Поиски мира

Пролог

В сумерках над Ар-Тахасом кружился редкий снег. Из квартала медников была видна громада дворца, расположившегося на естественном природном возвышении и нависающего над остальным городом.

Алвириан стояла в дверях лавки, торгующей кувшинами с длинным горлом и искусной насечкой по бокам, и смотрела на север. Именно оттуда пришли тяжелые черные тучи, из которых падали легкие снежинки. Людей в проулке почти не было, торговый день давно был окончен, на внешних стенах столицы империи Анриак через полколокола стража должна была зажечь факела. Зимой Ар-Тахас производил на неё угнетающее впечатление.

Задумавшаяся Алвириан совсем не заметила человека, который приблизился к ней из недр лавки. Она вздрогнула, когда он коснулся её рукава, но тотчас взяла себя в руки и кивком приветствовала начальника шпионов всей империи, Снио Серого, чьего лица, по слухам, не видел даже император.

– Не стоит стоять на ветру, дева, – мягко сказал он ей.

– Прошу простить меня, я забылась, – Алвириан ритуально скрестила пальцы у своих губ.

– Но ты же здесь, – прервал её покаяние глава шпионов. – Ты пришла вовремя. Пойдем внутрь.

В лавке уже сидели трое невзрачных людей в простой и просторной одежде. Один из них вскочил, зашел за прилавок и отворил люк в полу, второй подал ему две толстых зажженных свечи, третий переместился к запертым дверям и облокотился о них.

Снио и Алвириан спустились в потайную комнату, которую, впрочем, пытался устроить в своём жилище любой крупный лавочник Ар-Тахаса и сели за низкий, но прочный стол, поставив две свечи по краям.

– Позволь угостить тебя, дева, – сказал Серый. Его лицо в полумраке было не таким гладким и правильным, как при свете дня. Алвириан поймала себя на мысли что знает Снио уже очень много лет.

– Это честь для меня, сегевел.

Тихонько чпокнула пробка и запах ласидского красного заполнил затхлое пространство.

– Пей, дева. Пей, а потом спрашивай, я отвечу.

Алвириан сделала несколько мелких глотков, наслаждаясь, и вернула флягу хозяину.

– Почему здесь, сегевел? Разве я провинилась в чем-то и мне не позволено вернуться в «Дом»?

Снио тоже отпил, прищурился на пламя свечи и ответил.

– Нет. Я решил так, чтобы поговорить с тобой с глазу на глаз, прежде чем кто-либо узнает, что ты вернулась.

«Неужели он узнал о пещере?…» Алвириан положила руки на столешницу. Слова сегевела наполнили её предчувствием далеких странствий и непонятной тревогой. Она давно не тревожилась, слушая Снио. «Это всё Низра, эта старая сука… но колдовство не было завершено… чары не коснулись меня, я знаю! Кости обещали это мне».

– У вас есть какое-то особое дело для меня?

Серый помолчал, постукивая согнутым указательным пальцем по фляжке.

– Есть. Ты поедешь в Алтутон – там что-то происходит, а мы не имеем никаких вестей – наши люди молчат.

Дева молчала. Раньше её никогда не посылали на север. Несколько успешных заданий в Ферре и ордене (*им. в виду орден Святого Биогема), одно дело в Магерлане, Саллии, и почти всегда – юг империи.

– Ты знаешь, бенорты постоянно были угрозой. Последние восемь лет их сдерживал Дрим Старый, но он заболел этой осенью, слег, и встать на его место должен был средний сын – Гильом, – голос Снио зазвучал немного монотонно, как у докладчика на приеме, – потому что старший пропал в Груландской марке в прошлом году и это истинная радость для нас – он был настоящий варвар, яростный и неуправляемый. Мы дадим тебе снадобье и адрес нашего человека в Алтутоне. Разыщи его. Постарайся проникнуть во дворец. Но более всего – вернись и расскажи мне всё, что смогла узнать и увидеть.

Неясный шум наверху заставил Снио посмотреть поверх пламени свечи на люк. «Он хочет сказать, что бенорты не трогают женщин…» Люк открылся, вызвав недоумение сегевела, и их с девой обдало свежим воздухом, едва не задувшим свечи. По лестнице спускался невысокий, крепкого сложения человек с аккуратно подстриженной седой бородой. Прежде чем он успел хоть что-то сказать, Алвириан и Снио уже склонили головы, прижимая руки к груди. Деве вспомнился далекий солнечный день, огромная площадь в Кавле, забитая народом, смотрящим на проходящий легион Золотых, прохлада мраморного парапета у храма и это лицо, медленно поворачивающееся из стороны в сторону. «Это он – Возариус! – толкнул её Торио. – Наш император одолел мохаристанцев и возвращается с победой!»

«Значит, это неправда, – успела подумать Алвириан. – Конечно, он знает сегевела в лицо».

– Приветствую тебя, Серый, – сказал император Анриака, разглядывая деву, как оценщики рассматривают породистый скот. – Видишь, и у меня есть глаза и уши в столице.

– Ваше величество. – Снио уже овладел собой. – Вы подвергали себя…

Возариус взмахом руки остановил Серого.

– Я уже здесь. Это та, что поедет в Бенорт?

– Да.

– Посмотри на меня.

Алвириан медленно подняла голову.

– Зеленые глаза, – медленно сказал император и распрямился. – Каштановые волосы. Медовые губы. Как тебя зовут?

– Алвириан.

– Я видел тебя прежде?

– Нет, ваше величество.

Волевое лицо прорезала усмешка.

– А ты меня, несомненно, видела. Но к делу. Снио рассказал тебе всё или ещё расскажет, но я тоже читаю донесения его агентов и иногда нам с сегевелом приходят в голову разные мысли. Серый, человек, к сожалению, прагматичный, а я настаиваю, чтобы в отчетах упоминались разные интересные вещи и случаи… если они заслуживают упоминания. И щедро награждаю тех, кто говорит правду. Ты понимаешь, о чём я?

– Понимаю, ваше величество.

Император пристально на неё посмотрел.

– Снио даст тебе последнее донесение его человека. Там говорится о Зеркале Мира. Когда будешь в Алтутоне, постарайся найти того, о ком упоминают в письме и выведать у него всё об этом. Если же ты найдешь Зеркало и доставишь его в Ар-Тахас… ты хочешь что-то сказать, Снио?

– Ваше величество, – тихо, но упрямо сказал сегевел. – Зеркало Мира если и не было легендой, то всё равно потеряно во тьме веков. У девы же прямое задание. Зачем подвергать её опасности?…

– Ради несуществующей безделушки, ты хочешь сказать?

Лицо Серого не дрогнуло.

– Я хотел сказать, что можно послать другого человека. Есть же много таких… охотников за древностями.

– Верный мой слуга, – в спокойный голос императора закралась непонятная нотка. – Я бы ответил тебе, но это покажет, что один из нас глупец. Поэтому ответит она. Посмотрим, как ты обучаешь своих людей.

Смотря на гладкие широкие доски (всего числом три), и слушая, как бьётся собственное сердце, Алвириан сказала:

– Есть причины, сегевел. Потому что варвары не трогают женщин. Потому что я умею больше того, что умеют охотники за ценностями. И потому что незачем больше чем двум посторонним людям знать о том, что Анриак хочет Зеркало Мира.

В наступившей тишине она вдруг услышала тяжелое дыхание императора.

Снио Серый встал и низко поклонившись, взял левую руку Возариуса и поцеловал его перстень с блеснувшим кроваво рубином.

– Полно, полно, я знаю, ты предан мне и империи. А ты, – это относилось к деве, – проверь, правда ли то, о чем говорилось в послании. И если это так, то найди Зеркало.

– Да, ваше величество.

Возариус вновь посмотрел на Снио и равнодушно сказал:

– А не угостишь ли ты меня своим любимым вином, Серый? В этот вечер холод пробирает до костей на улицах.

– Конечно, ваше величество, – сегевел вновь откупорил фляжку.

Император сделал несколько глотков и вытер губы тыльной стороной левой руки.

– Как всегда – красное. Благодарю за заботу, Снио. Не надо меня провожать, я доберусь сам.

– Но ваше величество…

– Сам, я сказал, – Возариус стал подниматься по лестнице, оправляя на себе плащ. – А вы потолкуйте тут обстоятельно без меня, – он поднял люк и без видимых усилий выбрался из подпола. Алвириан и Снио посмотрели друг на друга. Наверху хлопнула дверь, тотчас же в квадрат проёма заглянуло чьё-то лицо. Серый поморщился.

– Чего ждешь? Ступайте за ним, только осторожно. Все.

Лицо тотчас скрылось, опустился люк, вновь поколебав пламя свечей.

– Ну вот ты и удостоилась чести видеть самого Возариуса Бесстрашного, – после недолгого молчания сказал сегевел. – Когда поедешь – будь осторожна, со всех концов империи доносят, что на дорогах стали появляться неведомые чудовища.