Попаданка для Повелителя Стихий, или Любовь в Новогодие (СИ)

Глава 90. Андарисс

— Как видишь, мы не настолько дальновидны, матушка, — улыбнулся я, лучшей женщине в своей жизни. — Но, признаю, ты только что перевернула мой мир.

— Или развязала руки, — подмигнула императрица, делая вокруг меня круг, — Любовь к вирме — предначертана, сын. Сколько бы ты от нее не бегал. Разумеется, если чувства настоящие.

Мама улыбнулась самой красивой улыбкой на свете. И я понимал, почему отец влюбился в нее с первого взгляда.

— Как понять, что они настоящие? — тут же спросил я, замечая смешинки в бирюзовых глазах матушки. Уже через секунду она смеялась переливом колокольчиков, шутливо грозя мне пальцем. — Я попался, да?

Так нелепо и так по-детски попасться в расставленную мамой ловушку. Ну это уже слишком! Однако, ловушки мамы были такими милыми, что я лишь улыбнулся в ответ.

— Как и в детстве, мой император, как и в детстве, — покачала головой мама, и протянула ко мне руку, погладив по щеке, — Я хочу повторить тебе то, что я сказала тебе в твоем глубоком детстве. Всегда живи своим умом, сын.

Я поднял голову на горизонт. До рассвета было еще очень далеко. Воспоминания крутились перед глазами, заставляя посмотреть правде в глаза.

Снежана мне нравилась. Это правда. Даже, наверное, больше, чем нравилась. Она притягивала меня и мои мысли. Мне казалось, что я слишком часто думаю о ней.

Если бы она не запала мне в душу, я бы не сорвался в первый же день в больничное крыло, чтобы проверить как она. Только сейчас я начал отдавать себе отчет в том, что всегда находил предлог побыть рядом с ней. Тогда это казалось мне само собой разумеющимся. Я придумал себе ответственность, а на самом деле это было нечто другое!

Находясь в толпе студентов — я всегда чувствовал ее взгляд. Именно ее. Такой теплый, заигрывающий. Словно перышком по спине провели. Теплый, заботливый, раззадоривающий.

К своему стыду, я не припомню того, чтобы я бежал так спасать Алидисса, как бдил за новоиспеченной вирмой. Хотя с братом мы были неразлучны долгое время.

Сначала я объяснял себе то, что Алидисс прекрасно сам за себя постоит, а Снежана… Снежана беззащитная. Она ничего не знает об этом мире и его порядках.

Я снова вспомнил хрупкую, как статуэтка фигурку, сверкающую магией и улыбкой.

Вот, значит, почему я бросился в вихрь стихий искать ее. У меня было достаточно дел на тот момент. Но я искал тот взгляд и ту улыбку.

Память подкинула мне окаменевшее лицо в зале стихий. Если бы не Снежана, я бы не превратил бы в статую виновного преподавателя, который должен был следить за вихрем. Только за то, что он подверг ее жизнь опасности.

Хотя я всегда прикрывался долгом, обязательствами, императорскими обязанностями. Тот, кого считают защитником всей империи испугался того, что из него будут вить веревки.

А ведь сам не заметил, как это произошло.

— Сын? — одернула меня матушка, обеспокоенно заглядывая мне в лицо, — С тобой все хорошо?

Ее голос был ласков, а я кивнул. Маму я старался не волновать.

Да, у меня все хорошо!

Если не считать, что моя возможная теща — это любовница Алидисса, которая его околдовала…. То, мам, все в порядке.

Моя возможная теща, видимо, еще светлых драконов помнит. Хотя, они вымерли триста лет назад! Да она нам в прапрапрабабушки годится!

Так, нужно будет выкроить время и связаться с Зайчиком. Надеюсь, она не потеряла зеркальце, которое я ей дал. Я вспомнил разговор с Асфеей и сжал кулаки. Мне нужно кольцо. Если кольцо будет у меня, то я, Асфея будет разговаривать совсем по-другому! К тому же, если у нее проснется желание причинить вред Снежане, то кольцо будет у меня. И она еще тысячу раз подумает об этом. Я ведь мог уничтожить кольцо в любой момент! И ее вместе с ней!

Да, мам! Все просто великолепно!

Ну и не считая того, что королевство на грани вымирания, и либо я пойду на жертвенный алтарь, либо моя вирма.

Лучше я.

— Я вижу по твоему лицу, что выводы не верные, — нахмурилась мама, внимательно заглядывая мне в лицо, — Обещай мне сын, что ты не наделаешь глупостей. Я знаю уже далеко не первого василиска. И прекрасно понимаю, на что вы способны. Так вот, мама очень расстроится, узнав о глупостях!

— Обещаю, — выдохнул я, обнимая маму на прощание. — Никаких глупостей. Я буду примерным сыном, не то, что некоторые.

Обещаю, что до победного буду защищать то, что мне дорого. Это слова не будущего императора. Это слова Андарисса.

Вернувшись в комнату, я был весьма удивлен.

— Слишком много призраков на одного крон принца, — вздохнул я, подходя к шкафу, и делая вид, что видеть какого-то мужика везде моей кровати — обычное дело.

Полупрозрачный мужик при полной амуниции смотрел на меня так, словно я взглядом пытаюсь превратить его в камень, а он меня в дерьмо.

— Презренный червь, — выдавил он, становясь между мной и Снежаной. Ледяная гарпия ощетинилась возле его ноги.

— Очень приятно, — согласился я. — Редкое имя. Поздравляю! Зато необычное. Андарисс. Василиск. Кронпринц.

— Это я про тебя, ядовитое отродье! Змееныш! — произнес мужик, пытаясь меня убить взглядом.

— И черзкий мервь, — кивнул я, понимая, что дочь в отца. — Чем обязан?

Мужчина что-то промычал. Кажется, слова давались ему очень тяжело. Ну, и правда, о чем говорить с сыном узурпатора. И зачем говорить о том, что этот самый сын подпитывает СВОЕЙ магией все королевство. Их королевство тоже! И только благодаря мне королевство не загнулось! И «мил не поглузился во млак!».

Подумаешь, какая мелочь. Да Элоир с тобой. Просто незаметное действие. Так, мимоходом, мимолетом.

— Моя дочь, — начал он, а я заинтересовано поднял бровь, снимая и убирая корону в шкаф. — Она…

— Проклята, да, я в курсе, — равнодушно подсказал я, развешивая императорскую мантию, — Нет, не пугает. Нет, мне ничего не надо. Благодарю за визит. Можете упокоиться.

— Гад ползучий, — прошипел мужчина, но не исчез. Значит, разговор еще впереди.

— Гаденыш, ехидина и глист, — загибал я пальцы, вспоминая еще ласковые слова отца, обозначавшие меня, при случае проступка любого из братьев, — До рассвета пара часов. Мы так и продолжим играть в ассоциации?

— Она должна жить, — требовательно, но шепотом произнес отец Снежаны, а я согласно кивнул, — Ты должен что-то сделать.

— И что-то сделаю, — отрезал я, глядя на спящую девушку. В глазах главнокомандующего армии вирм блеснуло удивление — И настоятельно прошу ничего не говорить Снежане.

— Анфее, — поправил меня несостоявшийся родственник, — Ее зовут Анфея.

— Я знаю, — выдохнул я, падая в кресло с книгой в руках, — На этом все?

Призрак не ответил. Он молча растворился. Что же, у меня есть немного времени. Чтобы подумать над сложившейся ситуацией.

«Запрещенные ритуалы. Древние заклятия. Светлая магия и жертвоприношение».

Что же, меня ждет несколько увлекательных часов.

Ой, Элоир, когда же я смогу поспать?