Подчинись мне

Глава 31. Опора

— Значит вы решили вернуться?

Смотритель глядел на девушку поверх очков, сегодня он был не так ласков как прежде и вовсе не так весел. Однако, Лилайла понимала, что дело ту не в ней.

— Решила.

Мужчина потянулся и долго сверлил ее взглядом, а потом кивнул.

— Полагаю, Его Величество Асмодей уже ввел вас в курс дела, — сказал он, обращая внимание на мужчину, сидящего рядом с ней. — Конкретно у нас проблем нет, но раз светлые решили завладеть нашими землями, оставлять происходящее одному только Владыке нельзя. Занятия в Академии приостановлены, все ученики по призыву готовятся поспешить на помощь.

— Понимаю, я и сама здесь за этим.

Позади Смотреля на хмуром небе заиграла насмешливо молния и Лилайле показалось, что так ее приветствует брат. Пока она отдыхала ее посещали мысли о всех троих, и все больше зрела идея расправы, и все страшнее от этого становилось.

— Подскажите, мои друзья еще здесь?

Принцесса поднялась на последний этаж сама, Асмодей остался в кабинете Смотрителя. Она набрала в легкие побольше воздуха и двинулась навстречу прошлому, которое с каждым шагом все сильнее напоминало о себе. И становилось так тяжело, нестерпимо.

“Пути обратно нет” — то ли успокаивала, то ли наказывала себя девушка. Она занесла руку над дверью Хриза, как вдруг услышала их голоса. Мильен о чем-то спорил, и заходить становилось труднее. В одну секунду Лилайла решила не стучать, она рывком открыла дверь и буквально влетела в комнату, позволяя деревянной двери обнаружить себя.

Парни замолчали. Хриз сидел на кровати, а Мильен прохаживался вдоль, когда их застигла страшная встреча. Каждый слышал как бьется его сердце.

— А вот и ты…

Голос Мильен и оценивающий взгляд с ног до головы.

— Я вернулась, — мрачный ответ.

Хриз встал, отвернул лицо и вышел из собственной комнаты. Принцесса не пыталась его удерживать. Мильен молчал.

— Не знаю, что сказать в свое оправдание.

— Уж постарайся сказать хоть что-нибудь.

— Я сдалась. Я не могла больше выдержать происходящего, пойми меня, — попыталась неуверенно произнести девушка, но парень ее перебил.

— Друзей не бросают, когда сдаются, Лилайла! Впервые когда мы встретились я поражался, какого это — оставить семью? Как она пошла на такое? Честно, я не верил в твой поступок. — Мильен смотрел ей прямо в глаза. — А когда ты исчезла, и надежда угасла, я наконец понял, что ты и впрямь на такое способна.

Пронзительная боль охватила ее, она опустила глаза, сжала кулаки, чтобы не вылить ни злости, ни обиды за сказанное, но новая рана очутилась на душе.

— Может быть поэтому твои братья так к тебе относятся?

Девушка выбежала из комнаты, не глядя вперед. Внутри все опустело, ужаснулось, скрючилось от страха и завопило от боли. Уверенные руки перехватили ее, несущуюся не ясно куда, на пути. Асмодей завел ее в свою комнату. Она впилась в его предплечья руками, смотрела в пол, судорожно глотала ртом воздух. Казалось, стены Академии должен был сокрушать крик, но крик был мертвым.

Лилайла помнила только сильную дрожь тела, а потом тепло чужой груди.

— Держись, — прошептал ей голос на ухо.

В ответ град слез.

Захлебываясь, сокрушаясь, падая, она утопала в рыданиях на мужской груди, пока его руки бережно гладили ее по волосам и пытались принести успокоение.

— Я не могла поступить иначе! — шептала она, вскрикивала между бормотанием. — Что делать, если я устала? Что делать, если у меня кончились силы? Почему они так жестоки ко мне?! Разве я могла по-другому! Разве я… я…. не держалась до последнего?!

Асмодей спокойно уверял ее в том, что сейчас было нужно. Они переместились с пола на кровать, и вскоре, когда истерика спала, а слезы потухли, оставляя лишь следы на ткани рубашки, девушку сморил тяжелый сон. Лилайла помнила, что иногда просыпалась в ужасе, но приятное душе тепло тут же обозначивало себя и перекрывало собой все на свете, позволяя вновь впадать в некое подобие сна.

Девушка проснулась утром, еле разлепив веки, она изумилась и приподнялась на локте. Асмодей лежал на противоположной кровати с книгой в руках.

— Доброе утро, — повторил он, не поднимая глаз.

— А его так назвать можно?

Лилайла вспомнила о произошедшем и испуг улегся вместе с ней.

— Не знаю, утро как утро на самом деле. Ничего не меняется.

— Ничего не меняется? А что же для тебя тогда изменения?

Она встала с кровати, протерла глаза и вытянулась по струнке. Стыд за произошедшее мучил, вынуждая говорить неправдоподобно уверенно и легко. От осознания, что Асмодей скорее всего это понимает — становилось лишь хуже. Принцесса вышла из комнаты, еле слышно буркнув “спасибо”, на которое парень все-таки слегка улыбнулся.

Она пришла в свою комнату, привела себя в порядок, попутно размышляя о произошедшем. Сейчас в трезвом уме, днем, когда кончился дождь и на небе выступило некое подобие солнца, Лилайла прекрасно понимала друзей.

“Конечно, они сразу меня не простят. Но все же, они здесь, хотя могли давно вернуться к Учителю. А значит ждали…”. Слова Мильена больше не были столь невыносимыми, за ними ведь стояла обида и боль. С момента знакомства они никогда не разлучались на такое долгое время, тем более Лилайла никогда не пропадала. Она сожалела, что обрекла друзей на страдания.

— Выходи уже, долго будешь прятаться? — крикнула она в пустоту.

Из под кровати, из-под темного угла выползла сияющая лисичка. Иси обратилась в полную форму и словно страж замка уставилась на хозяйку с напыщенным недовольством.

— По тому, с какой легкостью ты приняла утешения красавчика, могу сделать вывод, что ты вовсе позабыла о ситуации на вечеринке.

Принцесса обернулась и улыбнулась ей, разглядывая этого капризного несносного подростка, который даже не умел сыграть обиду или злость.

— По тому, как ты меня тут выслеживаешь, могу сделать вывод о том, что ты быстрее хочешь со мной помириться?

Иси вспыхнула и гордо задрала подбородок.

— А также услышать, как он меня утешал и что между нами было?

Тут ушки лисы предательски навострились и принцесса рассмеялась.

— Я так и знала.

Иси поняла, что ее разгадали и перестала играть концерт. Она недовольно выдохнула и запрыгнула на кровать, накрутив на палец светлый локон.

— Я не злюсь на тебя потому что я твой фамильяр и переживаю твои же чувства! Лучше бы была благодарна, неблагодарная! — сценически воскликнула она.

Возвращение лисы было первой опорой, на которую девушка решила впредь суметь опереться. “Моя ошибка была в том, что я пыталась справиться со всем одна, а ведь у меня были ОНИ”.