Под сенью божественного лотоса

Глава 19. Обмен ударами

Глава 19. Обмен ударами

“Лживое лицо скроет всё,

что задумало коварное сердце”

Уильям Шекспир

Похоже, что наше противостояние с бароном зашло в тупик. Нападения с использованием крупных отрядов не сулили быстрой победы. Барон исчерпал все варианты массированного нападения на моё поместье. Тем более что Рожер Барбьяно раздосадованный вылазками войск барона решил перенести основной лагерь наёмников на земли моего поместья. Теперь вокруг находилось постоянно более четырёх тысяч отборных бойцов и для атаки барону пришлось бы собирать целую армию. Я же не могла атаковать большими силами особняк барона, который находился в центральном районе столицы. Конечно, ущерб, нанесённый его торговым делам, был колоссальным, фактически его торговая империя была разрушена. Но семейство барона было одним из богатейших в королевстве и средств на найм новых бойцов и ведение затяжной войны у него было достаточно. Такое противостояние могло длиться много месяцев, что меня совершенно не устраивало. Кроме того, разрешение на “Кровавую жатву”, данное мне Советом воровских общин, тоже было не вечным. Преступная жизнь в столице почти замерла, теневое сообщество несло огромные убытки, и долго терпеть это они не станут. Мы с бароном одновременно поняли, что пора переходить к тайным методам ведения войны. Но тут он опять меня опередил и первым нанёс удар, который чуть не увенчался успехом.

Был чудесный вечер, уютно потрескивали дрова в камине и блики огня плясали на стенах большой гостиной, где обычно проходил ужин. За столом, кроме меня, архимага Строциуса и Рожера Барбьяно были несколько офицеров “Стальных вепрей” и парочка отрядных магов. Настроение у всех было отменное, Строциус рассказывал различные занимательные истории из жизни Всемирной Академии Магии, а Рожер отпускал грубоватые шутки на грани приличия, но весьма смешные. Еда была отменной, вина ещё лучше и, казалось, что жизнь не такая уж плохая штука. Приятно было отдыхать, чувствуя себя в безопасности, под крышей собственного дома. Но часто бывает так, что жизнь, как бы в насмешку, поманит тебя миражом такого доступного счастья, чтобы тут же нанести тебе коварный удар. Так и наша вечерняя идиллия внезапно разлетелась вдребезги, грубо прерванная хищным оскалом смерти.

Я как раз хохотала над очередной шуткой Рожера, когда прислуживающий за столом слуга налил в мой хрустальный фужер вина из изящной фигурной бутылки. Как только, я протянула к фужеру руку мирно дремавшие на моей спине татуировки ящерок неслышно для окружающих взвыли дурными голосами и как будто впились своими острыми зубками в мою кожу. Отдёрнув руку, я замерла и все находившиеся за столом замолчали и тревожно обратили свои взгляды в мою сторону. Ничего не понимая, я повторно протянула руку к фужеру, и снова острая боль вонзилась мне под обе лопатки.

В этот момент двери в гостиную распахнулись, и в зал вошёл один из моих телохранителей Алу, таща за собой сопротивляющегося слугу, наливавшего мне вино, у которого была сломана рука и разбито лицо. Телохранитель подтащил мужчину к столу и заставил того опуститься на колени.

— Чёрт побери! Глория! Он что пытался тебя отравить?! — воскликнул Рожер.

— Нет. Это, невозможно. На мне защитный амулет, который нейтрализует любой известный яд. Кроме того, мы предвидели, что барон может предпринять такую попытку и Строциус на всякий случай всегда накладывает нейтрализующие заклятия на всю еду и напитки, которые подают на стол.

Архимаг согласно кивнул, подтверждая мои слова, и взяв в руки фужер с вином принялся тщательно изучать его содержимое. Не удовлетворившись несколькими, наложенными на вино исследовательскими чарами, он достал амулет в виде жабьей головы и опустил его в бокал. Недоумённо пожав плечами, архимаг произнёс: — Я могу со всей ответственностью заявить, что яда в этом фужере нет.

— А вот мы сейчас это проверим, — хищно оскалился Барбьяно и, подхватив сосуд с вином, приблизился к стоящему на коленях слуге, удерживаемому моим телохранителем. — Пей! — потребовал Рожер, поднеся фужер ко рту мужчины.

Тот затрясся и отчаянно замотал головой. Тогда Рожер выхватил стилет и приставил его к глазу предполагаемого отравителя.

— Пей! Или этот стилет войдёт через твой глаз прямо в мозг! — безжалостным голосом велел он.

Испуганный мужчина сделал несколько глотков. Несколько секунд ничего не происходило. Затем лицо слуги превратилось в безжизненную маску, лишённую всяческого выражения. Кожа стала стремительно сереть и собираться складками, клочьями стали вылезать волосы, тело его стало как бы усыхать и безвольно обмякло. Если бы не удерживающий его телохранитель, то мужчина рухнул бы на пол. Происходящее выглядело так, как будто человек стремительно старел, пергаментная кожа туго обтянула кости черепа, плоть начала слезать клочьями и осыпаться мелкой серой пылью. Несколько минут и остался только скелет, который скоро тоже осыпался серой трухой. Все потрясённо молчали не в силах поверить в произошедшее.

— Но как же так?! Вы ведь утверждали, что в вине не может быть яда! — воскликнул Рожер, обращаясь к архимагу.

— Я и сейчас продолжаю это утверждать, — севшим голосом произнёс удивлённый не менее других архимаг.

— Тогда что это такое сейчас было? — растерянно вопросила я.

— Чудо! Легенда? Глупая восточная сказка. То, чего не может быть и то, что не может существовать. По крайней мере, никто в это до сих пор не верил, — потерянно отвечал Строциус. — “Пыль Вечности”.

— Что?! — непонимающе уставилась я на него.

— “Пыль Вечности”, — повторил архимаг. — давно забытое восточное сказание.

— Что это за хрень такая и откуда она взялась?! — сердито пробурчал Барбьяно.

— Наш мир не единственный в этой вселенной. Все вы слышали про мир демонов, который существует параллельно с нашим миром, и чьи обитатели иногда прорываются к нам через разделяющую миры завесу, — начал архимаг. — Но если есть мир демонов, то, возможно, существуют и другие миры, отличные от нашего. Древние восточные сказания гласят, что есть миры, настолько отличные от нашего, что человеку это трудно представить. В этих мирах много странного и непривычного и даже само время течёт там иначе. Якобы существует мир, где время течёт в сотни раз быстрее, чем в мире людей. Человек не может существовать в таком мире, а вот высшие демоны могут иногда проникать туда и даже приносить с собой материю этого странного мира. Якобы когда-то в мирах бушевала война демонов и потомков богов, для простоты назовём их полубогами. В отличие от богов полубоги имеют некоторые слабые стороны присущие и смертным людям, так, например, они подвластны течению времени. Демоны добывали растения из мира, где время течёт со страшной скоростью, и высушивали их, получая пыльцу, которая получила название “Пыль Вечности”. Попав в организм человека или полубога, эта субстанция убивала его. Его жертва стремительно умирала от старости, как будто за несколько минут для жертвы проходила целая вечность и оставалась одна только пыль. Всегда думал, что это глупые сказки, но ничем другим объяснить произошедшее я не могу. Хотя ума не приложу, где барон смог добыть такую редкость и сколько это ему стоило. Если, конечно, за всем этим стоит барон, — задумчиво завершил он свою речь.

Подозрения архимага были понятны, так как появиться подобная субстанция могла только при помощи наших восточных друзей. Но я всё же подозревала барона. Думаю, что таинственная пыльца была прощальным подарком опального посла, которого мы с Тесеем так удачно выжили из королевства. Скорее всего, отчаявшись добраться до меня, господин посол, уезжая, каким-то образом передал чудовищный порошок барону, зная о нашей кровной вражде, рассчитывая расправиться со мной руками барона. Это покушение взбесило меня и что там скрывать напугало до дрожи. Напугало настолько, что я решила прибегнуть к помощи наёмных убийц. Да, гильдия убийц не могла нарушить правила “Кровавой жатвы” и не приняла бы заказ на устранение барона. Но, как оказалось, мир значительно сложнее и обширнее, чем кажется большинству людей и, как выяснилось наша гильдия наёмных убийц не единственная подобная организация в этом мире.

Тем временем случилось событие, которое привлекло моё пристальное внимание. Вместо высланного посла Восточной Империи, прибыл новый посол, на этот раз на удивление всем послом оказалась женщина. Второй странностью была скорость, с которой прибыл новый посол. Наступал зимний период штормов и редкие даже в обычное время корабли между нашими государствами сейчас не плавали. Но тем не менее посланница восточных соседей прибыла в столицу. Из этого я сделала выводы, что существует и другой путь, связывающий наши страны. Вероятно, такие перемещения связаны с древней портальной сетью Истинных. По крайней мере, другого объяснения факту прибытия посла я не могла придумать. В связи с её прибытием возникало множество вопросов. К какому Правящему Дому принадлежит посол? Передал ли ей прежний посол информацию обо мне? В курсе ли она за что в действительности был изгнан её предшественник? Вопросы. Вопросы. Вопросы. И от ответов на них могла зависеть моя жизнь. Кроме того, для ответного удара в ответ на покушение мне нужен был наёмный убийца, не связанный запретами налагаемыми правилами “Кровавой жатвы”. Существовала только одна известная мне организация, кроме гильдии убийц нашей империи, это тайная организация наёмных убийц “Фемес”, действующая на территории Восточной Империи. Но как с ней связаться я понятия не имела. И даже Тесей не мог мне помочь в данной ситуации, оказалось, что даже возможности Радужной Лиги не безграничны.

На третий день после прибытия нового посла король организовал приём в её честь, где должны были присутствовать высшие представители столичного дворянства. Получила приглашение и я. Отказаться от участия в церемонии не было никакой возможности, так что пришлось пойти на риск. Единственное, что я могла сделать это последовать навязчивой женской моде, в надежде что такое ухищрение поможет избежать пристального внимания со стороны посла к моей особе. В нынешнем сезоне у наших дам были в моде чудовищные, на мой взгляд, парики, с многочисленными локонами, преимущественно белокурого цвета. Массивное, сложное сооружение, представляющее собой сложную причёску, фактически делала лицо неузнаваемым, чего я и добивалась. С таким париком я была совершенно не похожа на привычную Глорию. Но боже! Как же чертовски неудобно было это громоздкое сооружение. А ведь в нём надо было непринуждённо двигаться и мило улыбаться окружающим. Будь проклята эта придворная мода и изобретатели этого орудия пыток для бедных женщин.

На приём в королевском дворце я прибыла одной из последних и попыталась вести себя как можно более незаметно. Посол оказалась женщиной средних лет, совершенно непохожей на обычных представителей восточного народа. Эта была высокая женщина, с разрезом глаз типичным скорее для жителей нашей империи и длинными волнистыми волосами, ничего общего не имеющими с жёсткими прямыми волосами восточных женщин. Больше всего она напоминала мне… Кого же она мне напоминала, никак не могла понять я. И когда она улыбнулась, я вдруг поняла, кого она мне напоминала — изображение лица моей матери, которую я видела только на миниатюре семейного амулета, которую мы часто рассматривали с сестрой.

Кроме того, если внимательно присмотреться, то можно было заметить, что женщина чем-то обеспокоена и время от времени взгляд её начинал напряжённо метаться по залу, словно пытаясь что-то разглядеть в толпе окружающих её людей. И, мне кажется, я догадывалась в чём причина её настороженного поведения. Как только я вошла в зал приёмов, пробудились мои живые татуировки. Непоседливые проказницы как будто часто беспокойно перебирали своими лапками, словно порывались куда-то кинуться, вызывая при этом нестерпимый зуд между лопаток. Мне с трудом удавалось сдерживаться, чтобы не морщиться или не дай бог не начать отчаянно чесаться прямо при людях. Видимо, госпожа посол испытывала схожие проблемы, но в отличие от меня не могла понять, что является причиной её дискомфорта. Я же была почти уверена, что, судя по её внешнему виду, и поведению моих магических спутниц, женщина принадлежит к тому же Правящему Дому, что и я и её спина украшена точно такими же божественными знаками, как и моя. Причём судя по тому, что я отчётливо ощущала её родовые знаки, а мне удавалось надёжно скрывать наличие моих живых татуировок, моя степень родства с главной ветвью рода Нефритовой Ящерицы была гораздо ближе. Я уже практически не сомневалась, что передо мной одна из моих дальних родственниц по линии матери. Но вот хорошо это плохо я пока не могла понять.

По моему поручению разведчики “Стальных вепрей” организовали плотное наблюдение за посольством Восточной Империи. Мне нужно было выявить возможные связи людей посольства с представителями организация наёмных убийц “Фемес”. Что такая связь существует, я не сомневалась. Хотя гильдия убийц в нашей Империи и была независимой организацией, но знающим людям было понятно, что без молчаливого одобрения тайных служб государства деятельность организации была бы весьма усложнена. В свою очередь, для секретных служб возможность расправляться с неугодными ей лицами чужими руками была очень удобна. Не думаю, что в Восточной Империи дела обстояли по-другому. Тем более что на чужбине такое сотрудничество должно было стать ещё более тесным. Люди Барбьяно круглосуточно следили за посольством, отслеживая всех посетителей и примеряя их на роль связников. Любые передвижения сотрудников посольства по столице также тщательно контролировались и лица, с которыми они контактировали, подвергались тщательной проверке.

Особенно пристально следили за самой госпожой послом. Но та почти нигде не бывала в городе, чрезвычайно редко покидая комплекс зданий посольства и расположенный на его территории особняк, в котором она проживала. Если она куда и выезжала, то это были в основном места, связанные с её соотечественниками. Восточная кофейня, магазин восточных сладостей, восточный магазин-мастерская одежды, лавка по торговле восточными пряностями, кофе и чаем, магазин по продаже восточных благовоний и курительных смесей. Чёрт возьми! Дни шли, но ни одной зацепки или малейшего намёка на возможного связника “Фемес” не удавалось обнаружить. Я уже начинала отчаиваться и решила посоветоваться с человеком гораздо более опытным в таких делах. Как же мне не хватало Тесея и как я по нему скучала. Связавшись с графом, с помощью переговорного амулета, я рассказала ему всё, что мне было известно на данный момент и о своих подозрениях. И мой дорогой любовник не обманул моих надежд, как всегда, дав мне дельный совет. Тесей посоветовал мне поговорить с моими телохранителями Алу, чтобы они посмотрели на наиболее подозрительных лиц, которые контактировали с посольством. Прирождённые убийцы, совершенно по-другому смотрели на мир и могли заметить детали, недоступные обычному человеческому взору. Как сказал Тесей: — Убийца всегда заметит другого убийцу даже в толпе, он видит его также ясно как своё отражение в зеркале. Ведь какими они не были бы разными, но суть у них одна и её не скрыть от опытного взгляда, как не скрыть родство этих отверженных душ.

Девушка Алу молча внимательно выслушала меня и так же, не произнеся ни слова, кивнула в знак того, что она поняла, в чём заключается проблема. На следующий день девушка привлекла моё внимание и произнесла только одну фразу: — Лавка пряностей.

Спрашивать её не ошиблась ли она, было бессмысленно. Следовало самой принять решение, хотя безобидный владелец лавки вызывал у нас меньше всего подозрений и даже не рассматривался нами на роль грозного посредника всемогущей организации.

Через несколько дней я наконец решилась нанести визит таинственному торговцу экзотическими приправами. Как я смогу вызвать его на нужный мне разговор, я совершенно не представляла, но понадеялась на свою интуицию. Ко всему прочему никакой уверенности, что это именно тот нужный мне человек у меня не было.

Организация выезда в столицу в условиях тайной войны с бароном была довольно сложной штукой. Выехала я в своей карете под усиленной охраной. Кроме того, до улиц столицы нас сопровождали несколько боевых отрядов наёмников, которые держались на некотором отдалении, но были готовы немедленно оказать поддержку охране в случае опасности атаки превосходящих сил врага. Вокруг лавки пряностей заранее сосредоточилось несколько десятков замаскированных лазутчиков, изображавших прохожих и посетителей окрестных магазинчиков и кофеен.

Только подъезжая к улочке, на которой была расположена цель моего визита, я сообразила, что если хозяин лавки является тем, кого мы ищем, то он моментально обнаружит эту непонятную активность и будет готов к визиту. Карета остановилась, немного не доезжая лавки, и я неторопливо направилась к ней, делая вид, что попутно рассматриваю соседние торговые заведения, и моё посещение именно этой лавки простая случайность, дань любопытству. Рядом со мной неслышно скользили мои телохранители, не видимые взглядам окружающих. Но вот какая штука, я прекрасно чувствовала, где они сейчас находятся и при желании, наверное, могла бы их даже увидеть. Эта непонятная особенность появлялась у меня в те моменты, когда мои живые татуировки бодрствовали. Вообще, с тех пор как на моей спине появились эти божественные знаки, мне стало казаться, что не знающие страха полудемоны стали меня опасаться. Понимая, что это совершенно невозможно, я предпочитала считать это их странное поведение проявлением уважения. Хотя, возможно, я и ошибалась, ведь что нам на самом деле известно о демонах и богах? Только нелепые слухи, распространяемые боязливым шёпотом.

Открыв дверь, я прошествовала в полутёмное помещение лавки и сразу волна непривычных запахов охватила меня, будоража воображение и навевая атмосферу таинственности и загадочности. Невысокий человечек за прилавком поднял голову и посмотрел на меня ничего не выражающими глазами. Ну вот совсем не походил он на убийцу. Пожилой, скорее даже старый он казался совершенно безобидным и на какой-то краткий миг мне показалось, что я зря сюда пришла. Однако затем я заметила в его взгляде промелькнувшую усмешку, которая появилась на памятном Совете воровских общин, когда Птицелов заметил мои припрятанные метательные ножи и стилет. И уж совсем ясно стало, что представляет из себя эта замаскированная ходячая смерть, когда старик напрягся, почувствовав присутствие в помещении моих телохранителей полудемонов. Руки его незаметно стали двигаться, занимая удобное положение, чтобы при необходимости выхватить, наверняка припрятанные под одеждой орудия убийства. Но тут же замерли, когда мои телохранители на секунду материализовались по бокам чуть впереди меня, готовые отреагировать на любое враждебное движение. Опытный убийца мгновенно понял, что силы, мягко говоря, неравны, и в схватке с полудемонами не помогут никакое мастерство и выучка.

— Что угодно госпоже? — равнодушно поинтересовался он, склонив голову в вежливом поклоне.

Я долго молчала, сначала рассматривая владельца лавки, а затем обводя взглядом расставленные товары, делая вид, что задумалась над выбором, а на самом деле, лихорадочно размышляя, как начать разговор на интересующую меня тему.

— Мои друзья рекомендовали мне попробовать какао, этот напиток не так распространён у нас, как кофе, но говорят, что он изумителен на вкус, — наконец произнесла я.

— Ваши друзья совершенно правы госпожа. Каждый из этих напитков прекрасен по-своему, и если кофе больше подходит для мужчин, то како — это напиток преимущественно для женщин и детей.

Хозяин лавки сделал несколько шагов вбок и осторожно сняв с полки расписанную восточным орнаментом банку из тонкого металла аккуратно поставил её передо мной на прилавок. Ящерки на моей спине беспокойно перебирали лапками, и тут мне пришла в голову одна мысль. Я приоткрыла банку и стала рассыпать драгоценный золотистый порошок равномерным слоем по поверхности прилавка. Затем взяла из стоящей рядом деревянной подставки тонкую ароматическую деревянную палочку и начала ею разравнивать невесомую пыль, пока не получился ровный прямоугольник. Затем острым концом палочки стала выводить на поверхности прямоугольника знак — восточный иероглиф или скорее руну. Иероглиф как многие знаки в восточном языке имел несколько значений, но главный смысл, который он нёс, означал повеление — это был знак Власти. Когда-то давно, когда ещё была жива моя старшая сестра, мы играли с ней в занимательную игру, которой обучила её наша мать. Мама рисовала различные восточные иероглифы и заставляла сестру запоминать их значения, объясняя, какой тайный смысл несёт каждая из рун. Как говорила сестра, мама придавала этой игре особое значение и упорно старалась, чтобы сестра запомнила все эти таинственные знаки.

— Существует один человек по имени Уолтер, сын некого барона Гранджа, — рисуя знак, медленно начала говорить я.

— Нам известно, кто это, — сухим тоном отвечал старик.

— Некоторые люди в этой жизни ведут себя не так, как должно. Их поведение иногда оскорбляет окружающих, и поступки их иногда столь отвратительны и тяжки, что оскорбляют даже богов. Есть мнение, что боги расстроены поведением этого человека и его дальнейшее существование в этом мире неугодно богам, — продолжала я, достав небольшой кожаный мешочек и высыпая на прилавок семь крупных изумрудов изумительной красоты.

— Кто мы такие, чтобы судить о том что угодно и что неугодно богам? Мы всего лишь люди и божественные помыслы скрыты от нас, — напряжённо отвечал слуга смерти, не отводя взгляда от нарисованного мной знака.

— Верно. Но некоторые из нас ближе к богам чем другие и иногда боги дают своим детям знак, чтобы они могли передать волю богов тем из смертных, чьим ушам предназначены слова истины, изрекаемые устами посланников, — каким-то потусторонним голосом, от которого меня саму продирал озноб, закончила я.

Старик впился в моё лицо немигающим взглядом, ища на нём одному ему понятные приметы и повинуясь наитию, я пустила в нарисованный на поверхности золотистого порошка, между нами, знак, тонкую струйку магии. Но не той, которую я использовала обычно во время открывания запоров и магических ловушек, а совершенно другой ранее непривычной для меня. Изумрудные нити силы как бы исходящие из напрягшихся на моей спине нефритовых ящерок достигли нарисованной руны, и знак Власти запылал яростным изумрудным светом, заставив старика покорно склонить голову.

— Воля богов услышана Госпожа! Кто мы такие, чтобы противиться их воле? — прошептал старик.

После приснопамятной сходки особняк барона Гранджа находился на осадном положении. Кого здесь только не было: охрана барона в доме и во дворе особняка, приближённые к барону самые надёжные бандиты, наёмные боевые маги. Улицы вокруг особняка день и ночь охранялись патрулями городской стражи и отрядами карателей “Огрызков”. Кругом шныряли агенты городской полиции и крутились осведомители из числа уголовной братии из банд, непосредственно подчинявшихся Секачу. Барон не жалел денег на обеспечение своей безопасности, но как оказалось, этого было недостаточно, когда имеешь дело с сильным и находчивым противником.

И грянул гром. Одним далеко не прекрасным утром, безвылазно прятавшийся в особняке старший сын барона Уолтер был обнаружен мёртвым в своей спальне. Причиной смерти послужил шёлковый красный шнур, затянутый на шее покойника. Барон обезумел от ярости и кинулся искать главу гильдии наёмных убийц, “Крыланов”, чтобы обвинить в нарушении закона о невмешательстве в вендетту двух воровских семейств. Представитель братства наёмных убийц Птицелов, который всё это время после сходки избегал контактов с Секачом, не стал обострять обстановку и согласился на встречу в одной из опиумокурилен.

Убийца, не перебивая, выслушал кипящего гневом барона, после чего уверенно заявил, что братство не имеет к произошедшему никакого отношения. Он объяснил барону, что члены братства не используют столь экзотическое орудие убийства и что такой ритуальный способ убийства означает не просто умерщвление жертвы. Это не убийство, а Казнь! По мнению Птицелова осуществить такую акцию могли только “Фемес”. Никто другой не смог бы незаметно преодолеть многочисленные посты как обычной, так и магической охраны. Причём он напомнил барону, что восточная гильдия убийц не принимает заказов от инородцев. А исполнить не просто убийство, а ритуальную казнь во исполнение воли богов могут убедить их совершить только особые обстоятельства. Так или иначе, но Птицелов не сомневался, что посольство Восточной Империи имеет к происшествию самое непосредственное отношение.

Не то чтобы барон сразу поверил словам матёрого убийцы, но определённые сомнения в причастности местной гильдии убийц у него возникли. Хотя понять, какая причина могла вынудить посольство, оказаться замешанным в гибели его сына, он был не в состоянии. Чтобы прояснить ситуацию, барон пустил в ход все свои связи при королевском дворе и даже прибег к помощи своих торговых партнёров из Восточной Империи, чтобы добиться встречи с госпожой послом.

Госпожа посол крайне неохотно согласилась на встречу, и беседа откровенно не клеилась. Наконец, барон не выдержал бесконечных витиеватых фраз ни о чём и прямо перешёл к сути своего дела, нарушая принятые на востоке нормы поведения. Любая другая женщина была бы шокирована манерами барона, а уж история, которую он рассказал и его оскорбительные подозрения вывели бы из себя даже опытного политика мужчину. Но госпожа посол Си Ши не была любой, и послом она была не всегда. До своей дипломатической карьеры женщина служила в Имперской службе разведки «Побеги бамбука», организации даже для востока страшной и таинственной. Поэтому в должной сдержанной манере, выразив недоумение и даже возмущение, нелепыми измышлениями барона она категорически отрицала всякую причастность Империи к беде барона. И барон был вынужден уйти ни с чем, проклиная вонючих желтокожих обезьян, хотя госпожа посол внешним видом походила скорее на коренную жительницу Южной Империи.

На самом деле Си Ши была настолько поражена, что только многолетний опыт работы в разведке и железная воля не дали ей проявить своё изумление пред наблюдавшим за ней бароном. Опытная разведчица и дипломат, Си Ши по роду своей службы имела контакты с гильдией наёмных убийц Восточной Империи и могла бы поклясться, что они не могли совершить приписываемое им бароном убийство. По крайней мере, она бы обязательно заранее об этом узнала бы. И уж тем более никто не мог совершить ритуальное убийство во славу богов. Даже она, обладая немалой властью, не имела таких полномочий, чтобы заключить подобный контракт с “Фемес”. Но в то же время она понимала, что никто другой, кроме гильдии убийц, был просто не в состоянии совершить то, что произошло. Вопросы требовали немедленных ответов, положение в Восточной Империи было и так крайне неустойчивым, Триумвират всё время балансировал на грани новой губительной войны за власть в Империи. И появление некой неизвестной силы грозило ещё больше нарушить хрупкое равновесие. Поэтому Си Ши вызвала чиновника посольства, представлявшего Имперскую разведку и, не объясняя причин, потребовала срочно организовать ей встречу с представителем “Фемес”.

На следующее утро лавку пряностей посетил один из служащих посольства, обычный служащий, ничем не отличавшийся от других. Который через некоторое время вышел, неся в руках бумажный пакет с покупками. Внимательный наблюдатель не заметил бы ничего странного, обычные покупки. Многие служащие посольства вдали от родины скучая по привычной жизни часто посещали лавку, покупая привычные для себя восточные специи, чай и кофе. И только очень внимательный наблюдатель смог бы заметить, что вышел из лавки совсем не тот человек, который в неё заходил. По возвращении в посольство пожилой мужчина был немедленно препровождён в личный кабинет госпожи посла.

Уделив необходимое время прелюдии, диктуемой традициями и состоявшей из множества цветистых и ни к чему не обязывающих заверений во взаимном уважении Си Ши поведала гостю о странных подозрениях барона. И тут гость удивил её, поведя себя ненадлежащим образом. Организация наёмных убийц была очень древней, и истоки ей создания уходили в ту эпоху, когда в этом мире ещё правили боги. И именно боги стояли у истоков создания этого братства, так же, как они являлись родоначальниками трёх Правящих Домов. “Фемес” всегда с уважением относились к Правящим Домам, и между ними существовало негласное равновесие. Как ни странно это звучит “Фемес” можно было считать патриотами, и они всегда старались соблюдать интересы своей родины. Поэтому все их отношения с властями Империи строились на взаимных услугах, и если это было необходимо для благополучия страны, то гильдия всегда шла на сотрудничество. Сейчас же представитель убийц просто молчал, не реагируя на явные намёки госпожи посла.

— По рассказу барона это не похоже на обычное убийство, — заявила Си Ши, раздосадованная непонятным упорством старика. — Мы считаем, что произошедшее несёт угрозу для Империи.

— Это не было убийством. Это, была Кара Богов, — неохотно произнёс представитель гильдии.

— Но как Вы можете быть уверены, что такова была воля богов? — не выдержала Си Ши. — Было какое-то, послание из Империи или Вам явилось знамение? — Понимая, что ступает на очень тонкий лёд, но не в силах удержаться вопросила госпожа посол.

— Посланник донёс до наших недостойных ушей повеление, и явил нам Знак Власти!

— Что?! — поражённо замерла Си Ши. Принадлежа к Правящему Дому, она знала об особых знаках. По большей части это были обычные иероглифы рунного алфавита и божественными они становились, только когда в них подавался особый вид магической энергии и знак вспыхивал магическим сиянием, которое нельзя было спутать ни с чем. Знак Власти принадлежал к одним из высших знаков и зажечь его у неё лично не хватило бы сил, здесь нужен был представитель Правящего Дома главной ветви с наивысшей чистотой крови. В их Доме, сильно пострадавшем от войны Домов, таких чистокровных представителей оставалось всего несколько человек и ни один из них не мог находиться сейчас в Южной Империи. Значит, интригу затеял Дом Синего Дракона или Дом Скалящегося Тигра. Но какое им дело было до какого-то заштатного барона в богом забытом королевстве и чем это грозило благополучию её Дома? К тому же эта странная история с высылкой её предшественника. Понимая, что ведёт себя непозволительно Си Ши всё-таки не удержалась от вопроса:

— Какого цвета был Знак Власти?! — выпалила она. Синий — Дракона, или Жёлтый — Тигра, билась в её голове беспокойная мысль.

Представитель Гильдии предсказуемо не ответил и встал, почтительно поклонившись госпоже, обозначая конец разговора. Но, перед тем как уйти, он, пристально глядя в её в глаза, многозначительным жестом коснулся пальцами руки мочки своего уха. Удивлённая Си Ши, стояла, глядя ему вслед и непроизвольно подняла руку, также касаясь ушной раковины. Затем подошла к большому настенному зеркалу, и тут ноги её внезапно подкосились и если бы не многолетние занятия боевыми искусствами, то она вряд ли бы устояла на враз ослабевших ногах. Она смотрела на своё отражающееся в зеркале лицо, но не видела его, потому что всё её внимание сосредоточилось на сверкающих в ушах серёжках с двумя изумительными крупными изумрудами. В лучах неяркого осеннего солнца причудливо огранённые камни переливались всеми оттенками зелёного цвета. Зелёного! Но этого просто не могло быть! Потому что зелёный это цвет Дома Нефритовой Ящерицы. Зелёного! Зелёного! Билась мысль в её голове. Что хотели этим сказать давно забытые боги, и чем это обернётся для её Дома?