Аналитик ЦРУ Джек Райан провел вечер на втором этаже своего дома в Чатэме, занимаясь раскраской карандашами корабликов. Вообще-то, он мало занимался этим делом лично, сидевшая у него на коленях пятилетняя Салли, склонившись над книжкой-раскраской, занималась этим искусством с гораздо больше энергией, чем мог бы уделить ему Джек. Он уже несколько раз пытался ссадить ее, но всякий раз она бурно протестовала, требуя, чтобы папа побыл с ней. Джек знал, что в этой битве Салли была обречена на победу. Ему хотелось побыть с дочкой, но и нужно было уделить некоторое время книге, над которой он работал.
Но этот бой ему было суждено проиграть. Салли словно ощущала тот момент, когда папа отвлекался от создаваемого ею шедевра.
— Ну посмотри! — говорила она, и он с улыбкой слушался.
Пока Салли раскрашивала кораблики, Джек пытался набросать в уме несколько абзацев, и у него это не получалось. Он также периодически поглядывал на STU — предоставленный ЦРУ телефон защищенной связи, выглядящий дополнением к его ценному приобретению, компьютеру «Apple IIe». Он ждал, что в любой момент мог раздаться звонок из Лэнгли по поводу списка имен сотрудников и клиентов швейцарского банка, переданного ему на днях британской разведкой. Сколько бы ему ни хотелось побыть с дочкой перед сном, он был человеком, которого могли оторвать от своих дел в любой момент из-за важной информации.
К счастью, в комнату с улыбкой зашла Кэти:
— Салли, поцелуй папу и пошли спать.
— Нет! — взвизгнула Салли. Уложить ее всегда было проблемой, и попытка отвести ее в свою комнату всегда сопровождалась криками и слезами, но Джек и Кэти знали, что все станет гораздо хуже, если не уложить ее сейчас. Кэти решительно взяла ее на руки и унесла.
К счастью, небольшая истерика оказалась недолгой — Джек услышал, как она уже о чем-то чирикала с мамой, оказавшись в коридоре.
Джек коснулся клавиатуры своего компьютера «Apple», собираясь немного поработать над своей последней книгой, биографией адмирала Уильяма Ф. Хэлси. Новый компьютер оставался для него чудом. Перейти на него с пишущей машинки было нелегко — его все еще раздражали мягко пружинящие пластмассовые клавиши и отсутствие привычного стука пишущей машинки — но, вместе с тем он мог делать поправки в тексте несколькими нажатиями клавиш, и хранить более ста страниц своего творения на одной-единственной 5,25-дюймовой дискете. Это сильно помогало смириться с раздражающей клавиатурой.
Он набрал всего несколько абзацев, когда зазвонил телефон защищенной связи.
Джек вставил пластиковую карточку в разъем на передней стенке устройства и поднял трубку.
Синтезированный голос снова и снова повторял «ожидайте синхронизации». Джек терпеливо ждал.
Наконец, после пятнадцати секунд ожидания и фразы «линия защищена», Райан ответил:
— Алло?
— Привет, Джек. — Это был директор ЦРУ по разведывательной работе адмирал Джеймс Грир.
— Добрый вечер, адмирал. То есть, простите, я хотел сказать, добрый день.
— И тебе доброго вечера. У меня есть некоторые сведения от аналитиков по персоналу и клиентам РПБ.
— Здорово. Я хотел сказать, что я не думал, что вы позвоните сами. Случилось нечто такое, что сам директор по разведывательной работе решил лично взять трубку и сообщить мне, или я слишком много о себе думаю?
— Очень боюсь, что второе. Запрос пришел мне лично, так что я сам решил и ответить. Ничего, чтобы поймать кого-либо за шкирку. Список сотрудников — полный ноль. Эти швейцарские банкиры загадочны, как… как швейцарские банкиры.
— Этого я и боялся.
— Я думаю, что англичане это и так уже выяснили, но Тобиас Габлер, убитый, вел жизнь монаха. Причина убийства не в его личной жизни.
— А что по клиентам банка? Есть какие-нибудь красные флаги?
— Клиенты тоже не такое жулье, как ты, наверное, ожидал. Мы все еще проверяем их, но насколько я могу судить, индивидуальные счета, открытые на имя фактического владельца, в основном, принадлежат богатым людям, которые хотели бы припрятать свои деньги в Швейцарии потому, что это налоговый рай, а не потому, что они получены преступным путем. В основном, это семейные капиталы. Итальянские, швейцарские, немецкие, английские, американские.
— Американские?
— Боюсь, что так. У нас не так много времени, чтобы проверить их всех, но пока мы не видели ничего подозрительного. В основном, как мы полагаем, что врачи, держащие деньги на случай претензий, мужья, скрывающие имущество от бывших жен и тому подобное. Это неэтично, но и не так уж преступно.
— А клиенты из Восточного блока?
— Никого, хотя я бы не думал, что КГБ будет так плошать. То, что швейцарцы проверили личности владельцев счетов, не означает, что это именно те, за кого себя выдают. Они просто проверили документы. А КГБ замечательно умеет их подделывать.
— Есть что-либо по корпоративным счетам?
— Говоря по правде, это долгая работа. Ты же знаешь, что любой, кто захочет скрыть свою причастность к некоему счету, может нанять подставное лицо, которое откроет счет на себя. Этот кто-то получит за это деньги, и не будет ни знать, ни интересоваться, кто именно ему заплатит. Это делает определение действительного владельца средств на счете почти невозможным, но у нас есть кое-какие наработки по этому вопросу. Мы установили, что один из счетов принадлежит сети казино, еще один — популярной сети гостиниц, еще один — компании, занимающейся торговлей алмазами. А еще есть юридическая форма из Сингапура, и…
— Стоп. Вы сказали «алмазами»?
— Да. «Аржанс Диамантэр». Зарегистрирована в Антверптене. Принадлежит Филиппу Аржану. У него корпоративный счет в РПБ. Тебе это что-то говорит?
— Пенрайт, оперативник МИ-6, говорил, что КГБ интересовалось людьми, которые могли бы вывести крупные активы из банка.
— «Аржанс Диамантэр» — одна из крупнейших компаний, торгующих драгоценными камнями в Европе. В основном, они работают с шахтами в ЮАР, но также покупают и продают камни по всему миру.
— Они ведут легальную деятельность?
— В основном да. С драгоценными камнями всегда связана какая-то грязь, но насколько всем известно, Филипп Аржан проводит законные операции.
Райан обдумал сказанное. КГБ интересовалось твердыми активами, наличными, золотом и тому подобным. Алмазы были средствами, происхождение которых было наиболее трудно отследить. Это не выглядело многообещающим, но он решил сообщить Пенрайту.
— Спасибо за сведения, — сказал Джек. — Думаю, если Пенрайт надеялся найти какую-то темную личность, связанную с погибшим Габлером, его ждет разочарование.
— Ни «Коза Ностры», ни «Пяти семей», ни Медельинского картеля. Боюсь, если британцы хотят думать, что управляющий счетами КГБ был убит посреди улицы, им придется разбираться с КГБ.
— Точно.
— И еще кое-что, Джек. Мур и я говорили сегодня утром. Мы бы хотели, чтобы британцы допустили тебя к этому делу.
— Я поговорил об этом с сэром Бэзилом. Он ясно дал понять, что они поделятся любыми сведениями, которые они получат от своих источников на континенте, но ни о какой совместной операции речи идти не может.
— Это замечательно, но я не уверен, что их источник будет доступен им сколько угодно времени. КГБ может раскрыть его и перевести свои деньги, или просто убрать его. У нас, возможно, не такое широкое окно возможностей. Лучше объединить наши силы, чтобы мы смогли все выяснить.
— Справедливо, — согласился Джек.
— Что тебе известно об их источнике?
— Немного. Пенрайт дал несколько больше информации, нежели был согласен дать Чарльстон. Он ясно дал понять, что его источник непосредственно встречался с людьми из КГБ, выдававшими себя за венгерских держателей счета, так что это, скорее всего, какой-то сотрудник банка. Пенрайт отправился в Швейцарию для встречи с ним. Он полагает, что нужно несколько успокоить его в связи с убийством Габлера. Тот факт, что мы не получили имен любых потенциальных преступников из числа вкладчиков заставляет меня полагать, что тот разорвал контакт с Пенрайтом.
— Источник в семейном швейцарском банке — это невероятная возможность, — сказал Грир. — Артур и я поговорим с Бэзилом завтра утром и слегка надавим на него.
— Что же, хорошо. Вы, конечно, позвоните, но нам нужно будет что-то предложить взамен. Я не думаю, что проверка списка клиентов окажется достаточной платой за пользование их источником.
— Согласен, — ответил Грир. — Но мы найдем что-нибудь, что их заинтересует.
Закончив разговор с Гриром, Райан немедленно позвонил Пенрайту в гостиницу в Цуге. Он сказал установленное кодовое слово, и его переключили на защищенный телефон сотрудника МИ-6 где-то в городе.
На то, чтобы перезвонить, Пенрайту потребовалось тридцать минут.
— Добрый вечер, — сказал Райан.
— Вечер… Что слышно от двоюродных братьев?
— Список сотрудников проверили. Ничего не нашли.
— Ожидаемо.
— Что касается клиентов, то предварительная проверка не выявила никаких криминальных организаций.
— Никаких?
— Боюсь, что так. Мы нашли один счет подставной компании, принадлежащей крупному торговцу алмазами. — Райан сказал название бельгийской компании, но Пенрайт, судя по всему, не был впечатлен.
— Хорошо, Райан. Завтра у меня встреча с агентом. Моя основная задача — развеять его возможные опасения, но я постараюсь что-либо узнать. Он может предоставить нам какие-то документы о держателе счета на двести четыре миллиона долларов.
— Могу гарантировать, он будет открыт на подставную фирму, — сказал Райан. — Будет трудно что-либо раскопать.
— Есть какие-либо полезные идеи? — спросил Пенрайт.
— Да. Если он сможет дать сведения, как эти деньги были переведены в банк, это может оказаться более полезным, чем имя владельца счета.
— Каким образом?
— Потому что в других странах есть другие законы о банковской тайне. Если деньги поступили из другого западного банка, мы сможем вычислить владельца, просмотрев тамошние счета.
— Хорошая идея.
— Конечно, я ничего не знаю о вашем источнике, — добавил Джек. — Может оказаться, что он не сможет получить доступа к данным по переводам. Если поблизости будет слишком много сексотов, это может быть опасно.
— Понятно, дружище, — ответил Пенрайт. — Я прослежу, чтобы все прошло осторожно.
— Я могу еще что-либо сделать? — спросил Джек.
— Продолжай думать. Мы, полевики, всегда нуждаемся в ком-то со свежей головой в тылу.
Райан подумал, что это была несколько непреднамеренная колкость, но все же проглотил ее.