Пока ты спишь

Глава Шестнадцатая

Киллиан

Деклан постоянно устраивал вечеринки. Я никогда не ходил, но подумал, что Софии это может понравиться. Она сказала, что несчастлива.

Мне не нравилось, что она так себя чувствовала. Это было ново — так часто думать о чувствах кого-то другого, когда я плохо понимал свои собственные.

Но я понимал, и мне не нравилось оставлять ее каждое утро, зная, что она чувствует то же самое. Казалось, ей нравился ее новый офис и возможность выполнять свою работу, но этого было недостаточно. Софии нужно было нечто большее. Мне просто нужно было выяснить, что это такое и как ей это дать. Вечеринка могла бы стать шагом в правильном направлении.

Когда мы поднимались на лифте в квартиру Деклана, я чувствовал на себе ее взгляд. Дверь открылась, и я взял ее за руку. Она позволила мне, и это порадовало меня больше, чем было разумно.

Мы добрались до квартиры Дека и вошли внутрь. Там было полно народу, и я осмотрел комнату.

Здесь она была в безопасности. Каждый мужчина в этой комнате знал, что она моя. Никто не стал бы трахаться с ней или пытаться прикоснуться к ней.

Мой брат заметил нас, и его брови приподнялись, затем он ухмыльнулся, подходя.

— Ты пришёл. Гребаное небо вот-вот упадет? — Он повернулся к Софии. — Привет, Софи, добро пожаловать в мою скромную обитель. — Он сверкнул усмешкой, той самой, которая отлично убедила всех, что мой брат не был смертельно опасным убийцей, что он был менее чудовищным из нас обоих, хотя это была полная ложь. Деклан был сформирован Шеймусом точно так же, как и я, и он был таким же облажавшимся, как и я, только вместо того, чтобы замолчать, как я, он скрывал все темные, колючие стороны себя под своей природной харизмой. Вроде Чарльза Мэнсона. Он умел ладить с людьми, это давалось легко, и их тянуло к нему, но у него не было совести, о которой можно было бы говорить.

— Привет, Деклан, — сказала София и улыбнулась ему. — Мне нравится у тебя.

— Спасибо. — Он кивнул в сторону столика с напитками. — Следуйте за мной, я принесу вам выпить и представлю семье.

Семья. Люди, которых мы знали, что они последуют за мной, когда я уберу Адама, те, кто больше не доверял Шеймусу в качестве лидера и были открыты переменам, были привлечены в нашу группу, остальные, что ж, они больше не имели значения. К счастью, их было немного. София посмотрела на меня, и я кивнул ей, чтобы она шла с Деком, и смотрел, как она уходит. На ней было платье, в котором она выглядела еще более чертовски невинной, чем на самом деле. Легкая, летящая ткань была того же цвета, что и ее глаза, и имела тонкие бретельки. Верхняя часть облегала ее грудь, в то время как нижняя немного расширялась, облегая ее округлые бедра и задницу и заканчиваясь чуть выше середины бедра. Если бы мы собирались куда-нибудь еще, я бы заставил ее переодеться.

Конор подошел ко мне, и я оторвал взгляд от своей жены.

— Никогда раньше не видел тебя ни на одной из этих вечеринок, — сказал он, ухмыляясь. — По крайней мере, добровольно.

Я хмыкнул.

— Знаешь, я думал, ты сразу бросишься на ту девушку, — сказал он. — Но, кажется, я неправильно понял. Я думаю, София действительно могла бы подойти тебе.

— Ты слишком много думаешь, — пробормотал я.

Он отрывисто рассмеялся, затем улыбка сползла с его лица.

— Трахни меня.

Я проследил за его взглядом. Только что вошла Гайя Леоне. Она направилась прямо к Деклану, который все еще разговаривал с Софией и другой женщиной, одной из немногих, с кем он случайно переспал. Я быстро пробрался к ним. Гайя доказала, что она непредсказуема.

— Ты лапаешь моего гребаного жениха, — говорила она девушке.

— Гайя, — выдавил Деклан.

— Вы помолвлены? — спросила другая женщина, вытаскивая руку из заднего кармана Деклана.

Он поморщился.

— Это…сложно.

Девушка покраснела.

— Я ухожу отсюда, — сказала она и ушла.

Гайя посмотрела на Деклана, ее глаза были широко раскрыты и наполнились слезами.

— Ты мне изменяешь? Но я… я думала… — По ее лицу скатилась слеза.

Деклан в ужасе отпрянул.

— Ого. Подожди минутку. Я думал, ты понимаешь, я предполагал, что ты знаешь…

Гайя запрокинула голову и громко рассмеялась, вытирая крокодиловы слезы.

— Это было слишком просто. Господи, ты бы видел свое лицо. — Она изобразила это. — Я… я предполагала, что ты знаешь, — сказала она низким голосом.

Деклан нахмурился.

— Какого хрена, Гайя?

Она проигнорировала его и повернулась к Софии, которая наблюдала за всем происходящим широко раскрытыми глазами.

— Я слышала, твой отец такая же эгоистичная свинья, как и мой. Из тех, кто использует свою дочь как разменную монету и продаст ее, как дешевую шлюху, чтобы заработать побольше денег?

София открыла рот, ее глаза метнулись ко мне, затем закрыла его.

— Эмм…

— Кажется, мы собираемся стать невестками. — Она повернулась к Деклану и ухмыльнулась. — Не так ли, зайчик? Я буду твоей женой, рядом с тобой двадцать четыре часа в сутки. Куда бы ты ни пошел, я буду прямо там. Когда ты будешь есть, срать, спать, я буду рядом. Когда ты закроешь глаза ночью. — Она подмигнула. — Я буду там. — Ее взгляд стал жестче. — Ты крепко спишь, сладкие щечки?

Конор присоединился к нам и сдержал смешок рядом со мной.

Деклан сверкнул улыбкой, беря прядь ее темных волнистых волос между пальцами.

— Детка, кто сказал, что у нас будет время поспать?

Ее глаза сузились, и она откинула голову назад, высвобождая волосы.

— Ты свинья.

— И все же ты будешь той, кто будет визжать, — сказал Дек, его глаза блестели, на лице играла ухмылка.

Гайя зашипела.

— Я собираюсь насладиться тем, что заставлю тебя истекать кровью, — сказала она, затем схватила Софию за руку. — Давай потанцуем. — Она вывела ошеломленную Софию в центр большой гостиной Дека, где танцевала еще пара человек.

— Тебе крышка, — сказал Конор. — И не в хорошем смысле.

Деклан потягивал свой «Джеймсон», не отрывая взгляда от танцующей Гайи.

— О, я не знаю. Я вроде как с нетерпением жду этого.

Несколько часов спустя я сидел с несколькими моими мужчинами за выпивкой, а София была навеселе и смеялась с Гайей, как будто они были старыми друзьями. София повернулась, и ее красивое платье немного приподнялось, обнажив желтые трусики, и мое сердце пропустило гребаный удар в груди. Гайя схватила Невилла за руку и развернулась, затем прижалась к нему. Взгляд Невилла метнулся к Деку в поисках помощи, но мой брат уже приближался. Только что Гайя танцевала и флиртовала, а в следующую минуту Деклан подхватил ее на руки, перекинул через плечо и вышел из комнаты.

Валять дурака и флиртовать с нашими мужчинами на глазах у Дека было не очень хорошей идеей, и мой брат собирался объяснить ей почему — сейчас.

София растерянно огляделась по сторонам, затем пожала плечами и продолжила танцевать с другими женщинами. Там была девушка Конора, Бекка, и она провела с ними большую часть ночи.

Господи, я не мог оторвать глаз от своей маленькой жены. Я крутил обручальное кольцо на пальце. Мне нравилось видеть ее такой. Мне нравилось видеть, как она смеется, наслаждается собой. Счастлива.

Она повернулась, и ее взгляд упал на меня. Я не отводил взгляда, наслаждаясь видом ее раскрасневшихся щек. Вместо того чтобы покраснеть еще сильнее, как она часто делала, когда я смотрел на нее, она что-то сказала Бекке и направилась прямо ко мне, затем продолжила приближаться, придвигаясь так близко, что я отодвинулся, чтобы освободить для нее место. София забралась прямо ко мне на колени на глазах у всех в комнате, обвив руками мою шею.

Усмешка тронула ее губы.

— Ты наблюдал за мной?

— Да. — Трепет пробежал по мне. Мне понравилось, что она заявила, что я принадлежу ей на глазах у всех.

— Почему? — спросила она, проводя пальцами по моей челюсти, по бороде, которую я все еще носил, хотя мое задание притворяться Дином закончилось.

Я не уверен, почему я сохранил её, кроме того, что хотел, чтобы София увидела меня иначе, чем я всегда видел себя.

— Потому что ты такая красивая, любимая, что я не могу оторвать от тебя глаз.

Она моргнула, глядя на меня сверху вниз, из нее вырвался прерывистый выдох.

— Ты действительно считаешь меня красивой?

— Да, любимая. — Как она могла не знать? — Ты моя спящая красавица.

Ее пристальный взгляд несколько секунд изучал мое лицо, затем ее руки крепче обвились вокруг моей шеи, и она поцеловала меня, это был первый поцелуй, который София когда-либо инициировала между нами. Ее язык был горячим и скользким, и я почувствовал вкус вина, которое она пила. Она заерзала у меня на коленях, прижимаясь ко мне. Я скользнул рукой вверх по ее бедру, ее горячая, гладкая кожа коснулась моей грубой ладони, и сжал. Однако я не перехватил поцелуй, я позволил ей вести. Я хотел, чтобы она показала мне, как сильно она хочет меня, почувствовала это, не затмевая свою потребность моей собственной. Знать, что она хочет меня так же сильно, как и я ее. Ее рука скользнула по моему подбородку, пальцы запутались в моих волосах, прижимая меня к себе, пока ее рот двигался по моему, пока ее язык боролся с моим.

Я скользнул рукой выше, и она захныкала у моего рта, прижимаясь ближе, извиваясь у меня на коленях, и мой твердый член напрягся под моими штанами.

— Тебе что-нибудь нужно, любимая? — Спросил я у ее губ.

— Да.

— Скажи это.

— Я хочу тебя, Киллиан. Пожалуйста, я хочу тебя.

Я поднял ее со своих колен, встал, взял за руку и повел из комнаты по коридору. Я открыл дверь в кабинет Дека и провел ее внутрь, затем повернул замок.

— Насколько сильно ты этого хочешь, Софи?

— Сильно.

Я снова поцеловал ее, такой чертовски изголодавшийся по ней. Она захныкала у моих губ, ее руки опустились к моему поясу, неуклюже пытаясь расстегнуть его. Я прижал ее спиной к столу, схватил за руки и развернул, перегнувшись через него, затем задрал ей платье.

Я пнул ее по ногам, так что они оказались раздвинутыми.

— Ты хочешь жестко, любимая?

— Д-да. Трахни меня так, как ты хотел в первый раз, когда смотрел, как я сплю, — сказала она, выгибая спину.

Иисус, блядь, Христос. Она уже не раз просила монстра. Я мог видеть, какая она влажная, даже не прикасаясь к ней, ее трусики прилипли к киске. Схватив их, я стянул их и засунул в карман, затем освободил свой член и прижал головку к ее скользкой киске.

— Ты лежишь в своей постели, София?

Она кивнула, всхлипывая.

— Д-да.

— Милая маленькая София, совсем одна, с такой пустой и ноющей киской, мечтающей о монстре, который пробирается в твою комнату, чтобы взять то, что он хочет?

— Да, о боже. Возьми это, — простонала она, откидывая свою круглую попку назад, пытаясь насадиться на мой член.

Схватив ее за бедра, я вошел в нее. Она вскрикнула, ее лоно мгновенно крепко прижалось ко мне. Я шлепнул ее по круглой заднице. Она хотела чувствовать себя беспомощной, объектом для чудовища. Ей понравилось то, что я сделал, наблюдая за ней, желая ее.

— Тихо, теперь тебе никто не поможет, грязная девчонка. — Я наклонился и прижался губами к ее уху. — Никто больше не услышит звуков, которые ты издаешь, когда тебя трахают. Только я.

Я сжал ее бедра и дал ей то, чего она хотела. Я жестко трахал ее, долбя ее тугую киску, как будто это была моя постоянная работа.

Когда она застонала, я снова шлепнул ее по заднице.

— Тихо.

Она ахнула.

— Я… я не могу.

Я навалился на нее сверху, закрывая ей рот рукой, заглушая ее крики.

— Неужели моя спящая красавица проснулась с толстым членом монстра внутри нее?

Ее киска дернулась вокруг меня, и она кивнула, ее глаза заблестели от удовольствия.

— Чертовски сочащаяся. — Я схватил ее за задницу другой рукой и раздвинул ее шире. — Собираюсь трахнуть эту задницу в один прекрасный день. Собираюсь заявить права на каждую гребаную частичку тебя, любимая.

Ее киска дернулась вокруг меня, и она вскрикнула под моими пальцами, уже кончая на меня. Я сильнее прижал ее к столу, крепче накрыл ее рот и врезался в нее, жестко и быстро, трахая ее, как долбаное чудовище, которым я и был, именно так, как она хотела.

— Это моя хорошая, блядь, девочка, — сказал я ей на ухо, ее приглушенные крики становились громче. — Возьми это. Возьми это, блядь, София.

Как только я это сказал, конвульсии ее киски, которые начали замедляться, сильно сократились, и ее глаза закатились. Ее тугое влагалище несколько раз обхватило мой член, когда она кончила во второй раз.

— София, блядь, ты создана для меня. Каждый гребаный дюйм твоего тела мой. — Я врезался в нее снова и снова, но изо всех сил старался сдерживаться, особенно после того, как она только что кончила ради меня. Я ослабил хватку на ее губах, и она мгновенно схватила мою руку и засосала один из моих пальцев в свой горячий рот, полностью разрушив мой контроль. Я укусил ее за плечо и сильно запульсировал внутри нее, наполняя ее снова и снова, содрогаясь и постанывая.

Тяжело дыша, я поцеловал ее в плечо, в то место, где я, черт возьми, укусил ее, и прижимался к ней, пока полностью не выдохся. Я отодвинулся не сразу. Я оставался погруженным в нее, покрывая поцелуями ее плечо и горло.

— Не могу насытиться тобой. Такая красивая, моя идеальная маленькая жена. Моя драгоценная красавица. — Слова лились из меня, как будто они исходили от кого-то другого, и остановить их было невозможно. Я вдыхал ее аромат ванили и корицы, как гребаный наркоман, получающий дозу.

Ее ресницы затрепетали.

— Тебе не… тебе больше не нужно притворяться кем-то другим, Киллиан. Мне не нужно, чтобы ты был кем-то другим.

Я замер, осознав в этот момент, что не притворяюсь. Эта мысль даже не приходила мне в голову. С ней все шло естественно, та часть меня, которую я считал давно умершей, та часть меня, которую Шеймасу не удалось выбить из меня.

— Я знаю, — прохрипел я.

Часть, доступ к которой имела только София.

Я осторожно приподнял ее, выскользнув из нее, и повернул лицом к себе. Я смотрел в ее великолепные голубые глаза.

— Я знаю.