Порножовщина

Глава семнадцатая

‡

Эшли

На следующее утро я мою кофейную кружку и жалею о том, что не могу снова взять Рэя с собой на работу, когда он заходит на кухню. Я понимаю, не спрашивая и не обмениваясь с ним мыслями, что произошло что-то серьезное. Я пишу мистеру Симмонсу, что у меня неотложные семейные дела, и беру выходной.

— Хью хочет, чтобы мы приехали к нему домой. Немедленно.

— Это из-за Митчелла?

— Нет, кажется, это что-то более важное.

— Хорошо, — я хватаю сумочку и несусь к двери. — Ты хоть примерно представляешь, в чем может быть дело?

— Он не станет говорить что-то важное по телефону.

Рэй никогда не спешит выполнять приказы Хью, если только не считает это необходимым. Должно быть, в тоне Хью было что-то, что действительно обеспокоило Рэя.

Мы быстро направляемся к моей машине.

— Я хочу, чтобы ты подождала в машине, пока я не разберусь с ситуацией. Хью предложил, чтобы я взял тебя с собой…

Я кладу руку на ногу Рэя. Он хочет, чтобы я была частью того, что происходит, но он также хочет, чтобы я была в безопасности. Я не смогу полюбить этого человека еще сильнее.

— Рэй, я хочу пойти с тобой. Если мы доберемся туда и ты решишь, что это небезопасно, я уйду, ну, или мы уйдем оба. И наоборот, если тебе понадобится подмога, я не сильна в рукопашном бою, но я могу отвлечь кого-то, чтобы мы получили преимущество. Мы команда, а половина команды не остается в машине, — я сжимаю его бедро. — Я доверяю тебе. Поверь и ты мне.

Ему не нужно говорить мне, как много значат для него мои слова — я это чувствую.

У него никогда не было человека, которому бы он верил, знал, что тот не бросит его, и сейчас он верит мне, потому что между нами нет стен.

Наконец-то у меня есть мужчина, который готов умереть за меня.

Убить ради меня.

Вывернуть весь чертов мир наизнанку, если это то, что, по его мнению, мне нужно для счастья.

Он исцеляет меня так же, как я исцеляю его. Мы оба были разочарованы людьми, которые должны были заботиться о нас, но они больше не имели значения.

Они — наше прошлое.

Мы — наше будущее.

Рэй поднимает мою руку, чтобы поцеловать костяшки пальцев.

Готова?

Я смаргиваю слезы.

На что угодно, пока ты рядом со мной.

То же самое, куколка.

Я улыбаюсь, потому что сейчас его легко можно было бы принять за современного мужчину, но это не так, и мне это нравится.

Когда я поспешно паркуюсь возле многоэтажки Мерседес, мы оба выскакиваем из машины. Ни у кого из нас не хватает терпения, когда дело доходит до неизвестности.

— Привет! — Мерседес открывает дверь с широкой улыбкой, но это меня не успокаивает. Если бы в ее дом врезался астероид, она бы отпраздновала, что ей больше не нужно платить по счетам.

— Привет, Мерседес.

— Где Хью? — спрашивает Рэй, когда мы входим в квартиру.

— Он на кухне с Джеком, Шерил и…

Рэй уходит, не дожидаясь продолжения. Я не виню его, но делаю извиняющееся лицо, глядя на Мерседес.

— И? — спрашиваю я.

— Там человек, который следил за нами.

Я напрягаюсь.

— Боже мой, он работает на Андолетти?

Мерседес в замешательстве склоняет голову набок.

— Нет. Он один из двенадцати оставшихся бойцов из их подразделения. Он тоже был заперт в столовом серебре.

Тряся головой, чтобы рассеять образовавшийся туман, я спрашиваю:

— Суперсолдат? Почему его не было с остальными? Он проснулся раньше?

— Да, директор Фалькон вернул его через месяц после того, как их превратили в посуду.

— Я не понимаю. Как? Почему?

Она наклоняет голову набок и шевелит бровями.

— Эдвард был десертной ложкой. Фалькона, должно быть, тянуло к нему. Ну, теперь ведь ты понимаешь, как это бывает. Как только эта связь установилась…

Ох.

Итак, это не обязательно должна быть женщина.

Мерседес понижает голос.

— Эдвард сказал, что Фалькон испытывает огромную вину за ту роль, которую он сыграл в попытке уничтожить подразделение. В то время он не чувствовал, что у него есть выбор.

Это звучало слишком знакомо.

Майк, кот Мерседес, мяукает и вертится у ее ног. Она берет его на руки.

— Майк в последнее время совсем не в духе. Я думаю, он чувствует окружающую нас энергетику. Я нервничала, зная, что кто-то следит за нами. Но оказалось, что человеком в черном внедорожнике был Эдвард. Он присматривал за подразделением все эти годы, — она так счастлива, что я не напоминаю ей о том, как Митчелл тоже следил за нами. Мерседес всегда видит все в своем свете, наполняя истории радугой и солнечными зайчиками. — Эдвард сказал, что Фалькон забрал столовое серебро после мероприятия, потому что хотел оставить его на память. Держу пари, Эдвард звал его уже тогда.

В этом определенно был смысл.

— Хочешь узнать о самой безумной вещи?

Безумнее, чем все остальное? Я пожимаю плечами.

— Конечно.

— Эдвард не постарел. Хью думал, что он постареет, но этого не случилось.

— Ох, — с одной стороны, это было хорошо и имело смысл. С другой стороны, я не знала точно, что конкретно это будет означать для нас с Рэем, когда я состарюсь. — Фалькон старел как обычный человек?

— Нет, он стал одержим идеей убедиться, что проект "Чернильница" потерпит крах, и из-за этого его убили. Он заставил Эдварда пообещать беречь столовое серебро, если он не вернется.

— Значит, столовое серебро все это время было у Эдварда?

— Нет, — Мерседес прикусывает нижнюю губу, пытаясь вспомнить детали. — Он боялся, что кто-нибудь придет и за ним, поэтому отдал шкатулку матери Хью на хранение. Она подарила ее одному из своих сыновей. Его детям нужны были деньги, поэтому они ее продали. Эдвард выкупил набор и подарил своему внучатому племяннику… Грегу.

У меня отвисает челюсть.

— Подожди. Грегу… нашему Грегу?

Волосы Мерседес подпрыгивают, когда она энергично кивает.

— Мир так тесен, верно? В нашей команде был супер-сыщик-шпион, который следил за тем, чтобы мы подходили для столового серебра.

Я не знаю, как к этому относиться. Я хочу чувствовать себя преданной, но я скорее благодарна за то, что он присматривал за Рэем, и за то, что я встретила свою любовь.

— Это Грег продал тебе столовое серебро?

— Имеет ли это значение? Я решила пойти на ту распродажу. Хью воззвал ко мне. Нам было суждено быть вместе.

Я хочу верить, что это правда.

Майк впивается когтями в руку Мерседес.

— Ой! Плохой кот! — она роняет его на пол.

Кот подходит и мяукает в мою сторону. Я смотрю на него сверху вниз, но быстро теряю интерес. Я никогда особо не любила кошек. Я все еще пытаюсь осознать, что Грег замешан в этом деле.

— Грег пытался переспать с каждой из нас. Как это должно было помочь делу?

— Он все еще просто мужчина, — Мерседес пожимает плечами.

Веский аргумент.

Я киваю в сторону кухни.

— Нам, наверное, стоит зайти. Я хочу послушать, о чем они говорят.

Я ценю Мерседес с каждым днем все больше, но я бы предпочла получать важную информацию не только от нее.

Когда я ухожу, Майк наносит удар по моей голой икре.

Мерседес поспешно поднимает его, и он шипит.

— Я отнесу его в свою спальню. Говорю же, он питается всей этой напряженной энергией.

Я не дожидаюсь ее возвращения, а захожу на кухню как раз вовремя, чтобы услышать, как мужчина, которого я принимаю за Эдварда, говорит:

— Я бы не стал помогать вам всем просыпаться сейчас, если бы у меня не было причины.

На вид ему чуть за двадцать. Его телосложение не такое мускулистое, как у остальных. Темные волосы. Темные глаза. Я помню, Рэй говорил мне, что его считали самым умным человеком в подразделении.

Грег встречается со мной взглядом. Может быть, я вижу то, что хочу видеть, но он выглядит сожалеющим. Я закатываю глаза. Позже, если мне все еще будет не все равно, я выслушаю его. Если он действительно был там, чтобы защитить Рэя и остальных, я прощу его за то, что он оказался не тем другом, каким я его считала.

— У вас есть план, как вывести "Чернильницу" из строя, чтобы они никогда не смогли провернуть все это снова? — спрашивает Рэй.

— Нет, — говорит Эдвард. — Сражаться с правительством слишком опасно. Думаю, я знаю, как исправить то, что они с нами сделали. Я придумал сыворотку, которая может сработать… если не убьет нас.

— Заманчиво, — говорит Хью с сарказмом в голосе.

— Ты пробовал ее на себе? — спрашивает Джек, и я не могу понять, серьезный это вопрос или ехидный.

— Пока нет, — говорит Эдвард.

— Потому что ты надеешься, что один из нас это сделает? — Рэй качает головой. — Нет, спасибо.

— Тем более, что ты не очень-то спешил нас будить, — добавляет Хью.

— Я не мог, пока это не стало безопасно.

— А теперь безопасно? — Рэй молодец, он задает все вопросы, на которые я хочу получить ответы.

— Настолько, насколько это вообще возможно, — он опускает взгляд. — Честно говоря, я не мог больше ждать. Я устал. Я провел последние восемьдесят лет в одиночестве, и это сложнее, чем кажется. Долгосрочные отношения невозможны, когда ты не стареешь. Люди все замечают. Я не мог нигде оставаться слишком долго. Сейчас, когда технологии совершенствуются, скрываться становится все труднее. Я больше не хочу этим заниматься.

Ни у кого в комнате не возникло к нему особого сочувствия.

Он добавляет:

— Жить вечно звучит заманчиво, пока все, кого ты знаешь, не умрут.

Рэй ищет меня, и мы обмениваемся сложным, страдальческим взглядом. Он говорит:

— Мне не нужна сыворотка, но я также не хочу жить вечно, если это означает, что я переживу единственного человека, который когда-либо давал мне повод радоваться тому, что я вообще существую.

Я подхожу к нему и проскальзываю под его руку.

— Мы что-нибудь придумаем.

Джек говорит:

— Я бы хотел иметь нормальную жизнь, — он смотрит на Шерил с любовью в глазах. — И семью.

Хью вмешивается:

— Никто не будет принимать сыворотку, пока к нам не вернутся все мужчины. Мы не можем потерять нашу возросшую силу, пока не будем знать, что нам не придется бороться за свое существование.

— Я согласен, — твердо говорит Рэй.

Я тоже.

— Не забывай, на нашей стороне врач. Бьюсь об заклад, она была бы счастлива взглянуть на сыворотку. Может быть, есть способ выбрать, как изменить состав.

Рэй целует меня в макушку.

— Твоя мама почти такая же удивительная, как и ты.

Крепко обняв его за это, я достаю телефон и отправляю маме короткое сообщение. Это встреча, которую она не захочет пропустить. Я сообщаю ей наше местоположение, и она говорит, что уже в пути.

Рэй обращает свое внимание на Эдварда.

— Ты здесь уже давно. У тебя есть для нас какие-нибудь хорошие новости?

Эдвард медленно кивает.

— За последнее столетие я хорошо инвестировал и накопил больше денег и активов, чем мы могли бы потратить за сотню жизней. Это происходит под эгидой корпорации под названием BFAOODT.

— Не мог что ли выбрать что-нибудь еще более труднопроизносимое? А то как-то слишком просто, — Рэй закатил глаза.

Медленная улыбка расплывается по лицу Джека.

— А вот я вполне смогу произнести это, — он пересекает комнату, поднимает Эдварда, отрывая его ноги от земли, и заключает его в медвежьи объятия.

Я не понимаю, — отправляю я мысль в сторону Рэя.

— Братья сражаются как один или умирают вместе, — Рэй отходит от меня. — Я тоже должен, черт возьми, тебя обнять.

И он это делает.

И вот мой Рэй, мистер Крутой парень, обнимает Эдварда по-медвежьи.

Хью присоединяется, обнимая их всех.

— Мы вернулись.

Просто набор столовых приборов, радующихся тому, что они живы и снова вместе.

Я делаю несколько быстрых фотографий, потому что знаю, что это именно тот момент, которым я всегда буду дорожить.

— Эй, тот, кому принадлежит упирающийся в меня стояк, пусть убирается к черту с моей ноги, — шутит Рэй, и все они разражаются смехом.