Попадос и два ствола

Глава 7. Первая кровь

Пробираюсь вглубь кустарника, выбираю наиболее подходящее место, аккуратно срезаю с поверхности слой дерна и рою яму. Лишнюю землю высыпаю в озеро.

Подозрительно поглядываю на низко пролетающих гусей и множество нарезающих круги, покрякивающих уток.

«Чего подсматриваете, пернатые? Интересно вам? Вы смотрите, мне — своим карканьем захоронку не запалите! — по одинокой хуторской привычке, мысленно беседую с птицами я, — Тогда всех без жалости постреляю и гнезда разорю! Что — не верите? Патронов жалко, конечно, но у меня для этого «воздушка» имеется»!

Укладываю в тайник часть имущества, расстаться с которым, будет особенно горько.

Маскирую схрон.

Все — можно отправляться в путь.

Быстро экипировались. Наученные предыдущим горьким, «болотным» опытом — буквально с головы до пяток облились репеллентом.

Да и потопали забирать Санькино имущество и получать честно заслуженные бонусы, пока их не увел кто-нибудь, не в меру шустрый и особо ушлый. А то ведь я и сам такой. По крайней мере — стремлюсь к этому.

Всю дорогу мой свежеиспеченный оруженосец периодически негромко покашливает. Видно, купание в болоте не прошло даром. Надо будет по возвращению в аптечке порыться и вечером ему профилактику устроить. Зачем мне обуза, в виде больного напарника?

— Ну, что думаешь — правильно идем? — спрашиваю у Александра, когда мы бодрым маршем прошлепали по лесу около пары километров.

— Да, все верно, — оборачиваясь, уверенно машет светлой маковкой парень, идущий впереди. — Вон тот раздвоенный клен видишь? — и дождавшись моего кивка, поясняет, — Я его в качестве ориентира запомнил.

— Отлично, друг Санчес, — веселею я, до того не особенно уверенный в правильности выбранного им маршрута.

Вот тут-то до нас и доносится звук выстрела.

Чтобы не слишком радовались и не расслаблялись.

«Это еще, что за дела»?! — мгновенно настораживаюсь я, перекидывая карабин на грудь и машинально поправляя кобуру с «Макаровым».

— Что это, Кот? — вмиг посмурневший Санек настороженно озирается на все триста шестьдесят градусов.

— А сам не слышишь? — от аналогичного непонимания ситуации, мой голос звучит немного раздраженно, — Стреляли! — и чтобы смягчить резкость тона и приободрить парня, добавляю, — Да, не дергайся ты, раньше времени — это где-то впереди и справа. Метров… а хрен его знает сколько до туда метров, — честно сознаюсь я, — Но точно не прямо за вот этими кустами. Так что, не ссы раньше срока!

— Да я и не ссу, — не очень убедительно оправдывается оруженосец.

— Да? Вот и молодец, — киваю я, — А вот я — малость напрягаюсь. Ну, что делать станем?

— Как скажешь, так и поступим, — пожимает плечами он, перекладывая ответственность за принятие решения на командира.

— Ну, тогда пошли — поглядим на этого стрелка. Только тихо и аккуратно. Я впереди, ты в пяти шагах. И по сторонам смотри в оба зорких глаза. Твои приоритетные направления — со спины и слева, мои — впереди и справа.

Крадучись, «на мягких лапах» пробираемся в направлении шума.

Часто останавливаюсь и прислушиваюсь.

Может быть — вообще «забить» на эти пострелушки и пойти себе по своим делам?

Нет! Не получится!

Природное любопытство, так и подмывает, а если еще и не узнаю, что там такое — после, вообще замучает.

Мы просто посмотрим, не высовываясь, а вот тогда, уже и выводы делать станем.

Вдруг там что-нибудь прибыльное наклевывается? Тогда поучаствуем в дележке.

Или наоборот — угрожающее? В таком случае — мы просто удалимся незамеченными.

Если получится, конечно.

Ведь в дикой природе закон один — кто сильнее тот и прав.

Впрочем, и в «цивилизованном мире» работает совершенно такая же схема. Просто, там — она более завуалирована.

Внезапно впереди, совсем рядом, раздается пронзительный женский визг и мужской хохот на два голоса. Басовитый и более высокий — какой-то прямо гиенистый. Противный до жути.

— Марго!? — мой адъютант, только что не подпрыгивает и похоже, готов разгневанным носорогом нестись вперед, на выручку глупой темноволосой колючке.

— Стоять! — голодным питоном шиплю я, делая зверское лицо и цепко придерживая горячего мальчонку за локоть, — Ты сзади! Чуть правее возьми. И смотри в спину мне не засади! — предостерегаю я оруженосца, сжимающего карабин так, что тот, того и гляди погнется.

Санчо быстро кивает.

Да хрен там — он будет головой работать, если мозг панике поддастся!

А насчет Марго — совсем не удивлюсь, если там, действительно окажется именно она.

Говорю же: эта фемина — ходячий магнит для всевозможных проблем!

Главный вопрос — сколько потенциальных противников за кустами?

Судя по смеху, всего двое. Это вполне приемлемо. На моей стороне фактор неожиданности сыграет.

Максимально пригнувшись и корячась чуть ли не гусиным шагом, осторожно подкрадываюсь к источникам шума, пока еще скрытым густым кустарником.

Напарник похоже проникся и движется сзади, тоже почти на четвереньках. Хотя, судя по напряженному и еле слышному сопению — пацана так и подмывает ломануться в лихую кавалерийскую атаку с шашкой наголо.

Медленно раздвигаю стволом карабина последние перекрывающие обзор ветки.

Ну и что тут у нас?

Да тут прямо веселье в полный рост! Вовремя мы нарисовались.

Всё по бессмертной классике: одинокая дева в беде и два мерзких негодяя!

…Видать, дамочка только раз успела пальнуть, потом эти красавцы выбили у девки ствол, ну а теперь куражатся. Тигры рогатые!

Хотя, может это и не она бахнула, а кто-то из дружной парочки гамадрилов.

Для устрашения и просто потому, что: «ну, прикольно ведь»!

Подобным типам совершенно не нужен повод. Им необходима лишь возможность творить то, что они желают.

А вот в мои планы совершенно не входит предоставлять им подобную возможность.

Не подумайте лишнего — я совсем не из той породы мужчин, которые любят искать приключений на своё седалище и не оборачиваются на взрывы за спиной.

Не Бэтмен, не Дон-Кихот и не Зорро.

Последний год до своей хуторской, свободной свободы — я вообще, в заурядном офисном офисе, хернявой херней маялся.

Но, в данной ситуации — будет просто великой глупостью не побаловать себя и не поиграть в крутого парня.

Призовой фонд турнира — сразу два раза, по двести пятьдесят килограммов добра! Плюс два карабина, пара пистолей и патроны к ним!

Так почему же не совместить благородное с меркантильным?

И к тому же — я очень не люблю подобных персонажей.

Девиз Кота: «Живи и давай жить другим».

Ну, укради в случае большой необходимости. Даже ограбь — если уж иного варианта совсем не проглядывается.

Но глумиться-то зачем? Это уже признак морального уродства.

А уроды меня — с детства раздражают.

Ибо — ублюдки.

Чуть только послабление почуют, так сразу и ломятся всех, кто пожиже — трамбовать и щемить.

Впрочем, о мертвых обычно плохо не говорят, а на полянке перед нами, сейчас как раз потенциальные покойники суетятся…

Девчонка уже стояла на коленях. Один из чертей — тощий, дерганый, патлатый, чернявый и небритый еще с прежней жизни, уже сцапал её за пышную светлую гриву левой рукой, а правой копался в области своей ширинки, выколупывая оттуда член для последующего помещения его в ротовую полость блонды.

Рюкзак в стороне в паре метров валяется. Не худой причем, а достаточно плотно набитый чем-то. И это хорошо!

Второй крендель, судя по доносящейся из капсулы возне, находился внутри неё.

Опа! Выбрался оттуда и тоже сосредоточил все внимание на жертве. Явно не желая дожидаться, пока напарник от своего спермотоксикоза избавится и скорее всего — рассчитывая устроить веселую и энергичную групповушку.

— Чё ты там возишься? Ща, я тебе покажу, как надо, — стриженный под машинку, здоровенный перекачанный парень, постарше первого — лет двадцати пяти, а то и тридцати, с какой-то наколкой во всю бычью шею, прямо на ходу, тоже лезет расстегивать камуфляжные штаны. Ствол карабина выгядывает у него из-за плеча, как и у дерганного.

Пистолеты у обоих в поясных кобурах. У волосатого на боку, просто огромный нож. Скорее даже мачете или римский гладиус.

Вот и чудненько!

Почти идеальный расклад! Можно стрелять придуркам в тыквы, совершенно не беспокоясь о возможности задеть девицу.

Уж с такой-то дистанции — промахнуться мог только слепой, да еще послезапойный, дополнительно страдающий «Паркинсоном».

Лучше могло бы быть — только, если бы они оба лежали на земле мордами вниз и с руками, сложенными замком на затылках.

Хотя в совершенно любом решении все равно есть доля риска, потому, что такова сама природа решений.

Извините, конечно, пацаны, но ваш «стояк» я сейчас жестоко обломаю.

И все же, что-то сдерживает меня от хладнокровного и молчаливого убийства из кустов.

Ведь все-таки эти гамадрилы пока никого не завалили…

Но и в ганфайтеров с ними я играть не стану! Не вписывается в образ. В конце концов — у меня в руке не романтический и благородный «кольт — миротворец» с «Дикого запада», а всего лишь, прозаический и скучный ментовский «ПМ»!

— Алоха, друзья! Позвольте присоединиться к вашему пати?

Все трое, синхронно вздрогнув, оборачиваются на голос. Причем жертва, которую тощий так и продолжает держать за волосы, морщится от боли, но упрямо таращится в моем направлении.

— Чё? — рожает патлатый.

— Девочку оставьте, говорю, муфлоны тростниковые.

Все трое снова встрепенулись. Девчонка с надеждой, а уроды с настороженной угрозой.

Бройлер с наколкой на шее, потянулся к кобуре…

Я выстрелил.

Прямо над стриженой башкой, для начала. Впрочем, не особенно стараясь не задеть оппонента.

Двое на поляне замирают манекенами.

Но не патлатый:

— Я ей сейчас голову отрежу, — пользуясь секундной паузой, тощий успевает выхватить свой здоровенный тесак.

А ручонки-то у него подрагивают. Не то от страха, не то от недавнего перевозбуждения, не то с вульгарной похмелюги.

Ох, какой же ты смешной! И дурной совсем. Был…

— А тебе, видать, сертификат на бессмертие перед высадкой выдали? Повезло! — доброжелательно киваю я, — Тогда, конечно — отрезай. Какой разговор? Здесь свобода — ни законов, ни властей. Мне, собственно, эта телка и даром не нужна, а вот её добро пригодилось бы. Даже такая блондинка, по любому, где-нибудь схрон, для особенно ценного имущества соорудила, — я растягиваю безразличную резиновую улыбку еще шире, — Вот она бы мне его показала, ну а я бы потом, её и отпустил. А может и при себе оставил бы. Для ведения домашнего хозяйства и прочих физиологических потребностей одинокого мужчины. Но раз ты так категорически настроен — мне придется тем, что на виду, да еще вашими рюкзачками и оружием удовлетвориться. Стоп! — озаренный мыслью, резко поднимаю брови вверх, — Лучше, я прямо сейчас, начну тебе колени и плечевые суставы отстреливать. Спорим, что ты, дрищ — максимум до второго выстрела продержишься. А потом все о вашем местоположении расскажешь и станешь просить и умолять, только о том, чтобы я тебя добил… Так что — будем спорить?

Похоже, всю троицу не по-детски проняло.

Ну, это совершенно неудивительно — было бы странно, если бы случилось по-другому.

Лучший аргумент и демотиватор — это ствол, направленный в твою сторону.

Даже этот бройлер раскачанный понимает, что пулю, летящую в брюхо на скорости 750 метров в секунду, он своим мощным бицепсом не отобьет.

А вот тощий волосан — мне совсем не нравится. Неадекватный какой-то. Отбитый напрочь! Кажется, патлатый, вот-вот, всерьез решится резануть девчонке по горлу — вижу по мутной и безумной пелене накрывающей его глаза.

Ну ладно, раз так. Как знаешь…

Больше не раздумывая, стреляю.

Мне и одного качка хватит, чтобы показать, где их капсулы с добром стоят.

Попадаю точно в переносицу. Врать не стану — стрелял просто в голову, не выбирая места.

Тощего бросает на землю.

Девчонка вроде цела.

— Сука, тварь — ты брата убил!

Здоровяк с криком бросается вперед. Как ни странно — не ко мне, а прямо к балбесу Санчо, вылезшему-таки на первый план.

Впрочем, напарник не оплошал.

Относительно…

Санчес шустро вскидывает ствол и бьет навскидку, снеся бегущему врагу полбашки.

— Да твою же маму! Тьфу ты, ё… Ну, ты и придурок, Саня!

Паренек непонимающе смотрит на меня.

Досадливо машу рукой.

Все еще не понимает…

— Ты зачем трофеев нас лишил? Чего выперся на передок? А в ноги, что — не догадался стрелять? Если уж так приспичило, — расстроено бурчу я.

На всякий случай зыркнув в сторону трупов, парень опускает виноватые глаза к земле.

По поводу пальбы — я, конечно, ругаюсь чисто для порядка, ибо прекрасно понимаю, что не до того мальчишке было. У него тупо не было лишней секунды на осмысление. Пальнул уж — как пальнулось. Хорошо, что вообще не в белый свет, а прямо по кабаньей голове.

А вот за то, что, вопреки приказу, поперек батьки вылез — накажу!

Чтобы запомнилось и впредь не повторялось. А то, так и до беды недалеко.

— Вечером, на базе, подойдешь за заслуженными звездюлями, боец, — снова машу рукой я, — А пока, давай, проводи инвентаризацию всего, что у них в мешках имеется. Что-то я, кстати, пока только один рюкзак наблюдаю. Найти второй и национализировать в нашу пользу.

— Понял, — мазнув по моему строгому и суровому сержантскому лицу, виноватым взглядом пастушьей собаки, проспавшей трех овец, Санчо кивает и зорко оглядываясь, приступает к выполнению приказа.

Вот всегда бы так, а не только после косяков! Ничего — я его приучу к порядку и дисциплине.

А сейчас, на всякий случай, парня срочно делом занять нужно, а то вдруг начнет запоздало переосмысливать произошедшее — переживать по пустому, да глупо рефлексировать…

Девушка, отбитая у не слишком везучих насильников — меня явно боится и блуждает потерянным взглядом по сторонам. В моем направлении смотрит мимолетно и сугубо «сквозь». И я её вполне понимаю. Из огня, да в полымя, как говорится! Вполне естественно, что барышня сейчас «на панике».

Сначала одни вурдалаки напали и почти поимели, потом, какие-то другие, непонятные упыри на сцене появились и первых, совершенно не парясь, взяли, да и убили!

И чего теперь ей, бедолаге, от этих новых, мутных персонажей ждать — совершенно непонятно?

— Не напрягайся, красивая, — я напяливаю на лицо свою самую дружелюбную улыбку, — Его просто надо было убедить в том, что я животное — еще похлеще, чем они сами. Иначе этот тип мог начать торговаться. Долго и с непредсказуемым исходом. А такие вопросы надо закрывать сразу. Пока ни у кого нервы не сдали. Вот и пришлось поработать в стиле голливудских фильмов. Не бойся. Никто тебя не тронет и не ограбит.

Она наконец-то осмеливается взглянуть мне в глаза и робко мелко кивает.

Отворачиваюсь и беззвучно усмехаюсь.

Возможно мне только показалось, но кажется, из всей моей речи — девица на сто процентов отдуплила лишь слово «Голливуд».

— Так что, ты совершенно свободна — можешь забрать вещи и уходить. Или оставаться здесь. Только покойников мы зарывать не станем. Так что, сама справляйся, если остаешься.

— Кот, можно тебя на минуточку? Поговорить надо, — встревает оруженосец, краем оттопыренного уха внимательно отслеживающий ситуацию.

— Ну, попробуй, — предлагаю я, заранее зная, о чем пойдет речь, — Поговори…

— Кот, ну куда она пойдет?

Снова усмехаюсь.

Вот почему-то даже не сомневался! Нет — не в том, что он уши развесистые греет, а в его реакции. Джентльмен сопливый!

Похоже, бабуля — учителка изящной словестности, ему исключительно романтические книжки к прочтению одобряла.

Про Констанцию Буонасье, Ланцелота, доблестного рыцаря Айвенгу и прочих рыцарей без страха и упрека.

Вот только, видно, по старости своей — позабыла о главном сказать: джентльмены — всегда умирают первыми!

— Куда пойдет? Ну откуда мне знать, Саша? В любом из понравившихся направлений, — я пожимаю плечами, — Саня, ты парень неплохой, конечно, но если тебя что-то не устраивает — можешь составить девушке компанию. Будешь её защитником и опекуном. На этом все. Закрыли тему. Решай сам.

Отхожу в сторону и приступаю к осмотру еще теплых трупов, совсем недавно бывших живыми индивидами.

Вот и первые два фрага у нас с оруженосцем на счету. А в списке из трех тысяч — на пару номеров поубавилось. Интересно, а сколько вообще, на данный момент — в нем осталось?

Жалко ли мне убитых? Нет. Оставлять этих кадров в живых — все равно было нельзя. Подобные персонажи очень злопамятны. Выследят и нападут. Так что, не время гуманизм проявлять. Да и трофеи погибших — лишними для нас не станут. Надо будет все же, на досуге их лежбище поискать. Вряд ли оно слишком уж далеко. Хотя, как знать? Может они здесь, на пресловутой «RX-2704» уже пару недель ошиваются?

Снимаю с мертвых тел два «Макарова» и два «Вепря»-длинноствола, тех, которые по 590 миллиметров. Вот заодно и сравним с моим «укоротом»!

А вообще, нормально прибарахлились-то!

Всего за два патрона — целое состояние приподняли! Нормальная тема! Вкусная! Может быть, стоит вообще поставить подобный промысел на поток?

Шучу. Хотя убивать мне и до этого доводилось, но вот не душегуб я от рождения, ни разу. К сожалению или к счастью. Им, вообще — родиться надо, наверное.

Где и кого убивать довелось?

Пусть это останется моей маленькой тайной. Во всяком случае — пока.

Но одно скажу — душевных мук я не испытываю и спать сегодня буду ровно и спокойно…

А вот боеприпасов в мешках оказывается на удивление мало.

На двоих — всего 96 патронов к карабинам и 54 пистолетных.

Да что, эти уроды — остальные уже расстреляли что ли?

Или им просто тупо лениво было — лишний вес с собой таскать?

У мертвых уже не спросишь.

Так, что тут еще у нас в активе?

Нож большой.

Два поменьше — и неплохих.

Одна стандартная малая саперная лопатка. Туристический топорик — тоже две штуки. Прекрасно!

Тушенка говяжья — четыре банки. Семь шоколадных батончиков с орехами. Гуд!

Большая бухта веревки. Отлично!

Фляжка — похоже с водкой. Тоже сойдет. Еще одна — с водой и третья пустая, но пахнет спиртом. Нормально. Лишняя емкость в хозяйстве не помешает.

Шапка-пидорка, черная — одна штука. Два дождевика.

Пять пачек запечатанных сигарет «Marlboro» и одна початая, того же бренда — видать, курящий был в своих вкусах привержен консервативной классике, хотя возможно и не знал этого слова.

Пакет шмали. Большой.

Походная аптечка. Хорошо! С ней после разберусь.

Снимаю с руки бройлера часы-компас.

Может еще и ботиночки прибрать? Новые совсем педали и вполне годные. Да и размерчик ходовой. После обменять можно будет.

Жмурикам они все одно — ни к чему, как и зверям, которые скоро неизбежно подтянутся их мясо подъедать. Нет — не хочется грязные носки покойников нюхать. Обойдемся…

Ни палатки, ни коврика, ни спальных мешков — хотя их отсутствие, по большому счету, ничего не доказывает. Может усопшие были спартанцами и могли ночевать в лесу без всяких там излишеств цивилизации? Так что, их база может с равным успехом находиться — как в полукилометре от этой поляны, так и в дневном переходе отсюда.

Интересно, а они в прямом смысле братьями были или просто качок, в порыве чувств, перед смертью, фигурально выразился?

И вопрос на самом деле — далеко не праздный: ибо, если патлатый и бройлер на самом деле единокровные братья — то выходит, сюда могут сразу по двое попадать. Ведь не здесь же они воссоединили свою семью? Значит, если имеются дуэты — не исключено и присутствие более многолюдных коллективов: трио, квартетов и не дай бог — квинтетов и секстетов.

А еще интересно вот что: в таком случае капсула у них двойная или все же две одиночных, таких же, как у меня? И отражается ли массовость заброса — на весовом лимите предметов по отношению к каждому члену коллектива?

Ладно — чего гадать попусту? Поживем — увидим.

Главное, чтобы сбылась первая часть пожелания. Та, которая: «поживем»…