После вечного боя

Жил я один. Ты сказала: — Я тоже одна,

Буду до гроба тебе, как собака, верна…

Так в твою пасть был я брошен судьбой на пути.

Грызла меня, словно царскую кость во плоти.

Страстно стонала, хотя и другие порой

Кость вырывали из пасти твоей роковой.

С криком бросалась на них ты страшней сатаны.

Полно, родная! Они, как и ты, голодны.

Высосан мозг, и в порожней кости иной раз

Дух или ветер поет про последний мой час.

Брошенный, буду мерцать среди горних светил…

В бога поверь, чтоб тебя он за верность простил.