Последний бой Йони

Вступление

В основу этой книги главным образом положен материал, почерпнутый из бесед с более чем семью десятками людей, из которых примерно половина служила в Части[1] в период, когда ею командовал Йони. Беседы эти сперва велись без четкого намерения использовать их для написания книги о Йони и об операции «Йонатан». Непосредственная цель была другая — выяснить и сохранить все связанные с операцией факты, касающиеся Йони и его бойцов, пока не слишком потускнела и не замутилась людская память. Часть бесед — в основном по свежим следам, спустя считанные недели после гибели Йони — велась не мною, а моим братом Беньямином и отцом Бенционом. Сам я подключился к делу, ощутив растущую потребность более обстоятельно исследовать роль Части и Йони в операции, в частности из-за появления в разные годы высказываний и публикаций, в которых важные моменты, касающиеся самой операции и ее подготовки, были представлены в ошибочном свете. Но в ходе бесед возникла мысль, что, может, со временем, выверив факты, я и напишу что-нибудь об этом.

Чем больше я вовлекался в работу, тем сильнее зрело во мне желание письменно выразить то, что открыли мне мои собеседники. Иной раз в длившейся часами беседе какая-нибудь одна фраза проливала новый, особенный свет на ход событий или на ощущения людей в тот роковой момент. Со временем для меня все больше прояснялись отдельные детали, и в их взаимосвязи глазам открылся истинный драматизм последних дней жизни Йони — это и побудило меня наконец воплотить свой замысел в книгу.

Особые обстоятельства облегчили мне задачу ее написания. Я ведь не только младший брат Йони (нас разделяли шесть лет — три года между Йони и Биби и три года между Биби и мной), я был также его бойцом. Большую часть моей армейской службы Йони так или иначе был моим командиром. В начале — чином выше моего непосредственного командира, позже — заместителем командира части. Поскольку Йони имел обыкновение лично наблюдать за различными учениями, которые он для нас устраивал, а время от времени и командовал ими, я часто видел его и «в действии», а не только на базе. Кроме того, хотя членам одной семьи не положено вместе участвовать в одной и той же операции (когда Йони, Биби и я одновременно служили в одной небольшой части, это порой вызывало даже некоторую напряженность), однажды я все же принял участие в акции, которой командовал Йони, — похищении сирийских офицеров в Ливане. Мне приходилось наблюдать его в армейской реальности и позже, в тот год, когда Йони командовал частью, а я уже закончил срочную службу, но периодически являлся для прохождения резервистских сборов. То, что я был в одном лице и брат, и товарищ по оружию (в той самой Части, которая осуществила акцию в Энтеббе), дало мне возможность выработать свою особую точку зрения, с какой и написана эта книга. На случай, если кто-то усомнится в объективности мною написанного на основании того, что я человек, близкий Йони, смею утверждать: именно благодаря этому книга ближе к правде. Именно потому, что я был близок Йони — болел его болью, радовался его радости, знал его сомнения, — мне стали доступны истоки формирования его личности, мотивация его поступков. Ибо не только внешние факторы движут событиями, хотя они, без сомнения, чрезвычайно важны, тот, кто их излагает, должен быть абсолютно точным, а исказить их легко может любой — и близкий, и посторонний. Однако, кроме внешних, существуют и внутренние факторы. Они — мощный двигатель великих человеческих поступков, и по отношению к ним автор обязан быть не менее точным.

Кроме бесед — с некоторыми по два и больше раз, — я использовал также передачу «Галей ЦАХАЛ»[2] — она состоялась спустя месяц после гибели Йони — и все беседы, проведенные при подготовке этой передачи, различные книги и статьи, появившиеся в связи с операцией «Йонатан», а также другие источники — они приведены в книге в подстрочных примечаниях. К сожалению, не было в моем распоряжении одного из самых важных источников информации — а именно генерала Екутиэля Адама, да будет благословенна его память, проводившего на уровне Генштаба подготовку к операции и командовавшего ее воздушным КП: Адам был убит через шесть лет в Ливанской войне. И не было источника, в котором я больше всего нуждался: Йони. Как много осталось неясного, о чем хотелось бы его спросить! Что, например, он делал в четверг пополудни — эти часы как будто выпали из поля зрения всех, кого я расспрашивал. Что сказал своим солдатам в Шарме перед тем, как они поднялись в самолет, взявший курс на Африку? Что именно думал, говоря с вышестоящими в армии и в правительстве? И о чем еще беседовал со множеством людей, связанных с операцией, на дистанции в сорок часов, которыми располагал для ее подготовки?

Но я не могу задать ему этих вопросов и потому знаю, что если книга чем-то и грешит, то как раз снижением роли Йони в операции. Разумеется, человек не знает или не помнит, что в данную минуту делает другой, каждый описывает происходящее так, как он его видит, ощущая себя в центре событий. Поэтому трудно было бы ожидать, что кто-то сможет рассказать о действиях Йони в полном объеме. Но с учетом такого ограничения (неизбежного в любом документальном рассказе, тем более о человеке умершем) я все же уверен, что совокупность воспоминаний окружающих позволит создать правдивую и всестороннюю, хотя и не полную картину того, что совершал Йони.

И я, как все, помню прошлое со своей собственной точки зрения, поэтому во вставных эпизодах, основанных главным образом на моих личных воспоминаниях, я частично описал, что помню и чувствую. Поэтому там отражены именно мои взаимоотношения с Йони, а не других членов нашей семьи или его товарищей.

Понятно, что мне пришлось отбирать свидетельства, решать, чему можно верить, а чему нет, что выдерживает испытание логикой, а что ей противоречит; у кого хорошая память, а кого она подводит (хотя порой тот, кто плохо запоминает события, может отдельный эпизод как раз изложить в подробностях); приходилось также определять, какое из воспоминаний основано на услышанном или прочтенном после операции, а какое — на первичном знании; у кого есть склонность к преувеличению или к пристрастности в описании событий, а кто уравновешен и точен; что именно из письменных документов — а они по большей части тоже являются свидетельством человеческой памяти и субъективных впечатлений — похоже на правду, а что нет; и что в них второстепенно, а что важно и т. п. Словом, необходимо было отмести все пустое, не заслуживающее доверия, и оставить настоящее, главное и интересное. Конечно, в такой книге ошибки неизбежны, но надеюсь, что их сравнительно немного и что они незначительны.

Книга «Последний бой Йони» не претендует стать полным и всесторонним рассказом об операции и ее проведении. В ней сделана попытка нарисовать широкую картину операции в связи с действиями ее главного отряда — а именно Части, а также в немалой степени еще одного подразделения, принимавшего важное участие в операции, — эскадрильи «геркулесов», доставивших бойцов в Уганду. В центре рассказа стоит личность Йони — командира отряда, захватившего «старый терминал» и освободившего заложников. В книге прослеживаются действия Йони в подготовительный период и во время самой операции. В мои намерения не входило подробно останавливаться на действиях вспомогательных сил — парашютистов и Голани[3], нет в книге также полного описания подготовки на уровне, выходящем за пределы Части, — со стороны командования парашютно-десантными войсками, Генштаба и его Оперативного отдела, Мосада[4] и гражданских инстанций. Первые страницы 2-й главы дают лишь самое общее представление о ходе событий, предшествующих послеобеденным часам четверга, когда Йони занялся полномасштабной разработкой операции, когда операция, по сути, стала обретать реальные очертания. Чтобы дать полную картину того, что происходило перед этим и в последующие два дня на уровне высшего командования, нужна другая книга. Надеюсь, что когда-нибудь она будет написана, дополнив то, что уже опубликовано.

Однажды врач-еврей в Бостоне, узнав, что я брат Йони, сказал мне, что в его глазах история Энтеббе выглядит словно сошедшей со страниц Танаха: это событие почти сверхчеловеческое, оно выходит за пределы воображения. Подобным образом операция воспринимается многими в мире. Для столь выдающейся акции и люди нужны выдающиеся или, по крайней мере, такие, кто в решительный момент умеет превзойти самого себя и достичь высочайшего уровня. Без таких людей, пусть и немногочисленных, действие, подобное операции «Йонатан», было бы просто невозможно.

«В армии сосредоточены люди… которые мне по душе, — писал Йони нашим родителям вскоре после того, как вернулся к военной службе в Части в младшем офицерском звании, — инициативные и энергичные, способные в случае необходимости действовать вопреки стандарту, не привязанные к простым ходам, всегда ищущие иных путей и решений».

Так Йони расценивал деятельность служивших с ним людей. Через несколько лет после того, как были написаны эти строки, он повел их в бой в Энтеббе. Этот рассказ о них и об их командире.