бог, способный карать и миловать…

— А почему нет? — Тир улыбнулась, почувствовав, что ей вновь удалось задеть Мейна. — Это особенно приятно хотя бы потому, что ты проиграл по всем пунктам, — и молодая женщина демонстративно скосила глаза к тому месту, где среди жиденьких каштановых волос вяло топорщилось его мужское естество.

— Ну, ты и стерва! — Филипп шагнул к кровати и прилег рядом с распростертым телом молодой женщины.

Он подпер голову одной рукой, другая же принялась играть с правым соском Тир. Добившись, чтобы он затвердел и поднялся, Мейн, усмехаясь, перешел к другому. Когда же его рука скользнула меж ее ног, девушка вздохнула и закрыла глаза. Через какое-то время Филипп вдруг почувствовал, что ее тело расслабилось, а лоно увлажнилось. Торжествующая улыбка появилась на его губах.

— Ну что ты скажешь теперь, госпожа Тир?

Недовольная гримаска появилась на ее лице, серые глаза распахнулись.

— И почему тебе было не помолчать, Филипп? Мне только-только удалось убедить себя, что это Хьюго…

— Сука! — взревел Мейн, вскакивая с кровати.

— Тяжело тебе со мной, а Филипп? — сочувственно поинтересовалась молодая женщина. — Ты же вроде говорил, тебе не нравятся легкие победы? Вот и потрудись. А вообще… Который может быть сейчас час? Что-то спать хочется…

Мужчина замер возле кровати, сжимая кулаки и хватая воздух ртом, словно рыба вытащенная на лед. Бешенство настолько переполняло его, что он никак не мог найти слов, чтобы выразить его. Тир с легким нетерпением на лице ждала, и, наконец, Мейна прорвало:

— Ах ты мерзкая развратная тварь! — глаза и рот девушки округлились в веселом изумлении. — Ведьма языческая! Норманнская сука! Ты не женщина, а кусок вашего треклятого северного льда! — удивление на лице норвежки сменилось скукой.

— Смотри, не обморозься, — бросила она и вновь прикрыла глаза, всем своим видом показывая, насколько ей не интересен разбушевавшийся голозадый мужчина.

На самом же деле ей было страшно, ох как страшно. Из последних сил она сдерживала темный ужас, который наползал на нее из далекого рабского детства, когда ежедневное насилие было составляющей частью ее жизни. И вдруг Тир поняла: «Если мне удастся выдержать, побороть этот страх сейчас, я больше никогда не буду бояться близости с мужчиной! Я буду свободна! Хью… Я должна победить! Ради нас. Ради будущего…»

Тяжелая оплеуха вернула ее к реальности.

— Смотри на меня! — брызгая слюной, ревел Филипп. — Смотри! Ты должна видеть как я, именно я, овладею тобой. Я больше не намерен миндальничать.

Он вновь забрался на кровать и опустился на колени между ног Тир, которая, не отрываясь, смотрела на него холодным брезгливым взглядом. Мужчина навалился на ее беспомощно распятое тело, и все внутри Тир мучительно сжалось в ожидании вторжения, как вдруг Филипп, выругавшись, отстранился. Объяснение не замедлило явиться:

— Я расхотел тебя, ледышка, — высокомерно объявил он и встал с кровати.

Потихоньку переведя дыхание и вознеся молитву всем богам, каких знала, девушка вновь заговорила:

— А сколько тебе лет? У мужчин в твоем возрасте уже бывает такое?

— Какое такое? — начиная багроветь, спросил Филипп и, торопливо налив себе вина, выпил.

— Не расстраивайся, все когда-нибудь случается в первый раз. Такова жизнь.

Вместо ответа Мейн начал быстро одеваться.

— Я совершил ошибку, позволив себе слишком много разговаривать. В следующий раз буду умнее.

— А ты всерьез рассчитываешь на следующий раз?

— Разве кто-то сможет мне помешать?

— Посмотрим…

— Ты вроде спать хотела? Вот и поспи.

Мейн уже сделал шаг к дверям, когда они распахнулись, и в комнату влетел человек.

— Чужие люди в замке! Их целое полчище! Появились как из-под земли…

— Что ты несешь? Какие люди? Разве часовые на стенах подняли тревогу? Кто-то открыл ворота или, может, опустили подъездной мост? — в голосе Филиппа чувствовалась издевка.

— Да нет же, — в отчаянии вскричал гонец. — Но, господин, они повсюду и несут с собой смерть!

Мейн дико оглянулся на Тир.

— Иди, иди, это за тобой. Кстати, если встретишь Хью, передай, что я его уже заждалась.

Челюсти Филиппа сжались, и Тир пожалела о своих последних словах.

— Капеллана в часовню! Туда же приволочь Гилфордову девку.

— Кого?

— Леди Реджину Гилфорд! — потрясая кулаками перед носом растерявшегося воина заорал Мейн, а потом вновь повернулся к Тир. — Спасибо за предупреждение, я, пожалуй, еще успею кое-что сделать…

И негодяй не оглядываясь выскочил вон.

Тир, было, заметалась в своих путах, но вскоре обмякла — все было тщетно. Она замерла напряженно прислушиваясь. Однако даже звуки боя не проникали сквозь тяжелую дверь. Или, быть может, уже все кончилось? Брайан! Что сейчас с ним? И где, наконец, Хьюго? Долго ей еще лежать связанной, как рождественский гусь? B коридоре что-то грохнуло и покатилось. Мимо прогрохотали шаги. Хлопнула дверь, другая…

— Тир, Брайан, где вы, черт вас побери? — родной голос эхом разнесся по переходам замка.

— Я здесь! — крикнула Тир и вдруг прикусила язык, вспомнив, в каком положении находится.

Дверь распахнулась, на пороге возник Хью, сзади напирал кто-то еще, но рыцарь, оценив ситуацию, мгновенно выпихал их назад в коридор и заперся изнутри. Тир с возмущением увидела, как широченная улыбка расцветает на лице несносного.

— Ты похожа на подарок усталому покорителю замка.

— Развяжи меня, ты… — девушка даже надула щеки, чтобы не выпустить те эпитеты, что вертелись у нее на языке.

— Прости, — Хьюго торопливо убрал в ножны окровавленный меч, который все еще сжимал в руке, и шагнул к кровати. Немного повозившись, он освободил пленницу.

— Отвернись, — тихо попросила Тир.

— Позволь мне помочь тебе.

— Я справлюсь.

— Я знаю, госпожа моя, но я хотел бы… В общем, позволь себе немного побыть просто женщиной, а мне позаботиться о тебе.

Тир воинственно взглянула на него, кутаясь в простыню с кровати, но в лице громадного крестоносца было столько нежности, что девушка не выдержала и, всхлипнув, приникла к его надежной груди.

— О Хью, почему ты так долго не шел. Я так боялась…

— Я торопился, как мог. Тебе… не причинили боли?

— Почему ты сразу не спросишь, не изнасиловал ли меня Филипп? Или тебе это не интересно?

— Я просто не хочу мучить тебя расспросами.

— Ну вот, — Тир улыбнулась сквозь слезы. — Я приложила столько усилий, чтобы этого не произошло, а ты…

— Неужели? — руки Хью еще крепче обхватили ее стройное тело, а губы легко прошлись по растрепанным светлым волосам.

— Да. Он не смог, — глаза молодой женщины презрительно сверкнули.

Она начинала успокаиваться в кольце его сильных рук, и все произошедшее с нею, теперь представлялось скорее смешным, чем трагическим или страшным.

— Как тебе это удалось? — подзадорил ее Хью.

— Я использовала самое сильное оружие женщины.

— Самое сильное женское оружие — это красота. Сражает наповал самых стойких не хуже стрелы из арбалета.

— Разве? — Тир подняла смеющиеся глаза.

— Я не раз испытывал это на своей собственной шкуре.

— Почему же ты до сих пор не женат, Хьюго Гилфорд? — неохотно отрываясь от его губ, лукаво спросила молодая женщина. — На тебя ведь наверно уже давно открыт охотничий сезон…

Хью ответил неожиданно резко:

— Потому, наверное, и не женат, — но потом веселье опять заискрилось в серых глазах. — Я слишком крупная дичь и пока не встретил ту, которой был бы по зубам.

Он рассмеялся и не заметил, что этой шутливой фразой причинил боль Тир. Через мгновение на ее лице уже ничего нельзя было прочитать, а Хью так и не узнал, насколько близко он подошел к тому, о чем боялся и мечтать.

— Так как же тебе все-таки удалось удержать негодяя на расстоянии?

— Я говорила с ним.

— Надо полагать, тема беседы была не из приятных.

— Мы обсуждали его мужские достоинства и сравнивали их с эталоном.

Хьюго рассмеялся, ласково гладя точеные плечи Тир. Потом его палец спустился к простыне, прикрывавшей высокую грудь девушки, и он принялся водить им вдоль ее края.

— А кто же служил этим самым эталоном?

— Ты… — пряча глаза, ответила она.

— Это и правда так, или ты просто хотела подразнить его? — внезапно рыцарь почувствовал, что ему не хватает воздуха, и откашлялся.

— Он очень разозлился.

— Да черт с ним! Ты только скажи… Я правда… нравлюсь тебе?

— Одно я поняла точно, сэр Хьюго. Вам бы не пришлось меня привязывать, чтобы получить то, что так интересовало Филиппа… — отчаянная решимость и даже некоторая торжественность, прозвучавшие в голосе Тир были больше, чем ответом на прозвучавший вопрос.

Хью почувствовал это и безотчетно рванулся к ней, валя не сопротивляющуюся девушку на спину. Его рука, судорожно путаясь в складках простыни, принялась искать место, где он мог бы проникнуть к ее коже…