Последнее совпадение

Глава 7

Воцарившееся молчание продлилось секунд двенадцать; казалось, что все состязались, кто дольше задержит дыхание. Миган рухнула в кресло рядом с телефоном и закрыла лицо руками.

— Возьми себя в руки, женщина, и не устраивай дешевую мелодраму! — рявкнул Дойл. — Кто тебе звонил?

— Сержант полиции, — прошептала Миган, проводя пальцами по щекам. — Боюсь, что фамилию не запомнила.

— Стеббинс? — предположил я.

— Да, кажется. Он сказал, что звонит по просьбе Майкла, который просит передать нам, что он сознался. Наверное, его там избили!

— Нет, — убежденно сказал я. — Отвечу вам, почему я сказал, что мне это не нравится. Я сразу догадался, что он собирается сознаться, когда узнал об его отказе от услуг адвоката.

— Но почему? — плаксивым голосом спросила Миган. — Майкл такой мягкий и ранимый… Спросите Лили. Он и мухи не обидит, не говоря уж…

Голос её оборвался и она всплеснула руками.

— Не знаю, что сказал или в чем сознался ваш сын, — произнес я, — но можете быть уверены, что если ребята окружного прокурора в курсе того, как обошелся Линвилл с вашей дочерью, они раскрутят версию «разгневанный брат мстит за поруганную честь сестры» до конца. Это также означает неизбежный допрос Норин. Есть и ещё одна возможность…

Дойл нетерпеливо посмотрел на меня.

— Не тяните кота за хвост, Гудвин. Выкладывайте, что там у вас еще.

— Чтобы это понять, вовсе не нужно быть гением вроде Ниро Вульфа, — огрызнулся в ответ я. — Возможно, Майкл взял вину на себя, чтобы выгородить кого-то другого.

— Чушь какая! Кого ему выгораживать? — истерично взвыла Миган.

— Какого-то близкого человека — члена своей семьи, например.

Я украдкой покосился на Лили; выглядела она довольно задумчивой.

— Это просто возмутительно, мистер Гудвин, — с расстановкой отчеканила Миган. — Я… не нахожу слов! Не будь вы близким другом моей сестры, я бы указала вам на дверь!

— Постой-ка, Миган, — прогромыхал Дойл. — Я, конечно, пришел позже остальных, но думаю, что Гудвин находится здесь именно потому, что разбирается в уголовных преступлениях, а также знает толк в методах полиции.

— Гудвин находится здесь потому, что его пригласила я! — заявила Лили. — Впрочем, если он сейчас встанет и уйдет, не попрощавшись, я его винить не стану. Однако ты прав, Дойл, он и в самом деле собаку съел не только в уголовных преступлениях, но также и в уголовном праве, и в полицейских методах. Поэтому, если вас, черт возьми, хоть чуточку волнует судьба Майкла, вы должны внимательно выслушать, что скажет Арчи.

Миган пыталась испепелить меня взглядом, а вот Дойл согласно закивал и опустился в кресло.

— Я понял, Лили, — сказал он. — Что ж, Гудвин, мы вам внемлем — что, по-вашему, мы должны делать?

— Прежде всего необходимо подыскать вашему сыну первоклассного адвоката, хочет он того или нет, — сказал я. — Общественному защитнику я бы его судьбу не доверил. Не то, чтобы там собрались одни бездари, но в вашем случае нужен настоящий тяжеловес. Могу кое-кого предложить, если хотите. Я также поговорю с парнями из уголовки — возможно, удастся выведать, что там всплыло во время допроса.

— Я до сих пор не могу поверить, что это случилось, — прохныкала Миган. — И ведь сам даже не позвонил, какого-то шпика попросил.

— Похоже, что он по какой-то причине не хочет с вами общаться, — предположил я.

— Никто не заставит меня поверить в виновность Майкла! — завопила Миган, размахивая руками, как не в меру усердный регулировщик на Пятьдесят седьмой улице. — А от тебя толку, как от козла молока! — процедила она Дойлу, затягиваясь очередной сигаретой. В гостиной запахло, как в вагоне для курящих вечернего поезда на Уайт-Плейнс. — Когда ты предпримешь первые активные шаги, нас будут возить в инвалидных колясках или в богадельне с ложечки кормить!

— Уймись, Миган, — поморщился Дойл, мотая головой и пряча руки в карманы. — Не строй из себя идиотку.

— Да, хамить ты не разучился, — Миган одарила бывшего супруга змеиной улыбкой. — К сожалению, некоторые привычки с возрастом не меняются.

Она продолжала что-то бубнить, но я не слушал, разглядывая молодую особу, неожиданно возникшую в дверях, за спиной у Миган.

Хотя я и не видел её уже несколько лет, мне не составило труда узнать эту босоногую, облаченную в купальный халат женщину с взъерошенными черными волосами и удивленными голубыми глазами. С тех пор, как я видел её в последний раз, Норин Джеймс заметно повзрослела и похорошела: так мосластый жеребенок превращается в стройную лошадку. А вот темнеющие под глазами круги её совсем не украшали — похоже, последние события дались бедняге нелегко.

Дойл увидел её в то же время, что и я.

— Нори, деточка моя, я и не знал, что ты здесь! — вырвалось у него. Он встал и шагнул к ней. — Как ты, солнышко?

Норин вздрогнула и попятилась, на лице её отразились сразу обида и удивление.

— Норин уже два дня живет со мной, — обратилась Миган к нам с Лили, делая вид, что не замечает поползновений Дойла. — Мне казалось, что так будет… лучше.

Судя по интонации, Миган подразумевала, что больше никто в целом свете не защитит и не согреет бедную девочку.

— Здравствуй, Нори, — приветливо улыбнулась Лили. — Надеюсь, ты ещё помнишь Арчи Гудвина?

— Э-ээ… да, да, — рассеянно откликнулась Норин и, повернувшись к Кармелле, попросила кофе.

Горничная поспешила на кухню, а Норин, проведя рукой по влажным растрепанным волосам, смущенно огляделась по сторонам: она словно впервые осознала, что стоит полуодетая среди полностью одетых людей, один из которых — а именно я — был ей почти незнаком. Однако уже в следующую секунду Норин, легонько передернув плечами, приблизилась ко мне и, улыбнувшись как старому другу, протянула руку, которую я и пожал. Представляете, какое самообладание!

По мере того как остатки сна улетучивались, Норин, похоже, стала осознавать ещё кое-что. Она нахмурилась и обратилась к матери:

— А по какому случаю все собрались?

Миган встала и подошла к ней, однако по неловкости, с какой они обнялись, было очевидно, что мать с дочерью не самые закадычные подруги.

— Это все из-за Майкла, — пробормотала Миган. — Он… ну…

— Господи, да хватит тебе мямлить! — не выдержал Дойл, резко хлопнув себя кулаком по ладони. — Она уже взрослая, хотя ты и пытаешься делать из неё ребенка. Дело в том, Нори, что Майкла задержала полиция. Насколько нам известно, а знаем мы совсем мало, твой брат сознался, что убил Бартона Линвилла.

Лучшего испытания для самообладания Норин нельзя было и придумать. Но она, следует воздать ей должное, преодолела его с легкостью ножа, проходящего сквозь масло.

— Майкл? Но ведь этого быть не может! — твердо заявила она, задрав голову и поочередно обводя взглядом все лица. — Неужели кто-то и в самом деле верит, что Майкл способен на… такое?

— Ну, разумеется, нет, дорогая, — увещевающе произнесла Миган. — Именно это мы и обсуждали, когда ты вошла. Мистер Гудвин как раз объяснял нам полицейские порядки и все такое прочее.

Сперва я подумал было, что Миган снова язвит, но потом понял, что это не так. Она наконец осознала всю серьезность положения, и тревога за сына пересилила гнев и раздражение, которые она питала ко мне.

— Господи, куда сигареты-то подевались? — в сердцах бросила Норин, шаря глазами по комнате.

— Вот, пожалуйста. — Любезный ухажер Памсетт, который в старые добрые времена мог составить достойную конкуренцию Фреду Астеру, поднес ей раскрытый серебряный портсигар, а потом, когда Норин выбрала сигарету, щелкнул «данхиллом» — все это он проделал с легкостью и изяществом, которые, должно быть, отрабатывались годами.

Норин глубоко затянулась, потом окинула меня неуверенным взглядом.

— Значит, вы тут главный специалист, — произнесла она. — Должно быть, вам уже известно… все, что было у нас с Франтом Линвиллом. Что вы об этом думаете?

Самообладание она чуть-чуть подрастеряла, а вот едва уловимую враждебность я в её голосе ощутил.

Я посмотрел на Лили, которая в ответ кивнула точь-в-точь как Ниро Вульф — то есть опустила подбородок на одну восьмую дюйма.

— Я знаю, что довелось побывать в сложной переделке, — уклончиво сказал я.

— Вы очень дипломатичны, — с натянутой улыбкой сказала Норин. — А что вы думаете насчет переделки, в которую угодил Майкл?

— Как я уже говорил перед вашим приходом, положение у вашего брата очень сложное. Во-первых, если верить полиции, он сознался. Во-вторых, он отказался от услуг адвоката, а это означает, что на суде ему придется довольствоваться лишь помощью общественного защитника. Это довольно скверно, ведь судя по всему, именно в зале суда будет решаться его судьба. В-третьих, учитывая, какой широкий резонанс получит этот процесс — ведь убит богатый наследник, отпрыск известной и влиятельной фамилии, — прокуратура возьмется за дело, засучив рукава и станет добиваться быстрого вынесения приговора. Вдобавок, это я уже тоже сказал вашим родителям, вас тоже наверняка вызовут на допрос. Скорее всего, сегодня.

— Я их не боюсь, — чуть слышно заявила Норин, сжимая ладони в кулачки. — Мы, конечно, наймем самого лучшего адвоката? — вопрос она адресовала своему отцу.

— Еще бы, черт побери! Я сейчас же начну звонить. Послушайте, Гудвин, а мы не можем попытаться вызволить его под залог?

— Это зависит от нескольких обстоятельств: в частности, от веса вашего адвоката и от того, не было ли у Майкла прежде неприятностей с полицией? Он всегда был в ладах с законом?

— Конечно же! — взвилась Миган. — В худшем случае, его могли оштрафовать за неправильную парковку, да и то вряд ли. Я же говорила вам он и мухи не обидит.

— Это мы уже поняли, Миган, — сухо произнесла Лили.

Улыбкой поблагодарив Лили за поддержку, я продолжил:

— Тогда и в том случае, если вы и в самом деле прибегнете к услугам лучшего адвоката, думаю, что Майкла могут выпустить под залог. Хотя утверждать не стану.

— Абсурд какой-то, — пробормотала Норин. — Конечно, узнав, что со мной случилось, Майкл просто рассвирепел, но не настолько, чтобы пойти на… такое.

— Да, ваша мать сказала примерно то же самое, — кивнул я. — Однако со стороны дело выглядит предельно ясным. Подумайте сами.

— Да, я понимаю. Мы должны что-то предпринять — помимо обращения к классному адвокату. Ведь невинных людей и прежде осуждали, верно?

— Да, и не раз, — подтвердил я.

— Послушайте, мистер Гудвин! — срывающимся голосом произнесла Норин, неожиданно опускаясь рядом со мной на софу и цепко ухватывая меня за локоть. — Я бы хотела обратиться за помощью к Ниро Вульфу. Уж он-то разберется в этой заварухе и изобличит настоящего убийцу!

— Что за ерунда! — Миган ожгла свирепым взглядом дочь, а потом и меня. Должно быть, посчитав, что это я надоумил Норин вспомнить про Ниро Вульфа.

— Это вовсе не ерунда, мама. Мистер Гудвин, разве сам Ниро не утверждает, что он гений? И разве вы не считаете его гением? — Истеричность сквозила не только в голосе, но даже в глазах Норин. Пальцы её сжали мой локоть, как тиски.

— Да, в гениальности мистеру Вульфу не откажешь, — признал я. — Порой я и сам вынужден это признавать, скрипя сердцем.

— Мама, ты ведь знаешь, что Майкл не убийца! — вскричала Норин, высвобождая мою руку и придвигаясь к Миган. — Мы с папочкой это знаем наверняка. Но если он предстанет перед судом…

— Она права, — вмешалась Лили. — Никто из нас не знает, что именно сказал Майкл полиции, но суд, учитывая обстоятельства, о которых говорил Арчи, может и впрямь превратиться в судилище.

— Ты всерьез хочешь, чтобы мы наняли Ниро Вульфа? — спросила Миган с таким ужасом, будто узнала, что «Тиффани» начинает торговать тракторами и кормом для скота.

Норин вздернула голову.

— Мама, деньги у меня есть, если тебя это волнует. Я знаю, что услуги Ниро Вульфа стоят дорого.

— Деньги, Норин, меня волнуют меньше всего, — лед, прозвучавший в голосе Миган, загасил бы геенну огненную. — Подумай сама, что случится, если ты наймешь частного сыщика, который купается в лучах славы и каждый шаг которого становится известен газетчикам…

— Мне все равно! — крикнула Норин. — Меня только судьба Майкла волнует.

Я следил за схваткой обеих женщин, каждая из которых по уступчивости напоминала в эту минуту железобетонную опору. И вновь Дойл посчитал своим долгом вмешаться.

— Послушай, милая, это ведь и всех нас волнует, — произнес он, обнимая дочь за плечи. — Раз ты хочешь нанять Вульфа, то я сам оплачу его услуги.

Норин резко вырвалась, глаза её гневно засверкали. На мгновение мне показалось, что перед мной стоит совсем ещё юная Лили.

— Нет, папочка! Майкл попал в беду по моей вине, и я сама должна ему помочь. Мистер Гудвин, я хочу встретиться с Ниро Вульфом!

Миган отвернулась, театрально всплеснув руками. Мне показалось, что Лили получает удовольствие от этой сцены. Во всяком случае, несмотря на серьезное лицо, в глазах её плясали знакомые бесенята.

— Вы многого хотите, — сказал я Норин. — Мистер Вульф берется за работу только когда сам пожелает, а это случается с ним крайне редко. Это одна из причин, почему служить у него — одно удовольствие.

— Помогите мне тогда уговорить его, — сказала Норин, устремляя на меня молящие синие глаза. — Когда мы можем с ним встретиться? Я могу выйти хоть через десять минут. Поедем?

Я метнул на неё оценивающий взгляд, затем посмотрел на Лили, которая озорно улыбнулась, словно давая понять: «ты у нас считаешься знатоком по женской части, приятель; сам выкручивайся — не надейся на мою помощь».

— Согласен на компромисс, — произнес я, в упор глядя на Норин. — С Ниро Вульфом я поговорю сам, без вас. Гарантировать ничего не могу — он своенравен и упрям, как стадо ослов. Но будет лучше, если я поступлю по-свойски. Если не верите мне, спросите свою тетушку: она уже знает его как облупленного.

Норин метнула быстрый взгляд на Лили, которая на сей раз поддержала меня увесистым кивком, а не каким-то судорожным подергиванием с амплитудой в одну восьмую дюйма. Плечи Норин поникли.

— Хорошо, — вздохнула она. — Но вы сможете поговорить с ним прямо сейчас же?

— Да, честное индейское, — заверил я, глядя на часы. — Я, пожалуй, уеду прямо сейчас. Ровно через тридцать семь минут он спустится в кабинет, и для нас будет лучше, если я его встречу.

— И вы расскажете ему про Майкла? — с надеждой спросила Норин. — И про меня?

— Норин, ты совершаешь ошибку! — прозвенел голос Миган. — Страшную ошибку. Ты…

— Господи, да оставь же её в покое! — прогремел Дойл. — Она способна принимать решение сама, без твоего дурацкого вмешательства!

Миган уже собралась было ответить ему в том же духе, но я помешал. В противном случае, кровопролитие было бы неизбежным.

— Я поговорю с мистером Вульфом при первой же удобной возможности, — громко пообещал я Норин, не глядя на её нахохлившихся, как петухи перед схваткой, родителей. — Как выразился один мудрец — не спрашивайте меня, какой именно, — «главное — точно рассчитать время».

Поднимаясь на ноги, я украдкой посмотрел на Лили.

— Миган, Дойл, мне уже тоже пора, — сказала Лили Роуэн, вставая. Пока, малышка, — нежно добавила она, обнимая Норин, которая зарылась мордашкой в её плечо.

Когда мы с Лили очутились вдвоем в лифте, женщина моей жизни задумчиво потерла хорошенький подбородок.

— Что ж, я прочитала твой топорный намек, — сказала она. — Не так уж я непонятлива, как тебе порой кажется. Что тебя гложет?

— Майкл, — ответил я, когда двери лифта открылись внизу, в вестибюле.

Пока консьерж подзывал нам такси, разговор больше не возобновлялся.

— Что насчет Майкла? — спросила Лили, когда мы уже сидели в такси, за рулем которого сидел некий Луис Рамирес, украсивший приборный щиток тремя парами розовых детских пинеток.

— Я не имею чести быть с ним знаком, — ответил я, — поэтому хотел бы знать твое мнение: он или не он?

— Убил Линвилла? Не знаю, Арчи. Если попробовать сыграть в твою излюбленную игру, то я сказала бы так: девять против пяти, что Майкл невиновен. Впрочем, я как-никак его родственница, так что суди сам.

— Он тебе нравится?

— Майкл? Безусловно. Очень славный парень. Серьезный, трудолюбивый сейчас проходит управленческую практику в штаб-квартире «Метрополитен Траст Компани» на Уолл-стрит.

— А какой у него нрав?

Лили задержала внимание на роскошной коллекции вечерних платьев, выставленных в витрине магазина, мимо которого мы проезжали.

— Он очень милый и обаятельный, хотя порой бывает несколько занудлив; это у него с детства. Впрочем, сидение в банке, как известно, занудливости не убавляет.

— Не удивительно, — заметил я. Слово «убил» привлекло внимание Луиса Рамиреса, который сидел, навострив уши. Бедняга так выгнулся, ловя каждое наше слово через щель в плексигласовой перегородке, отделяющей водителя от пассажиров, что я начал всерьез опасаться, как бы он не свернул себе шею. — А с кем он общается?

Прежде чем ответить, Лили немного помолчала.

— Женщины у него есть, но постоянной подружкой он пока, по-моему, не обзавелся. Что касается компании, то в основном он вращается в обществе ребят, с которыми вместе учился или работает. Внешне он очень привлекателен.

— Опять же нисколько не удивительно, если посмотреть на его отца.

Лили метнула на меня загадочный взгляд.

— Странно слышать это от тебя, — промолвила она.

— Лично я ничего странного в своих словах не нахожу, — пожал плечами я.

— Арчи, мне кажется, что я потихоньку впускаю тебя в святая святых нашей семьи, постепенно приоткрывая дверь за дверью. Дело в том, что существует некоторое сомнение на тот счет, доводится ли Дойл отцом Майклу. По крайней мере сам Дойл в этом не уверен.

— Продолжай, пожалуйста.

Луис Рамирес извивался на сиденье ужом; мы едва избежали лобового столкновения с грузовичком.

— Судя по всему, у Миган было какое-то серьезное увлечение, совпавшее с рождением Майкла. Я об этом знаю только от Дойла — за последние годы мы с ним общаемся чаще, чем прежде. Миган, понятно, разговор на эту тему никогда не поднимала.

— Не хочу звучать как запиленная пластинка, но и это меня тоже не удивляет. А Майкл что-нибудь про это знает?

— К сожалению, да, и винит в случившемся свою мать. Я также знаю, тоже из уст Дойла, — что это послужило причиной довольно серьезной размолвки, которая произошла у него с Миган много лет назад.

— Понятно. Однако разошлись они позже?

— Да, у них был один из тех браков, которые долго агонизируют уже после кончины. Старая сказка — мучились и изводили друг дружку ради детей.

— А кто отец Норин? — спросил я.

— Дойл, конечно, тут уж сомнений нет, — ответила Лили. — Она появилась на свет через три года после Майкла, когда этот дурацкий роман Миган уже завершился. Мне даже показалось, что в тот период их отношения стали как-то налаживаться.

— Надеюсь, у неё не с Памсеттом был роман?

— О, нет! Он новичок на этой сцене. Вдовец, очень богатый, нажил несметное состояние на производстве лекарств. Познакомился с Миган на каком-то благотворительном вечере.

— Что ж, внешность у него вполне приятная.

Лили пожала плечами.

— Наверное. Светский и образованный, но совсем не в моем вкусе.

— В том смысле, что я не светский и не образованный?

— У тебя, мой милый, savoir vivre[8] больше, чем мыслимо. Если не знаешь, что это означает, можешь спросить у своего босса.

— Я догадываюсь, — фыркнул я, прикидываясь обиженным, но тут же ухмыльнулся. — Что ещё поведаешь про своих немыслимых родственничков?

— Господи, неужели тебе мало?

— Пожалуй, да. Мне показалось, что я вдруг стал участником очередной серии «Династии», — сказал я, когда такси остановилось перед домом Лили. — Что ж, моя госпожа, вот вы и дома. А я попробую уговорить Живую легенду разобраться с Джеймсовскими злоключениями.

— Удачи тебе. И не забудь спросить его про savoir vivre, — бросила мне вдогонку Лили, когда такси уже отъезжало от тротуара. В ответ я презрительно ухмыльнулся, но Лили уже беседовала с консьержем, и ничего не заметила. Вся она в этом: всегда оставляет последнее слово за собой.