Последний день может стать первым

Запись № 52 05.09.206 год Новой Техно-Эры 14:25

Крысы предоставили подробный отчет — в Шаттенберге тихо и спокойно. «Защитник» подбирает дополнительные коды к шлюзовым вратам двадцатого сектора экранированного тоннеля — их по всей видимости еще ни разу не размыкали — этот выход был засекречен слишком тщательно, чтобы им пользовались. Есть — тяжелые створы наконец разошлись. Нам осталось только срезать блоки, закрывающие отключенные врата трассы на Ивартэн — и переход открыт.

Совершил очередную попытку загрузить карту в память буровой установки… Не выходит. Пришлось помучиться и повозиться с одними настройками, чтобы задать другие настройки — теперь схемы заложены на базе жесткой памяти машины. Форматы стыкуются, а толку нет. Мозг машины не работает — если его не задействовать, с такой программой буровая установка не справится. Бледные ничего не говорят, ни на что не реагируют, только действуют мне на нервы. Один из них особенно внимательно наблюдает за тем, как я стараюсь перевести программу на другой уровень. Это просто — нужно лишь замкнуть схемы — перенаправить их на низший уровень, не проходящий сознание.

— Мы все сделаем, Фридрих Айнер. Мы лучше знакомы с такими программами — мы знаем и помним машины, работающие по такому принципу.

«Человек» из первого поколения, стянув перчатку, протянул ко мне руку — отдал ему карту. Они очень быстро ориентируются — быстро во всем разбираются. Еще бы, такие древние существа, еще и опальные — их опыт с моим не сравнится, хоть я и больше знаю о новых технологиях. Трудно это понять — вроде эти «люди» стоят, как замершие, и не то, что не трогают ничего, а будто и не дышат, но все, что им не поручи будет готово ровно тогда, когда требуется… Сложно уловить их движения в этом застывшем целом, но когда до дела доходит, понятно с какой скоростью, с какой точностью они двигаются… Нет в них той внутренней энергии, которая свойственна людям, но нам они ни в чем не уступают… Первое поколение просто не нуждается в какой-либо суете для обеспечения выживания — эти «люди» четко знают, что и для чего делают. Они берегут энергию.

Крыс пока не видно, и я, как самый незанятый, отправился кормить скингеров. Кот за мной увязался, ходит везде по пятам, как моя выродившаяся и деградировавшая тень.

Тащусь с продсклада весь груженый, а Кот под ногами путается…

— Помог бы хоть. Что зря энергию изводишь?

— А что я могу?

— Тебе виднее.

— Давай я песни петь буду.

— Слышал я ваши песни… Вот, бери контейнер за ручку и тащи в зубах — можешь волоком.

— Хорошо, но тогда я петь не смогу.

Смотрю, как он возится с контейнером… Зацепил все-таки. Уже легче. Радуюсь, что ему сообразительности не хватило, чтобы окатить меня мысленным мяуканьем — песней эти кошачьи вопли никак не назовешь.

Как только я вошел в зал совещаний, меня обдало радостным стрекотом. Скингеры обосновались неплохо — заняли все диваны. Подключился к ним больше из интереса — и сразу что-то вроде ощущения безмятежности. От них исходит что-то доброе, и, признаться честно, для меня это то, что нужно. Решил немного посидеть с ними, пока они едят.

Они верят мне целиком и полностью. Еда их устраивает и диваны тоже, к тому же я пообещал им надежную защиту. Воспринимаю приятные неоформленные, неосознанные ощущения животных… Никаких мыслей, никакого анализа, никаких планов и схем — ничего, что не дает покоя, что по жизни преследует боевых офицеров А2. Они не понимают, что такое будущее, и не понимают, что его может не быть. Один из скингеров хочет со мной пообщаться… Чешу за ухом лохматого зверя… Что ж они так чесаться любят? Надо будет их продезинфицировать.

— Айнер, мне скучно… Сначала карты, коды, а теперь… Мне надоело сидеть и под невидимым полем там, и под лапами этих зверей здесь!

Кот царапает голенище сапога — видимо, он слов не понимает.

— Убери свои бритвы от моих сапог — последний раз предупреждаю! Дай отдохнуть!

— Самое время…

Конечно, не думать иногда довольно приятно, но все-таки тяжеловато.

— Ладно, пошли.

А вот и Крыс. Бежит по коридору мне навстречу — это мой «передатчик»: я его уже узнавать научился.

— Давай докладывай.

— Что первое?

— Штрауб.

— Утром серые своры летали над городом — провели разведку с воздуха. Когда опустились — застыли. Тихо. К городу они больше не подлетали.

— Ваши разведчики зашли за кольцо оцепления?

— Да, Штрауб уже виден — движения в городе нет. Кольцо сжимается. Недалеко от вашей северной укрепленной базы сделали стоянку «белые медведи».

— Раньше они только из Ивартэна налетали…

Никогда раньше наши города в кольцо не брали… Теперь они из Штрауба никого не выпустят. Когда щит отключится, каждая доля секунды в счет пойдет…

— Технику разместили на ваших закрытых базах. Ставят посты. Готовят штурмовые отряды. Их «защитники» построены на плацах — ждут. Машин еще не так много: много на подходе.

Трудновато понять, что Крыс говорит, но как есть, так есть…

— Расположение частей нужно на карте прописать, но это потом. Теперь Ивартэн.

— Близко еще не подошли. Наблюдаем с высот. Постоянно летают разведчики. Истребители на местах — они ждут. Не активированные еще в ангарах.

— Давай по порядку. Наземные границы.

— На границе четыре линии — башни с маяками. Там посты — белые машины смотрят дальше нас. Они стоят на расстоянии… далеко друг от друга — почти четыре расстояния нашей связи. На снегу машины почти неразличимы. Они светятся — защищены. Есть еще техника — мы ее не видим, знаем, что она есть.

У меня сейчас голова сломается. Но что с крыс взять…

— Это передатчики, вы их по ментальному фону определили. Что ж… Передатчики это ерунда — они только связь поддерживают, а четыре линии пограничных постов… Они на непрерывном наблюдении — человек не сможет пройти, не пересекая их радиус восприятия. Хреново… Что с воздухом?

— Все в порядке — воздух чистый, иногда идет снег.

— До чистоты воздуха мне сейчас дела нет. Пограничные воздушные патрули…

— Летают очень высоко — не всех «видим», не всех опознаем.

— Техника, поднимающаяся выше двух ваших радиусов восприятия, меня не интересует.

— Низко летают редко — над землей чуть меньше двух расстояний нашей связи.

— Насколько меньше?

— Трудно сказать…

— Восемьсот метров? Больше?

— Не знаю.

— Регулярность? Маршрут?

— Нет системы.

— Есть.

— Не понимаю системы.

Не знаю, что делать, если Крыс не сможет объяснить что к чему. Пряди волос уже ко лбу липнут — для меня это очень сложный доклад. Сами крысы графики составить не смогут… По таким отчетам и я этого сделать не смогу…

— Крыс, мне нужно знать, какое расстояние, за какое время они проходят. Какая у них территория…

— Понял.

«Передатчик» бьет хвостом по моему погону…

— Это что значит?

— Считаю — сколько ударов хвостом — время.

Удары хвостом — что-то вроде секунд, только длиннее. У меня уже мозги закипают, но крысам со мной объясняться не легче, чем мне с ними. Надо будет что-то для них придумать с единицами измерения и времени…

— Ладно, хватит. Крыс, мне нужна память наблюдателей. Мне нужно увидеть границы Ивартэна.

— Есть память.

— Передай мне то, что есть. Позже передадите «защитнику». Он вам покажет, как правильно хвостом стучать, чтобы время точно определять.

— Понял.

Крыс передал мне фрагменты памяти с разных точек наблюдения. Этим тварям цены нет, несмотря на то, что они во времени не особо ориентируются. Разобраться трудно, но даже я могу понять, где объекты, которые крысы не видят, а определяют по другим признакам — не только по ментальному фону, но и по колебаниям воздуха, света и звука. Аналогичных органов чувств у меня нет, я воспринимаю это, как какую-то муть в воздухе, но по этой мути можно определить и точку концентрации, и скорость, и направление. А вообще, пока видимость хорошая, это не так нужно. Но когда бураны начнутся, тогда разведчиков определить будет не просто. Да и если что-то не так пойдет, и они запустят системы сокрытия, то крысы их никак не обнаружат. Ничего, главное разобраться, по какому принципу они ведут наблюдение с воздуха.

Думаю, между воздушными патрулями проскочить еще можно, а вот эти посты на границе… «Хранители» реагируют очень быстро. Это не такие легкие машины, как D40, — на них стоит мощное оружие. Они сосредоточенны на поиске — ничто не пропустят. Но отчаиваться рано. Конечно, Ивартэн не будет открыт, но части охранных подразделений, наверняка, будут переброшены к Штраубу после проверки. За границей города таких постов уже нет — только патрули… Да и спутники обращены к Штраубу, чтобы не пропустить удар лучевой пушки первого порядка, как и большая часть воздушной техники. Они и к этому готовы…

— Крыс, что с пятьдесят шестым тоннелем?

Я уже начал выражаться так же коряво, как крысы… Нечего на крыс вину сваливать — я всегда так коряво выражался.

— Осмотрели нужные участки. За последним блоком поста нет — трасса пуста. Блокпост на подземной границе. Стоит преграда с отражателем и четыре машины — похожи на твоего «защитника». Близко мы не подходили.

— Правильно. Вечером доложишь об изменениях.

— Понял.

— Теперь все, что касается патрулей, докладывайте и мне, и «защитнику» — он графики составит.

— Есть.

Если бы они лучше во времени и расстоянии ориентировались… Пора этим заняться.

Кот готовится к потоку вопросов — это видно по стоящим торчком ушам и блеску в глазах…

— Ну, что Крыс сказал?

— Знаешь, как они изъясняются. Важнее то, что он мне показал… Все примерно, как я и думал. Мы с D40 с этим разберемся.

— А сейчас мы куда?..

Не буду отвечать — достало. У меня и Кот, и этот бункер поперек горла стоит.