Последний герой

Глава 6

В тот же день почти за две тысячи километров от столицы происходили другие события.

Поздним вечером Костиков прилетел в Екатеринбург. В аэропорту Кольцово его ждал джип «ниссан-патрол» с личным водителем. Автомобиль выехал из аэропорта и помчался по дороге на Арамиль. Миновав Арамиль и Патруши, джип вскоре достиг трассы, по которой свернул налево. Спустя три с половиной часа автомобиль уже был в Каштаке — пригороде Челябинска. Костиков попросил водителя отвезти его в загородный дом. Тот молча кивнул.

Между тем за два часа до этого в челябинском аэропорту приземлился самолет, на котором прилетел Ной. Панкрат отправил своих парней встретить Ноя и доставить из аэропорта прямо к нему. Он хотел получить от парня полный отчет не столько о его столичном путешествии, сколько о контактах Костана.

Они приехали в поселок, расположенный за Шершневским водохранилищем. Здесь, в живописном месте на окраине поселка, расположился особняк Панкрата. Именно здесь довольно часто собирались те, кто входил в группировку.

Ной вошел в огромный зал с камином и бильярдом, где собралось человек семь или восемь. Увидев Ноя, несколько парней воскликнули «О-о!» по поводу возвращения приятеля.

— Как слетал, Ной? — не выпуская кий из рук и не отрывая глаз от шаров, спросил Панкрат.

— Чертовски устал, — признался парень.

— Я тебя не о том спрашиваю. Скажи, ты что-нибудь узнал?

— Много чего, — ответил Ной.

Парень не знал, с чего начать, а потому ждал наводящих вопросов. Отвечать на вопросы было для него более привычным делом. Панкрат оторвался наконец от игры, повернулся и суровым взглядом уставился на Ноя.

— Музеи, библиотеки, выставки, концерты, Бородинская панорама — ты все успел посмотреть?

Парень растерялся.

— Я не понимаю, Панкрат. Я же не за этим летал к черту на кулички.

Довольная ухмылка тронула лицо Панкрата. Он был горд от своей удачной шутки.

— Ладно, идем со мной, — сказал он, бросая кий на бильярд. — Тут такой галдеж. Расскажешь обо всем в спокойной обстановке.

Ной беспрекословно последовал за авторитетом. Выходя из зала, тот приказал одному из парней прислать к нему Чебурека. Так он называл Аркадия Самойлова, своего адвоката. Некогда после окончания юрфака университета тот нигде не мог устроиться на работу, а потому открыл небольшую забегаловку по продаже чебуреков. Однажды к нему заявился рэкет, и некие крутые парни предложили Чебуреку делиться с ними прибылью. Парень не хотел иметь никаких дел с рэкетирами, но прекрасно понимал, что законными способами от них не избавиться. И тогда кто-то подсказал ему обратиться за помощью к Панкрату. Парень так и сделал. Вряд ли тот, кто давал ему подобный совет, предполагал, что со временем Чебурек найдет с авторитетом общий язык и станет его советником и адвокатом.

Они прошли длинным коридором и оказались в комнате с огромными раздвижными стеклянными окнами-дверями во всю стену с видом на летний бассейн, устроенный прямо во дворе. Панкрат пересек комнату, открыл окно-дверь, вышел на зеленую лужайку перед летним бассейном и устроился в раскладном кресле.

Ной следовал за ним. Он стоял рядом с Панкратом и ждал, когда тот начнет спрашивать. Но тот не торопился. Сначала он закурил, потом попросил Ноя придвинуть поближе столик с напитками, налил себе в фужер красного вина и как бы позабыл предложить выпить Ною.

— Ну, рассказывай, что видел? — в конце концов поинтересовался Панкрат.

— Я видел, с кем встречался Костан, — ответил парень.

— И с кем?

Чтобы ничего не упустить и не сболтнуть лишнего, Ной стал рассказывать обо всем по порядку. Панкрат неторопливо потягивал вино из бокала и, казалось, внимательно слушал парня. А Ной тем временем поведал, как летел в Москву в одном самолете с Костаном, как в аэропорту Костан едва не оторвался от него, как потом он встречался у ипподрома с крутым мужиком, которого, как позже выяснилось, звали Валдай.

При этом имени Панкрат оживился, даже привстал с места. Рассказ парня внезапно вызвал у него повышенный интерес. Какое-то время Ной колебался, стоит ли рассказывать, как парни Валдая захватили его и привели на разборки. Однако решил, что ради собственной подстраховки лучше об этом промолчать. Он не упомянул и о том, что московский авторитет, как оказалось, знает Панкрата. Все эти подробности он посчитал несущественными для изложения сути дела.

Между тем Ной просчитался. Панкрат молча слушал Ноя и с каждой минутой мрачнел все больше.

— Выходит, Костан побывал у Валдая? — переспросил Панкрат.

— Да, они встречались.

— Их было двое?

— Поначалу — да. Но потом они наведались в заведение, которое, по всей видимости, принадлежит Валдаю. А в аэропорту, уже перед самым вылетом, Костан базарил еще с одним солидным фраером.

— Кто такой?

— Не знаю, Панкрат. Этот хмырь был при своей охране. Парни со всеми наворотами и прочими прибамбасами. Я не имел возможности подойти к ним ближе чем за десять метров.

— Хмырь, говоришь? Солидный?

— Сто пудов. Костан вынул из кейса и передал ему какие-то пакеты.

— Какие еще пакеты?

— Не знаю. Думаю, документы.

Панкрат был так возбужден, что, казалось, готов без лишних промедлений начать третью мировую войну. В этот момент в проеме огромных стеклянных дверей появился Аркадий Самойлов — тот самый Чебурек, адвокат Панкрата. Тонкий, почти костлявый, высокий, всегда в строгом костюме и при галстуке, он неторопливой походкой направлялся к ним, снимая на ходу пиджак и распуская галстук.

— Слыхал, Аркаша, что в столицах о нас думают? — сказал Панкрат. — Нас там не уважают!

— Кто? — холодно спросил Чебурек.

При этом он смотрел на Ноя, а не на Панкрата и, следовательно, обращался именно к нему.

— Как кто!? Валдай! — взорвался Панкрат.

— Сам Валдай? Тот самый третейский судья? — поинтересовался Чебурек, попеременно глядя то на Панкрата, то на Ноя.

— Что значит «тот самый»? — Панкрат готов был обрушить свой гнев и на Чебурека. — Чихал я на него и на его власть! А если будет заноситься, то в один прекрасный день окажется в кювете. Это Панкрат «тот самый». Был, есть и будет.

Совершенно не разделяя авторитетского праведного гнева, Чебурек остановился у столика с разными напитками.

— Выпить хочется, а выпить нечего, — недовольным тоном произнес он.

— Тебе выпить хочется? Тебе все равно, что какой-то педрила топчет нас, как петух курицу? Так бери и пей! Смотри, сколько здесь всякой всячины! — с нескрываемым раздражением выпалил Панкрат, размахивая руками и демонстрируя изобилие.

Только теперь Ной обратил внимание на то, что Панкрат перебрал со спиртным. Он еще крепко стоял на ногах, но его уже сильно водило из стороны в сторону. В таком состоянии авторитет был невыносим, легко выходил из себя и мог по всякому пустяку наброситься на собеседника с кулаками. В такие минуты он превращался в настоящее стихийное бедствие для окружающих. В подобной ситуации никто не осмеливался приближаться к авторитету и утихомиривать его.

Ной стоял в трех шагах от Панкрата, старался сохранять неподвижность и почти не дышал. Внутренний холод сковал его тело и отнял дар речи. Только теперь он понял, какую крутую кашу заварил. И если Панкрат решит начать войну с Валдаем, то ответственность за это будет лежать на нем, Ное.

— Это все не то, — с тем же невозмутимым выражением лица бормотал Чебурек, сосредоточенно перебирая бутылки на столике. Казалось, он полностью игнорировал запальчивый монолог Панкрата. — Это ты можешь себе позволить пить все эти напитки, а моя голова всегда должна оставаться ясной и светлой.

Среди всего изобилия он наконец выбрал напиток по вкусу — натуральный ананасовый сок.

— Так что ты там говорил о Валдае? — выпив сока, спросил Чебурек.

Он переводил взгляд с Панкрата на Ноя, будто не знал, кому из них в конце концов адресовать свой вопрос.

Однако его вопрос повис в воздухе. Панкрат тяжело сопел и злобно скрежетал зубами. То и дело он сжимал и разжимал кулаки, словно разминался перед ответственным матчем по боксу.

И тогда Чебурек впился глазами в Ноя. Но тот тоже хранил молчание. Он опасался даже рот открыть, чтобы ненароком не навлечь на свою голову гнев Панкрата. Кроме того, он не терпел Чебурека. Адвоката не очень жаловали и другие члены группировки Панкрата. Сойдясь с ним два или три года назад, Чебурек сумел настолько втереться к нему в доверие, что иногда в его отсутствие Панкрат чувствовал себя как без рук. Он не решался предпринимать никаких действий до тех пор, пока не посоветуется с адвокатом. И Чебурек возомнил о себе бог знает что. Правда, он старался делать это умно и не выпячивать свое пренебрежение, особенно в присутствии посторонних. Но пока сам Панкрат позволял ему так поступать, парням приходилось мириться с подобным положением вещей.

— Мне кто-нибудь обрисует ситуацию? — сурово хмуря брови, Чебурек пристально посмотрел на Ноя.

Парень по-прежнему хранил молчание, всем своим видом давая понять, что Чебурек ему не указ.

— Здесь тебе не сборище художников, чтобы рисовать, — буркнул в ответ Панкрат.

— Я твой адвокат и глава предвыборного штаба, если помнишь, и хочу понять, что произошло?

— Костан летал в Москву за поддержкой. Что здесь непонятного?!! — снова взорвался Панкрат. — Этот козел затевает опасную игру против меня. Он ищет поддержку у Валдая. Ха-ха-ха! — авторитет неожиданно разразился громовым смехом, который больше походил на злобное рычание.

Этот смех не предвещал ничего хорошего. Ной, стоявший рядом с Панкратом, невольно отшатнулся. Но Чебурек остался невозмутимым, продолжая раздражать авторитета своими вопросами.

— А что такого в том, что Костан летал в Москву? Чего ты нервничаешь? Сам посуди. Ну, съездил он за государственные бабки в столицу. Ну, встретился с Валдаем. Ты думаешь, он сюда прилетит? Или, может, ты собираешься лететь к нему в Москву на разборки?

— Я?! — Панкрат подался вперед. Он вознамерился схватить Чебурека за грудки и одним движением вытряхнуть его душу, но сдержался.

— Вот именно… Здесь твоя законная вотчина. И пусть только попробуют сунуться. Кто бы там ни был — Валдай или другой шалопай, ему конец. Правильно?

Панкрат стоял напротив Чебурека и только тяжело сопел. Похоже, он с трудом соображал, о чем ему толкует адвокат.

— Да, ты прав, Аркаша, — наконец согласился он и стал успокаиваться. — Но я все равно разберусь с Костаном. Я ему покажу, кто в городе настоящий хозяин.

— Отлично, завтра же займемся этим делом. А теперь нужно отдыхать. Тем более что завтра тебе предстоит интервью на телевидении. Ты как, не против? — спросил адвокат.

Панкрат не протестовал. Чебурек сумел убедить его, что войну нужно начинать с утра, со свежими силами и тщательно разработанным планом.

— Именно этим нам и предстоит заняться завтра — это была последняя фраза, которую услышал Ной от авторитета.

Лишь когда дверь за Панкратом и Чебуреком закрылась, Ной вздохнул с облегчением. Среди всего разнообразия спиртных напитков он безошибочно выбрал бутылку «Стопки», быстро поднес ко рту и сделал несколько больших глотков. Затем он отправился в большую комнату, где еще сидели его приятели. Завязался непринужденный разговор, и вскоре Ной совершенно забыл о своих страхах.

Столкнувшись с Рубцовым лицом к лицу, Скворцов поспешно ретировался. Он прекрасно понимал, что теперь не имело никакого смысла следовать за клиентом. Он провалил задание Лимонова. Понадеявшись на профессиональный опыт, Скворцов позволил себе слишком близко подойти к Рубцову. Он хотел попытать счастья, подслушать, о чем будет говорить отставной майор-десантник по телефону. Ведь за то время, что Скворцов следовал за ним от дома до салона-студии «Адонис», Рубцов ни разу не оглянулся, чтобы подстраховаться. Он ни разу не попытался скрыться от слежки. В какой-то момент Скворцов даже с иронией подумал: «Вот тебе и бывший командир спецназа». Он был уверен, что выполнит задание Лимонова без проблем и осложнений.

И теперь такой провал!

Скворцов шел по улице Максимова и думал о том, что сказать генералу Лимонову. Ведь тот приказал ему звонить в любое время дня и ночи и докладывать о всех новостях, связанных с заданием.

Вскоре он оказался рядом с летним кафе. Только теперь он остановился и украдкой оглянулся назад. На пустынной улице среди редких прохожих Рубцова не было видно. Скворцов зашел в летнее кафе и занял место за свободным столиком под бело-голубым зонтом в дальнем конце площадки, у самого парапета. Он подозвал официанта, заказал двойной кофе и бутерброды, а затем вынул мобильный телефон и набрал домашний номер Лимонова.

— Слушаю, — спустя мгновение ответил знакомый голос.

— Шеф, это я.

— Пришла пора посыпать голову пеплом?

Лимонов оказался догадливее, чем ожидал Скворцов. Но он не спешил оправдываться.

— Я провел с ним целый день, — начал Скворцов.

Однако генерал не дал ему договорить.

— Ты где сейчас находишься? — спросил он с тяжелым вздохом.

— В летнем кафе на улице Максимова.

Последовала непродолжительная пауза, после чего Лимонов сказал:

— Отправляйся к станции метро «Октябрьское поле». Будь у перехода со стороны улицы Маршала Бирюзова. Я подъеду через час.

Отключив телефон, Скворцов посмотрел на часы. Было пять минут одиннадцатого. Он посчитал, что может спокойно выпить кофе и съесть бутерброд.

— В котором часу вы закрываетесь? — спросил он у официанта, который принес заказ.

— В одиннадцать, — ответил тот.

Скворцов кивнул.

— Что-нибудь еще? — поинтересовался официант.

— Нет, спасибо.

Официант удалился, а Скворцов принялся за бутерброд. Он запивал его кофе и одновременно обдумывал сложившееся положение. Ему уже не казалось странным, что Лимонов сразу догадался о провале спецзадания. Скорее, странным было то, что генерал решил приехать на встречу с ним в столь поздний час. Это могло свидетельствовать либо о том, что генерал опасается прослушивания своего домашнего телефона, либо у него возникла новая идея относительно Рубцова. Но и в том и в другом случае он вполне мог дождаться следующего утра, вызвать к себе Скворцова и побеседовать с ним в своем рабочем кабинете.

Через полчаса Скворцов покинул кафе, поймал такси и отправился к станции метро «Октябрьское поле», а еще через сорок минут рядом с ним остановился служебный автомобиль ауди А-6».

— Гена, останови у ближайшего сквера, — попросил Лимонов своего водителя. — Хочется немного пройтись по свежему воздуху. Ты не возражаешь? — обратился он к Скворцову.

В поведении Лимонова и в самом деле было нечто необычное. Он был немногословен, непривычно спокоен, в какой-то степени апатичен. За время работы с ним Скворцов привык к стремительному напору, который генерал проявлял в подобных случаях. В сложных ситуациях он умел по-особому мобилизовать свои внутренние ресурсы, находить выход из самого безнадежного и безвыходного положения.

Сейчас перед ним сидел совершенно другой Лимонов. Скворцов подумал, не заболел ли его шеф.

«Неужели у него неприятности?» — думал Скворцов, выбираясь из автомобиля вслед за генералом.

— Оставайся здесь, мы немного пройдемся и вернемся обратно, — отдал он распоряжение водителю.

Некоторое время они молча шли по аллее сквера на улице Народного Ополчения.

— Прекрасный вечер, — неожиданно произнес генерал. — Настоящая пора влюбленных! Помню, некогда и я засиживался с приятелями до рассвета в такие ночи. А сегодня как раз такая ночь: на землю обрушивается целая лавина звезд.

Заметив на себе удивленный взгляд Скворцова, Лимонов объяснил:

— В последнем выпуске «Новостей» объявили что сегодняшней ночью произойдет крупнейший звездопад за последние пятнадцать лет. Он начнется после полуночи и продлится до самого рассвета. Скажи, Миша, тебе не хочется стать свидетелем крупнейшего астрономического явления?

— Не знаю, Виктор Владимирович, я никогда не думал об этом, — чистосердечно признался Скворцов.

Лимонов вдруг остановился и измерил помощника изучающим взглядом. Он ничего не сказал, только разочарованно покачал головой. Потом так же неожиданно предложил присесть на скамейку.

— По всей видимости, я просто устал от напряженной суеты последних недель, — поставил он сам себе диагноз. — Мои отдыхают на лазурном берегу, звонили сегодня вечером… А я забыл, когда в последний раз расслаблялся. Да и на родину не мешало бы проехаться. Ты бывал когда-нибудь в Карелии?

— Нет.

— Там у нас просто великолепные места! Особенно летом, когда все утопает в зелени.

— Обязательно побываю, — заверил шефа Скворцов.

В поспешном ответе подчиненного генерал уловил нотку неискренности. Он пристально посмотрел на помощника и подумал, что тот слишком молод, чтобы понять его.

— Ладно, выкладывай, как ты опростоволосился с Рубцовым, — Лимонов переменил тему разговора так же неожиданно, как перед этим раскрывал душу. Он снова стал деловым и целеустремленным генералом, каким его знал Скворцов.

— Как вы и предполагали, Рубцов встречался с Валдаем, — начал Скворцов. — Валдай сам приезжал к Рубцову домой. Они беседовали не более часа. По всей видимости, разговор был серьезный.

— Откуда такая уверенность?

— Валдай поднялся в квартиру Рубцова в сопровождении двоих телохранителей, но через четверть часа один из них спустился вниз и дожидался возле автомобиля, а второй маячил на лестничной клетке, — объяснил Скворцов.

— Что ж, может быть, — согласился Лимонов с подобным заключением своего помощника. — Продолжай.

— После того как Валдай уехал, Рубцов вышел из подъезда. Он очень спешил, потому что до места назначения так ни разу и не проверил, есть ли за ним слежка.

— Что ты хочешь этим сказать? Что он потерял сноровку или ты дал маху?

— Не знаю, шеф, — виновато развел руками Скворцов.

— Как бы там ни было, но теперь ты вряд ли сможешь подойти к нему ближе чем за добрую сотню метров.

Скворцов не возражал, Лимонов говорил истинную правду.

— Рубцов встречался еще с кем-нибудь после разговора с Валдаем?

— Примерно через два часа после того, как Валдай уехал от него, Рубцов вышел из дома и направился на троллейбусную остановку. Он посетил салон-студию «Адонис» на пересечении улиц Живописной и генерала Берзарина, — ответил Скворцов.

— Что это за студия?

— Обыкновенная частная фотостудия, принадлежит некоему молодому человеку по имени Бенедикт Смирнов.

— Ладно, потом проверим этого Бенедикта. Ты запомнил адрес салона?

— Да.

— И что было дальше?

— Дальше? — Скворцов помедлил с ответом. — Дальше он меня заметил, — ответил он. — Скорее всего, он догадался, что я за ним слежу.

— Я уверен, что он тебя раскусил, — заметил Лимонов. — Рубцов не тот человек, которого можно провести. Я же тебя с самого начала предупреждал! Да что теперь… После драки кулаками не машут. Нужно подумать, как действовать дальше.

После этих слов Лимонов поднялся со скамейки и задумчиво пошел по аллее в обратном направлении. Скворцов последовал за ним. Они возвращались к автомобилю.

— Помнишь, я тебе говорил об информаций о Рубцове, которую тогда Игнатов выудил из неофициальных источников? — напомнил Лимонов.

— Да, конечно.

— Так вот, ночной клуб «Пеликан» принадлежит Валдаю. Не знаю, каким образом там оказался Рубцов. Обычно он не является завсегдатаем подобных заведений. Игнатов узнал, что в тот вечер, когда во дворе ночного клуба внезапно умер от сердечного приступа телохранитель Шеина, гам произошло нечто еще весьма любопытное.

— А именно?

— Драка. И представь себе, перед самым происшествием.

— Вы полагаете, что между двумя событиями существует связь?

— Уверен.

— И в чем она, по-вашему?

— А ты сам не догадываешься?

— Если мне не изменяет память, вы говорили о том, что некий офицер-десантник скрутил в бараний рог тренированных качков Эдуарда Шеина.

— Да. Так вот, драка произошла из-за девушки.

— ???

— Плечистые парни пытались затолкать в автомобиль девушку, которая приглянулась Шеину-младшему. Нечаянным свидетелем этой сцены стал Борис Рубцов. Естественно, он вступился за девушку. Результатом этой потасовки и стала гибель одного из телохранителей Шеина. Позволю себе предположить, что Валдай помог замять назревавший крупный скандал и тем самым сделал Рубцова своим должником. Теперь он потребовал вернуть долг. Рубцов не смог отказать авторитету.

— Но для чего Валдаю понадобился Рубцов? — удивился Скворцов.

Лимонов приостановился и долгим испытующим взглядом посмотрел на своего помощника. Он думал, стоит ли до конца раскрывать перед ним карты.

— Придет время и ты, возможно, узнаешь об этом, — сказал он. — А пока вот что…

Они вернулись на прежнее место и остановились у автомобиля.

— Завтра первым делом тебе следует встретиться с Игнатовым. Он снабдит тебя необходимыми сведениями об одной молодой особе — той самой девушке, которую выручил тогда Рубцов. Затем отправляйся вот по этому адресу. — Лимонов вынул из кармана аккуратно сложенный лист с отпечатанным текстом и передал Скворцову. — Надеюсь, к завтрашнему утру у Игнатова будет что-нибудь такое, что заставит девицу перейти на нашу сторону. Поговори с ней, постарайся как можно больше узнать о взаимоотношениях между Валдаем и Рубцовым. Конечно, ради интересов дела было бы неплохо, чтобы она сблизилась с Рубцовым. В таком случае мы имели бы почти бесплатный, но весьма ценный источник информации. Ты все запомнил, Миша?

— Да, Виктор Владимирович.

— Отлично. — Лимонов открыл заднюю дверцу автомобиля. — Куда тебя подвезти?

— К ближайшей станции метро, пока еще не совсем поздно.

— Хорошо, садись. Гена, остановишь у ближайшей станции метро, — скомандовал он водителю.