Порножовщина

Глава первая

‡

Рэй

Я не могу дышать.

Я тону, но в чем?

Как я могу быть и в то же время не существовать?

Я чувствую, как кто-то тянет меня к поверхности, но облегчение не приходит. Я снова один, дезориентированный и пойманный в ловушку.

Я пытаюсь разобраться в своей ситуации, но вместо того, чтобы мыслить ясно, меня бомбардируют образы из тех времен, в которых я был намного моложе. Я не в состоянии контролировать происходящее и не могу сбежать… Мне знакомы это чувство и это место, но на этот раз здесь нет стен, о которые можно биться, и дерева, которое можно царапать ногтями.

Я не в багажнике, в который меня бросил отец, чтобы никто не увидел моего окровавленного тела или не услышал моих криков. Я яростно замахиваюсь, но ни к чему не могу прикоснуться (ни до чего не дотягиваюсь). Я в больнице? Или все еще на пути, ожидая, когда тебя найдут?

Я не хочу быть здесь. Я не хочу просыпаться более беспомощным, чем был до того, как отец увел меня глубоко в лес и оставил умирать. Сломленным. Я не могу пошевелить ни одной ногой.

Боже, что, если они вернут меня ему? Если я все еще в пути, позвольте мне умереть здесь. Моя мать бросила его не из-за меня, а из-за того, как он относился к нам обоим. Никогда не был добрым. Редко бывал трезвым. Мне не следовало говорить ему, что она сбежала по его вине. Мне тоже следовало убежать, но я был зол на них обоих. Почему она не взяла меня с собой? Может быть, проблема во мне?

Нет.

Я больше так о себе не думаю.

Я больше никогда не буду тем человеком.

Я помню, как смог дотащить свое избитое тело достаточно далеко от леса, чтобы его нашли. Я отказался сдаваться — отказался умирать. Он не победил. Я победил.

Я пытаюсь пошевелить пальцем, затем веком. Ничего не происходит, будто движение было только в моих мыслях.

Там была больница. Яркий свет. Успокаивающие голоса. Меня спасли или это то, что говорит мой мозг, чтобы утешить в последние минуты?

Мысли заполняются новыми воспоминаниями, и мне нужно, чтобы они были реальными. Мне нужно было выжить, выписаться из больницы в инвалидном кресле и добраться к тете. Она сказала, что нашла способ, где я могу принести пользу, и передала незнакомым людям, которые пообещали, что смогут исцелить меня. Проект "Чернильница". Мне нужно было присоединиться к ним, пережить инъекции и отправиться в Европу спасать мир.

Проблема была во мне.

Слабый. Сломленный. Непривлекательный.

Этот я умирал с каждой инъекцией Чернильницы. Даже люди из подразделения старались быть со мной в хороших отношениях.

Мой отряд.

Они настоящие.

Я освободил невинных.

Выследил тех, кто мог принести в мир еще больше зла.

Я герой — сильный мужчина, неудержимый и безжалостный.

Первобытным криком я взываю к ярости того себя, которому причинили боль. Это поднимается внутри, заменяя каждую частичку человечности тем, что давало силы тащить полупарализованное тело по земле, не останавливаясь для передышки.

Сила ярости столь же реальна и жестока, сколь и уродлива. Я обрушил ее на то, что держит меня в заточении.

Я отвергаю это место.

Я отвергаю эту слабость.

Я требую, чтобы меня освободили.

Сейчас.