Подчинись мне

Глава 34. Конец

В тесной, затемненной комнате для собраний, окутанной пеленой тайны и сдавленного воздуха, собрались избранные. Стол, укрывший серый оттенок, возвышался посреди пространства, его угрюмость подчеркивала отсутствие окон, которые лишили этот уголок свежего воздуха и света. Несколько фигур, словно призраки, таяли в темноте.

Сидели только несколько: один старик и двое мужчин помладше.

Стояли друг против друга Лилайла и Асмодей. Её тело напряжено, словно струна, готовая к разрыву, в то время как он, спокойный и невозмутимый, словно обволакивался невидимой пеленой безразличия. Три брата, стоящие позади него, как темная стена, дополняли мрачную картину.

Лилайла ощущала, что решение уже принято, что каждое присутствующее лицо исполняет скрижали тёмного хранителя.

— Будем честны, — прозвучал голос незнакомца, чьи ярко-синие глаза сверкали во мраке. — Представляю слово моего Владыки. Оно просто и бесповоротно: Владыка Сатис позволяет союз своей дочери с Королем геенны огненной. Вы, принцесса, не найдете лучшего жениха."

Великий Учитель внимательно следил за тем, какие мысли пробегают по ее лицу. Пусть она и подозревала, о чем пойдет речь, Лилайла была на грани.

— Я высказал мнение, — проговорил Асмодей, его взгляд фиксировался на ней. — Этот брак неизбежен.

В её глазах пробудился скрытый смысл, который она тщательно анализировала. Она знала его, знала его лучше, чем саму себя, и читала между строками: «Ты не имеешь права на выбор». Но воспоминания о прошлом его деяний заставляли её молчать.

— Говорю от имени своих братьев, — вмешался Врарисэль. — Как старший брат, я поддерживаю этот союз. Отец подтвердил мне лично, что Асмодей достоин вступить в наш род.

Хотелось Лилайле усмехнуться: «Это не он будет членом нашей семьи, а мы его. И всё же…» Она взглянула на Учителя, но он был лишь наблюдателем, и его мнение было неопределённым. По какой-то причине Врарисэль допустил его присутствие, быть может, из уважения.

— Мне нужно поразмыслить, — ответила она.

— Ваше Высочество, — вмешался Советник. — Решение должно быть принято сегодня. Мы не можем ждать. Вспышки возникают все чаще, половина учеников уже покинула Академию. Нам неизвестно, когда понадобятся ваши силы.

Лилайла кивнула, встречая настойчивые взгляды братьев. Их отношения с Асмодеем не имели значения, они знали, что никакие "семейные связи" не обеспечат им защиту, но они уважали право каждого на истинного не менее, чем право отца.

Она чувствовала, что приперли ее к стене. И впрямь, стена оказалась позади, а впереди — толпа мужчин, закрывающих путь к отступлению. Сквозь сжатые зубы и сжатые кулаки, она взвешивала свои мысли. "Правда матери против действий Асмодея. Он пришел на зов при нападении, он спас лучшего друга, он не тронул Циминитиса, он не взял меня силой, он расторгнул помолвку… Все это неизбежно".

— Дочка, — вдруг произнес Учитель. Лилайла испуганно ту же взглянула на братьев, но никто не выдал изумления или злости. — Я скажу тебе одно: если твой муж когда-нибудь обидит тебя… — Старик повернулся и блеснул острым взором, посмотрев Асмодею в глаза. — Я лично приду за тобой и защищу от него. А он будет наказан. Так что, принимая решение помни, ты не останешься одна. Война приближается, она уже под нашими окнами. Темным нужны сильные воины, но в первую очередь сильные наследники, поэтому Владыка и твои братья не против союза, опасного для каждого из них. Все мы рискуем.

— Спасибо, учитель, — в ее голосе заиграла на струнах благодарность и в мгновение стало легче.

Лилайла одарила его мягкой улыбкой, а потом перевела взгляд, полный одновременно сопротивления, но и желания, на Асмодея. Вместо слов, она протянула ему руку со смиренностью, достойной натосщей принцессы. Он подошел и при затаившейся тишине, взял ее за запястье.

— Подчинись мне, — громом прозвучали слова.

Метка поползла по всей руке, перешла на плечи, заставив девушку содрогнуться, и прошла через все тело, чтобы вернуться и запечатлеть себя короткими письменами на задней части предплечья. Все выдохнули, принцесса, однако, слышала, как забилось сильнее от адреналина ее сердце. Она взглянула мужу в глаза и смотрела в темноту столь долго, что все осветилось иначе… По спине прошлись мурашки, она поняла как была навина и слепа, а в момент, когда метка навеки впилась в ее тело, мысли, кожу, Лилайла прозрела.

Раздались хлопки, послышались на заднем фоне поздравления, темные ожили и зашевелились. Асмодей молча улыбался, ему не нужно было говорить. Он победил.

Женская рука упала, а лоб стал хмурым, пока глаза не веря вглядывались в того, кто перед ней стоял. Он увидел ее замешательство и наклонился к уху.

— Я позабочусь о тебе, не сомневайся. Пока ты со мной, у тебя будет все, — прошептал он, однако, его слова обожгли ей мочку уха, а сердце затрепетало.

Днем ранее

Асмодей занимался с повязкой на глазах, но он все равно почувствовал, что больше не один. Парень остановился и снял с себя черную ткань, его глаза блеснули в направлении девушки. В зале для тренировок они оказались вдвоем.

— Судя по твоему лицу, ты пришла не для того, чтобы потренироваться, — заметил он. — Решила отвлечь меня?

Лилайла внимательно разглядывала его, взяв длительную паузу, а потом заговорила:

— Отец убил мою мать, когда я была совсем маленькой. Он узнал, что она хочет сбежать от него и забрать детей.

— Не могу сказать, что сильно удивлен. Мне больше интересно, зачем ты говоришь мне это? Особенно сейчас.

— Если думаешь когда-нибудь все-таки получить мое согласие, запомни: поступай с Владыкой как тебе угодно, свергни его, я не против! Я не буду мешать, ты совершишь мою же месть. Но… если ты нацелишься на моих братьев, я стану твоим самым страшным врагом. Хочешь стать семьей? Не тронь мою. Больше мне добавить нечего.

Она ушла так же быстро, как появилась.