Популярные очерки о российских императорах

НИКОЛАЙ II

Годы жизни: 1868–1918

Годы царствования: 1894–1917

Писать о последнем российском императоре Николае Александровиче крайне сложно. Во-первых — потому, что профессиональных исследований, популярных книг, статей и опубликованных документов, посвященных этому правителю и периоду его царствования, очень много, и сказать тут что-то принципиально новое просто не представляется нам возможным. Во-вторых — потому, что судьба этого человека и его семьи, так сильно переплетенная с судьбой России на изломе двух эпох — царской и советской, в высшей степени трагична. Наконец, Николай II с семьей и теми, кто пострадал вместе с ними, был причислен к лику святых, что накладывает на эту фигуру известный ореол сакральности. Будучи глубоко религиозным человеком и прекрасным семьянином, в центре своего мировосприятия Николай видел веру в Бога и счастье своих близких, и именно этим важнейшим аспектам жизни последнего российского императора и будет посвящен этот очерк.

Николай II вступил на престол 21 октября 1894 г. по праву старшего сына умершего государя Александра III. Он занял трон в возрасте 26 лет. Отец дал своему преемнику прекрасное воспитание и образование. В свое время Александр Александрович инструктировал первую учительницу своих сыновей следующими словами: «Ни я, ни великая княжна не желаем делать из них оранжерейных цветов. Они должны хорошо молиться Богу, учиться, играть, шалить в меру… Учите хорошенько, повадки не давайте, спрашивайте по всей строгости законов, не поощряйте лени в особенности. Если что, то адресуйтесь прямо ко мне, а я знаю, что нужно делать. Повторяю, что мне фарфора не нужно. Мне нужны нормальные, здоровые русские дети. Подерутся — пожалуйста»[140].

Учебные занятия наследника престола велись строго по разработанной программе на протяжении тринадцати лет. Особое внимание уделялось изучению политической истории, русской литературы, французского, английского и немецкого языков. Военное дело, юридические и экономические науки будущему монарху преподавали выдающиеся русские ученые. Также в программу воспитания Николая Александровича традиционно входили многочисленные путешествия по различным районам России, которые он совершал вместе с отцом. На завершающем этапе своего образования наследник совершил кругосветное путешествие.

К двадцати трем годам Николай Александрович был высокообразованным человеком с широким кругозором, прекрасно знавшим русскую историю и литературу. Отец сумел внушить ему чувство высокой ответственности за судьбу России. За два дня до своей кончины Александр III говорил цесаревичу: «Тебе предстоит взять с плеч моих тяжелый груз государственной власти и нести его до могилы так же, как нес его я и как несли наши предки… Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия. Падение исконной русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц… Будь тверд и мужествен, не проявляй никогда слабости…»[141].

В 1884 г., когда Николаю Александровичу было шестнадцать лет, он впервые встретился с двенадцатилетней красавицей, принцессой Алисой Гессен-Дармштадтской, приехавшей на бракосочетание своей старшей сестры великой княгини Елизаветы Федоровны и великого князя Сергея Александровича. С этого момента сердце наследника российского престола принадлежало младшей дочери герцога Людвига IV Гессен-Дармштадтского и принцессы Алисы, дочери английской королевы Виктории. Английская королева очень любила свою внучку и заботилась о ее воспитании. Алиса хорошо знала литературу, искусство, прослушала курс философии в Оксфордском университете, говорила на нескольких языках.

Во второй раз молодые люди встретились спустя пять лет, когда в 1889 г. Алиса приехала в гости к своей сестре Елизавете в Петербург. Помолвка Николая и Алисы состоялась весной 1894 г., когда европейские монархи и члены их фамилий съехались на свадьбу старшего брата Алисы. Великий князь Николай Александрович представлял на этой свадьбе своего заболевшего отца императора Александра III. При первой же встрече с Алисой наедине Николай признался ей в любви и просил ее руки. Она дала согласие. За полторы недели до смерти Александра III Алиса приезжает в Россию и остается здесь навсегда. Бракосочетание Николая II, вступившего на престол 21 октября 1894 года, с Алисой, принявшей в православии имя Александры Федоровны, произошло 14 ноября в церкви Зимнего дворца.

Последний император России женился позднее принятого для престолонаследников возраста: ему уже было двадцать шесть.

Начало правления Николая II, казалось, предвещало для России новую эру: многие ждали, что новый император преобразует застоявшуюся жизнь Российского государства. Однако опубликованный царский Манифест разочаровал всех надеявшихся на демократические преобразования общества. На приеме депутаций от дворянства, земств, городов и казачьих войск 17 января 1895 г. царь, в частности, сказал: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления; пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный покойный родитель»[142].

Коронация Николая II была назначено на 15 мая 1895 г. В этот день все центральные улицы Москвы уже с раннего утра были заполнены народом. В Кремлевский дворец с семи часов утра начали съезжаться официальные лица. В десятом часу с Красного крыльца под звуки гимна «Боже, царя храни» спустились Николай II и Александра Федоровна, которые прошествовали в Успенский собор, где их встретило высшее духовенство. После коронации в Грановитой палате был дан торжественный обед. Но через три дня торжества обернулись трагедией. Полицейские власти как-то позабыли, что самым ответственным местом является народное гулянье на Ходынском поле. Палатки со сластями и коронационными кружками были расставлены в таком месте, что между ними и народом очутился ряд глубоких рвов, забытых колодцев. Еще ночью поле было занято полумиллионной толпой, сгрудившейся в компактную массу. Желание получить подарки действовало возбуждающе. Наступил момент, когда раздались крики удушаемых женщин и детей, которые заставили толпу попробовать сдвинуться. Кое-кто принял это движение за сигнал атаковать палатки с лакомствами, и вся толпа, как обезумевшее стадо, шарахнулась прямо на ямы. По официальным данным, было задавлено насмерть 1389 человек и 1301 человек получил увечья.

В течение первых десяти лет супружества у Николая II и Александры Федоровны родились четыре дочери, поэтому самым сокровенным желанием императрицы было иметь сына. И вот 12 августа 1904 г. императрица, наконец, родила долгожданного наследника престола. Пьер Жильяр, воспитатель великого князя, в своей книге «Трагическая судьба Николая II и царской семьи» пишет: «В феврале 1906 года я впервые увидел полуторагодовалого цесаревича при следующих обстоятельствах. Я прибыл, как обыкновенно, в Александровский дворец, куда я являлся для исполнения своих обязанностей несколько раз в неделю. Когда я уже заканчивал свой урок, который я давал Ольге Николаевне, вошла императрица, держа на руках великого князя — наследника. Она приблизилась к нам с видимым намерением показать мне того, кого я еще не знал. В ней светилась нескрываемая радость матери, которая увидела, наконец, исполнившимся свое самое дорогое желание; она гордилась и радовалась красоте своего ребенка. В то время действительно цесаревич был одним из самых прелестных детей, каких только можно было себе представить, с его прекрасными светлыми кудрями и большими серо-голубыми глазами, оттененными длинными загнутыми ресницами. Он имел свежий розовый вид совершенно здорового человека, и когда он улыбался, на его полных щеках вырисовывались две маленькие ямочки»[143].

Вскоре, однако, выяснилось, что цесаревич болен гемофилией — серьезной наследственной болезнью, передающейся из поколения в поколение по женской линии детям мужского пола. С того времени жизнь российской императрицы обратилась в постоянную борьбу с этой ужасной болезнью. Она знала, что ее дядя, брат и два племянника умерли от этого недуга, и вот теперь ее обожаемый сын болен этой же болезнью! Наука пока была беспомощна, и единственной надеждой на спасение для матери наследника оставался Бог. Императрица с большим усердием предалась религиозным опытам, надеясь на чудо. И в это самое время во дворце появился сибирский крестьянин Григорий Распутин, который сказал ей: «Верь в силу моих молитв, верь в силу моего посредничества, и сын твой будет жив». Распутин быстро разобрался в состоянии отчаявшейся матери и весьма искусно извлек из этого пользу для себя. За короткое время он стал влиятельным человеком при дворе.

Постоянный страх за наследника, длительный эмоциональный стресс сильно повлияли на состояние здоровья Александры Федоровны. Сестра императора, Ольга Александровна, писала, что императрица была «по-настоящему больной женщиной»[144]. В 1911 г. Александра Федоровна писала своей бывшей воспитательнице мисс Джексон: «Почти все это время я была больна… Дети быстро растут и взрослеют… По моей просьбе они сопровождают отца во время выходов и однажды присутствовали на большом приеме по случаю военного парада… Поскольку я не могу выходить, они должны привыкать заменять меня. Мое состояние таково, что я могу появляться где-либо слишком редко, а когда я это делаю, то потом я вынуждена долго лежать из-за переутомления сердечной мышцы»[145].

По давно сложившейся традиции состояние здоровья членов императорской семьи всегда являлось запретной темой, поэтому болезнь наследника скрывалась самым тщательным образом. В связи с этим обстоятельством российская общественность не могла знать причины влияния Распутина на императрицу. Ее замкнутость, отрешенность от мира, от общественных дел государства, вызванные страданиями из-за сына, всеми воспринимались как нелюбовь к России, ее народу, поэтому последняя царица не была популярна в народе. Учитель детей императорской семьи П. Жильяр писал о ней: «Весьма сдержанная и в то же время очень непосредственная, прежде всего — жена и мать, императрица чувствовала себя счастливой только среди своих. Образованная и обладавшая художественным чутьем, она любила чтение и искусство»[146].

Летом 1915 г. русская армия понесла на германском фронте большие потери. В этой обстановке, когда крайне необходимо было поднять боевой дух войск, царь взял с собой в ставку одиннадцатилетнего сына. И действительно, где бы ни появлялся цесаревич Алексей, он вызывал всеобщий энтузиазм. Хотя наследника сопровождали доктора Федоров и Деревенко, воспитатель П. Жильяр и личная охрана (два матроса), императрице было невероятно трудно решиться на отъезд Алексея. В течение всей его жизни он никогда не исчезал с ее глаз более чем на несколько часов. Что бы он ни делал, она всегда была охвачена беспокойством, видела во всем опасность.

Во время пребывания Алексея в ставке письма Александры Федоровны к царю были полны беспокойства: «Проследи, чтобы малыш (Алексей) не переутомлял себя беготней по лестнице. Он не может участвовать в длительных прогулках… Малыш любит копать землю и работать на ней. Он очень сильный физически и поэтому часто не думает о том, что должен быть осторожным. Не забывай, что руки малыша очень уязвимы, не разрешай ему бегать по всему поезду, чтобы он не ударил их… Прежде чем предпринять что-нибудь, связанное с ребенком, посоветуйся с мсье Жильяром. Он такой чуткий и знает очень хорошо все, что касается малыша»[147]. Каждый вечер в 9 часов императрица приходила в комнату Алексея так, как будто он был в ней, и молилась.

Для одиннадцатилетнего мальчика поездка в ставку была необычайным предприятием, полным романтики. Еще не доезжая до ставки, Алексей увидел первые войсковые соединения, направляющиеся на фронт. «Когда царь спускался со ступеней поезда к солдатам, — писал Жильяр, — Алексей Николаевич не отставал от него ни на минуту, внимательно вслушиваясь в рассказы людей, которым часто смерть смотрела в лицо. Черты его лица, всегда очень подвижные, становились очень напряженными. Он старался не проронить ни одного слова из того, что рассказывали окружающие. Его присутствие рядом с царем вызывало большой интерес у солдат… Было слышно, как они шептались, высказывая свои предположения о возрасте, говорили о его росте и внешности. Но самое большое впечатление на них производило то, что на царевиче была форма рядового солдата»[148].

«Так хорошо, так уютно, когда мы с ним рядом, — писал Николай Александре Федоровне. — Каждый вечер я читаю с ним молитвы на ночь… Он произносит слова молитвы очень быстро, торопливо, и остановить его почти невозможно… Я читаю ему вслух все твои письма. Он слушает их лежа в постели и потом целует твою подпись… Ночью он спит хорошо и любит оставлять открытым окно… Шум на улице совсем не беспокоит его. Вчера вечером, когда Алексей был уже в постели, поднялась буря с громом: молнии сверкали где-то рядом с городом, шел проливной дождь. Когда он кончился, воздух стал замечательным, полным свежести. Окна у нас были открыты, и мы спали хорошо… Слава Богу, мальчик выглядит хорошо. Он загорел… Каждое утро он просыпается между 7 и 8 часами, садится в кровати и начинает тихо разговаривать со мной. Я сонно отвечаю ему, он затихает и лежит молча, 149 пока я не окликну его»[149].

Каждое утро во время пребывания в ставке Алексей занимался с Жильяром на веранде. Затем он играл в саду с своим игрушечным ружьем. «Он всегда носил это ружье с собой. Иногда он маршировал с ним по дорожке взад и вперед, громко распевая, — писал Николай. — Я зашел в маленький садик, где Алексей ходил строевым шагом и громко пел, в то время как Деревенко, посвистывая, двигался по соседней дорожке. Его левая рука немного побаливала, потому что накануне он слишком долго играл в песке на берегу реки. Но он не обращал на это никакого внимания. После второго завтрака он отдыхал около получаса и мсье Жильяр читал ему, а я в это время писал. За столом он сидел по левую руку от меня… Алексей любил поддразнивать других. Это удивительно, как быстро он перестает быть застенчивым. Он всегда повторяет меня, когда я приветствую своих сослуживцев»[150].

В жаркие летние дни отец и сын купались в Днепре. «Он плескался недалеко от берега реки. Я плавал рядом, недалеко. Однажды мы нашли чудесное место с мелким мягким песком, в котором он с радостью стал играть. Песок был таким белым и шелковистым, как это бывает на берегу моря. Мальчик бегал с криками, выражая свой восторг. Федоров разрешил ходить ему босиком. Естественно, ему это очень нравилось. Иногда появлялись сверстники, друзья по играм. Писал ли тебе Алексей о крестьянском мальчике, который играл с ним в различные игры?»[151]

В конце октября, для того чтобы показать наследнику истинное лицо войны, император взял Алексея с собой в длительную поездку по всей линии фронта. В Галиции Николай и Алексей посетили прифронтовой перевалочный госпиталь. Переходя от одного забинтованного тела к другому, Николай разговаривал с ранеными, многие из которых с трудом могли поверить, что перед ними — сам царь. Алексей не отходил от отца, глубоко переживая стоны и страдания вокруг. Возвращаясь через месяц в ставку после этой длительной поездки, Николай сообщал Александре Федоровне: «Алексей удивительно хорошо перенес все испытания. Только иногда у него появлялись легкие кровотечения из носа»[152].

Письма Николая II к Александре Федоровне полны подробными описаниями их жизни. «Когда мы приехали вечером на поезде, малыш задремал, — писал Николай в конце ноября 1915 г. — Он утверждал, что упал с кресла и ударил левую руку в углублении над локтем. Повреждений и следов удара не было видно, однако появился отек. В результате первую ночь здесь он спал очень беспокойно. Садился в кровати, стонал, звал тебя, разговаривал со мной. Через каждые 5 минут он засыпал и потом опять просыпался. Это продолжалось до 4 часов утра. Весь следующий день он провел в постели. Окружающим я объяснил, что он просто плохо спал ночью… Слава Богу, сегодня все прошло. Сохраняется слабое кровотечение из носа и бледность. Во всем остальном он такой же, как всегда. Мы вместе 153 гуляли в садике перед домом»[153].

Трагизм эпохи Николая II заключался в том, что к началу XX столетия российское общество (прежде всего, значительная часть правящего слоя и интеллигенция) стало отрицать основы, традиции и идеалы российской государственности. Спустя четыре года после 21 февраля 1913 г., когда торжественно отмечалось 300-летие со дня избрания Романовых на царство, революция ликвидировала монархию как общественно-политическую систему в России.

В Манифесте об отречении Николая II говорилось:

«Ставка

Начальнику штаба

В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы, и в согласии с Государственной Думой признали мы за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним, повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему, вместе с представителями народа, вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России.

Николай г. Псков.

2 марта, 15 час. 5 мин., 1917 г.

Министр императорского двора Генерал-адъютант граф Фредерикс»[154].

Но и брат императора отказался от короны. В «Акте об отказе великого князя Михаила Александровича от восприятия верховной власти и о признании им всей полноты власти за Временным 11равительством, возникшим по почину Государственной Думы» говорилось: «Тяжкое бремя возложено на меня волею брата моего, передавшего мне императорский всероссийский престол в годину беспримерной войны и волнений народных. Одушевленный единою со всем народом мыслью, что выше всего благо Родины нашей, принял я твердое решение в том лишь случае воспринять верховную власть, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием, чрез представителей своих в Учредительном Собрании, установить образ правления и новые основные законы Государства Российского.

Посему, призывая благословение Божие, прошу всех граждан державы Российской подчиниться Временному правительству, по почину Государственной Думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное и в возможно кратчайший срок, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования, Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа.

На подлинном подписано: Михаил»[155].

2 марта 1917 г. Николай II сделал запись в дневнике: «Кругом измена, и трусость, и обман». Известны и другие его слова: «Если России нужна искупительная жертва, я буду этой жертвой»[156]. Последний российский государь царствовал 23 года.

После отречения Николая II Временное правительство собиралось отправить Романовых в Англию, о чем просил и сам бывший государь. Однако этим намерениям не суждено было осуществиться, так как к тому времени ситуацию контролировало не столько Временное правительство, сколько Петроградский совет, а его позиция в этом вопросе была совершенно определенной. 8 марта Николай Романов (тогда он находился в ставке) был арестован и доставлен в Царское Село, где также под арестом находилась его семья: жена и пятеро детей. Еще до того как поезд с арестованным прибыл на место, распространился слух, что посланцы Временного правительства везут Николая для последующей отправки его с семьей за границу. В связи с этим Исполком Петроградского совета разослал радиотелеграмму по всем железным дорогам и другим путям сообщения, всем комиссарам, местным комитетам, воинским частям о необходимости задержать бывшего императора. Одновременно Исполком принял постановление о занятии революционными войсками всех вокзалов, а также о направлении своих комиссаров с чрезвычайными полномочиями на станции Царское Село, Тосно и Званка. «Местом водворения Николая Романова, — объявлялось в постановлении, — решено назначить Трубецкой бастион Петропавловской крепости, сменив для этой цели командный состав последней. Арест Николая Романова решено произвести во что бы то ни стало, хотя бы это грозило разрывом сношений с Временным правительством»[157].

Для проведения этого постановления в жизнь в Царское Село был направлен специальный отряд во главе с членом Военной комиссии левым эсером С. Мстиславским и членом Союза офицеров-республиканцев А. Тарасовым-Родионовым. Мстиславский, объясняя причины, заставившие Совет направить его отряд в Царское Село, подчеркивал, что в революционных кругах царский манифест об отречении рассматривался как документ, который сознательно оставлял некую возможность для его аннулирования и последующей реставрации монархии. Командованию охраны дворца удалось убедить Мстиславского, что Романовых не следует никуда переводить. Возвратившись в Петроград, Мстиславский и Тарасов-Родионов информировали Исполком Петроградского совета о том, что, по их мнению, Николай Романов и его семья находятся под надежной охраной и что перевода их в Петропавловскую крепость не требуется.

Пребывание Романовых в Царском Селе продолжалось до конца июля 1917 г., когда, по решению главы Временного правительства А. Ф. Керенского, они были отправлены в Тобольск, где находились до конца апреля 1918 г. под охраной «отряда особого назначения». В условиях гражданской войны советское правительство распорядилось перевести бывшего царя под более надежную охрану в Екатеринбург.

В конце мая 1918 г. Романовых привезли в Екатеринбург, разместив в доме купца Ипатьева. Советская власть первоначально рассчитывала подготовить суд над Николаем II, но для организации этого процесса ничего не было сделано. В середине июля 1918 г., в связи с наступлением на Урале белых, центр, признав, что падение Екатеринбурга неизбежно, дал указание местному Совету предать Романовых казни без суда. В ночь с 16 на 17 июля в подвале Ипатьевского дома были расстреляны: бывший император Николай II, его супруга Александра Федоровна, их дети: Алексей (14 лет), Ольга (22 года), Татьяна (20 лет), Мария (18 лет), Анастасия (16 лет), а также лейб-медик Е. С. Боткин, лакей А. Е. Трупп, старший повар И. М. Харитонов и горничная А. С. Демидова.

Какой же оказалась судьба великого князя Михаила Александровича, в пользу которого Николай II отрекся от престола? В марте 1918 г. он был выслан из Гатчины в Пермь «до особого распоряжения». Здесь Михаил Александрович вместе со своим личным секретарем Н. Джонсоном и шофером Боруновым поселился в номерах гостиницы Королева. Официально ему было предоставлено «право жить на свободе под надзором местной советской власти», но в ночь на 13 июня 1918 г. в гостиницу явились трое пермских рабочих во главе с председателем Мотовилихинского совета Г. Мясниковым и по ложному ордеру арестовали брата бывшего императора с прислугой. Их вывезли в Мотовилиху, где, по одной версии, расстреляли и сожгли, по другой — живыми бросили в печь Мотовилихинского завода. В гостинице постояльцев хватились примерно через полчаса, стали звонить в ЧК, откуда сообщили, что там ордера на арест и увоз Михаила и его секретаря не выдавали. Несколько чекистов и членов Исполкома Пермского совета немедленно прибыли в гостиницу и заявили, что все случившееся не что иное, как кем-то организованный побег. Из Перми в Москву и Петроград пошли телеграммы о похищении неизвестными Михаила Романова, но розыски не дали результата. Только последующее расследование показало, что Михаил и его секретарь стали жертвами группы радикально настроенных рабочих.

18 июля 1918 г. в уральском городе Алапаевске группа местных большевиков увезла из здания школы находившихся под арестом Елизавету Федоровну Романову, Сергея Михайловича Романова, Константина Константиновича Романова (младшего), Игоря Константиновича Романова, Ивана Константиновича Романова, князя Владимира Палея (сына княгини Ольги Палей и великого князя Павла Александровича), Варвару Яковлеву и управляющего делами великого князя Сергея Михайловича Ф. С. Ремеза. Их вывезли по Синячихинской дороге в район глубоких шахт и сбросили в одну из них, забросав гранатами. Когда белые части заняли Алапаевск и достали трупы, то выяснилось, что некоторые были брошены в шахту еще живыми. При отступлении они увезли с собой восемь гробов. Шестеро тел было похоронены в склепе церкви Русской православной миссии в Пекине, а тела Елизаветы Федоровны и Варвары Яковлевой переправлены в Иерусалим, где они обрели вечный покой в церкви Марии Магдалины.

После провозглашения красного террора в Петропавловскую крепость попали великие князья Павел Александрович, Дмитрий Константинович, Николай Михайлович и Георгий Михайлович. 27 января 1919 г. они были расстреляны во дворе крепости. Было объявлено, что их расстреляли как заложников за убийство Карла Либкнехта и Розы Люксембург в Германии. В этот же день в далеком Ташкенте большевики расстреляли великого князя Николая Константиновича Романова. Таким образом, в 1918–1919 гг. были уничтожены восемнадцать представителей династии Романовых. А осенью 1928 г. в Датском королевстве в возрасте 81 года скончалась дочь покойного короля Христиана, жена Александра III и мать последнего российского императора Мария Федоровна. Ей удалось избежать жестокой участи своих сыновей — Николая и Михаила. И апреля 1919 г. мать Николая II поднялась на борт броненосца «Мальборо», посланного в Крым ее племянником английским королем Георгом, и отплыла в Европу. Последние годы она жила в Дании на субсидию английского короля в небольшом замке Видор.

И все же династия Романовых не пресеклась. У императора Александра III был младший брат Владимир Александрович, и его дети, согласно российским законам, имели право наследовать престол. Отречение Николая II за себя и за наследника не лишало права на престол других Романовых, поскольку, согласно Акту Павла I от 1797 г., преемник, не назначенный царствующим императором, назначался силою самого закона. Таким преемником стал великий князь Кирилл Владимирович, старший сын Владимира Александровича. В 1917 г. он с супругой и двумя дочерьми уехал в Финляндию. В соответствии с естественным порядком престолонаследия, единственный сын Кирилла — Владимир, был провозглашен наследником престола с присвоением ему титула великого князя, цесаревича и наследника. После смерти Кирилла Владимировича в октябре 1938 г. Владимир Кириллович объявил, что принимает права и обязанности, принадлежащие ему в силу Основных законов Российской империи и «Учреждения об Императорской фамилии». После кончины великого князя Владимира Кирилловича в апреле 1992 г. вступили в действие династические права, предусматривающие переход прав наследования в женскую линию. Старшей в роду оказалась единственная дочь главы императорского дома Владимира Кирилловича, великая княгиня Мария Владимировна. В соответствии с теми же Основными законами, наследником великой княгини Марии Владимировны станет ее сын, великий князь Георгий Михайлович, родившийся 13 марта 1981 г.