Покоряя дракона

Глава 4. Новые вопросы

Он выгнал меня! Выгнал! Что со мной теперь будет?

Тело пронзила болезненная судорога. Там, где еще недавно растекалось по венам желание, теперь застывала кровь, причиняя все более нарастающее страдание.

Я вскрикнула, запуская пальцы в волосы. Смяла копну на затылке, оттянула, пытаясь сместить фокус внимания. В голове мучительно пульсировало.

Как скрыться от этого страдания?

Мысли о гневе Сталвана стремительно блекли на фоне страха перед этими ощущениями. Почему мне не было так больно, когда он впрыснул свой яд? Потому что тогда я не боролась?

Как же мне спастись?

Так я и свернулась стонущим калачиком в проходе длинного коридора, лишь молясь, чтобы все быстрее закончилось, и меня никто не заметил. Как вообще я могла думать об этом, если каждую клеточку моего тела пронзала боль?

Мечта, становящаяся кощунственной в этих обстоятельствах, крепла и ширилась. Я мечтала об этом мужчине. Чтобы еще хоть раз он посмотрел на меня, коснулся. Я готова быть лишь слугой, но только подле него.

— Да что со мной? — вновь скривилась от болезненного спазма. Вопреки здравому смыслу, что отчаянно приказывал мне убираться прочь, я подползла ближе к двери, что отделяла меня от того, кто в один миг, как по волшебству, овладел моим сердцем и душой.

— Вот, что несет нам истинность.

Незнакомый голос прозвучал в моей голове. Я схожу с ума?

— Что происходит? — спросила я вслух, вовсе не ожидая, что мне кто-то ответит.

— С тобой? Это яд саарида. Гадко, правда?

— Переживу… — прокряхтела я. Меня одолевало любопытство, но, казалось, таинственный голос и так знает об этом, — Ты… Кто?

— Оу… Ну, можешь считать меня просто внутренним голосом, — когда я вздохнула, демонстрируя свою усталость от тайн и интриг, добавил, — Я не скажу тебе больше. Пока. Терпение, Верон… Вера.

Несмотря на то, что этот разговор был наполовину в моей голове, я сощурила глаза, не веря. Прислонилась затылком к злополучной двери. Кажется, меня начала одолевать дрема в тот момент, когда действие яда начало ослабевать. Остатками сознания уловила звук шагов за дверью, тут же подскочила и побежала прочь. Я вернулась на кухню.

Когда Кара многозначительно округлила глаза, я лишь отвернулась, с трудом сдерживая слезы. Я не понимала, почему все это происходит со мной, не знала, как выпутаться из этой ситуации. Я замерла в ожидании приговора. Господин, Сталван или Элиза — уже было не так важно, кто будет меня убивать. Спать в ту ночь я ложилась с тяжелым сердцем. Не дав себе и минуты, чтобы обдумать все то, что со мной произошло за этот день, погрузилась в тревожный сон.

Но ни ночью, ни утром за мной никто не пришел. Как назло, я проспала и теперь, впопыхах умывшись и переодевшись, побежала к Каре. Оказавшись на кухне, я склонилась над овощами, будто бы давно уже здесь сидела.

— Вера! — голос главной кухарки зазвучал строже, чем обычно.

— Кара, — я устало выдохнула, бросая нож в ведро с очистками, — Прости, я… Я… — она не дала мне договорить, лишь только крепче прижала к объемной груди. От нее пахло мылом, да и в объятиях оказалось очень уютно.

— Пойдем, — Кара легонько подтолкнула меня к двери, ведущей на улице. К той самой двери, через которую я попала в этот замок. Сама она присела на скамейку, еще немного сырую от прошедшего ночью дождя. Я поежилась, когда прохладный осенний ветер забрался мне за шиворот, — Вера, вчера что-то случилось? — начала осторожно она.

— М-м… Ничего особенного, — лишь промычала я. И это было откровенной ложью, которой она вовсе не заслуживала.

“Со мной, черт возьми, много чего вчера произошло!”

Взглянула на женщину. За несколько недель я уже привыкла к ней, казалось, хорошо ее узнала, потому как каждый день мы проводили на кухне. Знала, какие блюда она считает своими фирменными, знала, какую выпечку и фрукты любит. Но сейчас я вдруг задумалась, а стоит ли ей доверять. Теперь мне начало казаться, что я осталась совершенно одна противостоять всем трудностям.

— На тебе лица не было. Я не стала спрашивать, пока ты в таком состоянии, — Кара протянула ко мне руку, и я сплела наши пальцы.

— Правда, я в порядке, — видя ее мягкую улыбку, не смогла сдержать своей. Однако, если я хотела что-то узнать у нее, сейчас было самое время, — Кара, расскажи мне об Элизе, пожалуйста.

Это кухарка была умной женщиной и, как сказал Сталван, проницательной. В моем случае, пока я не научилась искусно врать, ей не так уж и сложно было сложить два плюс два.

— Элиза, значит? — она хитро прищурилась, — Графиня. И близка с нашим господином. Честно говоря, думала, что они поженятся, но все никак. То ли наш герцог не хочет, то ли сама Элиза. Да и откуда мне знать, что у Александра в голове.

Мое сердце затрепетало лишь от одного упоминания его имени. Внизу живота сразу заныло, и я стыдливо опустила глаза. Лишь только в стремлении узнать больше не отступила:

— Тебе она не показалась странной? — теперь, если верить голосу в голове, я знала, что она не человек и не дракон, как и Сталван. Неожиданно я вдруг подумала, не связан ли интерес старика с кровным родством. Но также мне надо было знать, известно ли это кому-то еще.

Кара мотнула головой:

— Взбалмошная, да. Ревнивая, да. Странная? Вряд ли, — она снова качнулась в отрицательном жесте, — Но, Вера, не надо с ней ругаться. У нее близкие отношения с господином. Накажет тебя.

Я закусила губу, невольно представляя эти наказания.

“Прекрати! Это неправильно!”- проклинала я ненавистный сааридский яд.

— А его ты хорошо знаешь? Александра, я имею в виду.

Кара всплеснула руками. Каждая ее эмоция была очень яркой:

— Ну, разумеется! Раньше я была его кормилицей. До чего хорошенький был малыш! Так и не смогла с ним расстаться, — она мечтательно улыбнулась, видимо, вспоминая пережитое, — Господин знать не знает, что я еще здесь.

— Как?! — ахнула я, — Но, ведь ты, должно быть, важный для него человек!

— Эх, Вера! Как какая-то старуха может быть важной?

Я подошла ближе и, усевшись рядом на влажную скамейку, прижала голову к ее плечу.

— Хорошенькая ты такая. Ласковая, точно кошечка, — она вдруг дернулась, — Времени-то сколько! Совсем меня заболтала! Переодевайся бегом, накрывать пойдешь.

— Что?! — замерла на месте. Мои глаза, я уверена, стали больше раза в два.

— Давай, не болтай. Сталван от господина личный приказ передал. Ну?! Что встала?

Не тратя больше времени на разговоры, я рванула в комнату быстрее летящего дракона (ха-ха). Откуда-то взявшимся привычным движением распахнула шкаф. Скривилась от пустоты внутри. Обернулась — на стуле висело вчерашнее платье. Разочарованно вздохнув, стянула с себя рабочий сарафан, оставаясь лишь в нижнем наряде.

— Это подойдет лучше.

Я вздрогнула, не оборачиваясь. Метнула разъяренный взгляд в сторону приоткрытой двери, мысленно обругав себя за беспечность. Поглубже втянула воздух носом и, натянув дежурную улыбку, обернулась к Сталвану.

“Мне нельзя с ним ругаться. Я должна быть послушной. Или хотя бы делать вид, чтобы он не травил меня больше”

Я понимала, что мне надо было выжить, чтобы быть подле своего…

Истинного?

У него в руках я приметила прекрасное платье из черного бархата. В другой руке он держал длинную ленту для шнуровки. Я вспыхнула, вспомнив, что почти раздета, попыталась прикрыться руками.

— Опять боишься, мышка? — Сталван спокойно улыбнулся, не смотря ниже уровня моего лица, — Надевай, я помогу.

Делать было нечего. Я приняла одежду из его рук и стала быстро натягивать на себя дорогую ткань. Прикосновение бархата к телу вызывало приятные, словно давно забытые, ощущения.

Мужчина обошел меня, остановился за моей спиной. Почувствовала, как он продевает ленту в специальную петельку, но меня он так и не коснулся, делал все очень осторожно.

— Выдохни, мышонок, — я подчинилась, снова ловя себя на ощущении дежавю. Будто все это со мной уже было. Со…фи? Кто это?

Казалось, я вспомнила какую-то девушку, но лицо ее было за непроницаемой пеленой. Мне так и не удалось сосредоточиться, так как одним приличным рывком Сталван любезно освободил мои легкие от воздуха.

Короткое касание пальцев к шее, и вот я слышу его голос, изменившийся за какие-то доли секунды:

— Это что такое?

Испуганно коснулась того же участка кожи, лишь после вспомнила коварный “поцелуй” Элизы.

— Почему ты не сказала мне? Что она приказала?

Я тут же обернулась к нему, но смелости посмотреть в глаза так и не нашла.

— Чтобы я пыталась соблазнить господина, — он закатил глаза, и я, боясь его гнева, поспешила добавить, — Но я ничего такого не сделала! Клянусь!

Сталван вдруг улыбнулся, наклоняясь ближе.

— И как? Понравилось наказание за непослушание? — он облизнулся, демонстрируя тонкий змеиный язык. Я замотала головой так активно, что закружилась голова, — Вот и умная мышка. Теперь ступай.

Я коротко поклонилась и выбежала из комнаты. Теперь, хоть я и знала это раньше, даже в собственной комнате я больше не буду чувствовать себя в безопасности. Как спастись? Кто мне поможет?

— Господин, позволите?

Я вскочил из-за стола, увидев самого преданного слугу семьи Алдор. Моей семьи.

— Конечно, Лортин, входи.

Я пообещал Анжелике, что подстрахую нас. Для этого я привлек самую лучшую ищейку и главного головореза. Неспроста мои люди между собой называли его “Черный” — потому что он был мрачен и непреклонен, как сама смерть.

Воин коротко кивнул, распахивая дверь пошире. За ним, звякая цепями на ногах, шаркала какая-то бабка. Я скривился, не скрывая отвращения. Когда дверь захлопнулась, Лортин расстегнул пуговицу, ослабляя ворот рубашки. Явно намекал, что рассказ будет утомительным. Теперь, когда он расслабился, то позволил себе говорить более дружелюбно:

— Каспар, новость первая — она выжила. Новость вторая — возможно, уже мертва.

Разозлившись, я пнул ножку стола:

— Чтоб тебя, Ники! — выругался, и сразу почувствовал, что попускает, — Рассказывай.

Друг кивнул:

— Мы прочесали лес почти в шести секторах прежде, чем наткнулись на ее следы. Рваное красное платье. По сломанным веткам вышли к поляне, оттуда на селение набрели. Эта, — он кивнул в сторону старухи, — Ходила и причитала. И за нами увязалась. Когда… — он запнулся на мгновение, — Нашли тела, старик был с распоротым брюхом. И еще трое обгоревших. Девчонки нет. А горели мужики, здоровые такие, даже не сомневайся.

Я поднял глаза на старуху, что, не стесняясь, обливалась слезами и соплями. Мерзкая деревенщина!

— Зачем притащили?

— О, а это интересно. Она обвинила во всем твою пропажу. Сказала, что эта девка так им за добро отплатила.

Я подошел ближе:

— Говори! — но она лишь плотнее сжала губы и отвернулась. Не сдерживая силы, отвесил ей звонкую пощечину. Она тут же повалилась, начала стонать, — Говори, проклятая бабка!

— Ничего не скажу, высокий господин, — она завыла, от чего я снова скривился, ощущая приступ мигрени, — Зря на девочку наговорила. Она от тебя сбежала, бедная. Хоть убей, ничего больше не скажу!

Лортин метнулся в ее сторону, обхватывая ее голову — резко дернул, до моих ушей донесся неприятный хруст.

— Ты что делаешь?! — взвился я.

— Она не скажет ничего. Не теперь. Но я вдоволь наслушался ее нытья, пока возвращался. Невестушка твоя сейчас сама не знает, кто такая. Да еще и чужим именем называется.

— Прикинулась?

— Не думаю. Местный лекарь подтвердил. И поведал очень занимательную историю…

Глубоко вдохнув, толкнула дверь боком. Оказавшись снова в этом зале, шумно втянула носом воздух: все здесь пропитано его запахом. Прежде, чем я поставила поднос на стол, нашла его глазами. Александр стоял у окна, из которого практически не проникал свет. Дождь снова зарядил, и я слышала, как злые порывы ветра толкали капли на стекла, барабаня так же быстро, как и мое сердце.

Тяга, с которой у меня не было сил бороться, отвлекала. И я снова и снова проговаривала про себя названия приборов.

— Здравствуй, Вера, — вдруг прозвучал его голос совсем близко. Я и не заметила, как он подошел, а мне стало тесно в этом новом платье.

— Доброе утро, господин.

Мой голос прозвучал нелепо, глухо, слова были нечеткими. Я ощутила, что он совсем близко спиной, от его дыхания затылок точно объяло пламя. Услышала его глубокое ровное дыхание и уже готова была совсем потерять голову от того трепета, что во мне пробуждала его близость.

— Так близко…

— Она испугается!

— Хочу… Понюхать.

— Это… Странно. Но я тоже хочу.

Я приблизился, едва не уткнувшись носом в ее макушку. Что за чудесный аромат… Скошенная трава, луговые цветы и что-то сладкое.

Прикрыл глаза, пытаясь вернуть себе самообладание. Видел, как замерла она с десертным ножом в руках. Раздумывает, как бы защищаться?

— Вижу, Сталван передал тебе мой подарок, — я все же взял себя в руки и отодвинулся, внимательно наблюдая за Верой, что трепетала, как крошечная птичка.

При упоминании слуги она как-то занервничала. И я занервничал…

— Очень красивое платье, господин. Спасибо! — она обернулась и низко поклонилась, демонстрируя мне соблазнительное декольте.

“Слишком изящная. Слишком для служанки” — подумал я, вновь обращаясь к дракону.

— М?

— Что за сюрприз? Ты сказал, она…

— А-а, ну, узнаешь, узнаешь.

Проклятье! Когда не нужно, такой разговорчивый, теперь же и слова не вытянешь.

— Тебе идет, — я отвернулся, направившись в сторону музыкального инструмента. Сам же начал мозговой штурм. Она боится его? Ругал? Наказывал? Или боится какого-то разоблачения? Слишком хорошо воспитана для крестьянки. Мне это не нравится, — Спасибо, Вера, можешь идти.

Я видел, что она с трудом скрывает разочарование. Мне даже стало не по себе, ведь я не хотел быть холодным по отношению к ней. Только не к ней.

Но я не мог позволить себе совершить ошибку. Истинной может оказаться и твой собственный убийца.

Я должен узнать, что она скрывает!

«Поверить не могу! Снова она заявилась! Гадкая, мерз-с-зская…»

Ощутив головокружение, облокотилась на стену. Видимо, действовало лекарство, так как почувствовала, что тянет живот. Может, окажись я в другой ситуации, охотно нарожала бы герцогу целую кучу малышей. Но не теперь, не тогда, когда мои горячо любимые родители сообщили, что следят за мной и, как они выразились, знают все мои мысли.

Как это удивительно! Пообещали меня какому-то мужику, которого я в глаза не видела. Думают, я так легко подчинюсь? Нет уж! Мне и здесь хорошо. Пусть всем своим гнездом приезжают и силком увозят.

Вскинула глаза на зеркало, прокручивая между пальцами прядь светлых волос.

— Какая идеальная история. Графиня Моуз, — мне сложно было сдержать смех, когда я думала о том, что так легко одурачила целую кучу этих напыщенных дворян.

Да, я понимала, что в масштабах моих мечт какой-то герцог — это мелко. Конечно, я бы с большим удовольствием махнула в сам дворец. Но без нужного представления мне никак там не оказаться. И Александр, как назло, совсем не хочет выводить меня в свет.

Лицо в отражении гневно скривилось. Теперь, когда я думала о нем, от чего-то сразу подставляла образ надоедливой служанки.

«С первого раза, значит, не дошло».

Я вскочила с пуфика, театрально вскидывая голову.

— О, эта новая пассия, что ворвалась в наши жизни! Она несовершенна, не достойна моего возлюбленного герцога! Как я ненавижу ее! Это несправедливо! Я привыкла быть единственной, быть центром его внимания. Но теперь ее присутствие ранит мое сердце, вызывает боль, которую я никогда прежде не испытывала. Она забирает его время, его мысли, его взгляды, и я не могу простить ей за это! — я рассмеялась, раскрывая веер перед зеркалом, — Как смеет она вмешиваться в мои отношения? Ни права, ни достоинства — у нее нет ничего, чтобы покорить его сердце! — прищурилась, будто в отражении передо мной была вовсе не я, а коварная Вера, — Я не отступлюсь, негодяйка, так и знай! Добьюсь собственного превосходства, отстою то, что принадлежит мне! Я верну свою любовь! — теперь же припало на одно колено, тяжело дыша.

Мой нелепый экспромт как раз подошел к концу, когда я услышала аплодисменты за спиной. Медленно подняла голову, опасаясь, что это может быть Александр. Тогда мне было бы сложно объяснить свою речь. Но это оказался не он.

— Слуга? — я скривила губу. То был старик, что служил камердинером во дворце. Видела его лишь мельком пару раз, хотя и знала, что он ценный работник для Александра.

— Какая речь… Какие пылкие слова…

Я вопросительно вскинула брови.

— Ты что так разговариваешь? Твою дряхлую спину давно не пороли?

Старик рассмеялся, но как-то коварно. Я остро чувствовала, что что-то не так.

— Леди Элиза, разве в письме ваши родители не сказали, что за вами все время наблюдают?

Я задохнулась от возмущения, чувствуя, как краснеют мои щеки:

— Ты?! Да как ты посмел? — поддаваясь отчаянному порыву, я кинулась в его сторону. Воодушевленно размахивая веером, летела в его сторону, чтобы обрушить шквал хлестких ударов по его наглой морде.

Однако, увидев его блеснувшие сааридским огоньком глаза, тут же замерла.

— Господи… — только проговорила я, на что он неприятно ухмыльнулся.

— Что ж, Элиза. Теперь поговорим.

— Сначала объясните, что вам нужно.

— Что, вот так сразу? — он прошел к моему письменному столу, раздвигая бумаги в разные стороны. На чистый стол медленно положил руки и снова уставился на меня, — Ты перегибаешь.

— Пф… — фыркнула, скрестив руки на груди, — Не тебе меня поучать. Я делаю, что хочу.

— У тебя была задача. Не прохлаждаться сюда отправили. Ты что-то узнала про камень?

— Нет! — заметила, как сузились его зрачки и опасливо сделала шаг назад, — Нет, — проговорила уже спокойнее, на самом деле прекрасно осознавая, что я провалила свою миссию по всем фронтам.

— Значит, ты уедешь домой, где, наконец, повстречаешься со своим будущим мужем, — он расстегнул пуговицы на рукавах рубашки, закатал их. Я вдруг испугалась, не станет ли он меня бить. Как оказалась, этот мужчина не так прост, да и не человек он вовсе. К тому же знает, кто я такая. Моих приказов не послушается, просто сделает, как велели родители. Вот же я попала!

— Не надо! Я не хочу к какому-то противному старому змею, который даже чешую сбросить не может! — представив, как мне придется обдирать высохшую противную кожу с отвратительного тела, совсем натурально расплакалась, — Прошу! — взмолилась, опускаясь на колени.

— Ты понимаешь, что у Александра нет к тебе любви? Он этого всячески избегает, я уже не говорю о встрече с истинной, — его голос, такой спокойный и отстраненный, будто и не обо мне вовсе говорили, выводил меня из себя и прямо-таки пугал, — Ты что, беременна?

У меня похолодело внутри. Я стыдливо опустила глаза, лихорадочно перебирая отмазки в голове.

— Да. То есть, уже, наверное, нет. Это случайно! Больше такого не повторится! Я обещаю! Позволь мне остаться!

— Хорошо, но это все равно временно. Ты уедешь домой, но позже.

Я с облегчением выдохнула, значит, теперь у меня еще есть в запасе время, и я брошу все силы на то, чтобы найти камень!

— Почему ты заговорил об истинной?

Он почесал бороду, смотря на меня сверху-вниз. Губы вновь растянулись в улыбке:

— Просто она уже здесь.