Под скорбной луной

Глава 25

Побродив по улицам и тупичкам вокруг дома миссис Уилкинс, я пришел к выводу, что черного выхода в ее жилище нет. Единственное окно, смотревшее на задний двор, находилось на втором этаже; водосточной трубы рядом не было, стало быть, и сбежать этим путем непросто. Фасад выходил на несколько лавочек и пабов на другой стороне улицы. Я насчитал четыре заведения, из окон которых открывался хороший обзор, табличек «Сдается внаем» не заметил и все же навел справки. Везде получил ответ, что свободных комнат не имеется, однако парнишка из москательной лавки с готовностью сообщил, что в соседнем пабе есть два номера на втором этаже. Вроде бы там нередко остаются на ночлег набравшиеся по уши гуляки.

В пабе было занято всего несколько столов. Служанка, выметавшая из очага прогоревшие угли, прищурилась на меня, не выпуская из рук щетку и совок.

— Извините, — заговорил я, — но мне сказали, что у вас есть комнаты.

— Ну да, — ответила девушка и вновь вернулась к своему занятию.

В воздухе повисло облачко пепла. Сбросив в ведерко последние куски угля, служанка разогнулась и вытерла руки о передник, в котором, похоже, выполняла тут самые разные обязанности. Например, разливала вино, если я правильно определил происхождение пятен.

— Есть две комнаты, обе свободны. Три шиллинга, — наконец сообщила она.

Я сразу согласился, и меня провели наверх. С лестницы служанка повернула направо и уже взялась за ручку двери, однако я ее остановил:

— Нельзя ли занять другой номер — тот, что выходит на восточную сторону?

— Но этот больше, и кровать здесь получше.

— Мне нравится, когда с утра в окно заглядывает солнце, — объяснил я.

Служанка недоверчиво нахмурилась.

— Простите, сэр, но вы не похожи на человека, который любит наслаждаться солнышком.

Я хмыкнул и полез в карман.

— Оплачу за неделю вперед, с условием, что еду будут приносить мне в комнату. Это возможно?

— Ну да, — кивнула девушка и протянула руку. — В стоимость войдут завтрак и ужин.

— Кофе?

— Не держим, — помотала головой она и горделиво выпрямилась. — Зато чай у нас самый что ни на есть настоящий.

— Ну и прекрасно.

— Убираюсь я с утра, — сказала служанка и закрыла за собой дверь.

Комнатка оказалась маленькая, с низким потолком, и почти пустая, хотя и вполне чистая. Вдоль одной стены стояла узкая кровать, вдоль другой — умывальник с задвинутым под него синим ночным горшком, выщербленный белый кувшин и металлический тазик. Несколько вбитых в стену гвоздей служили вешалкой, а поверх окна шел карниз в виде железного прута. Занавеска, правда, с него свисала только одна, и я приспособил вместо нее простыню, оставив лишь маленькую щелку. Дом миссис Уилкинс отсюда был как на ладони. Сняв пальто, я повесил его на гвоздь, задумался, стоит ли попросить служанку принести стул, но решил, что обойдусь кроватью. Придвинул ее к окну и занял пост.

Далеко не все знают, что в основном работа полиции сводится к ожиданию. Сидишь и терпишь, пока крыса не высунет нос из норки, подергивая носом — нет ли поблизости крысолова? Опыт подсказывал, что тебя сколько угодно могут принимать за приклеившегося к окошку идиота, но подобный метод обычно срабатывал.

Остаток дня я провел, наблюдая за интересующим меня домом, однако там все замерло. Девушка принесла ужин и удивленно глянула на кровать у окна и свисавшую с карниза ослепительно-белую в наступившей темноте простыню.

— Солнышко, говорите? — пробормотала она и, не дождавшись ответа, предложила: — Зажечь вам лампу?

— Благодарю, я сам. А вот от стула не отказался бы. И еще: сможете прислать ко мне посыльного?

— Хорошо.

Вскоре в комнате появился раскрасневшийся от недавней пробежки долговязый мальчик лет тринадцати, и я вручил ему записку.

— Отнесешь в участок речной полиции, передашь сержанту Тренту.

Парнишка бросил любопытный взгляд на сложенный пополам листок. Если прочтет — не страшно: в записке не было ничего, кроме адреса и моих инициалов. Покидать пост не хотелось, однако я нуждался в нескольких часах сна и смене одежды.

Через час прибыл Трент с посланием от Стайлза:

Оставив сержанта у окна, я направился домой, отключился на шесть часов, затем вернулся на Дав-стрит. Трент лишь покачал головой:

— Пока все тихо, сэр.

Отчитавшись, он быстро ушел, всем своим видом выражая сомнение.

В три часа пополудни я встал, потянулся и сделал несколько наклонов, разминая спину. Вновь занял свой наблюдательный пост. Господи, неужели эта женщина вообще не выходит из дома?

Конечно, надо было бы вернуться в участок, однако меня удерживали на месте инстинкты полицейского и свойственное мне упрямство.

Пробило пять. На улице все еще было шумно: туда-сюда сновали экипажи и пешеходы. Начало смеркаться, когда я услышал шаги на лестнице. В дверь постучались. Решив, что пришла служанка, я крикнул:

— Войдите.

На пороге появился Стайлз.

— Здравствуйте, Корраван, — прошептал он.

Даже в тусклом свете из окна я разглядел на его лице удовлетворенное выражение. Инспектор улыбался.

Вряд ли стоило ожидать его прихода, если бы он не обнаружил Дэйвида, и мое сердце екнуло.

— Брат Неда появился дома?

Стайлз расстегнул пальто.

— Да, и почти сразу ушел. На ходу прихрамывал, но голыми руками этого парня не возьмешь. Я последовал за ним, держась на почтительном расстоянии, и все же потерял. Уилкинс зашел в типографию на Патерностер-роу, да так оттуда и не вышел. Видимо, выскользнул через черный ход.

Я чихнул и, извинившись, вытер нос.

— Полагаете, обнаружил слежку?

— Не думаю, — отозвался инспектор. — Можем мы рискнуть и зажечь лампу?

Задернув импровизированную занавеску до упора, я предложил:

— Давайте останемся у окна.

Стайлз присел на корточки и вытащил из кармана листок с отпечатанным на нем текстом.

— Нашел в типографии. Дэйвид забрал оттуда целую пачку, вероятно, будет раздавать на улицах.

Ага, листовка. Я развернул бумажку и прочел вслух:

— «Защитим наш национальный дух. Лекция доктора Квентина Атвелла».

На самой середине странички красовался портрет лектора. Выступление было запланировано на сегодняшний вечер. Восемь тридцать, Букер-стрит, десять.

— Кто такой этот Квентин Атвелл? — глянул я на Стайлза.

— Понятия не имею, но прочтите то, что написано внизу.

Я и без его подсказки уже сосредоточился на тексте, набранном мелким шрифтом:

С заколотившимся сердцем я развернул листовку к Стайлзу и указал на загадочное название.

— Что-нибудь о них слышали? — спросил он.

Я нахмурился, копаясь в памяти.

— Возможно, название и слышал, но довольно давно. А вот чем они дышат — не знаю.

— Скорее всего, Нед и Дэйвид — члены этой группы. — Стайлз уселся на пол, подогнув под себя полу пальто. — Значит, НРБ тут ни при чем…

— Отлично, что вы сообразили заглянуть в типографию, — заметил я и с кривой усмешкой вернул инспектору листовку. — Не хотите ли посетить лекцию, юноша? Займитесь своим образованием.

— Почему нет, — улыбнулся он в ответ и вытащил из-под пальто пакет с бутылкой эля и мясным пирогом. — Вот, решил, что вам не помешает немного подкрепиться.

Стайлз предложил остаться со мной, однако я, поблагодарив, его отослал и задул лампу. Затем занял свой наблюдательный пост и с аппетитом закусил еще теплым пирогом, утолил жажду элем и провел перед окном еще несколько часов. По небу плыли облака, почти все соседние пабы закрылись, однако луна давала достаточно света, так что в основном улица просматривалась хорошо. Внизу все еще сновали кэбы, пешеходы и велосипедисты. В конце концов движение прекратилось, пробило одиннадцать, потом половину двенадцатого ночи. Хотелось подремать, но я усилием воли отогнал сон.

В десять минут первого на улице появилась молодая женщина с фонарем в руке, однако почти сразу огонек в нем погас. Задуло ветром или закончилось масло? Не похоже: женщина ничуть не обеспокоилась и не замедлила шаг.

В следующий миг она подошла к двери дома миссис Уилкинс. Я прильнул лицом к стеклу и напряг зрение так, что заболели глаза. Женщина постучалась, подождала и стукнула в дверь снова. Ей открыли. В прихожей показался силуэт дородной дамы в пышных юбках — без сомнения, хозяйка дома. Девушка нырнула в дверной проем, и я перевел дух. Вероятно, возлюбленная Неда или Дэйвида прибежала с сообщением. Не отрывая взгляда от крыльца, я сорвал пальто с гвоздя и сунул руки в рукава. Подождал до половины первого; свет в окнах домика пропал, будто его обитатели легли спать.

Проклятье… Ведь все говорило за то, что девушка — связная. Насколько я понимал, дочерей у миссис Уилкинс не было. Неужели посланница осталась на ночь?

Прошло еще четверть часа; ни света, ни движения…

А затем из дома выскользнула темная фигурка. Луна, моя верная помощница, вышла из-за облака как раз вовремя, осветив силуэт в темном плаще. Фонарь девушка зажигать не стала, и лунный свет бросал голубые блики на его металлический корпус.

Я в мгновение ока слетел по лестнице и выскочил в заднюю дверь. Бесшумно пробежал по переулку, выходившему на Дав-стрит, и пристроился за женщиной. Держался я на значительном расстоянии, надеясь, что она петлять не станет и приведет меня прямо к Неду.

По пути мы трижды свернули, однако женщина слежки не опасалась. Во всяком случае, она ни разу не попыталась внезапно пойти в противоположном направлении и ни разу не обернулась. Шла вперед, опустив голову и помахивая незажженным фонарем, пока не добралась до нужного ей дома. Внутри было темно, однако, закрыв за собой дверь, женщина зажгла свечу, и в щель между ставнями, пробился тонкий желтоватый лучик света. Переместилась на второй этаж, где на окнах висели занавески, и я четко разглядел второй силуэт. Нед? Притянув к себе девушку, мужчина ее поцеловал.

Испытывая чувство мрачного удовлетворения, я укрылся в узком проходе между двумя зданиями. С места не сойду, пока мужчина не выйдет из дома.

Ночь была долгой и холодной. Луна зашла за тучи, и в предрассветный час, когда стало уж совсем зябко, я взмолился о теплой постели и горячей еде. Наконец появилось солнце, и я отошел подальше от входа в дом. На глаза подозреваемому показываться никак нельзя, иначе все усилия окажутся тщетными.

Не прошло и двадцати минут, как на крыльцо выскользнул рыхлый парень, и я, покинув свое укрытие, направился за ним. Подозреваемый надел кепи, однако я разглядел его светлые волосы. Подобно своему брату, Нед был быстр и ловок — моментально завернул за угол, и мне пришлось прибавить шагу. Вскоре он запрыгнул в кэб, и я бешено замахал руками, подзывая следующий экипаж.

— Следуйте за тем кэбом, — приказал я кэбмену. — И постарайтесь, чтобы нас не заметили.

— Будет сделано, шеф!

Держа разумную дистанцию, мы ехали за экипажем Неда несколько миль. Пересекли Темзу по Саутворкскому мосту и направились в восточную часть города, мимо Лондонских доков и доков Святой Катерины. В самом конце Шадуэллского бассейна преследуемый нами кэб замедлил движение, а потом и остановился у одного из складов. Нед спрыгнул с подножки. Я тоже выскочил наружу, жестом приказал кэбмену ждать и побежал в конец переулка, откуда удобно было следить за складом. Уилкинс подошел к задней двери и сунул руку в карман. В солнечном свете сверкнул ключ, послышался щелчок замка, и парень исчез внутри.

У входа висела блестящая кованая табличка: «Завод металлообработки Хоутона».

Я сразу вспомнил, что это имя упоминал Том Флинн. Арчибальд Хоутон был состоятельным промышленником, членом парламента и кандидатом на пост лидера партии консерваторов.

У меня не сложилось впечатления, что Нед пробирается к складу тайком. Впрочем, наверняка блондин предполагал, что в столь ранний час посторонним поблизости делать нечего. Неужели ключ он получил от самого Хоутона? Или подделал?

— Мы возвращаемся, шеф? — подал голос кэбмен.

Я заколебался. Мощенная булыжником улочка между скрытым в тенях уголком и входом в склад была совершенно пуста. Задрав голову вверх, я заметил движение в одном из окон. Вдруг Уилкинс меня увидит? И все-таки, что он здесь делает? Пожалуй, ничего хорошего для Хоутона… Или Нед на него работает? Уилкинс — речник, склад Хоутона стоит на реке. Возможно, блондин впутал промышленника в свои аферы?

— Оставайтесь здесь, но держитесь поодаль, — наконец решился я. — Ваше время будет оплачено.

Через пять минут подъехал еще один экипаж, из которого вышел темноволосый мужчина. Элегантная одежда, гордая осанка, трость с набалдашником из слоновой кости, литера «X» на дверце экипажа. Явно пожаловал сам хозяин склада.

Хоутон отомкнул замок своим ключом и прошел внутрь.

Час и вправду ранний — стало быть, они договорились о тайной встрече?

Вот дьявол! Что за общие дела могут быть у члена парламента с таким человеком, как Уилкинс?

Я наблюдал с оглушительно бьющимся сердцем, как в окне появился свет лампы, затем парочка переместилась на этаж выше. Прошло еще четверть часа, и мужчины, выйдя на улицу, сели в экипаж Хоутона.

Я опрометью кинулся к своему кэбу.

— Куда, шеф? — осведомился кэбмен.

— Пусть отъедут. Затем вперед.

— За ними?

— Нет. Поедем в редакцию «Фалкона» на Флит-стрит.

Мне отчаянно хотелось попасть домой и поспать хотя бы пару часиков, однако события начинали приобретать непредсказуемый поворот. Тут уж не до сна.