Пока боги спят

Глава 34. Истории

Рейлан

- Тебе нужен отдых, - Денес дружески хлопнул Рейлана по плечу и улыбнулся. Тот едва оторвал взгляд от исписанных бумаг и что-то неопределённо буркнул.

Отдых? Наверное. Когда Нита будет рядом. Следующие несколько дней Рейлан усердно пытался отыскать следы дочери или Мак, и раз за разом его ждала неудача. Несколько вечеров подряд он порывался написать Тире, но всегда откладывал бумагу. Незачем её волновать. Он справится до возвращения девушки. А пока – никакого отдыха.

- Эй, - голос стал настойчивее. Денес наклонился над столом и заглянул Рейлану в глаза. – Я беспокоюсь за тебя. Хочешь ты этого или нет, но вечером мы отложим работу.

Рейлан отодвинул от себя листы бумаги – он раз за разом перечитывал всё, что знал о лесниках, о Мак и обозначал места, куда девчонка могла увести Ниту. Вздохнул и тяжёлым взглядом посмотрел на Денеса в ответ. Глаза у него были светлые-светлые. Рейлан увидел в них сочувствие и искреннюю заботу, и от этого мигом вспыхнул:

- Думаешь, я сейчас могу думать об отдыхе? Что ты опять придумал? Нашёл очередное «лучшее» арлийское вино? Открылся новый кабак? Ты что, не видишь всего этого? – Рейлан ударил рукой по стопке листов. – Моя дочь пропала. Она где-то на стороне этих лесных тварей, и я должен найти её!

Денес опустился на карточки, положил локти на стол и мягким голосом ответил:

- Всё я вижу. И я бы хотел помочь тебе, но ты не принимаешь мою помощь. Думаешь, что лучше знаешь лесников, и сам справишься. Хорошо, пусть так. Но кое в чём я разбираюсь лучше: я знаю, что ни у кого из нас нервы не из стали, и всем порой нужен отдых. Я знаю, что ты коришь себя за каждую минуту промедления, но я не хочу, чтобы ты «сгорел». Дай себе отдых.

Вина заколола изнутри, такая огромная: и перед Нитой, и перед Тирой, и перед матерью, и перед друзьями – и он съёжился и тихим голосом спросил:

- Куда?

- Я знаю, что ты любишь, - Денес улыбнулся. – Не люблю одеваться, как вы с Дораном, но сегодня сделаю исключение, - Денес приподнял рукой воображаемую шляпу.

Рейлан вздохнул. Стоило признаться, хотя бы самому себе: он не справлялся. Ниты – ни следа. Хватит отказываться от помощи.

Рейлан благодарно улыбнулся Денесу и протянул кулак. Точно не веря своим глазам, Денес медленно стукнулся с ним кулаком, а затем ладонями. Если уж в жизни осталось место для этого детской традиции, стоило прекратить игнорировать друга.

Рейлан снял мокрые от дождя пальто и шляпу и протянул их подоспевшему официанту. С поклоном взяв их, мужчина сказал:

- Господин Ньорд, вас уже ждут.

Рейлан кивнул и прошёл в полутёмный зал. Дамы, укутанные в шелка и меха, улыбались своим спутникам спокойной улыбкой, полной достоинства. Мужчины, покуривая сигары, отвечали им благожелательными взглядами. Между столами, покрытыми белоснежными скатертями, точно тени сновали официанты с подносами, полными деликатесов. В центре играл пианист, зал наполняли тихая мелодичная музыка, и на душе разом стало спокойно.

Рейлан прошёл к столу, за которым уже сидел Денес. Аккуратно причёсанный, гладко выбритый, в красивом алом жилете и строгом фраке – он казался старше своих лет, и было сложно узнать в нём привычного шутника.

- Здесь так скучно! – Денес с шумом ударил руками по столу и приблизил лицо к Рейлану. – Как ты это терпишь? Зачем ты сюда приходишь? В «моих кабаках», - он передразнил тон Дорана, которым тот всегда ругал младшего брата. – Хотя бы есть место для танцев!

Рейлан оглядел присутствующих. Многие были ему знакомы и отвечали доброжелательной улыбкой. Здесь собрались крупные политики, промышленники, торговцы и землевладельцы. Не многие из них оказались на своём месте честным путём, но сейчас они вели достойный и размеренный образ жизни, оставив беспокойство и рвение в прошлом.

Рейлан часто видел, как мужчины приходили сюда со своими семьями: жёны, которые так умело вели себя в обществе и были столь обворожительны, красавицы-дочери, с любопытством познающие мир, самоуверенные сыновья, верящие, что им покорится весь свет. Эта картина всё время забавила Рейлана и в то же время манила к себе. Глядя на них, он верил, что со временем откажется от службы в Обществе, откроет своё дело, начнёт жить с Тирой и Нитой вместе.

- Здесь спокойно, - Рейлан пожал плечами. – Иногда так хочется побыть в стороне от всего, - он наклонился к Денесу и шепнул: - Все здесь так любят важничать. Они думают, что сколотили состояние и подчинили себе весь Норт. Смотрят на всех свысока. Они не знают, кто на самом деле стоит за всем этим и сколько платит Общество, - Рейлан ухмыльнулся, откинулся на спинку стула и жестом подозвал официанта. Когда он сделал заказ, спросил Денеса:

- Доран придёт?

Денес быстро качнул головой и коротко ответил:

- Нет.

Рейлан сразу всё понял. После возвращения в Норт друг сдержал обещание, и они перестали обсуждать работу их Линий, перестали обмениваться идеями, перестали даже разговаривать. Только узнав об исчезновении Ниты, Доран пришёл к Рейлану, хотел что-то сказать, но тот был так зол, что только отмахнулся.

- Хорошо, - быстро ответил Рейлан и закурил сигару, услужливо поданную официантом. Денес фыркнул:

- Если к пятидесяти ты сделаешься таким же важным толстым мужиком, который только о работе и может говорить, - он мотнул головой в сторону других столиков. – Я уеду в Кион. Там знают толк в развлечениях. Хотя тебе уже немного осталось до такой участи.

- Только двадцать лет и двадцать килограмм, - Рейлан попытался улыбнуться, но взгляд беспокойно забегал по сторонам. А ведь он мог сейчас читать, искать – стать на шаг ближе к Ните.

- Что это? – Рейлан кивком головы указал на небольшой пузатый бокал перед Денесом.

- Коньяк. Торлигурцы – мастера его приготовления. Я счастлив, что даже война не нарушила наших торговых связей.

Рейлан с ухмылкой покачал головой и пригубил немного красного вина. Во время ужин Денес всё говорил и говорил, и Рейлан только растерянно кивал в такт его словам. Мыслями он то и дело возвращался в Подземелье, в свой кабинет и думал, за какую ниточку ухватится завтра – что даст хоть какую-нибудь подсказку, где искать дочь? Хотя нет, лучше сегодня. Уже отдохнул, довольна.

- Рейлан! – крикнул Денес, и тот вздрогнул от неожиданности. Господа за соседними столами бросили на него неодобрительные взгляды.

- Что случилось?

Денес крепко сцепил руки в замок и серьёзно посмотрел на Рейлана – и взглядом, и выражением лица, и позой он сейчас до ужаса напоминал старшего брата.

- Рейлан, я вырядился в этот смешной фрак, пью коньяк, как все эти твои важные господа, ем, используя четыре прибора и обмакивая пальцы в пиале, чтобы смыть жир. А знаешь, как я хотел бы? Прийти в таверну, выпить пиво, заказать жирного гуся, вытереть пальцы прямо об рубашку, а затем весь вечер танцевать под сладкий голосок какой-нибудь девчонки. Но я здесь. Потому что думал, тебе нужна помощь. Да, я не такой, как ты или Доран, и хочу я совсем другого. Но ведь я стараюсь соответствовать вам.

- Денес, - Рейлан на миг растерялся.

- Я пришёл сюда, чтобы поговорить с тобой, помочь, но тебе это даже не нужно.

- Денес, - уже строже произнёс Рейлан и нахмурился. – Я благодарен тебе. Ты – мой друг, но…

- Но! – передразнил Денес. Рейлан вдруг заметил, что он всего-навсегда был пьян. – Всегда у тебя есть «но». Ты хочешь называть себя хорошим человеком, но разрезаешь лесников, чтобы посмотреть, отличаются ли они внутри от людей. Хочешь думать, что любишь Тиру, Ниту, мать, но едва вспоминаешь о них, когда у тебя всё хорошо. Хочешь, чтобы мы с Дораном называли тебя своим другом, но не можешь довериться нам. Хочешь считать, что ты не похож на дядю, но ведёшь себя так же, как он.

Рейлан поджал губы.

- Что, я прав? – воскликнул Денес.

- Да, и что? – холодно спросил Рейлан. Всё внутри сжалось от слов Денеса, и он едва удерживал на лице спокойное выражение. Рейлан под столом положил ногу на ногу и стал нервно покачивать ступнеё.

Денес растерялся:

- Ничего… - протянул он, провёл рукой по волосам и виновато глянул: - Извини.

Рейлан смягчился:

- Я действительно благодарен тебе, что ты пришёл сюда. Давай закончим поскорее с ужином и найдём поблизости таверну?

Рейлан чувствовал ту же растерянность, что в разговоре с Мак. Он оправил бархатный жилет, оглядел взглядом всех этих степенных господ, чуть улыбнулся от мысли, что может решить судьбу каждого из них. В то же время он уже был готов променять сладость вина на горьковатый привкус пива, вслушаться в простой голосок девчонки из низов, посмеяться над нелепыми танцами Денеса и хоть на один вечер забыть обо всём.

Денес ухмыльнулся:

- А ты ведь меняешься. Что, та лесная девчонка смогла растопить лёд?

Рейлан закатил голоса и промолчал, но на ум тут же пришло сравнение, что Мак не растопила лёд, а указала направление, в котором он мог найти очаг.

Когда они вышли на улицу, Рейлан спросила Денеса, как тот совсем недавно – его:

- Как ты терпишь все эти таверны и кабаки? В них же так тесно и шумно! Я уже стар для таких мест.

Рейлан ждал, что Денес вот-вот улыбнётся, но друг оставался серьёзен.

- Я их ненавижу и больше всего не хотел бы туда возвращаться.

Рейлан остановился.

- Но зачем тогда?

- Дождь, идём скорее, - буркнул Денес. Несколько минут они шли молча, пока друг не решился продолжить. – Помнишь, у меня была подружка, Олли?

Рейлан покачал головой. Несмотря на страсть к тавернам и развлечениям, Денес никогда не рассказывал о своих похождениях.

- Должно быть, о ней знал только Денес, - Денес отмахнулся и продолжил: - Мы познакомились, когда я только-только вступил в Общество. К тому времени ты и Доран уже начали делать успехи и продвигаться вперёд, и я так завидовал вам. Я хотел привлечь внимание Олли и рассказал, чем занимаюсь. Она не поверила мне. Тогда я провёл её в Подземелье, туда, где профессор Хамрос держал разных животных и лесников. Мы были неосторожны. Олли приблизилась к суррею, и он укусил её.

Рейлан вздрогнул и сочувственно посмотрел на друга.

- Я ведь всегда боялся собак. Отчего же вдруг у меня появилась Буря, и я так привязался к ней? Как ты не узнал в ней суррея?

- Суррей на улицах Норта? – в голосе послышался ужас.

- Да! – с отчаянием воскликнул Денес. – Олли так тянет в лес, но мы любим друг друга, и она остаётся рядом со мной. Я знаю, что она убивает невинных людей, пьёт их кровь и съедает по кусочку, - Денес вздрогнул и на миг прижал руку ко рту, точно почувствовал тошноту. – Олли – зверь, я знаю это лучше всех, наверное, даже лучше, чем она сама. Но она такая добрая, и наивная, и открытая – всё это важнее зверя внутри. Но я его боюсь. Я знаю, когда у Олли должен подступить голод, и ночи коротаю в кабаках, в тавернах, только бы не думать о том, что она сейчас делает.

Денес сделал паузу и продолжил:

- Не только твоих близких забирает лесная сторона. Больше всего я хочу это остановить. Нашей счастливой жизни уже не будет, но ещё можно побороться за других.

- Сегодня эта ночь?

- Да, - жалобно ответил Денес и опустил взгляд.

Рейлан потянул Денеса на пёструю улочку, полную манящих огней. Он почувствовал, как плечи опустились ещё ниже под тяжестью нового груза. Отдых нужен вовсе не ему. И бороться с лесниками нужно не только за себя, а за всех людей.

Астра

Ранним утром Ранар и Блен пришли на площадку и оседлали сурреев. Астра решила, что момент до сих пор не настал, и стала изображать покорность. Волк был напряжён и нетерпелив. Он исправно слушал приказы Блена, но его ярость была ничем не прикрыта. Волк ненавидел его, весь окружающий мир и, казалось, самого себя.

Ранар давал команды одна за другой: Астра то бежала, то замедляла ход, прыгала, уворачивалась, падала и даже сошлась в коротком поединке сначала с самим Ранаром, затем с Волком и Бленом.

Ранар погладил Астру по голове, и она тут же отдёрнула морду. Он сказал:

- Вечером нам предстоит бой. Не подведи меня.

Астра вскинула морду и недоумённо посмотрела на Ранара. Бой? Сегодня? А она до сих пор здесь! И выбор вроде бы прост: убить человека, победить и выбраться на свободу или подставить себя под удар? Но победа означала бы предательство Волка, Исс и всех других пленников.

Надо выждать момент и выбраться – всем вместе, и никак иначе. Но когда этот момент настанет? Астра ударила по земле лапой. Ранар бросил недоумённый взгляд, попытался дружески положить руку на загривок, но она вся прогнулась, и афенор оставил её.

Весь день Астра была не в силах устоять на месте. Она ходила из стороны в сторону, насколько позволяла цепь, зло зыркала по сторонам, проклинала всех, кто был здесь, включая саму себя, и всё смотрела на ворота, через которые скоро предстояло уйти.

Ближе к вечеру в загон кинули кусок сырок мяса. Астра с осторожностью принюхалась. Не животное. Она быстро схватила кусок и проглотила. Перед глазами появился образ старухи в повозке, и в горле встал комок. Астра почувствовала отвращение к себе и сжалась в комок, как побитая собака.

Ранар пришёл, когда она сидела в той же позе. Он надел на неё тяжёлое кожаное седло. Крепко ухватился за поводья и повёл за собой. За воротами раскинулся огромный двор с маленькими и большими одноэтажными домами, в которых, наверное, жили воины. Были и другие загоны, также обнесённые высоким забором.

Астра и Ранар прошли вторые ворота и остановились в коридоре с решёткой в конце. Доносилось множество голосов, сливавшихся в радостный крик. Ранар потрепал Астру по холке. Она рыкнула на него и тут же притихла, снова прислушиваясь к голосам снаружи.

Решётка стала медленно подниматься. Ранар легко запрыгнул в седло, пятками ударил Астру в бока, и волчица покорно пошла вперёд. На арене их встретили громкие крики ликующей толпы.

Арена представляла собой огромный круг, поделённый на две части. Одна половина была засыпана песком, другая поросла травой. Её окружали места для зрителей, расположенные по уровням. Почти все они были заняты. Астра видела и людей, и афеноров, и эйлов. Они восторженно кричали, предчувствуя кровь.

Особое место принадлежало жрецу. На троне сидела фигура, закутанная в чёрный плащ, с белой маской на лице. По спине пробежал холодок. Смерть в лице жреца решала, кто уйдёт с ней, а кто останется. Слова этого безумца были законом. И пока свободу она могла получить только от него.

На противоположной стороне поднялась решётка. Медленно вышли зверь и наездник. Толпа снова заликовала.

Как и Ранар, человек был одет в лёгкий доспех из чёрной кожи и вооружён мечом. В бой люди вступали верхом на орторах. Сильные и выносливые звери, они с трудом поддавались дрессировке, но были незаменимы в битве. Ростом с небольшую лошадку, телосложением орторы напоминали борзых. Вытянутое тело с осиной талией, длинные ноги с пятью короткими когтями. Узкая морда, треугольные уши. Короткая тёмная шерсть. На шее она была длиннее и светлее и напоминала гриву.

Жрец встал. В одно мгновение зрители смолкли. Громким звучным голосом он крикнул:

- Мы приглашаем смерть, и да рассудит она нас.

- Да рассудит она нас, - эхом отозвалась толпа.

Правило всего одно: одолеть врага. Добивать или нет – решал жрец. Важно было оказаться на стороне врага: человеку на траве, афенору на песке – «захватить» землю.

Ранар вынул меч из ножен, человек поступил так же. Толпа взвыла. И бой начался.

Астра упала на песок в загоне и принялась зализывать укушенную ортором лапу. Бой был плохим. Ни один из народов не показал силы. Жрец решил оставить в живых обоих воинов, чтобы они доказали право своего народа на жизнь в следующем бою.

Ранар склонился над Астрой:

- Я позову врача, он посмотрит укусы. Я ожидал большего от тебя, но для первого раза ты неплохо себя показала, - он протянул руку. Астра оскалилась, и он не закончил движение. Во взгляде мелькнуло что-то похожее на понимание. – Я больше не буду привязывать тебя, ты заслужила. Только не забывай, откуда ты родом. Не щади людей. Они обречены.

Астра вздрогнула. Откуда она родом, помнила слишком хорошо.

Пришёл толстяк-врач, наложил мазь, перебинтовал лапу. Затем вернулся Ранар. Он уже снял кожаный доспех и переоделся в штаны и жилет, как у всех наездников.

- Я должен рассказать, как здесь оказался и почему веду эту битву. Мы же союзники, - он криво усмехнулся, сел рядом и положил руку на загривок Астры. На этот раз в его жесте было что-то дружеское, а не как прежде, когда хозяин поощряет глупого пса. Волчица повела плечами от отвращения и попыталась не смотреть на него.

- Как и большинство афеноров, я родился на краю Арлии, севернее всех людских городов. Я с детства слышал рассказы о коварных людях, которые выгнали инфернийцев с родных земель, но они давались мне с трудом. Люди же далеко, и так слабы, неужели они правда виноваты в наших несчастьях? Жизнь дала мне шанс на своей шкуре проверить, так ли это. Я ещё не успел пережить становление, как оказался в Норте. Меня поймали неподалёку от его стен, посадили в клетку и стали изучать, - Ранар вздрогнул. Астра бросила на него быстрый взгляд и снова отвернулась. – Они хотели узнать предел наших сил, понять способности. Что же, я не дал им и повода подумать, что афеноры слабы. Чудом мне удалось сбежать. Тогда-то я понял, что недостаточно рассказывать. Надо бороться. Чего я только не пробовал, лишь бы приблизить день, когда мир снова станет нашим. Даже сюда дошёл. Таинство смерти давно превратили в зрелище. Я не докажу, что наши народы достойны жизни, никому здесь это не нужно. Но хотя бы постараюсь как можно больше людей прикончить.

Астра вытянула морду и заглянула в голубые глаза Ранара: они были печальными. Их взгляды пересеклись, и впервые он посмотрел на неё более тепло, как на друга.

- Я знаю, что часто бываю неправ. Настолько, что здесь меня ненавидят и люди, и нелюди, - Ранар рассмеялся, и Астра не поняла, было это пренебрежение или сожаление. – Тогда я не хотел причинять тебе боль, правда. Но стоит подумать о людях, как во мне остаётся только ненависть, и я готов на всё. Будь на моей стороне.

В его словах одновременно послышались и угроза, и просьба. Ранар быстро поднялся и ушёл. Астра чувствовала смущение и не глядела ему вслед. У каждой истории две стороны, и какая из них – правая? Какие ошибки дозволено делать, а какие нельзя прощать? Чем больше она думала о Ранаре, чем больше жалости к нему чувствовала. Ему не место на арене, и если спасаться, то его забирать с собой.

Волк и Блен тоже сражались сегодня, и Астра нетерпеливо переминалась с лапы на лапу, поджидая суррея. Исс, вернувшись с тренировки, прижалась к ней боком, пытаясь успокоить. На несколько минут Астра задремала, и вновь к ней явился Зверь. Он что-то говорил, и это было очень важно, но слова ускользали. Вожак отводил взгляд, и снова Астра не смогла увидеть его глаза.

Суррейка вынырнула из сна и сразу почувствовала запах Волка. Блен оставил его в облике человека, но на шее застегнул ошейник и посадил на цепь. Суррей нетерпеливо ходил по загону, насколько позволяла цепь, и то и дело поглядывал на небо. Астра подбежала к нему, превратилась и спросила:

- Как ты?

Волк резко замер напротив и прорычал:

- Мне не дали свободу. Я сделал всё, что смог.

Сначала Астра непонимающе посмотрела на суррея, затем воскликнула:

- Ты… Как ты мог!

- Что, думала, я ценю суррейские законы? – Волк с горечью рассмеялся и опустил взгляд. – Мне плевать, кого убить, лишь бы обрести свободу, - голос стал мягче, он поднял глаза и посмотрел с интересом: - Я видел твой бой. Ты пожалела и человека, и его ортора, хотя у тебя несколько раз был шанс. Почему?

- Я не уйду одна. Мы должны выбраться отсюда вместе – все пленники. И я никогда не убью животное. Мы – часть одного мира.

- Глупый волчонок! – произнёс Волк с досадой. – Тебя же убьют. Ты никому не нужна, и всё, что от тебя требуется, это спасти свою шкуру. Зачем умирать ради других? Этот ортор знает, что вы часть одного мира? Убей зверя, твой наездник убьёт человека. Бой закончится, и ты получишь свободу.

- Сам ты глупый! Я так не могу. Я должна защищать, только этому меня и учили.

Волк покачал головой, но промолчал. Астре хотелось многое сказать, но она не могла подобрать нужных слов.

- Выбирайся. Их уже не спасти. Они сами надели на себя цепи.

Волк сел на землю и спиной прижался к деревянной стене. Астра села рядом.

- Ну а ты? Я не могу оставить тебя, мы – одна стая.

- Но ведь я тебя оставлю, если только появится шанс. И плевать мне будет на ответственность перед тобой. Уходи. Я не из тех, ради кого нужно идти на жертвы.

Астра опять почувствовала себя обычной девчонкой, никак не воином. От каждого слова Волка внутри всё дрожало. Он снова болтал о своей свободе и был так несносен. Однако казалось, ещё чуть-чуть, и она его поймёт, узнает, только бы суметь подобрать нужные слова.

- Не могу я иначе! Я рождена защищать и бороться, а не бежать, спасая свою шкуру. Мне твердили об этом из года в год, вот всё, что я знаю о жизни. Я спасу каждого. И тебя тоже. Не важно мне, какой ты!

- А мне не важно, какая ты. Но у нас разные «не важно». Ты готова любить меня, каким бы я не был. А я не смогу полюбить тебя, какой бы ты не была.

Астру словно окотили водой. От одного слова, сказанного Волком, бросило в холод. Она боялась его повторить. Вот глупый, не понял, что она всего лишь делала то, чему её учили, и не более того. Точно так же она будет бороться за любого, кто нуждается в помощи. Совесть ехидно оскалилась. Глупый здесь вовсе не Волк.

- Волчонок, я – не суррей. Я был рождён для свободы и ничего больше мне не нужно.

- Кто ты? – Астра хотела говорить твёрдо и чуть насмешливо, чтобы Волк понял, как он не прав. Но голос почему-то вдруг стал тихим и задрожал

Волк молчал долго, так долго, что Астра смутилась и отвела взгляд.

- Я родился высоко отсюда, - Астра бросила недоумённый взгляд. – Ну что смотришь, всё так и есть! Там, высоко в небесах, за пеленой облаков, тоже есть города, а в них дома и улицы, прохожие. Там поют другие птицы, рыщут другие звери, и пусть нет лесов, но есть бескрайние поля. Ну не смотри так! В том краю царит магия. Совсем дикая, никому не понятная. Именно благодаря ей наверху возможна жизнь. И только она правит в тех краях. В верхнем мире все рождаются людьми – у людей нет способностей, потому что они не нашли себя. Взрослея, научившись понимать свои желания, мы становимся другими. Магия меняет нас, - Астра напряглась и затаила дыхание. Неужели признается?

- Знаешь, кем я стал? – Волк замолчал на несколько секунд и тихо ответил: - Ветром, - Астра бросила взгляд недоверия. - Правда! Думаешь, только у сурреев есть второй облик? Вовсе нет. Те ветра, которые ты чувствуешь, живые, они видят и слышат, и чувствуют, и могут стать такими же, как ты или я сейчас.

Волк снова замолчал, подумал и продолжил:

- Ну что, волчонок? Я всегда хотел увидеть нижний мир, ваш мир. Я знал, что там, внизу, о берега бьётся прибой, растут такие высокие деревья, что затмевают собой небо, а где-то и вовсе завывают метели или метут песчаные бури, - взгляд суррея сделался мечтательным. - Перейти из одного мира в другой сложно, но ветру достаточно маленькой щёлки, чтобы ускользнуть. Нижний мир действительно прекрасен. Я увидел всё, о чём мечтал, и отправился домой. Вот только больше не смог найти прохода.

Я пытался жить здесь, как все. Точно ребёнок, учился ходить по земле. Однажды на меня напали, я не успел ни защититься, ни превратиться в ветер, и стал сурреем. Я пытался быть им. Искренне, изо всех сил хотел этого! Но каждую секунду меня неумолимо тянуло ввысь, к небу, к свободе. Я хочу вернуться домой.

Волк так сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели, и решительно заявил:

- Ничего. Пусть я заперт в зверином теле, духом останусь свободен. Я – всё тот же вольный северный ветер, - он дёрнул за цепь у шеи.

Астра чувствовала, как много лжи в словах Волка. В сердце заговорила жалость. Волк! Никогда всё болтал про свою выдуманную свободу, хотя знал, сколько оков на нём, и беззастенчиво врал самому себе.

- Почему свобода? – тихо спросила Астра. Волк ответил непонимающим взглядом. – Почему ты отрицаешь всё, что только можно, и называешь это свободой?

Волк пожал плечами:

- Я же ветер. Ни один из нас не привязан ни к чему и ни к кому. Стоило мне измениться, как меня даже перестали ждать дома. Каждый думал, что я вот-вот сбегу, как все ветра. С кем бы я не знакомился, ни один не верил, что я захочу остаться рядом. Мне дали эту свободу, когда я не хотел. Теперь только её я и хочу.

Волк замолчал, Астра не смогла подобрать слов.

- А знаешь ещё что? Внизу и наверху многие народы называют ребёнка на языке магии так, чтобы в имени заключалась вся его суть, вся судьба. Забавно, твоё имя обозначает «бегущая к». А меня когда-то звали Астер – «бегущий от».

Астра придвинулась ближе к Волку. Он не обратил внимания и только произнёс:

- Иди к себе.

- Нет, - Астра упрямо вздёрнула подбородок.

- Почему?

- Просто нет. Нет и всё тут. Ты ведь счастливчик. Ты знаешь, где твой дом. А мне и выбора никогда не давали.

Астра почувствовала, сколько же слов внутри накопилось, и в горле встал ком. Хотелось высказать их, всё, о чем молчала. В глазах Волка мелькнул интерес. Астра принялась быстро рассказывать:

- Рождённый в семье воинов обязан стать воином. Иначе – смерть. Детей отбирают у матерей, отдают в приёмные семьи. Затем – долгие годы учёбы. Меня воспитали воином, и судьба как будто сама толкает меня на такую судьбу, но этого ли я хочу? Да что я вообще хочу? Мне нравится быть сурреем, но это не по-настоящему моё. Презираю себя за то, что стала убийцей. Стоп. Я же всегда была им, - Астра горько усмехнулась.

- Хочешь рассказать?

Астра стала вспоминать. За каждый урок давали очки. Если очков мало, то помимо занятий заставляли мыть посуду на кухне, драить туалеты и чистить полы. Было два пути: стиснуть зубы и вырваться или сгинуть. Астра росла неуклюжим застенчивым ребёнком. В первые же недели оказалась среди последних. Она уже сама не помнила, как справилась. И не помнила, когда первый раз убила. В конце каждого года ждал экзамен. Итоги оценивались не отметкой – выжил, значит год прошёл не зря. Убивали ли на первом испытании? Астра не помнила. А вот воровство не забылось. Кухарки крали еду, и ученикам приходилось красть у них. Ещё были наказания розгами.

И противные девчонки! Астра долго оставалась нескладной, неловкой. Всегда среди последних. Они всё время дразнили и пару раз, когда воспитательницы не видели, отбирали её вещи, щипали, душили. Астра так долго боялась причинить боль, что, когда осознанно сделала это, ей понравилось.

А ведь она была другой. Любила читать. Часто мечтала. Хотела увидеть другие страны. Воин, как же! Астра почувствовала ненависть к себе: над собой-то не могла одержать победу.

Затем вспомнилось, что девушкам было сложнее. Они учились шить, готовить, танцевать, петь, а также влюблять и доставлять удовольствие – всё, лишь бы стать достойными парами для избранников-воинов. Или не для них. Ведь были те битвы, победы в которых могли одержать только женщины.

Астра уставилась в землю и попыталась вспомнить лес, силясь отогнать неприятные воспоминания. Затем она внимательно посмотрела на Волка. Действительно ли он хотел узнать всё это?

- Нет.

- Нет? – Волк удивился. – Не бойся, волчонок. Сегодня я готов послушать тебя.

- Нет. Я знаю, что тебе это не нужно. Хватит мне быть слабой перед тобой.

Воинов не зря учили молчать. Все свои слова она сдерживала не для того, чтобы сейчас они прорвались и показали её растерянность. Даже если она и так была видна. Довольно.

Астра усиленно пыталась вспомнить уроки, которые могли сейчас пригодиться. Воином владели только те эмоции, которые помогали одержать битву. Воин не бывал растерян, не сдержан или многословен. Воин искал поддержку в себе и в служении своему народу. Иначе это не воин. А она всё-таки была им.

- Когда-нибудь найдётся тот, кто будет сильным за тебя. Иди уже к себе, волчонок.

Астра потянулась к Волку, чтобы его обнять, но резко замерла. Нет. Не нужно. Поднявшись, она взглянула на него: он будто стал ближе, словно понял её желание и решил потянуться в ответ. Но разве это могло случиться?

В очередной раз во сне явился Вожак. Он знал, кто он, знал, что хотел делать и что должен делать. Астра стояла перед ним, такая растерянная и запутавшаяся, и хотела стать такой же: сильным гордым зверем, который всегда одерживал победу над другими и над самим собой.

Кириан

Кириан, Шорох и Вереск уже больше недели шли по землям северного удела. Эйлы и афеноры, не привыкшие здесь к нари и нерам, не жаловали их и отовсюду гнали. Изредка Кириан заходил в маленькие северные города, тёмные и неприветливые, или деревни, работал, но под вечер всегда возвращался к друзьям. Они ждали его у разведённого костра, с обустроенными лежанками и сваренной похлёбкой: Вереск расставляла силки по лесу, а Шорох готовил, и оба были довольны своими обязанностями.

- Спасибо, - сказал Кириан, быстро разделавшись с ужином. – О чём послушаем сегодня?

Легенды народа нари перед сном стали хорошей ежевечерней традицией. Кириан убеждал Шороха и Лори, что его интерес вызван желанием узнать как можно больше об Инфере, но себе признавался: он просто полюбил слушать эти простые, но захватывающие его старые сказки. Впрочем, не всегда сказки оказывались таковыми.

- Может, что-нибудь о драконах?

Мелькнуло воспоминание: в доме его приёмных родителей жила старая-старая служанка. Она уже не могла работать по хозяйству, и всё, что ей оставалось, собирать старые легенды да пересказывать их многочисленным детям. Это было так давно, но Кириан хорошо помнил, что он каждый вечер упрашивал старуху рассказать одну из историй о могущественных драконах или храбрых фениксах, а может о любопытных грифонах.

Кириан уставился в темноту лесу и мечтательно улыбался. Почему люди запомнили сказки о народах Инфера? И мог ли он тогда подумать, что через десяток лет столкнётся с героями этих сказок?

Лори лукаво посмотрела на Кириана и улыбнулась, он тут же добавил холодным голосом:

- Или об истории, это может помочь мне в будущем.

- Я расскажу о другом. Эту историю я слышал давным-давно и всего лишь раз. В стародавние времена миром правили великие звери. Их век был долог, и за свою жизнь они успевали сделать так многое. Однажды некоторые из них решили попытать счастья, отыскать то, что ещё не было им ведомо. А может, они всего лишь устали и хотели сбежать или искали лучшей доли – скажет ли кто сейчас? Долги они ходили, летали и будто уже увидели каждый уголок Инфера. Только решили великие возвращаться домой, как вдруг перед ними появилась дорога, уходящая за облака. Поднялись они, пройдя множество испытаний, и там, наверху, нашли удивительный мир. В Поднебесье были бескрайние поля и огромные города, свои звери и птицы, а облака оказались плотными и мягкими, точно перина. И главное, в Поднебесье правила магия. Каждый рождался тем, кто он хотел быть: афенором, эйлом, а может всего лишь насекомым – все в Поднебесье находились на своих местах. Те великие звери построили новый мир и уже никогда не возвращались домой. Поднебесье – это ожившая мечта. Но попасть туда сложно. Дорог мало и до конца доходят лишь те, кто твёрдо знают, кто они. Решился подняться наверх – будь смел, не каждому хватит сил добраться до конца. Но если это сделать, можно попасть в чудные земли, и будет это лучшей наградой из всех возможных.

- Небесный храм находится в Поднебесье? – Кириан перешёл на шёпот. Многое вдруг встало в голове на свои места, мир почти превратился в единую картину. Кириан так уверенно почувствовал себя на своём мечте, как ещё никогда не чувствовал. Он только и смог сказать: - Я должен стать драконом.

Шорох и Лори переглянулись.

- Этот мир не должен быть таким, какой он сейчас.

- Ты точно ребёнок, - Шорох залаял, смеясь.

- Пусть так. Я стану драконом, чего бы это ни стоило. Я не знаю, что сделаю дальше, но даю слово, я всё смогу.

Кириан выпрямился и спокойно улыбнулся. Огонь внутри, который вечно гнал его вперёд, почти стих, до цели оставалось немного.