Пока ты спишь

Глава Четырнадцатая

Киллиан

Кто-то, одетый в темную одежду, развернулся и побежал. Я выстрелил, целясь им в затылок, но они были слишком далеко. Дэнни побежал за ними, а я подхватил застывшую Софию на руки и побежал к дому. Я не был уверен, что это был единственный стрелок, и я не собирался оставаться здесь, как гребаная легкая добыча.

Я ввел код безопасности на двери и ворвался внутрь. Салли стояла посреди гостиной с широко раскрытыми глазами, явно в шоке.

— Все под контролем, Салли. Возвращайся к Шеймусу.

Она кивнула, развернулась и бросилась обратно через кухню. Я прошел через гостиную и поднялся по лестнице в спальню, неся Софию на руках к своей кровати.

Она сильно дрожала в моих объятиях. Она также дрожала сегодня вечером в ресторане, когда Винс приблизился к ней на вечеринке. Что-то внутри меня оборвалось, когда я понял, что она напугана, что она ищет утешения у меня, мужчины, который никогда и никому за всю свою жизнь не давал утешения. Теперь кто-то, блядь, стрелял в нас, едва не попав в нее там, снаружи, и она цеплялась за меня изо всех сил, что у нее были, — а я, блядь, не знал, что делать.

— Все в порядке, малышка, — сказал я. — Здесь ты в безопасности. Этот дом — крепость. Никто сюда не войдет, Софи. — Это было правильно сказано? Черт возьми, если бы я знал. Я услышал, как внизу хлопнула дверь. — Мне нужно пойти поговорить с Дэнни, — сказал я ей, хотя она не сказала ни слова в ответ. Я взял ее за подбородок и запрокинул ее голову назад, чтобы убедиться, что она со мной. — Софи?

Она машинально кивнула, но не отпустила меня.

Я осторожно разжал ее пальцы, и почувствовал толчок в центр груди, когда поднимался с кровати. Я не хотел оставлять ее в таком состоянии.

— Я сейчас вернусь.

Она снова кивнула, и я вышел и вернулся в гостиную. Дэнни стоял там, стиснув зубы. Он был ранен в плечо и истекал кровью по всему полу.

— Он сбежал. Кто-то прикрывал его. Они сбили меня с ног, когда я бросился за ними.

— Паоло?

Дэнни кивнул.

— Это мое предположение.

— Нам нужно найти его. — Я мотнул подбородком в сторону кухни и двери в крыло дома Шеймуса. — Но сначала сходи к Салли, она тебя подлатает. Мне нужно поговорить с Альто.

Дэнни ушел, а я направился обратно наверх, в свой офис, по пути набирая номер Альто.

— Киллиан, — сказал он ровным голосом.

— Я звоню тебе первым из вежливости, не более. В нас с Софией стреляли сегодня вечером, у меня дома. Когда я найду Паоло, а я найду, он будет покойником.

Тишина.

— И ты точно знаешь, что это был он? Ты видел его лицо?

— В этом не было необходимости. Это был он, и он был не один. Ты ничего не хочешь мне сказать, Альто?

— Я человек чести, ирландец, и мне не нравится, когда это ставится под сомнение. Нам нужно встретиться.

Перемирие и предстоящий союз между нашими семьями были под угрозой, и я боролся, чтобы взять себя в руки. Впервые я изо всех сил старался поставить благо семьи на первое место и не сказать чего-то такого, что могло бы поставить под угрозу все, что я сделал, чтобы дойти до этого момента. Но я изо всех сил старался думать о чем-нибудь, кроме Софии, дрожащей в моих объятиях.

— Где?

Я позвонил Дэнни и попросил его удвоить охрану дома, затем прошел по коридору, чтобы проверить Софию.

Она свернулась в тугой клубок, каким-то образом она заснула, и когда я посмотрел на нее сверху вниз, я понял, что не хочу уходить, даже зная, что она в безопасности в моем доме, но я должен был уйти. С этим нужно было разобраться немедленно.

Волосы упали ей на лицо, и я откинул их назад. Господи, она была так невероятно неподвижна. Я поднес тыльную сторону своих пальцев к ее слегка приоткрытым губам, чтобы почувствовать тепло ее дыхания. Сколько раз я стоял ночью в ее комнате, смотрел на нее, пока она спала, боролся с желанием прикоснуться к ней, сбитый с толку своей одержимостью ею? Пытался понять, почему я снова оказался в ее квартире, почему не мог держаться подальше?

Теперь я мог прикасаться к ней, когда захочу. Она была в моей постели. Она была моей. И я все еще был сбит с толку. Я не знал, почему эта крошечная женщина смогла проникнуть глубоко внутрь меня и вытащить эту задыхающуюся, тонущую часть меня из самых темных глубин. Часть меня, которой, как я думал, больше не обладал, но она была, даже не подозревая об этом, и чем больше времени я проводил с ней, тем больше я не мог вынести разлуки с ней.

Я провел тыльной стороной пальцев по ее мягкой, теплой щеке. Нет, никто и ничто не заберет ее у меня. Чего бы это ни стоило.

Я подоткнул вокруг нее подушки, чтобы свести к минимуму любой ущерб, если у нее случится приступ, пока меня не будет. Это все, что я мог пока сделать.

Затем я заставил себя уйти.

Я встретил Деклана и Конора в клубе. Вечеринка закончилась, и большинство гостей уже разошлись.

— Присаживайся, — сказал Альто, когда я вошел, от прежнего хорошего настроения не осталось и следа.

Я не хотел садиться. Я хотел проделать дыру в голове Паоло, а потом смотреть, как он истекает кровью на полу.

— С этим нужно разобраться, — сказал я мужчине постарше, не позволяя ему увидеть мою ярость. Я был известен как хладнокровный монстр, который перережет тебе горло, не моргнув глазом, и когда София не была замешана в этом, это описание было более чем точным, но в тот момент я не чувствовал холода. Гнев горел у меня на затылке, в животе, ярче, горячее с каждым мгновением из-за того, что я не смог причинить вреда ублюдкам, которые стреляли в нас и чуть не сбили Софию.

— Я не могу позволить монстру О'Рурку убить моего племянника, ты должен это понять. Я не могу присоединиться к семье, которая убила единственного сына моей сестры.

— И я не могу присоединиться к семье, которая стреляла в мою жену. Твоего племянника не волнует союз, Альто, он хочет войны.

Челюсть Альто сжалась, затем он щелкнул пальцами. Появились двое его людей, таща за собой Уолтера и еще одного парня. Они были в синяках и крови.

— Паоло просто сбит с толку.

— Сбит с толку? Он открыл огонь по моей жене, — сказал я, едва сдерживая свой гнев, что раньше никогда не было проблемой.

— Я не могу выдать тебе Паоло, но после твоего звонка я послал своих людей найти виновных. Это не мои боевики, и они клянутся, что действовали в одиночку.

— И ты им веришь?

— Я верю.

Он лгал, пытаясь предотвратить войну между нами, спасти задницу своего дерьмового племянника и кучу денег, которые наш союз принес бы ему и нам.

— Я не дурак, Альто. Паоло хочет Софию, и он не остановится, пока не получит то, что хочет. — Я не был уверен, что так было. Я предположил, что он хотел ее для себя. Я думал, что был его целью, но тогда его мышление могло бы больше сместиться в сторону если я не могу заполучить ее, то никто не сможет.

Взгляд Альто встретился с моим.

— Пока мы разговариваем, Паоло в самолете. Я отправил его домой к матери на Сицилию.

Я отказывался показывать слабость, но было трудно оставаться на своем месте и не разнести голову старому ублюдку на куски.

— Ты оскорбляешь меня и мою семью. Я должен отомстить за то, что произошло сегодня вечером.

Альто не двигался, не отводил от меня взгляда, но несколько его людей приблизились. Деклан и Конор подошли и встали рядом со мной, мои собственные люди теперь были в полной боевой готовности.

— За Паоло будут присматривать, — сказал Альто и откинулся на спинку стула. — Надеюсь, теперь мы сможем покончить с этой неприятностью.

Я хотел свой фунт плоти Паоло, но этому не суждено было случиться. По крайней мере, не сейчас. Чего я так отчаянно хотел, так это сказать ему, что альянс расторгнут, свадьба Деклана и Гайи отменяется, а затем перестрелять всех до единого ублюдков в этой комнате, но я больше не был просто монстром О'Рурка, я был главой ирландской мафии в этом городе. Бреннан был никем, и все это знали. Мои действия должны были быть стратегическими. Этот гнев был для меня в новинку, и я должен был справиться с ним. Я не мог позволить ему управлять мной. Война прямо сейчас была бы вредна для всех нас, включая Софию.

Поэтому вместо того, чтобы вытащить пистолет, я махнул своим людям вперед. Моим единственным выходом было забрать приз Альто за примирение.

Они шагнули вперед, схватили Уолтера и его хнычущего друга и потащили их из клуба. Затем я вышел, Дек и Конор последовали за мной.

— Отвези их на склад, — сказал я и сел в свою машину.

Три часа спустя я возвращался в дом.

Дэнни поднялся со стула в гостиной. Его рука была забинтована и висела на перевязи. Он выглядел бледным.

— Иди домой. У меня здесь все под контролем.

Он кивнул.

— Все улажено? — Он посмотрел на брызги крови на моей белой рубашке.

Я быстро ввел его в курс дела, все время желая проведать Софию. С тех пор, как я ушёл отсюда, у меня внутри был какой-то узел, это чувство срочного возвращения домой. Но я не мог видеть ее такой. Сначала мне нужно было принять душ. Я не слишком любезно обошелся с Уолтером или его другом, еще одним последователем Паоло, чтобы получить необходимую мне информацию, и все пошло наперекосяк.

Уолтер подтвердил одержимость Паоло моей женой, что он хотел занять место Альто, а затем умолял сохранить ему жизнь, прежде чем я, наконец, застрелил его.

Дэнни ушел, а я взлетел по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Когда я вошёл, в спальне было темно, София лежала на кровати, как маленький комочек. Прикроватная лампа включилась прежде, чем я успел дойти до ванной, и она села. Подушки, которые я положил вокруг нее, были разбросаны, и я быстро осмотрел ее тело на предмет повреждений.

— Ты ушел, — сказала она с обвинением в голосе.

— Мне нужно было кое-что уладить. Здесь был Дэнни.

Ее пристальный взгляд скользнул по мне, изучая с головы до ног.

— Ты выглядишь по-другому. Что случилось?

— Тебе не о чем беспокоиться. Просто знай, что теперь ты в безопасности.

Она откинула одеяло и встала с кровати, ее пристальный взгляд искал мой с большей смелостью, чем у нее когда-либо было, когда она сократила расстояние между нами. Она оглядела меня, увидела кровь на моей шее, на рубашке, и она побледнела.

— Что ты сделал?

— София…

— Ты кого-то убил.

Она немедленно попыталась отступить, убежать от меня, и что-то внутри меня оборвалось. Я схватил ее за запястье и притянул к себе спиной, так близко, что наши тела были тесно прижаты.

— Да, я убил кое-кого. Уолтера и еще одного человека Паоло. Это они стреляли в нас сегодня вечером. Я привел их на свой склад, я бил их, пытал, потом выстрелил им обоим между глаз, и я ничего не почувствовал, милая, ни единой гребаной вещи. Они заслуживали смерти. Они чуть не убили тебя. Если бы те первые два выстрела были хоть на дюйм ближе, ты была бы сейчас мертва. — Ее глаза стали огромными. Она боялась, боялась меня, и мне захотелось зарычать, когда она снова попыталась отстраниться от меня.

В ее глазах заблестели слезы.

— Шеймус действительно превратил тебя в монстра, не так ли?

Я тяжело дышал, когда ее слова стрелой пронзили меня, режа все сильнее.

— Да, — сказал я, не утруждая себя тем, чтобы притворяться кем-то другим, не в этот раз. Все, что ей нужно было сделать, это посмотреть мне в глаза, чтобы увидеть правду. — Ты боишься?

— Да, — ответила она, ее грудь быстро поднималась и опускалась в такт прерывистому дыханию.

Она моргнула, и слеза скатилась по ее щеке, ее тело задрожало, но она не попыталась снова отстраниться, нет, она прижалась ко мне, становясь ближе. Мой член был тверд как сталь, моя потребность в ней стала шире. Я смахнул ее слезинку и пососал ее с большого пальца, желая попробовать на вкус каждую частичку ее тела.

— Ты промокла, любимая?

Ее губы задрожали, и еще одна слеза скатилась по лицу.

— Да.

На этот раз я наклонился и поймал её.

— Неужели твое сердце сделано из камня, Киллиан? Ты действительно ничего не чувствуешь?

Я оторвал ее от земли, и ее ноги обхватили меня.

— Честно говоря, я больше ничего не знаю. С тех пор, как я встретил тебя, что-то изменилось. — Я запустил пальцы в ее волосы и накрыл ее рот своим. Я поцеловал ее так сильно и глубоко, что она захныкала напротив моего рта, ее ногти впились в мои плечи. Но на этот раз остановиться было невозможно. Я не позволял ей отдаляться от меня, ни в коем случае. Я собирался владеть каждой частичкой ее, и я собирался делать это сам. Никакой игры, никакого притворства, чтобы быть тем, кем, как я думал, она хотела, я собирался сказать ей правду.

Я подошел к кровати и положил ее, затем сорвал с себя окровавленную рубашку и отбросил ее в сторону. Я стянул с нее пижамный топ через голову и сорвал с ее ног пижамные шорты и нижнее белье. Она лежала там, бледная и маленькая, в лунном свете, и выглядела такой чертовски уязвимой, что мне пришлось сделать отчаянный вдох, чтобы сдержаться. Вид ее в таком состоянии вызвал у меня боль под ребрами.

— У тебя вставал так сильно, когда ты все время смотрел, как я сплю, в моей квартире? — прошептала она.

Моя грудь резко вздулась.

— Да.

— А когда ты лег со мной в постель,…ты хотел меня трахнуть? — Ее щеки потемнели, когда она это сказала.

— Да, — прохрипел я. Она дышала тяжелее, ее идеальные круглые сиськи тряслись с каждым прерывистым вдохом. — Иногда ночами, когда ты металась и кричала во сне, я забирался к тебе на кровать и обнимал тебя, почти теряя контроль.

Ее глаза расширились.

— Но ты этого не сделал. — Она вцепилась в одеяло, но не пыталась вырваться.

— Каждый раз, когда я был рядом с тобой, я едва сдерживался, чтобы не забрать то, что принадлежало мне.

Я снял с себя остальную одежду и забрался на нее. Она задрожала подо мной, когда я провел тыльной стороной пальцев по ее горячим щекам.

— Ты знаешь, что я собираюсь сделать, не так ли, София?

Она кивнула, и я снова завладел ее ртом, чертовски владея им, поддаваясь сводящей с ума потребности, которую я испытывал к ней, которая была такой чертовски грубой и дикой, что ее было невозможно остановить. Потребность, которая за последние двенадцать месяцев стала сама по себе чудовищной. Я хотел брать. Я хотел услышать, как она выкрикивает мое имя. Я хотел трахнуть ее так сильно, чтобы этот гребаный дом затрясся.

Посасывая ее горло, я провел зубами по сухожилию там, прикусывая ее нежную кожу и заставляя ее вскрикнуть. Схватив одну из ее сисек, я втянул маленький сморщенный сосок в рот и помял другой, дразня, пощипывая и посасывая, пока ее сосок не потемнел и не набух, затем перешел к другой и проделал то же самое. София выгибалась и извивалась подо мной, хватая меня за волосы, пытаясь оторвать от себя, но вместо этого прижимала к себе.

Ее бедра терлись друг о друга, и я с силой развел их в стороны, просунув свои между ними, прокладывая себе путь вниз по ее мягкому животу.

— Ты, блядь, промокла для меня, милая?

— Д-да, — всхлипнула она.

— Моя хорошая девочка вся мокрая от своего извращенного мужа. Ты хочешь, чтобы я жестко трахнул тебя, не так ли, Софи?

Она кивнула, и из нее вырвался еще один всхлип.

— Д-да.

София не знала, что с этим делать. Она хотела меня, ее киска жаждала меня. Но она была напугана тем, кем я был, что я сделал, и в то же время возбуждена всем этим. Это было нормально. Со временем она поймет, что я никогда не причиню ей вреда. Я мог бы работать с похотью. Похоть заставляла людей совершать всевозможные дерьмовые поступки, например, позволять монстру О'Рурку, все еще запятнанному кровью другого мужчины, трахать тебя. Прямо сейчас это было все, что мне было нужно. Если бы я был ей нужен, она могла бы и не пытаться меня бросить.

Я раздвинул ее бедра шире и накрыл ее мокрую киску своим ртом. Мои пальцы впились в ее бедра, когда я провел языком по ее киске и, блядь, насладился. Она уперлась ногами в матрас и приподняла попку, потираясь своей горячей маленькой киской о мое лицо, умоляя о большем. Она хотела моих пальцев, отчаянно хотела, чтобы я заполнил ее, пока буду сосать ее клитор. Не в этот раз. Ее киска будет жаждать наполнения, прежде чем я введу в нее свой член.

Я провел языком по ее клитору, пощелкивая им, затем пососал его губами. Она застонала и напряглась, и я поднял голову.

Она вскрикнула.

— Нет, не останавливайся.

Я взобрался на нее, сжимая свой член в кулаке, и прижал головку к ее отверстию, немного протолкнув кончик внутрь, затем вытащил его обратно. Это потребовало всего моего самоконтроля, но я удерживал там только кончик, снова и снова. Щеки Софии раскраснелись, губы приоткрылись, бедра дрожали под моими руками.

— Каждый раз, когда я смотрел, как ты спишь, мне хотелось забраться к тебе под одеяло, любимая, ты такая теплая и мягкая. Я хотел попробовать твою кожу на вкус, вдохнуть аромат ванили и корицы — тот аромат, от которого мой член становился твердым, как гребаное железо, затем снять с тебя трусики, пока ты еще спала, и скользнуть глубоко в твою сладкую маленькую щелку.

— О боже, да. Пожалуйста, — простонала она. Она задрожала сильнее, бедра приподнялись сами по себе, пытаясь принять меня глубже, пока я мучил нас обоих.

Я так долго мечтал об этом, погрузиться в нее.

— Обхвати меня ногами, — сказал я, мой голос был таким глубоким и грубым, что не походил на мой собственный. — Ты все еще принимаешь таблетки? — Я видел их в ее квартире.

— Д-да, но как насчет…

— Я никогда ни с кем не трахался грубо, детка. Это только для моей жены.

У нее перехватило дыхание, затем она обхватила меня бедрами, ее тело было разгоряченным и жаждущим.

Больше никаких поддразниваний, я не мог ждать ни минуты, даже если бы захотел. Я заполнил ее одним сильным ударом.

София

Я вскрикнула, выгибаясь навстречу Киллиану, когда он заполнил меня, растягивая до предела.

— О боже. — Я вцепилась в его плечи, когда он прижал меня бедрами к кровати и выскользнул из меня, затем снова вошел. Удовольствие и боль, смешанные воедино, заставили меня сильно задрожать под ним. При следующем толчке я вскрикнула, оргазм, которым он довел меня до грани, вот-вот прорвется сквозь меня. Моя киска сжималась вокруг него сильно, неоднократно.

— Вот так, кончай прямо на мой член, любимая, — прорычал Киллиан, сильнее входя в меня. Он раздвинул мои ноги и шлепнул меня по заднице, и еще одна волна удовольствия захлестнула меня. Я схватила его за плечи, а он схватил мои руки и завел их мне за голову, пригвоздив к матрасу.

Я посмотрела вниз и увидела, как его толстый член, влажный от моих соков, выскользнул из меня и вошел обратно. Он не сдерживался. Киллиан жестко брал меня, наполняя снова и снова, его яркие зеленые глаза были прикованы ко мне.

— Посмотри, что ты со мной делаешь, — прорычал он. — Ты заставляешь меня терять контроль. Ты заставляешь меня терять мой гребаный разум.

Он был не единственным. Я почувствовала, как нарастает еще один оргазм, и я прижалась к нему, задыхаясь, чтобы заземлиться, в то время как его член безжалостно погружался в меня.

Я позвала его по имени, не уверенная, хотела ли я, чтобы он остановился или трахнул меня сильнее — затем следующий оргазм обрушился на меня с такой силой, что белый свет застилал мне зрение.

— Черт, — прорычал Киллиан, когда его толстый член тяжело запульсировал внутри меня, его сперма заполнила меня, когда он прижался своими бедрами к моим. — Возьми это, возьми все это, — сказал он, содрогаясь.

Затем его большое тело рухнуло на меня, его член все еще был во мне. Он прикусил мое ухо и поцеловал мою челюсть, подбородок, затем нежно поцеловал мои губы.

— Ты моя, София. Теперь ты это знаешь, не так ли? — грубо сказал он мне на ухо.

Мое сердце бешено затрепетало.

— Д-да.

Это было неправильно. Вся ситуация была запутанной и безумной, но независимо от того, были мы вместе или нет, здесь с ним или где-то еще, нельзя было отрицать, что Киллиан О'Рурк завладел мной.

И да поможет мне бог, что бы ни ждало меня в будущем, у меня такое чувство, что так будет всегда.