Подчинись мне

Глава 17. Инцидент в библиотеке

Залы Академии полнились учениками, и не нашлось бы ни одной компании, где не обсудили бы произошедшее. Из ниоткуда, напугав всех, появился Асмодей. Он шел навстречу Лайлэну и Вилькесу. Многие посглатывали, расступились от парней, предчувствуя скандал и в худшем случае драку.

— А мы как раз тебя ищем, — прозвучал голос Лайлэна.

Ученики ахнули. “Уж если сам Лайлэн начал разговор, то пиши пропало” — шептали они.

— Надо же. А я вас, — ухмыльнулся Асмодей.

Они посмотрели вправо: огромные двери библиотеки впускали и выпускали сотни студентов. Когда взгляд парней на них пал, деревянные творения сложно живые заскрипели.

— Всем выйти! — заорал Вилькес, выпроваживая всех оттуда, и не позволяя другим зайти.

Лайлэн вместе с Асмодеем направились к креслам, для удобства расположенным прямо в центре масштабной библиотеки в три этажа. Они сели напротив друг друга.

Вилькес захлопнул громадные двери, оставляя заинтересованных за пределами зоны слышимости. Он подошел к брату, но не сел, а загородил собой путь, словно полагал, что Асмодей попытается сбежать.

— Говорят ты сегодня наплевал на невесту и пошел за моей сестрой, — громоподобным голосом сказал старший брат.

— Так и было.

С приподнятым левым уголком губ, лицо Асмодея приняло насмешливый, надменный вид. Плотно сомкнутые челюсти и тяжелый взгляд из-за нависающих надбровных дуг его не пугали. Краем глаза он видел, как напряглась шея Вилькеса, скрестившего руки на каменной груди.

— Если после этого, я не размажу твое лицо по стенам Академии, стыд мне, позор, — прошептал Лайлэн, морща нос в оскале.

— Объяснись, Асмодей, — сурово потребовал Вилькес.

Внезапно кто-то осмелился распахнуть двери. Ужаснейший удар ногой старинное дерево еле выдержало. В проеме, впереди всех учеников, стоял Больри. Его ноздри трепетали от гнева, а кулаки были сжаты.

Он влетел в зал.

— Ты безбашенный придурок! Что ты вытворил сегодня, а? Кастиль моя троюродная сестра, а ты буквально опозорил ее на глазах всей Академии.

Он был готов налететь на сидящего в кресле парня, но рука Вилькеса остановила его со словами:

— Сначала мы.

— Черт возьми, ведете себя как переволновавшиеся девицы, — усмехнулся принц. — Больри, друг, если не хочешь опозорить свою сестренку, лучше не ори при ВСЕЙ АКАДЕМИИ, что я ее опозорил.

Гневно обернувшись, одним взглядом Больри ударил по дверям так, что они захлопнулись. Несчастные взвизгнули и заскрипели. Учеников, которые пытались хоть что-то уловить, становилось все больше.

— Зачем тебе Лилайла? Ты на ней повернулся, что ли? У тебя есть невеста, опомнись наконец! Тем более всем и так понятно, что ей на тебя глубоко плевать. Один ты этого не замечаешь! — еле дыша, орал он.

— Ты поставил Кастиль под удар, год назад вы заключили помолвку. Ты хоть на секунду задумался о том, что делаешь? — стиснув зубы, говорил Лайлэн, выставив кулак на стол, их разделявший.

— А ты так бесишься, потому что я буквально из под носа увел у тебя любимую?

Все замолчали. Зал окутала гнетущая тишина, только часы где-то на стене едва заметно продолжали тикать.

— Знаете что забавно? — продолжил он. — Ты, Больри, видимо больше беспокоишься за Лилайлу, а ты, Лайлэн, за Кастиль.

И тут в зал, словно услышав свое имя, ворвалась Кастиль. Она взорвала напряжение, воцарившееся, гнетующее. Испуганное лицо, изможденное тревогой, взглянуло на собравшихся и остановилось на Асмодее. На ресницах выступили слезы, но девушка смахнула их и закричала обвинительно, дерзко:

— ТЫ ДОЛЖЕН ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ! СЕЙЧАС ЖЕ!

На миг во взгляде Короля промелькнула жалость, которая прошлась кнутом по гордыне принцессы. Девушка не заметила растерянные лица других, она была поглощена горем.

— Хорошо, что ты сама пришла, — сказал он. — Член твоего рода здесь, так что я могу сделать то, что хочу. — Асмодей перебросил взгляд на Больри и девушка сжалась от ужасного предчувствия. — Я расторгаю помолвку.

Слова слетели с губ грубо, без малейшего сожаления или сомнения. Асмодей хотел вырвать все надежды с корнем. Кастиль рухнула на пол, уставившись на него во все глаза, не веря, ошарашено. К ней ринулись все, кроме него.

Толпа, хранившая молчание, дабы их не заметили, заткнулась в изумлении. Где-то из нее протолкнулась Сифона. Рыженькая подруга подбежала к упавшей принцессе и обхватила ее плечи руками. Полились слова утешения.

— А ты, — обратился Асмодей к Лайлэну. — Долго будешь еще ждать? Ты сам виноват, что молчал. Я предоставил тебе тогда сотню попыток. Я никогда не любил ее, и ты это знал, но все равно позволил мне заключить помолвку.

Всеобщий шок. Сам Лайлэн с ужасом уставился на бывшего друга. Прилюдно он раскрыл тайну, которая, по предположениям холодного принца, принадлежала ему одному. Он и подумать не мог, что Асмодей догадывается. Он бы рассмеялся любому в лицо, кто предположил бы такое.

— Я ее и пальцем не трогал, — надменно бросил Асмодей, собираясь покинуть зал библиотеки. — Даю слово Короля.

Эхом слова пролетели по залу. Впервые им был признан титул, еще и на глазах толпы. Что бы это не значило… это значило многое.

Вилькес изумленный, не ведающий о тайне, растерянно глядел на брата, будто не мог поверить в то, что тому удалось такое скрыть. Больри, приподнявший троюродную сестру, тоже перебегал глазами от одного к другому. Сифона как будто не слышала их, занятая горем подруги.

Кастиль замерла, обнаружив светло-синие очи, горящие таким страхом и восхищением при взгляде на нее, что она удивилась, как не заметила этого раньше. Голова пошла кругом от двойного удара. Никогда она и думать не смела о других, с детства никого не замечала, и прямо под носом она проглядела чувства Лайлэна. Кастиль не находила, что сказать, хотя привычно ее одолевали тысячи слов.

Лайлэн вместе с выдохом растерял весь скопившийся гнев, злость, бешенство. Впервые в жизни его чувства были выставлены напоказ. Они с легкостью его парализовали еще и тем, что были полной неожиданностью. В слух он не признавался себе ни в чем подобном.

Обнажив белоснежную чарующую улыбку, Асмодей, взяв бразды правления, заявил, точно вспомнил, зачем пришел:

— Принцесса Лилайла останется здесь.

Кастиль обратила к нему гневное выражение лица. Одно имя соперницы автоматически вызывало в ней ненависть.

— Я знаю твой предел, — пригрозил ей принц, заметив этот взгляд. — Их команда будет выставлена против команды других первогодок, как и должно было быть. Ты ведь не хочешь, чтобы все узнали о вашем сговоре с Кравдией? Глупая, я ведь говорил тебе не слушать всех, кто кажется умным.

По лицу, которое вспыхнуло от смущения, братья и Больри все поняли. Сифона потупила глаза, она знала о заговоре. До слуха учеников слова парня не дошли. Он собрался всех покинуть, когда заговорил Лайлэн:

— Мы не закончили.

— Расторжение помолвки не дает тебе права увиваться за нашей сестрой, Асмодей, — добавил Вилькес.

— Как наставник, я просто обязан “увиваться” за своей подопечной. И пусть любой, кому это не нравится, попробует мне запретить.

Братья напряглись и, сжав кулаки, пошли на него. Книги на полках затрепетали от электрического заряда, который пронесся вдоль стен. Тряхнув головой, беспечно Король добавил:

— Лучше подождите Врарисэля. Мы давно не виделись, передайте ему, что я соскучился.

Имя старшего брата поразило их как гром среди ясного неба. Сама молния остановилась и исчезла. Электрический заряд, успев за долю секунды зарядить зал, превратился в искры и пустое свечение.

Асмодей, рассмеявшись, ушел, довольный произведенным эффектом и обретенной свободой. Вопрос в том, терял ли он ее когда-нибудь на самом деле?

Братья переглянулись. Даже у них это имя вызывало беспокойство, а если Асмодей готов отвечать перед самим Врарисэлем…

— Оставим его, — сказал Лайлэн, приговорив несчастного сокомандника к смерти. — К Лилайле он больше не подойдет, проследить за этим не трудно. Но если он готов бросить вызов брату, то пусть отвечает за слова.

Вилькес кивнул соглашаясь.

— Считай он уже не жилец.