Покров-3. Чарусы

Глава 17. Спасибо-спасибо

Василиса проснулась от того, что Изюм вылизывал её лицо влажным шершавым языком. Открыла глаза, чтобы с утра пораньше посмотреть в тёмную морду, тычущуюся ей в щёки мокрым носом.

Изюм цокал когтями по деревянному полу, а Василиса вытянулась, чтобы лежать было удобнее. Только как-то жёстко под спиной. И одежда будто бы намокла. Стало быть, она проснулась не у себя дома, как надеялась несмотря ни на что.

Открыла глаза. Кругом – старые деревянные стены, потемневшая доска с ликами и крестиками на цепи и такая же унылая крыша. Ага, вспомнила. Часовня посреди зачарованных болот. Часовня в чарусах.

Изюм, круживший около хозяйки, подошёл и стал мордой пытаться её поднять. Так. Изюм. Василиса резко села. Пёс сел рядом, высунув язык, и с интересом смотрел ей в глаза, будто бы спрашивая, что они будут сегодня делать. То есть ему стало лучше. Да он, кажется, полностью выздоровел. Значит, сработало!

Василиса сгребла пса в охапку и покрепче обняла, он вылизал ей лицо и стал снова кружить рядом, размахивая хвостом из стороны в сторону. Но если собака выздоровела, значит, и домой теперь получится добраться. Ну, правильно – кто-то же здесь уже бывал и возвращался, раз слухи об этом месте распространились.

Поднявшись на ноги и чувствуя себя отдохнувшей, Василиса повернулась к иконе и поклонилась в пояс:

– Спасибо! Спасибо!

Икона не ответила, но очень хотелось её хоть как-то поблагодарить. Тогда Василиса стащила с шеи шнурок, сняла перстень Агафьи Русаковой. Присмотрелась – цепь поперёк иконы просто была завязана узлом за колечко. Василиса отвязала её, и все крестики-кольца разом звякнули, съехав по цепочке к рукам Василисы. Она просто продела цепь в кольцо и вернула на место.

Потом Василиса позвала Изюма и вышла из часовенки. Оказалось, её лодка покачивалась на волнах всего в полуметре от берега островка. А в ней пропавшая кедина. Вот это да. Действительно, чудо.

Василиса восхищённо покачала головой, снова повернулась к часовенке и снова поклонилась, шепча «спасибо-спасибо». Потом закинула Изюма в лодку и, толкнувшись от островка, залезла туда сама, даже ноги не намочив. Надела вновь обретённую обувку.

И как грести? Да хоть руками, уже не важно.

А собственно, вон и весла – торчат между камышами. Ух ты. Неужели такое бывает! Гребя руками, Василиса кое-как довела лодку до камышовых зарослей и вытащила вёсла одно за другим. Вставила штырьки в пазы. Всё работает. Отлично!

Обернулась назад и снова послала часовенке «спасибо-спасибо». Интересно, а те существа под водой сейчас чем заняты? Нет, лучше не проверять. Мало ли что.

Василиса усердно гребла прочь от часовни, время от времени благодарно кивая и наблюдая, как та становится всё меньше и меньше. Островки, ивы, камыши, цветущие нимфеи. Красота. А вон и тоннель из ивовых веток показался вдали.

Обогнув одно из деревьев, Василиса обернулась, чтобы взглянуть на волшебную часовню. Но ничего не увидела – только бескрайнее болото. Что ж. Значит, надо просто отправляться домой.

Так. А ведь у заводи её могут поджидать Фаврелия с компанией. На миг Василиса испугалась, но тут же каким-то чудесным образом успокоилась. Даже если они и там, ей ничего сделать больше не смогут. Откуда она это знает? Оттуда.

Так что Василиса просто мерно гребла к ивовым зарослям. Густая арка, тёмный тоннель, кружевная тень. Всё-таки немного волнуясь, Василиса проплыла под нависающими ветвями и оказалась на залитой солнцем сверкающей заводи.

На мостках её ждали отец, Лета, Антон и священник. Видимо, Лета догадалась попросить помощи только у них. Ну а у кого ещё?

– Ну и где ты была? – раздражённо спросил отец, помогая Василисе выбраться на мостки. Изюм весело выскочил сам.

– В Чарусах, – честно ответила Василиса.

– Да ладно, – удивлённо произнёс Антон. – Не может быть.

Василиса только развела руки в стороны и пожала плечами.

– Это что у тебя? – кивнул отец на её ноги.

Оказалось, она так и ходила со стеблями кувшинки, овившими лодыжку.

– Случайно выдрала, – пробормотала Василиса, прыгая на одной ноге и выпутываясь из растения. – Маме отнесу.

– Может, мне тебя дома запереть? – устало спросил отец. – То вас в про́клятую деревню занесёт, то в гиблые болота.

– Вы ещё про усадьбу с призраками забыли, – заулыбалась Лета. Увидев грозный взгляд Василисы, скроила серьёзную гримасу.

– Пошли домой! – скомандовал отец. – Только зря людей поднял.

– Ничего страшного, – мягко произнёс отец Павел. – Нам полезно прогуляться.

Василиса спустила Изюма с поводка, и он умчался ловить бабочек. Её отец и священник ушли чуть вперёд, а к самой Василисе с двух сторон подошли Лета и Антон.

– Ну? Что там было? – к удивлению Василисы этот вопрос первым задал именно учитель труда.

– Болота, – неопределённо ответила Василиса. Когда её отец обернулся и хмуро глянул на неё, опустила взгляд и понизила голос: – Чудища под водой. Голоса как будто знакомые.

– А до церкви доплыла? – шёпотом и с любопытством спросил Антон.

– Сами-то как думаете? – искоса глянула в его очки Василиса.

– Ну да. Так бы не вернулась, это понятно. – Некоторое время Антон топал молча, потом снова спросил уже нормальным голосом: – С чего тебя туда вообще понесло?

– Вот это хороший вопрос, – обернулся отец.

Все смотрели на Василису, а ей стыдно было признаться, что она невероятно сглупила, согласившись на сомнительную сделку с самой мерзкой женщиной в Покрове. И та, разумеется, её обманула.

– Так получилось, – попыталась уклониться от прямого ответа Василиса. – Случайно.

Отец остановился и встал поперёк дороги, скрестив руки на груди. И внимательно посмотрел на дочку. Будто бы спрашивал, как вообще можно угрести туда случайно на чужой лодке.

– Я убегала. – Василисе было жутко стыдно вот так стоять перед отцом, да ещё при посторонних. Даже смотреть ему в глаза не могла.

– От кого? – уже спокойнее спросил папа.

– От Фаврелии и её прихвостней, – отвела взгляд Василиса. – Они нас с Изюмом чуть не утопили.

– Та-ак, – сквозь зубы процедил отец, сжимая ладонью кулак.

– То есть, это ты их так ухайдохала? – удивлённо спросила Лета, потом добавила с восхищением: – Ничего себе! Вот это да!

– В смысле? Кто кого ухайдохал? – переспросил Антон, сдвинув брови.

– Да я видела, как они там виляли по деревне, – кивнула через плечо Лета, широко улыбаясь. – Все с разбитыми рожами. Ещё всё ныли, что типа как они теперь пойдут на Выпускной!

Все обернулись к Василисе.

– Ну я же защищалась.

Антон добродушно улыбнулся, Лета рассмеялась в голос. Отец Павел только покачал головой – ясно, этот святоша вообще против любого насилия. Отец только закатил глаза и пошёл дальше по дороге к Покрову.

Своё обещание он, разумеется, выполнил и запретил дочке выходить из дома без разрешения и подробного отчёта о том, куда и с кем она обирается. Да ещё родительский контроль установил на телефон. И умный браслет со слежением заставил надеть на руку и постоянно носить.

Василиса, конечно, пыталась протестовать, но мама чуть слёзную истерику не закатила. Успокоилась, только получив от Василисы нимфею из чарус. Оказалось, цветы из питомника почему-то плохо приживались.

Так что ареалом обитания для Василисы оставался таунхаус, площадка перед ним и задний двор. Видеться ей разрешалось только с Натальей Львовной на работе, Давидом Юрьевичем в школе, Летой и Колей. Или в музее, или у Василисы дома. Так что они наконец провели вечер оригами. А ещё вечер сериалов, день поедания пиццы и пирожных, утро настольных игр, ночь рассматривания звёзд, выходные рисования акварелью по мастер-классам.

– Будет жалко, если ты уедешь. – Лета лежала на кресле-мешке на животе, подставив руки под подбородок.

Сегодня у них по плану был день рукоделия в музее, который Коля пропускал. Ему совсем не интересно было скручивать розочки из шёлковых лент, да и бабушку нужно было навестить. То есть развлекались Василиса и Лета вдвоём. Вернее, Василиса всё пыталась сделать браслет-бутоньерку, по цвету подходящую к платью, которое на днях дошила мама. А Лета просто валялась на креслах.

– Не уверена, что уеду, – пробормотала Василиса, сосредоточенно пришивая бусины к ленте-основе. – Может, останусь. Всё равно результатов экзаменов пока нет.

– Круто, – радостно произнесла Лета.

– Да ты же сама на следующий год поступишь и уедешь.

– Не, я тут останусь, – сходу заявила Лета.

Василиса наконец отвела взгляд от браслета. Лета так и валялась на пуфе, болтая согнутыми ногами.

– Да ладно, у меня ума не хватит нормально всё сдать.

– А Коля? – спросила Василиса, перекатывая бусину между двумя пальцами.

– Коля, – произнесла Лета, глядя в пространство. Лицо её стало серьёзным и будто повзрослевшим. – У него способности. Он может карьеру сделать. А я ему на что?

У Василисы не было настроения пускаться в разглагольствования о чужой личной жизни. Сейчас надо сказать, что со своей бы разобраться, да поздно разбираться. За неё уже всё разобрали.

– Они тебя больше никуда не звали? – после паузы спросила Лета.

– Я их всех просто заблочила, – ответила Василиса, пришивая к лепесткам розы прозрачные бисерины, имитирующие росу.

– А Гаврил?

– Его давно не видела, – произнесла Василиса, от души надеясь, что голос прозвучит ровно. Солнцестояние уже вот-вот наступит, а сделка не состоялась. И не могла состояться. Так что неизвестно, как он там и что с ним будет дальше.

В больницу его вроде бы так и не отвезли. Похорон не было. Значит, жив.

Вдруг Василису подбросило вверх. На миг она зависла в воздухе, потом шлёпнулась на сиденье стула. Со стуком подскочили стол, все полки и шкафы. Хорошо, что ничего не опрокинулось. Только бусины рассыпались по полу.

– Это ещё что? – испуганно спросила Лета, осматриваясь. – Землетрясение?

– Откуда здесь… хотя кто знает. – Василиса полезла под стол собирать раскатившиеся бусины и оттуда слушала голос Натальи Львовны.

– Что произошло? Кто-нибудь в курсе? – спрашивала начальница, видимо, выйдя из своего кабинета.

– Неа, – произнесла Лета, помогая собирать бисер.

Василиса наконец вылезла из-под стола. Наталья Львовна стояла посреди библиотечного зала и смотрела мимо неё стеклянными глазами. Лицо её становилось всё бледнее, пока не приобрело оттенок бумаги для принтера.

Потом она с ужасом прошептала «господи» и рванула прочь из библиотеки. Суетливый стук её каблуков пробежал по лестнице и затих. Хлопнула входная дверь.

– Н-да, чего только не бывает, – произнесла Лета, глядя на выход из книжного зала.

– Слушай-ка, – понизила голос Василиса, подавшись вперёд. У неё мелькнула жуткая мысль, о том, что могло произойти. – Я пока не могу уйти. Может, сгоняешь, понаблюдаешь?

– А почему бы и нет. Хоть какая-то движуха, – пожала плечами Лета, подмигнула Василисе и побежала прочь из музея. Снова хлопнула дверь внизу.

Василиса вернулась к бутоньерке, строго запретив себе думать о том, что там могло произойти. И вообще – место здесь странное, случиться может всё, что угодно. Мертвецы встанут из могил и пойдут гулять по улицам. И никто внимания не обратит. Вернее, все сделают вид, что всё нормально, а сами будут часами перетирать, кого и где они встретили.

Жуть какая. Так, где там светлые тонике ленты. Василиса загрузила видео по изготовлению фенечки из лент. Потому что на плетёной основе бутоньерка будет смотреться эффектнее.

Продевая ленточки одну под другой, потом снова, с противоположной стороны, Василиса всё прислушивалась, но в музее, как и на улице, было совершенно тихо. Вернее, всё как всегда – никаких истеричных воплей или криков о помощи. Но откуда-то Василиса точно знала, что и с кем произошло.

Тренькнул телефон – Лета прислала видео. Василиса сразу загрузила его, и на экране появился двор дома Гаврила. Через забор было видно, как из двери кувырком вылетела Зоя, следом выскочила Наталья Львовна и с матом чем-то замахнулась на Зою. Та пыталась отползти, но и дело получала удары щёткой. При этом Наталья Львовна истерично осыпала Зою отборными проклятиями. Зоя наконец сумела перевернуться на четвереньки и по-собачьи, выскочить со двора. На этом видео закончилось.

Теперь Лета звонила сама.

– Да? – произнесла Василиса, приложив трубку к уху и чувствуя, как от волнения зачастил пульс.

– Получила? – прошептала Лета. – Вот. А теперь тут твоя мама.

– Это ещё зачем? – удивилась Василиса.

– Не знаю, – торопливо шептала Лета. – Но она с чемоданом прибежала. Ой, вон они, вон они. Гаврила тащат. Он еле-еле ноги волочит, голова свесилась. Ой, бли-ин! Да у него обе руки забинтованы! И кровь там, кровища! Ага, сажают в машину к Антону, видимо, в город поедут. Ну всё, давай, я потом ещё позвоню.

Лета отключилась. Василиса подумывала позвонить маме, но решила пока её не отвлекать. Может, от её сосредоточения сейчас жизнь Гаврила зависит, а тут дочка полезет с расспросами. Лучше подождать. В конце концов, мама потом сама обязательно всё расскажет.

Так Василиса дотерпела до вечера. К ней пришла взволнованная Лета и снова, по шагам, в мельчайших деталях пересказала всё, что увидела. Правда, ничего нового в рассказе не появилось. Вдвоём они просидели в музее до конца рабочего дня, потом всё закрыли и отнесли ключи Летиному отцу. Василиса надеялась, что она его расспросит, но Лета только покачала головой:

– Неа, он мне ничего не рассказывает. Думает, что я то ли мелкая, то ли тупая.

– Ладно, пойдём тогда ко мне, – предложила Василиса. – Подождём, пока мама приедет. У неё спросим.

Но до таунхауса они дойти не успели. Мимо промчалась машина Антона. И в ней сидели только он сам и Наталья Львовна. Следом катил Василисин отец. Вот он притормозил. Высунулся из окна и приказал:

– По домам! Обе!

– Ага, щас, – бубнила Василиса, открывая дверь машины и забираясь внутрь. Лета особого приглашения ждать не стала, залезла с другой стороны и плюхнулась на сиденье рядом с Василисой.

– Здрасьте! – растянулась в улыбке Лета. Она же за любую движуху, а тут явно наклёвывалось что-то интересное.

– Пошли по домам! – строго сказал Василисин папа.

– Ну уж нет! – насупилась дочка. – Куда вы там катите. Мы с вами поедем. И всё.

– Да в кого ж ты такая упрямая!

– В тебя, – передразнила Василиса. – Поехали, а то всё пропустим.

Василисин папа со стоном закатил глаза. Потом завёл-таки мотор и бросил через плечо:

– Сидеть в машине. А потом дома поговорим.

– Может, расскажешь, что стряслось? – дав отцу немного остыть, спросила Василиса.

– Да приятелю твоему совсем поплохело, – наконец произнёс отец через плечо. – В город увезли.

– В каком смысла – поплохело? – встряла Лета. – Я там Зойку видела.

– Какая ты глазастая, – пробурчал отец Василисы. – От неё, видать, вся гадость и пёрла.

– Кто бы сомневался, – пробубнила Василиса под нос. Уже громче спросила: – А куда мы едем?

– Уже приехали. – Отец затормозил у дома Ядвиги Мстиславовны. Обернулся и повторил: – Сидеть в машине!

А сам вышел и пошёл к дому. Лета двинулась было за ним, но Василиса её удержала. Она-то своего папу хорошо знала – когда он говорил что-то таки ледяным тоном, лучше ему не перечить.

Поэтому Василиса достала телефон и набрала маму.

– А ты вообще где? – сходу требовательно спросила мама.

– В папиной машине сижу. А ты? Дома уже?

– Да, – вздохнула мама. – Ну вы даёте, молодёжь.

– А что такое? – потихоньку подбиралась к главному вопросу Василиса.

– Да приятель твой руки себе порезал.

– Как так?!

– Не знаю. Девица эта с ним была. Ну, Зоя. Что у них там стряслось, я так и не поняла. В общем, у него и так на руках какие-то шрамы, так он их ножом поперёк и перечеркнул. Как вены не задел – ума не приложу.

– Ну, с ним всё нормально? – медленно спросила Василиса.

– Да как тебе сказать, – мама будто пыталась уйти от ответа. – В больницу отвезли. В Растяпинск. Я давно советовала, да он всё упирался.

– И? – подбодрила Василиса маму, когда та замолчала.

– Кома, – наконец проговорила мама. – А главное – врачи причину так и не поняли. Просто упал – и всё.

– Упал – и всё, – шёпотом повторила Василиса. – Ладно, я перезвоню.

– А ты, то есть, вы когда вернётесь? – обеспокоенно спросила мама.

– Скоро. Всё, давай. – Василиса завершила вызов.

– Ну? – нетерпеливо спросила Лета.

– Пошли. – И Василиса вышла из машины.