Последний день может стать первым

Запись № 75 12.09.206 год Новой Техно-Эры 05:00

Тишина звенит. Слышно каждое движение каждой крысы… Транспорты готовы. Бледные снова расселись вдоль стен и ждут. Крысы построились, «носители» рассчитались — они готовы — ждут. «Защитник» застыл, положив руку на пульт системы — он ждет. Я продолжаю бесцельно ходить по отсеку — я жду. Коты, как испарились — забились по углам. Надеюсь, ни у кого из них больше инфаркта не случится…

Чтобы крысы не тратили время на открывание дверей, «защитник» отключил энергосистему. Коты и скингеры должны иметь возможность выбраться отсюда. По периметру машинного отсека поставили прожекторы. Подготовились мы быстро — у нас, в общем, получилась отличная команда. От крыс пока никаких вестей. Дозорный стоит возле двери…

— Крыс, ваша сеть связи в порядке?

Он утвердительно царапнул погон. Не так много времени прошло, как Страж приходил, а кажется, что… Пора выходить, а пограничные посты еще не сняли… Их снимут. Их должны снять. Мы еще можем ждать. Если все пойдет по плану, мы успеем. По-другому и быть не может — если что-то отклонится от учтенных вариантов, все пропало…

Дозорный у двери засуетился. Мой «передатчик» царапает погон… Выхожу из машинного отсека. «Защитник» идет за мной. Захожу в ближайший пустой отсек…

— D40, дверь задвинь.

Он прикрыл дверь… Цепь связи не разорвана, но ничего, сигнал крыс заглушится. Подключаюсь к «передатчику» — эхо мешает, но разобраться можно.

— Машины с четвертой линии построены на плацу. Сняли блокпост с подземной границы. Наземных патрулей больше нет — город пуст.

— Это только кажется… На центральные объекты разведчики так и не проникли?

— Не смогли.

— Что с воздухом?

— Патрули не снимают и не перестраивают.

— Ладно — график не надо переделывать. Теперь связи у нас с вами не будет. Все передавай, как условились.

— Понял.

— Все, Крыс. Идем.

«Защитник» уже раздвигает дверь. Сколько же силы в этой железке, а с виду D40 довольно хрупкий. Захожу в машинный отсек…

— Пошли. Посты сняли. Дальше будем по ходу ориентироваться.

На меня снизошло спокойствие, как всегда, когда приходит время для действий, когда нет обратного пути, сомнений, когда кончается время ожидания.

— D40, Кота из транспорта убери…

Кот повис на руке «защитника»…

— Айнер, как ты узнал?..

— Я не такой идиот, как ты.

— Но…

— Все, Кот. Нам пора.

— Ты же вернешься?..

— Не знаю.

— А попрощаться?..

— А мы что делаем? Не выходите пока из бункера. Скингеры спят, вы их не тревожьте.

— И это все, что можешь сказать?

— Ты и глазом моргнуть не успеешь, как все кончится, как мы вернемся.

— Но я уже успел!

— Мы еще не ушли. Закрой глаза и не открывай! Это приказ!

«Защитник» поставил Кота на пол и закрыл транспорт. Кот отошел к дверям машинного отсека… Я все проверяю… Время.

— Пошли!

Сажусь в транспорт, активирую его… подгружаю программу… Вход открыт. Транспорт мягко выползает в тоннель, расплескивает по коридору ртутный свет. Держу руки на панели управления. Смотрю на монитор заднего вида — оптимальная дистанция установлена. Площадь перехода на пару секунд озарилась огнями… Тени отступили под потолки — это тактическое отступление — они уже сползлись за нами. Машины не вязнут в этих тенях, будто те выталкивают их за границы затемненных территорий на световую дорожку ярких огней. Получив ускорение транспорты прокладывают путь резче и решительнее — распуганные тени не успевают бросаться на разглаженные скоростью стены… На пятьдесят шестой трассе вышли на полную скорость, вышибая из тьмы дезактивированного тоннеля последний дух, рассекая мрак вместе со скулящим где-то позади воздухом. Я откинулся в кресле — скорость совсем затерялась в сошедшейся в линию разметке тоннеля. Начался отсчет времени до пересечения.

Слежу за расстоянием, прислушиваюсь к «передатчику» — тихо… Приближаемся к первой патрульной зоне… Прошли. Ремни давят на плечи — транспорт притормаживает, пропускает разведчика. Еще пара секунд и он выйдет из зоны пересечения. Рывок… Еще десять минут — и будем на месте…

Транспорт перезагружается на ходу, подключает мозг. Я ощущаю контакт со следующими за мной машинами. Входим в зону восприятия пограничного перехода — сгружаю приказы на ходу. Пока все спокойно…

Нет, без выяснений похоже не обойтись… нас остановят для проверки. Что ж…

— Тормози.

Блокпост сняли, и тоннель открыт — машины пролетели за блоки, зависли перед линией незримых врат пограничного перехода. Опустил машину на землю… «Защитник» уже вышел. Я стукнул по плечу, чтобы «передатчик» слез — он в транспорте ждать будет. Это самый рискованный момент. До того, как разведчик войдет в зону восприятия, у нас две минуты. Выхожу с самым серьезным и недовольным видом, оправляю шинель…

— С каких пор нельзя пройти кордоны формальностей без промедлений?!

— Постановление об утверждении нового состава Совета AVRG, о восстановлении в правах первого поколения и о признании крыс сопутствующей, а не паразитарной формой жизни не зарегистрированы в системе.

— Конечно! Связи нет! У вас здесь бардак!

— Идет проверка данных, указанных в постановлении об утверждении нового состава Совета AVRG.

— Прими запрос на создание, подтверждение запроса, отчет создателей, регистрационный номер, личный номер, удостоверение, идентификационные данные и мое назначение на должность!

— Назначение принято. Данные не зарегистрированы в системе — идет проверка…

— У меня нет времени! Прими идентификационные данные бойцов, приказы на допуск!

— Идет сопоставление данных, указанных в постановлении об утверждении нового состава командования, с данными подтверждающими следующие приказы.

— Прими приказ на разработку усовершенствований транспортов на стандартной базе, данные регистрации транспортов, оружия и груза!

— Идет проверка идентификационных данных…

— Ну-ну… Запрос на допуск.

— Идет параллельная проверка регистрации…

— Запрос на допуск!

— Ваша идентификация завершена.

— Прими пароли.

— Идентификация бойцов завершена. Пароли приняты.

— Давай быстрее! Переходи к досмотру груза!

— Проходит сопоставление данных приказа о разработке модели защитников-D40…

Я уже чувствую холодную испарину на лбу… Так, пока все нормально — я завалил мозг перехода документами. Электронные мозги благоволят педантам.

— Досмотр груза!..

— Идет параллельное сопоставление системных кодировок…

Сейчас самое сложное — придется нарываться и сделать это первому… «Защитник» терпеть не может, когда я так поступаю с честной техникой при исполнении, но молча ждет…

— Времени нет! Приказом высшего командования ты не имеешь права задерживать меня на границе более тридцати секунд! Я здесь уже сорок две секунды стою! Это — нарушение!

— Нарушений нет. Идет проверка данных, незарегистрированных в системе.

Чтобы тебя не отчитали за нарушение, нужно первым отчитать того, кто собирается тебя отчитывать. Найди нарушение посерьезнее твоего, и оно — перестанет быть нарушением.

— Данные были предоставлены при вхождении в зону восприятия! Сопоставление подтверждений завершено! Ты задерживаешь меня на границе, нарушая приказ! Неисполнение приказа — грубое нарушение!

— Отчет о временной задержке на границе будет предоставлен командованию. Ваши документы в порядке, полковник.

— Коды допуска…

— Груз просканирован — дальнейший досмотр можно считать аннулированным приказом высшего командования. Не имею права вас задерживать, полковник — допуск разрешен. Переход открыт.

Замечательно — он сам до этого додумался.

— Доложи о патрулях на объекте.

— Доступ к информации…

— Прими.

— Примите схемы расположения, полковник.

Я уже чувствую, как по виску из-под козырька фуражки стекает струйка пота. Возможно, андроиды на посту настроены на ментальное обнаружение. В зоне восприятия поста в центре управления находится весь объект. Мы проскочим по границе. Заметят — нам конец, всему конец. Зато я знаю патрульные зоны… Стараюсь отвернуться, чтобы переход не заметил испарину на висках… Возвращаюсь в транспорт… Полоса незримых врат погасла, машина проползла за нее, и та сошлась белым светом. Врата перехода разомкнуты — теперь только вперед!

— Лети быстрей!

Нагоняем время рывком. Следующие за мной машины еще не установили дистанцию… Считаю секунды до пересечения с разведчиком — проскочим. Я задал транспортам маршрут и схему с графиками патрулей. Теперь они сами думают. Из-за того, что их мозг активен, высок и уровень ментального фона — ничего в этом хорошего нет, но сейчас мы можем рискнуть, скорость важнее.

Перешли на следующий объект, дали крюк из-за патруля — теперь по слепой зоне полетим. Перед вхождением в слепую зону объект нас зарегистрировал — стандартная операция, все как положено. Здесь объект ничего не видит, и мы никак не сможем узнать точное расположение патрулей, но и за явное превышение допустимой скорости штраф не получим. «Защитник» активировал лучевые пушки машины… Он следит за сигналом, только мы превышаем скорость настолько, что можем просто влететь в их зону восприятия, и тут уж ничего не поделаешь — придется жечь лучами все подряд.

С проездными объектами — никаких проблем — они регистрируют и пропускают нас без вопросов. Раньше по таким тоннелям в день проходили тысячи транспортов, людей и машин — на таких объектах тщательные проверки невозможны. Мозг автоматически, не задумываясь, считывает наши опознавательные знаки и открывает путь… На полной скорости влетели на внутренний переход. Платформа подъемника опустилась, слилась с полом, открыла нам шахту. Поднялись вертикально, на скорости — крысам здорово досталось… Остановил машины прямо на площадке около подъемника. Дальше пешком.

Моя концентрация достигла предела. Перевожу машины на режим прямого управления — запускаю системы сокрытия. Транспорты исчезли в легком искажении — регистрируется только электромагнитное поле с пятидесяти метров. Пустота выпускает серую лавину крыс. В белом свете переливаются волны серых шкурок. Сержант разделяет их по группам… Мой сержант не человек, но я почти забыл об этом. Пусть на мгновение, но я забыл, что эта серая волна… что это крысы…

Теперь нужно провести их через бесчисленные проходные тоннели, через тысячи глаз, сенсоров… Переслал первому поколению и своему «передатчику» схемы маршрутов и патрулей, чтобы не было промедлений и беспорядка. Время… Собираюсь с духом… Кивнул в сторону проходного тоннеля. Заходим.

— За вами следуют паразитарные организмы в количестве, превышающем все санитарные нормы.

Чертов объект!.. Оборачиваюсь на текущую за мной серую речушку…

— Да? Как-то не заметил. Развелись тут. Куда вы смотрите?!

— Полковник, город был зачищен.

— Оно и видно!..

— Настоятельно рекомендую применить зачистку. Послать запрос на ликвидаторов паразитарных организмов?

— Не сейчас.

— Подтвердите запрос.

— Сказал не сейчас! Не при мне! Через три часа будет проведена операция по ликвидации всех паразитарных организмов на планете!

— Вы намерены ждать проведения операции зачистки?

— Да. Не экономично распыляться по мелочам.

— Вы правы, полковник.

Убедил… Объект, наконец, заткнулся. Я поправил фуражку так, чтобы незаметно стереть перчаткой испарину… Тихо — только мои ровные гулкие шаги разносятся по коридору, блуждают под перекрытиями. «Защитник» идет впереди, люди из первого поколения — за мной. Они двигаются совершенно бесшумно. Крысы ручьем растеклись вдоль стены — даже еле различимый шорох их лапок сливается в нечто подобное журчанию воды. На естественную миграцию это может быть похоже только с очень большой натяжкой, но объект замечаний больше не делает. При таком придирчивом надзоре я не могу позволить себе держать «передатчика» на плече, и он вьется у моих сапог. Стараюсь не выпускать его из виду. Пока никаких условных знаков — все спокойно. Идем быстро, вот только время идет быстрее. Считаю секунды… «Защитник» остановился, и мои шаги замерли, отозвавшись лишь всесторонним приглушенным эхом. Я поднял руку, и мои бойцы встали у меня за спиной. Разведчик близко. Крыс поднял голову — смотрит на меня… У них здесь связь плохая. Сейчас мы подошли к подземельям промышленной зоны — впереди административный центр. Пойдем по минус первому уровню зданий, в которые крысы проникнуть не могут. В технических помещениях таких объектов нам не место, и со стороны управляющих ими компьютеров возможны осложнения. Но я и так с трудом составил маршрут — на большинстве таких объектов стоят идентификационные полосы. Я разработал маршрут так, чтобы пройти по слепым зонам — это самый короткий, но не самый безопасный путь. Только в данном случае об этом говорить не приходится — время не позволяет нам легких путей искать, так что…

— D40, думаешь, со времен Пересмотра Задач на всех объектах, где шли бои, остались слепые зоны?

— Уверен. Они даже на объекты, лишенные центрального управления, ставят только ментальные передатчики.

Да, верно… Здесь права Центра ограничены — без приказа командования он не может получить полный доступ к автономным системам, переписать программы, не может создать их, установить на объект и подключить… Он распоряжается только сетями связи и управляемой техникой… да и идентификационные полосы полностью в его власти. Слепые зоны не подключены — это точно. Эхо тихонько постукивает моими пальцами по корпусу браслета… Считаю секунды… Долго… До штаба каких-то пять километров… Следующий объект слепой. Его патрулируют.

«Защитник» наклонил голову — можно идти. Я бы подождал еще немного, чтобы быть уверенным, что мы не пересечемся с разведчиком, но нельзя.

— Вы собираетесь войти в слепую зону?

Вот и объект объявился. Значит, и он не весь подключен — нам это на руку…

— Да, мы входим в слепую зону. Можешь провести вторичную регистрацию.

— Регистрация завершена.

Крысы растянулись. Махнул им рукой, чтобы собрались. Сажаю «передатчика» на плечо… Мы в слепой зоне… Расстегиваю шинель, бросаю на пол фуражку, скидываю с плеч излучатели, снимаю их со ждущего режима… Мои бойцы, как тени, повторяют каждое мое движение. Глубокий вдох… «Защитник» слегка обернулся — ему за дыханием следить не надо… Кивнул ему — все, теперь побежим так, как еще не бегали…

Даже Хантэрхайм не гнал меня так… В Хантэрхайме остались только наши с Герфом жизни, а здесь, сейчас… Я не знаю, что за сила гонит меня сейчас… Каждое короткое прикосновение к гладкому полу, каждый рывок — ход времени… Я считаю время… Шинель мешает бежать, разлетается за мной, тормозит, но я не могу ее бросить — на земле можно замерзнуть за несколько минут. Я не оглядываюсь, только слышу легкие шаги за собой. Люди из первого поколения, кажется, способны не касаться земли… Крысы не отстают — каждый длинный прыжок — разжатая пружина…

Дыхание начинает сбиваться… «Защитник» поднял руку… Дверь не открывается… Здесь объект полностью отключен, и двери на прямом управлении. Пока «защитник» вбивает коды, пытаюсь отдышаться… Черт! Быстрее! Скоро разведчик по маршруту пойдет — мы пересечемся, если не побежим быстрее… Любое промедление сейчас…

D40 держит дверь — она на крыс не реагирует. Крысы текут серой волной — я бегу вперед. Мой ошейник не работает, и я даже не узнаю, если влечу в зону восприятия патруля. Плевать… Изготовил излучатели — они наведутся на ментальный фон, как только сигнал появится.

«Защитник» меня уже догнал — он уже подходит к следующей двери… Сердце колотится… Проскочили. Следующий воздушный патруль лучше переждать. Крысы подтягиваются… У нас есть тридцать секунд, чтобы продышаться. По бледным и не скажешь — устали они или нет, но и у них дыхание сбилось. D40 секунды считает… Крысы ничего вроде… Крысы — шустрые твари, только для забегов на длинные дистанции не годятся — они к этому не приспособлены. Для них такая вот пробежка на грани возможностей и пределе сил — настоящий подвиг. Здесь они принимают сигналы, но постоянной связи у них нет — в Ивартэне их не так много, и не везде они пролезть могут. В этом районе Ивартэн опоясывают заводы. На всех — на подземных, на наземных корпусах стоят полосы контроля. Есть между ними проход, но лучше возле них не задерживаться. «Защитник» кивнул — можно идти…

Прошли мимо идентификационной полосы, коснувшись радиуса восприятия. Реакции не последовало. Дальше переход… Дверь… Крыс царапает по плечу… Что?! Разведчик… пересечемся… Направление, скорость… Ясно. Черт!..

— S9, налево уходим.

Это в графики не вписывается! Они перестраивают патрули! Сняли кого-то, наверное. Тридцать секунд… двадцать пять… Пересечемся.

Стараюсь восстановить дыхание… Крыс царапает погон… Разведчик по границе нашего радиуса ментальной активности прошел. Опознал… Сейчас «медведей» поднимет… Они мелочиться не будут — подорвут все к черту… Со лба течет в три ручья: правый глаз заливает. Ничего — на левом ресницы есть, а смотреть и одним глазом можно. Волосы мокрые — липнут. Холод окатывает с головой — они отапливают помещения настолько, чтобы те не промерзали. Прислонился к стене… все тоннели, коридоры, переходы практически неотличимы, все неярко ровно освещены, и кажется, что мы стоим на месте, никак не продвигаясь, или бежим по нескончаемой взлетной полосе, но не можем подняться… Когти «передатчика» клацнули о погон… Патрули перестроили — теперь территории патрульных разведчиков больше, следовательно, окна тоже больше будут. «Защитник» уже поправляет график… Скидывает мне схему… Реакции нет — похоже, что нас не заметили. По рукам прошла нервная дрожь. Ждем еще десять секунд и пойдем. Горло жжет сухость, но я не пью из солидарности с крысами — сейчас не до поисков воды…

Переход прошли — мы в подземной части информационного центра. У нас две минуты на отдых, а там разведчик пройдет на грани — не заметит, но лучше от них держаться подальше. Я сел на пол рядом с бледными — они молчат, сосредоточены. Они снижают ментальную активность — они «невидимы»…

Положил руку на браслет — секунды током пробегают по моим нервам. Разряд пронзил ладонь — дернул сухожилье судорогой напряжения — сомкнул ее в до боли сжатый кулак… Сейчас не время — нужно взять себя в руки. Смотрю на часы… Теперь пора дальше двигаться… Два километра… Осталось два километра…

Что-то здесь мне не нравится… Дверь дезактивирована, света нет. Попробовал еще раз загрузить панель управления… Электроника не работает — навожу на дверь излучатель — сердце, как отбойный молоток колотит… D40 коснулся моего предплечья — обратный ход указывает… Сейчас надо будет выложиться на полную.

Пришлось отойти назад. Теперь, скорей всего, по земле придется перебегать. Выходить с периметра информационного центра будем. Дальше — только улицу пересечь — и мы в Центральном управлении службы внутренней безопасности. Центральное управление DIS — единственный объект такого значения, на котором не стоят идентификационные полосы, и единственный объект, через который мы можем подойти к штабу так близко. Подъемник стоит, пойдем по лестнице…

Поднялись на первый уровень… Это огромное здание. Стены и потолки просторных залов наземных уровней теряются в полумгле, и только узкой полосой по периметру расположены контрольные пункты, подъемники и лестницы. Информационный центр — узел всех наших сетей. Здесь сосредоточены самые мощные кибербазы и системные хранители всех наших знаний и памяти. Сейчас все отключено. Мы проходим между столами, между рядами кресел — пусто, тихо… Оглянулся на бледных — после марш-броска на пределе возможностей они стали своими бледными тенями…

Здесь выходим. Остановился у дверей… Пойдем по земле — мосты активировать не будем. Зайдем в Центральное управление DIS через служебный вход. Застегиваю шинель, приглаживаю мокрые волосы… Спускаю «передатчика» на пол… Ждем. Разведчик пролетит — и у нас минута до того, как он обернется… Уложимся. Стылый воздух уже сковал глотку сухостью, рассыпался холодом на ресницах, на смерзшихся волосах. «Защитник» уже разомкнул и держит двери — стоит в проеме…

Город пуст… Никого… Ничего… Жду, когда крысы выйдут… Перехожу улицу… Тут все просматривается… Иду твердым, ровным, уверенным шагом — как обычно, как всегда. Сержант следует на шаг позади — наклонил голову, чтобы окрестные здания не разглядели неуловимую нечеловечность в его лице. Крысы рассредоточились, суетятся, но в условленном порядке просачиваются в открытую дверь. Я иду нарочито медленно и ровно — «защитник» держит дверь для меня, а крысы так…

Спустились на минус первый уровень — идем по подземельям. Уже позади технические комплексы, заводы и административный центр, а ничего не изменилось — все те же бесконечные залы, тоннели, переходы… Пройдем по пустым светлым коридорам обители высшего состава службы внутренней безопасности… и выйдем на землю — там до штаба рукой подать… Здесь на всех входах полосы контроля, но они не активны. Это единственный объект в Ивартэне, где идентификационные полосы были уничтожены. Поставить новые — Центр указаний не давал — никто ему такой приказ не отдал. Контроль безопасности государственной системы — это наша работа. Машины только порядок поддерживают, а охрана и защита государства от происков врага, да и от его же собственных происков — сугубо наше дело — дело людей. Спецслужбы всегда были опорой, но и противовесом Центра. Ничто не должно иметь бесконтрольной власти. Наша предусмотрительность дальше не пошла… но это уже хоть что-то. Путь открыт, пусть только такой путь — и то хорошо. Объект охраняется, поддерживается его энергообеспечение — и ничего больше.

Люди в черных шинелях постарались забрать с собой все, что могли — разруха полная, несмотря на то, что по глазам и не бьет. Здание сильно повреждено — стараемся иди по слепым зонам. Приходится петлять по обходным тоннелям. Продвигаемся быстро, но не бежим. Крысы устали, и я тоже порой придерживаюсь за стены, но не в этом дело — здесь бежать слишком опасно, здесь нас видят. Никогда не стоит забывать, что такие места оснащены системами «всевидящего ока» — они способны видеть тебя насквозь, несмотря на множественные травмы. Объект на связь не выходит, никак о себе знать не дает, но это не значит, что он нас не «видит».

Нервы начинают коротить — очень некстати. С каждым шагом штаб все ближе, с каждым шагом напряжение все выше.

Остановились — ждем, когда пролетит разведчик. Мы в его зону восприятия не войдем… Оперся плечом о стену, проверяю излучатели… Крысы растянулись, расползлись… Так лучше — меньше подозрений. Не все здание подключено, но сейчас… сейчас предъявлять документы на «груз» просто нет времени. Я прислонился к стене и закрыл глаза… На периферии зрения заискрило… Повесил излучатель на плечо — пальцы плохо гнутся, затекли… Разрабатываю заледеневшие суставы — от скорости и точности движений моих рук зависит судьба всей этой живности. «Защитник» меня не подменит — будет на «медведей» охотиться. А мне нужно будет на прямом управлении войти в систему Центра — он не примет сигнал с ошейника. В голове уже проносятся ключи и бесчисленные кодировки расширенного доступа. Слишком сложный мозг, слишком сложная программа, чтобы позволить себе хоть малейшую ошибку…

Крыс царапает погон. Скидываю с плеча излучатель, мир собирается в точку концентрации — стрелок, цель… Крыс передает очень быстро, я не все успеваю уловить… Подняли в воздух разведчиков… Крысы бегут… Ликвидируют… Что?! Крыс ликвидируют?! Крыс?!! Черт… Мы сможем пройти только через сорок секунд… Они зачищают окрестности Штрауба — скоро подойдут к границам Шаттенберга и Небесного города… Они все уничтожат! Нет. Ждем. Сейчас нельзя ошибиться — нужно ждать..

Это здание к нам особо не придиралось, в отличие от людей в черных шинелях, не так давно пристально всматривающихся в его всевидящие окна… Похоже, что мозг объекта сильно поврежден… Рискнем — последний рывок…

Поднялись на первый наземный уровень… Стараюсь за дыханием следить… Должны успеть до следующего патруля проскочить, чтобы не ждать, когда он пройдет. Надо было колоть стимуляторы. Я опять чувствую, как ко мне возвращается прежняя муть. Ожог еще не зажил, в моей крови еще черт знает что творится — только вырубиться мне сейчас не хватало… Бежим по широкому коридору — я уже вижу выход… Рассвет — за широкими окнами уже сияет Ивартэн. Утренний свет вырезает из мути перед глазами очертания штаба… «Защитник» открывает дверь… Порывы ледяного ветра врываются в простор преддверья, делая его еще более пустым…

Поднимаю руку — всем стоять. Я просто задыхаюсь… Уперся руками в колени — не помогает. Пытаюсь убрать со лба мокрые, прилипшие и, кажется, начинающие замерзать волосы. Руки дрожат. Я гоню муть изо всех сил, чтобы не потерять ориентацию, но светлый зал темнеет на глазах… Холодный ветер устремил все силы к еще не завоеванному пространству. Его не остановили крепости Ивартэна — он разогнался на площадях, и теперь нелегко устоять под его натиском… Переглянулись с «защитником» — сейчас ветер подымет поземку. Нам это на руку, видимость будет плохая, и орбитальные спутники не различат наши серые силуэты на слепящей снежной белизне. Мы хорошо видны в белом городе, особенно на плацах, когда нет возможности скрыться в тени стен… Главное, чтобы ветер буран не нагнал…

Пора. Махнул рукой — первая группа крыс пошла, вторая… Те, кого поведет «носитель», настроенный на первую идентификационную полосу, пойдут последними — прямо передо мной. «Защитник» держит дверь… Ветер завихряется и сыплет мне в лицо мелкий колючий снег. Пар дыхания смерзается на скулах ледяной коркой… Волосы с сухим треском поднимаются ледяными иглами — застывают… Мороз сводит зубы, спаивает слезящиеся глаза… Стряхиваю иней с ресниц — вижу здание штаба в центре площади. Крыс-передатчик стучит по погону — все в порядке, первая группа на месте.

— Все, пошли!

Серая волна скрылась за снежной пеленой. Бегу за ними. Повесил излучатель на плечо — я привык стрелять с двух рук, но сейчас не получится. Освободил левую, правой я не так доверяю из-за постоянной боли. Стылый ветер усиливается, приносит зимний мороз, с каждым порывом сыплет ледяной пылью… Пригнувшись, чтобы он не сбил с ног, перебегаем площадь… «Передатчик» царапает погон — все чисто, «носители» подошли уже достаточно близко.

— Крыс, передавай, пора подключаться.

Первый «носитель» подключился. Ветер меня чуть не сбил, но я уже вижу в этой ледяной пыли очертания врат — совсем близко… Я просто налетел на идентификационную полосу — она не реагирует — вырубилась. Активировать панель, загрузить прямое управление… Уже подключился второй «носитель». Теперь сосредоточиться… Я полностью настроился полосу контроля — коды — доступ… Замерзшие руки дрожат… Есть! Открывайся! Идентификационная полоса разошлась!.. За ней отворились и врата штаба…

Невидимая, но непреодолимая преграда пропускает серый ручей, который собирается в озерцо у второй полосы контроля… Третий «носитель» подключается… Скидываю бледным схемы расположения — у первой полосы поставил четырех стрелков… Вторая полоса… Руки дрожат — панель не активируется… Есть. Через полосу контроля уже виден вход в центр управления… Код. На первой полосе уже горит оранжевая линия — идет перезагрузка. Скорее… Открывается! Желтая линия на полу погасла — полоса открылась… Оставил еще четверых стрелков — остальные со мной.

Объект открыл центр управления. Крысы заполоняют зал… На глазах меркнет свечение центрального компьютера. Сбой! Погасли стены — зеркальные мониторы. Теперь успокоиться… Вокруг огромного квадратного стола еще стоят кресла генералов Совета… Просто влетаю в одно из них — бросаю на стол излучатель. Панель управления — запрос на допуск к системе, коды доступа… Есть!

— D40, на крышу!

Какие там ментальные передачи — ору во все горло… Он стоит рядом — страховать решил. Думает, что я не успею с компьютером управиться…

— Сказал на крышу! Они «медведей» поднимут!

— Еще есть время.

— На крышу! Сейчас же!

Двадцать секунд до перезагрузки!.. Код. Пароли… Доступ к системным файлам… Черт! Сколько тут всего наворотили!.. Передо мной развернулась вся память этого всеобъемлющего мозга — память за двести с лишком лет его функционирования… Мне нужна только изначальная программная память… Это не то… Не то… Есть! Так, теперь перейти в файлы управления… Код. Пароль… Руки дрожат… Нет! Не то! Это стратегические программы!.. Где-то рядом… Это где-то рядом.

Полосы контроля перезагрузились и заблокировались! Хреново дело! Под лучами звенят промерзшие перекрытия… срываются панели… Не отвлекаться… Так… Вот оно. Войти… Код… Пароль… Холодный пот заливает глаза, с волос на стол опадает снег, сыплются осколки льда… Спокойно. Все верно, пароли приняты. Доступ открыт — запущено замедление процесса перезагрузки. Теперь… Черт! Не вижу ничего! Вот оно!.. Принудительное завершение… Подтверждаю — код расширенного доступа, программные коды и пароли. Завершение боевых действий… Подтверждаю — код, пароль. Черт! Желтая линия… Рано перезагружаться! Еще раз подтвердить завершение боевых действий. Код, пароль… Снять меры ужесточения контроля — завершить задачу… Подтверждаю… Код, пароль… Остановка и перезагрузка боевой техники на непосредственное управление — код, пароль… Подтверждаю. Теперь дезактивация полос контроля, отключение автономных объектов… Код, пароль… Подтверждаю… Город откроется.

Воздух… Это не ветер свистит! Они близко — их истребители… Мое внимание концентрируется на разрезаемом стрелами истребителей воздухе. Сколько? Два. Уже близко… Лучи пущены… Воет ветер… Взрыв! Еще! Не сейчас!.. Нет. Перезагрузка с новыми данными — код расширенного доступа, программные кодировки, пароль… Ошейник диктует — как много цифр, знаков… Они минуют мой мозг, как будто мои руки подключены к ошейнику напрямую. Ну же, принимай! Перезагружается!.. Нет, перезагрузка приостановлена… Где подтверждение?.. Есть. Центр принял новые данные. Теперь только ждать…

Это все… Больше я ничего сделать не могу — только ждать. Откинулся в кресле, стер со лба испарину тыльной стороной ладони… Положил руку на излучатель… В голове плывет. Что-то еще рвануло. Повернулся к закрытым дверям… Я слышу как трескаются и разлетаются под лучами панели стен. Гул находит и отступает, затихает… Опять нарастает… Где-то недалеко рушится здание — этот грохот и звон ни с чем не спутаешь… Синий свет ползет контрольной полосой по стенам, под потолком… Синий свет… Перезагрузка окончена.

Крысы встают на задние лапы… отдают честь. Дрожь в руках еще не улеглась… Перезагрузка окончена — центральный мозг AVRG ждет дальнейших указаний. Поворачиваюсь в кресле… Центр управления открыт, в дверях стоят люди из первого поколения — волосы этих древних шаманов распущены по ветру — развиваются туманным отсветом в черном мареве… Их окутывает дым, который вползает в центр управления жаром и едким запахом оплавленных стенных панелей. Их шинели прожжены, но они не обращают внимания на ожоги — молчат, только склоняют головы… В дыму за их спинами неподвижно стоит похожий на «защитника» андроид — универсальная боевая машина. Штаб открыт, и дым медленно рассеивается, вытягиваясь на площадь, скованную морозом. Теперь я вижу корпуса других машин — они застыли, опустив руки. Те, которых не срезали лучи бледных, то ли стерли системы, то ли перешли на непосредственное управление — проверять я не буду. Люди из первого поколения оказались хорошими стрелками… Тихо… Теперь я отчетливо слышу вой ветра. Дыхание Ивартэна остановилось, и шторм разлетается по городу, заметая его чистым снегом. Так север поступил и с Хантэрхаймом, и с Альвэнхаймом… Ветер сносит черный дым, готовит север к зиме. Зимой во льдах тихо…

Задача завершена… Как чисто… Как чисто мы сработали — ни одного сбоя… D40 зашел в центр управления, складывает излучатели, но панели не задвигает… Меня начинает бить озноб. Крысы отдают мне честь. Они неподвижно стоят на задних лапах… Я вымучил улыбку — сижу в кресле генерала Роттера — генерала с крысиной фамилией, и крысы отдают мне честь…

— Крысы, «вольно»!

Задача завершена. Я еще не верю в это — двести лет боев, двести лет потерь, отчаянья, двести лет нас оттесняли, и мы отступали… Двести лет! Нас взяли в кольцо, нас душили… нас душили наши же руки — наша боевая техника, наша тьма… И теперь… Я вдохнул чистый холодный воздух. Дым рассеялся, и я вдыхаю холодный чистый воздух. Он еще не настолько холоден, что его невозможно вдохнуть без маски, но в нем уже сквозят предвестники зимы. Закрываю глаза…

— D40, истребители…

— Они подняли, разработанные на базе C499.

— Я слышал, как машина сорвалась…

— Да, S9.

— Как ты это сделал? Это невозможно… Да, на испытаниях вы хорошие результаты показали, но это…

— Мы учимся, S9. Мы совершенствуемся.

— Их невозможно определить…

— Они были сокрыты, и я определил их слишком близко к цели.

Штаб укреплен, значит, чтобы его стереть, нужен довольно мощный лучевой удар… Судя по взрыву — не так уж и близко D40 луч разбил. Ему цены нет… От скорости его действий зависело… Если бы патрульные или истребители успели передать информацию, то…

«Защитник» подходит ко мне — дает мне флягу…

— S9, задача завершена. Два истребителя опустились на площадку штаба, «медведь» — на крышу Центрального управления DIS.

— Я должен это видеть. Чуть позже…

Только сейчас заметил, что бледные ранены почти все, и, похоже, серьезней, чем я думал… У одного, кажется, в легком осколок — он достает его со спокойным видом.

— D40, заштопай их. Этот с осколком в легком выживет?

— У них два легких.

— У меня тоже.

— Для них это не смертельно.

— Вот они — идеальные солдаты…

Все стоят и смотрят на меня…

— Не ждите пафосных речей. Сработали чисто. Это самая сложная операция за всю историю AVRG. Это достойный конец нашей истории и достойное начало вашей. Задача завершена — война остановлена. Сейчас отдыхаем — и за дело. Еще кое-что надо сделать… А сейчас разберемся с ранами, едой и водой.

Бледные склонили головы, крысы отдали честь… Формальности соблюдены, пора за работу.

Сказать сказал, а из кресла подняться не могу… «Защитник» бледных штопает, крысы сбились поближе друг к другу — греются… Действительно, холодно очень — прижал руку ко лбу, и перчатка оставила наледью пару царапин. Здесь отопление без контроля объекта должно работать… Похоже, что-то повреждено. Крыс-передатчик залез за ворот моей шинели — теплый комочек меха сердце греет. Хорошо он устроился… Напряжение спадает потихоньку, накатывает безнадега. Вокруг центрального мозга AVRG стоят пустые кресла генералов Совета… Вот кресло генерала Снегова… Он один из прежнего состава выжил, и то потому, что его в Ивартэне не было. Он тогда входил в Совет как представитель командования союзников — в Ивартэн только иногда наведывался… А после Пересмотра Задач, можно считать, на нем все и держалось. Его больше нет… Вечного генерала Снегова, который прожил так долго, что успел стать машиной, больше нет… Больше никого нет…

— Крыс, доложи о потерях.

Здесь крыс слишком много, не могу подключиться к линии связи. Мой «передатчик» залез ко мне на плечо, царапает погон когтистой лапой… Они отошли от Штрауба, и под зачистку угодило нескольких сотен его собратьев… Если крысы прячутся, до них не так просто добраться. А вот буран забрал больше их жизней. Мне нужна была связь, информация, и мои разведчики не могли укрыться — замерзли. Сейчас они более точно устанавливают число погибших. Это ничего… для такого многочисленного вида… Могло быть и хуже.

— Вы герои, Крыс, что еще сказать…

Провел рукой по гладкой крысиной шкурке… Они отважные существа, составляющие целое из своих маленьких жизней…

— Крыс, до Шаттенберга они добрались?

Нет… Гора с плеч… Крысы в основном в Шаттенберге укрывались. Еще час, и их вид был бы стерт с лица земли, как сотни тысяч предшествующих им… Из темных потайных ходов моего сознания выходит на свет облегчение. Я еще не осознаю, насколько все изменилось, еще не осознаю, что война окончена, что наши города пусты и открыты, что погибли люди, что остановилась наша боевая техника и обслуживающие ее подразделения, что они — полумертвы. Они «мертвы», но они ждут. Их пробудят новые приказы, но прежде их заметет снег, закует лед. Ледяные пустыни все закроют снегами, выжженные солнцем — все засыплют песком, все зальет вода, все оплетут травы… Новые тысячелетия сотрут наши следы, разрушатся наши дороги, и по ним на мягких лапах, под которыми, не ломаясь, пригибаются травы, пройдет существо, чуждое нам — другое… Наш Порядок сменит другой, кажущийся нам хаосом.

Нет, мне уже не больно… Всю жизнь я терял в бесконечных боях и друзей, и командиров, и бойцов… Я помню, как стирались города, и на их месте оставалась пустота или возводились новые. Каждый раз, когда что-то у нас забирала пустота, она забирала часть нас самих. Вот только наши союзники, которые не так давно были нашими врагами, говорят, что пустоты нет… Это только наше восприятие того, что мы не видим, не воспринимаем, не осознаем…

Мой «передатчик» заснул на моем плече — сажаю его за ворот шинели. Люди из первого поколения заняли пустые кресла генералов Совета. Теперь они не пусты, хотя кажутся мне таковыми потому, что я вижу бледных северных шаманов, вместо гордых главнокомандующих нашей «нерушимой» системы. Серьезные лица, взгляды, устремленные в будущее на бесчисленных мониторах, сменились отрешенным созерцанием того, что кажется мне пустотой. Эти древние существа пробудились от предвечного сна, чтобы пойти за мной…

У моих ног зябко скомкались взъерошенные крысы… Крысы — скопления нервных клеток одного мозга… Их коллективный разум опутывает сетью памяти штаб Ивартэна — новой сетью памяти, которая кажется мне пустой, потому что хранит что-то другое, чуждое памяти людей, нашей памяти…