Полуночный любовник

Глава третья: Замочная скважина

Итан Уоллес сидел за рулём автомобиля, любуясь видами колючей проволоки.

Женская колония в городе Джефферсон-Сити была последним местом на земле, куда Итан приехал бы по доброй воле. Он не любил тюрьмы, и ему было жаль тех, кто отбывал свой срок. Мужчины, женщины, детоубийцы, маньяки… Они оступились, совершили ужасную ошибку. А теперь их судьба была в руках других людей. Можно ли оправдать убийцу ребёнка? Можно ли простить педофила, который изнасиловал, а затем убил беззащитную девочку? Итан Уоллес принадлежал к тому типу людей, кто не привык осуждать. Конечно же, он понимал, что убийство — это плохо. Но за каждым убийством стоят злые помыслы людей, которые сбились с пути. Итан лишь надеялся, что после отбывания срока многие преступники оставляли путь насилия.

Сидя за рулём автомобиля, Итан посмотрел на наручные часы. Почти пять часов вечера, а на стоянке перед женской исправительной колонией не было ни одной живой души.

Итан не стал унывать. Он вытащил из бардачка пачку сигарет и зажигалку, закурил, вдохнув горячий дым с ароматом никотина, и облегчённо выдохнул. Курение убивает. Но без сигарет и алкоголя Итан не мог нормально думать. С тех пор как он увидел первого одержимого, он всегда много пил, а на следующий день выкуривал несколько сигарет. Это помогало держать себя в тонусе. В противном случае, он бы давно сошёл с ума от постоянных кошмаров, которые терзали его искалеченный разум. Это была его ноша. Он даже не женился, хотя у него была такая возможность. А всё потому, что зло и призраки прошлого должны оставаться под замком. Итан не хотел делиться своими кошмарами с самыми близкими людьми. Ну а кто может быть ближе любимой женщины? Проще оттолкнуть, чем делить эту боль с любимым человеком.

Выкидывая окурок в окно, Итан обратил внимание на белый автомобиль, который остановился позади него. Из салона белой машины вышла женщина в деловом костюме, состоящем из белой блузки с чёрным бантом, чёрной юбки с длинной чуть ниже колена и пиджака. На плече у женщины была сумочка, её длинные ноги обтягивали чёрные колготки, а светлые волосы были собраны в пучок.

Ну, точно адвокат!

Итан протёр усталые глаза и вышел из салона автомобиля, встретившись взглядами с женщиной, которой на вид было немного за тридцать. В последнее время его окружали одни красотки, что не могло не радовать.

— Мисс Тейлор? — спросил он.

— А вы, должно быть, Итан Уоллес, — ответила Саманта, протягивая изящную ладонь. — Приятно с вами познакомиться. И спасибо, что откликнулись на просьбу о помощи.

Итан посмотрел на её руки. На левой руке красовались женские наручные часы, а на безымянном пальце кольцо с маленькими алмазом. То, что Саманта Тейлор была замужем, Итана ничуть не смущало. Когда речь заходила о работе, он не мог себе позволить отвлекаться на женские ножки, даже такие сексуальные, как у неё. Вместо этого он прикинул, сколько она могла зарабатывать, работая государственным адвокатом. Учитывая недешевую одежду и добротные украшения, она либо удачно вышла замуж, либо работала в одной сфере с кем-нибудь из родственников.

— Сколько всего дел вы вели, миссис Тейлор? — поинтересовался Итан.

— Опять вы задаёте странные вопросы, — нахмурилась она, одарив его ледяным взглядом. — Какая разница? Я профессионал своего дела, мистер Уоллес.

— Разве я ставил под сомнение ваш профессионализм?

— Неоднократно!

Итан закрыл дверь автомобиля и взял из багажника железный чемодан. Они направились ко входу в женскую исправительную колонию, и Итан, глядя на колючую проволоку, обдумывал дальнейшие шаги.

— Скажите, миссис Тейлор, почему вы думаете, что Наоми Мэннинг была одержима демоном?

Саманта заметно замедлила шаг.

— Это сложно объяснить, — тихо ответила она. — Будет лучше, если вы сами всё увидите.

— И вы называете себя профессионалом?

— Я профессионал! — выпалила она. — Но я занимаюсь защитой в зале суда, а не борьбой с различными монстрами! Я понятия не имею, как ваш дьявол связан с моей подзащитной. Однако я убеждена, что с Наоми Мэннинг всё не так просто. Раньше я об этом даже не задумывалась, словно кто-то ограждал меня от этих мыслей. А теперь, когда я поговорила с отцом Калебом, я начала понимать, что всё очень странно.

— А вы умеете заинтриговать.

Исправительная женская колония города Джефферсон-Сити встретила Итана двумя постами охраны, на которых он изрядно задержался. Первый пост охраны заставил его расписаться и предоставить чемодан для досмотра. Из всех вещей он смог взять с собой только библию. А вот остальные вещи пришлось оставить. На втором посте охраны Итан прошёл тщательный осмотр с помощью рук и метало детектора. Благо палец в задницу не стали засовывать.

Когда Итан выполнил все условия исправительной колонии, их вместе с Самантой сопроводили по длинному коридору, который пролегал через основное здание и заканчивался в отделении для смертников. Сами камеры смертников Итан не увидел, чему он был несказанно рад. Их отвели в комнату ожидания, где посадили в одно из самых мерзких помещений, где ему доводилось бывать. Ни одного окна, а из всех предметов интерьера только железный стол и три железных стула, которые посадили на огромные болты, прикрутив к бетонному полу.

— В жизни не видел более уродливого места, — признался он, занимая место за столом.

— Я тоже, — охотно согласилась Саманта.

— Вы здесь не бывали? — спросил Итан, вопросительно глядя на неё.

Саманта Тейлор находилась возле входной двери, мечась из стороны в сторону. Даже слепой идиот понял бы, что ей от этой комнаты было не по себе. Кажется, она тоже была не в восторге от тюрьмы, где содержали опасных преступниц. Будь её воля, она бы охотно отрастила крылья и улетела из столь поганого места.

— Была, конечно, — наконец ответила она, теребя бегунок на своей сумочке. — От этого мне не легче. Одно дело, когда человека судят за убийство и сажают на определённый срок. Но с Наоми Мэннинг всё по-другому. Боже, ей же всего двадцать шесть лет! Когда я думаю об этом, в моей голове всплывают слова судьи, который приговорил её к смертной казни.

Итан повернулся к ней, облокотившись на спинку стула.

— Может, вам не стоит участвовать?

— В смысле?!

— Ну, вы могли бы подождать, когда я поговорю с вашей подзащитной.

— Хотите, чтобы я ушла? — спросила Саманта с нотками осуждения.

— Я не хочу, чтобы вы копались в этом дерьме, миссис Тейлор, — заботливо сказал Итан, что было для него большой редкостью. — Если слова отца Калеба подтвердятся, поверьте, вам не стоит вмешиваться. К тому же вы можете оказать помощь, если подадите прошение и отсрочите смертную казнь. Время — это важный ресурс, а у меня его не так много.

Саманта вздохнула и, выдержав паузу, одобрительно кивнула.

— Ну, хорошо. Я, разумеется, подготовлю и подам прошение в суд. Однако мне нужны веские основания.

— С этим не будет никаких проблем. Сразу после моего разговора с вашей подзащитной я смогу сделать выводы, благодаря которым мы повлияем на решение суда. Хотя бы отсрочим приговор, чтобы я смог найти доказательства.

— Безумие, — замотала головой Саманта. Она посмотрела в его глаза, и что-то в них заставило её поверить. — Ладно, мистер Уоллес, я вам верю. Делайте что нужно. Это ваша область знаний. А я, пожалуй, займусь тем, что мне под силу изменить.

— Правильный выбор.

Саманта Тейлор покинула комнату для допросов, чтобы сотрудник церкви смог пообщаться с её подзащитной. Ещё месяц назад она бы сочла Итана безумцем. Более того, она бы открыто заявила, что отец Калеб не дружит с головой. Но то, что она увидела и почувствовала на месте преступления, вызывало в ней первозданный ужас. Она попросту боялась находиться в одном помещении с Наоми Мэннинг, не говоря о том, чтобы снова с ней разговаривать. Зло, о котором ей так много рассказали в последние дни, похоже, следовало за подзащитной по пятам. И Саманта не хотела ввязываться в битву между адом и раем, даже если на кону стояла жизнь невинного человека.

Едва Саманта ушла, как с другой стороны помещения открылась другая железная дверь. Полная женщина-конвоир с кривой чёлкой привела в комнату для допросов девушку, едва ли похожую на живого человека.

— А где адвокат? — спросила конвоир.

— Миссис Тейлор занимается иными вопросами, — спокойно улыбнулся Итан. — А теперь, если не возражаете, я бы хотел остаться с осуждённой наедине.

— Вы не можете! Это против…

— Вы знаете, что это такое? — перебил Итан, ткнув пальцем в библию, лежащую на столе.

— Причём тут?..

— Осуждённую приговорили к смертной казни. Но даже у неё есть право на разговор с духовным человеком. А я представляю интересы церкви. Не верите мне? Позвоните и поговорите с отцом Калебом. Насколько мне известно, некоторое время назад он помогал в здешней часовне. Это он назначил меня на эту роль. Я буду тем, кто поможет этой юной леди смириться со смертью. — Итан расплылся в улыбке. — Или можете сразу позвонить в Ватикан. Уверен, церковь будет безумно рада узнать, что человеку из камеры смертников отказывают в разговоре со священником.

Женщина в униформе охранника колонии не стала спорить. Она усадила осуждённую за стол, пристегнула все цепи, а сама вышла из комнаты для допросов, громко хлопнув железной дверью. Что действительно было странно, так это реакция Наоми Мэннинг, которая за всё время перепалки даже головы не подняла. Молодая женщина, что была приговорена к смертной казни, никак не реагировала, словно её здесь не было.

— Здравствуйте! — тихо сказал Итан, когда они с осуждённой остались наедине. — Вас зовут Наоми, верно? А меня — Итан. Не возражаете, если я буду обращаться к вам по имени?

— Нет… — Наоми ответила так тихо, что её с трудом было слышно.

Прежде чем начать разговор, Итан внимательно осмотрел её. Говорят, что тюрьма меняет людей. Но Наоми настолько ужасно, что сложно было даже предположить, кем она была до убийства мужа. Бледная и потерянная, она утратила всякую надежду и любовь к жизни. Её малиновые глаза потускнели, жизнь в них почти угасла. Некогда прекрасные волосы цвета смолы были потрёпанными, как если бы ей не разрешали мыться. На руке и на шее молодой женщины были заметны синяки — точно такие же синяки были у неё под глазами. Её определённо никто не бил. Всему виной было недосыпание и адские условия. Когда она в последний раз видела солнце? Когда она в последний раз подставляла лицо небесному светилу? Когда она в последний раз нормально ела, чтобы её не тошнило от чудовищных воспоминаний, отравивших воспалённый разум столь хрупкого и беззащитного человека?

Итан положил руки на стол и сложил пальцы в замок.

— У вас есть любимое занятие? Увлечение? Хобби?

— Что? — Наоми подняла глаза.

— Я родился в Лос-Анджелесе, но мои родители были помещены на горных лыжах. Поэтому два раза в год мы ездили в Альпы, где я, сидя на санках, наблюдал, как папа и мама — такие веселые и счастливые — катались с горы на горных лыжах. Однажды я тоже попробовал встать на лыжи. Но я так смачно плюхнулся, что сломал ногу.

— Я никогда не каталась на лыжах. Даже не знаю, как ими пользоваться.

— А чем вы занимались? — поинтересовался Итан, облокотившись на спинку железного стула. — Плавание, альпинизм, горный велосипед?

— Велосипед? — ответила Наоми вопросом на вопрос. — Пожалуй, да. Мы с Эндрю частенько ездили в парк. В какой-то момент он так на меня разозлился, что мне стало стыдно. Но он ничего не сказал. Он был очень терпеливым человеком.

— Почему же вы думаете, что он разозлился?

— Когда ему что-то не нравилось, он всегда хмурил брови. Иногда я намеренно выводила его из себя. Не со зла, разумеется. Просто, мне нравилось это выражение лица. Он был таким искренним человеком, а я… — Наоми опустила глаза, с трудом сдерживая слёзы. — Простите, — шмыгнула она. — Когда я говорю о нём, мне становится так тяжело. Эта тяжесть в груди… Она невыносима.

— Вы очень любили мужа, не так ли?

— Конечно, любила! — бросила Наоми, одарив его строгим взглядом. — Я… я уже миллион раз повторила, что не хотела его убивать! Клянусь, я бы никогда не причинила ему вреда! Эндрю… он был частью меня! Вы когда-нибудь любили по-настоящему, мистер Уоллес?! Вы знаете, каково просыпаться каждое утро в постели с любимым человеком?!

— Любовь? Боюсь, я забыл, что это такое.

— Значит, вам никогда меня не понять!

— Да, вы правы, — охотно согласился Итан. — Но я не специалист по вопросам любви и чувствам. Эта область знаний всегда была для меня загадкой. И вы снова были правы, когда сказали, что мне не дано понять, каково просыпаться в одной постели с любимым человеком. Я давно забыл, что чувствует человек, когда его любят. Забыл в тот момент, когда лишился родителей.

Наоми заметно загрустила, наградив его сочувствующим взглядом.

— Что с ними стало?

Итан пожал плечами.

— Зависит от точки зрения. Если спросить пожарных, у нас в доме был несчастный случай. Если спросить недалёких детективов полиции, они скажут, что мой отец хотел убить мою маму и скрыть следы. Но что-то пошло не по плану, и они оба загорелись.

— Вы так не считаете?

— В ночь пожара я видел кое-что, Наоми. Мне сорок три года, а пожар произошёл, когда мне было пять лет. И все эти тридцать семь лет я потратил на то, чтобы найти ответ. Что стало причиной пожара? Почему в спальне родителей загорелся огонь, если полиция не нашла никаких легковоспламеняющихся веществ? Родители не курили, камин находился далеко, а плиту мы всегда выключали. Дверь была закрыта, коридор заволокло чёрным дымом, поэтому мне пришлось прыгать из окна в собственной спальни. На следующее утро мне сказали, что я ударился головой и надышался дыма. Однако я и сам не до конца уверен. В какой-то момент мне показалось, что в огне — в том самом пламени, которое охватило моих родителей, я видел силуэт человека. Кто это был? Человек? Монстр? Дьявол? Душу готов продать, чтобы получить ответ.

Наоми поджала губы.

— Зачем вы пришли, мистер Уоллес?

— Видите ли, Наоми, поиски ответа привели меня в церковь. Я был священником, пока не нашёл доказательство существование дьявола. — Итан подался вперёд и зловеще прошептал. — Я видел его, Наоми. Я видел нечто, что завладело телом маленького мальчика. Этот переломный момент в моей жизни стал частью головоломки, которую я никак не могу решить. И я пришёл, потому что вы, возможно, дадите мне ещё одну деталь паззла, который преследует меня со дня смерти родителей.

— Вы думаете… — сглотнула Наоми, — что в ночь убийства мужа я была одержима дьяволом?

— Это вы мне скажите, Наоми. Зачем вы убили мужа? Зачем вы отняли жизнь человека, с которым вам так нравилось просыпаться по утрам? Кто направлял вашу руку? Кто заставил вас убивать?

— Я не знаю…

— Это было неосознанное решение, не так ли?

— Нет! Я бы никогда…

— Так, что случилось в тот вечер, Наоми? — спросил Итан. — Расскажите, почему вы убили мужа? Вас заставили? Это было помутнение рассудка?

Наоми опустила глаза и схватилась за голову.

— Я не знаю, мистер Уоллес. Клянусь, я очень хочу помочь. Но я… Всё как в тумане.

Амнезия редко становилась частью одержимости. Демонов много, и многие из них действуют таким образом, что жертва одержимости оказывается заперта в собственном теле. Разум оказывается разделён от тела непробиваемой дверью. Жертва не в силах вырваться. Она лишь может наблюдать за происходящим сквозь замочную скважину, не в состоянии повлиять на действия демона.

Слова Наоми не были похожи на правду. Она говорила очень искренне, в этом Итан не сомневался. Но он не спешил с выводами, потому что любую замочную скважину можно заткнуть. Это бы объясняло, почему она ничего не помнила.

— Не волнуйтесь, Наоми, — сказал Итан, протягивая ей библию. — Знаете, когда мне очень тяжело, я всегда беру в руки библию. Мне не хватило смелости её дочитать. Сколько раз я открывал книгу, столько раз я и закрывал её. И я, если уж на то пошло, не большой поклонник Бога. Отец Калеб сказал бы, что моя вера проходит испытание на прочность. Я нахожусь на перепутье, и мне нужно закончить свои земные дела, чтобы уверовать. Но библия… Она всегда меня успокаивала. Я находил ответы, даже если она была закрыта. Эта великая книга даёт ответы на многие вопросы. Но я убеждён, что нельзя жить одной верой. Все необходимые ответы находятся у нас в голове. Может быть, мы их не нашли. Может быть, мы не знаем, где их искать. Но иногда, когда мы в этом очень нуждаемся, библия указывает путь, что очень меня воодушевляет.

Наоми осторожно коснулась символа распятия на плотном переплёте.

— Думаете, поможет?

— Это зависит только от вас, — улыбнулся Итан. — Насколько крепка ваша вера? Не в Бога и не в библию, а в себя? Как сильно вы себе доверяете? Можете ли вы положиться на свои мысли? Попробуйте. Закройте глаза и посмотрите, что из этого выйдет. Даже если ничего не получится, попытка будет засчитана. Это самое главное! Как бы ни было тяжело, никогда не опускайте руки. Поражение — это не повод сдаваться. Это идеальная возможность, чтобы пересмотреть свою жизнь, оценить пройденный путь и сделать выводы. Этому научила меня библия. Чему она научит вас?

Наоми сделала глубокий вдох и смело открыла библию.