Последняя инстанция

Глава 66

Джек Райан-младший, и Виктор Оксли вернулись в Лондон в начале шестого вечера. Конечно, Райан знал, что не стоит возвращаться на квартиру. Вместо этого, они направились в мотель на Уэлсли-роуд в Кройдоне. Его порекомендовал Оксли, объяснив, что время от времени приезжая в Лондон, он всегда останавливался там и заверил Райана, что это по пути и вообще, самое подходящее место для ситуации «просто ни о чем не спрашивай», чему, как заметил Оксли, как нельзя лучше соответствовало их нынешнее положение.

По дороге они сделали остановку. Устав от Оксли, Джек остановился на стоянке перед супермаркетом, достал из кошелька несколько купюр и протянул их бывшему шпиону. Оксли исчез в здании магазина, вернувшись через десять минут с двумя пакетами.

Выехав обратно на дорогу, Джек увидел, что Оксли купил квинтовую[64] бутылку ирландского виски, литр колы и две больших бутылки пива. Из еды он взял несколько кексов и палку колбасы, которой на вид было не меньше лет, чем самому Оксли.

Как Джек и предполагал по описаниям Оксли, мотель был редкой дырой. Стены были облупившимися и местами покрыты плесенью, ковер прожжен в нескольких местах, но к каждому номеру прилагался небольшой гараж, идеально подходящий для того, чтобы скрыть машину постояльца.

Они въехали в указанный им гараж и закрыли двери, после чего вытащили боевика русской мафии из багажника «Мерседеса». Виктор натянул куртку ему на голову, чтобы он ничего не мог увидеть. Затем они заломили ему руки и потащили по лестнице в номер.

Ванная была крошечной и замызганной, но идеально подходила, чтобы спрятать российского бандита. Воспользовавшись идущими вдоль стен трубами, Оксли умело связал его так, чтобы руки оказались высоко выкручены за спиной и он не мог двинуться больше, чем на несколько сантиметров, не испытав адской боли. Затем Оксли взял с кровати подушку с подозрительным пятном, снял наволочку и надел ему на голову.

Они закрыли русского в ванной. Затем Джек включил телевизор в спальне и вместе с Оксли вышел на маленький балкон, с которого открывался вид на плотно забитое шестиполосное шоссе.

Оксли разозлился, не найдя в номере никакой посуды, но затем просто сделал несколько мощных глотков колы и долил в бутылку до верха виски. Они сели на пару дешевых алюминиевых стульев. Джек, несколько минут глядя на Оксли, пользуясь его молчанием, думал о том, что возможно, теперь бывший английский шпион хоть что-то скажет.

Наконец Джек сказал:

— Ладно, Оксли. Я хотел бы задать пару вопросов этому мудаку в ванной, но сначала — вам. Вы намерены говорить?

Бородатый англичанин выглядел несколько расслабленным. Джек был уверен, что свою роль сыграла кола с виски. Он пожал плечами:

— Во-первых, зови меня Окс. Во-вторых, я все понял. Я не хотел говорить с тобой, но я не думал, что за мной до сих пор будут гоняться вооруженные русские бандиты, так что я готов сотрудничать, чтобы разобраться во всем этом. Тем не менее, есть то, что я могу тебе рассказать, а есть то, что я унесу с собой в могилу.

Джек открыл бутылку пива и сделал глоток.

— Хорошо. Начнем с простого. Когда вы вернулись из России?

После секундной паузы Оксли ответил:

— Я вернулся с Родины примерно двадцать лет назад.

— Чем вы занимались эти двадцать лет?

— Ничем. Жил тут и там. На государственное пособие, в основном.

— По безработице?

— Так и сяк. Кое-где подрабатывал. — Он ухмыльнулся. — Ну хватит.

Теперь уже Оксли намерился задавать вопросы:

— Ты лучше скажи, откуда сын долбанного американского президента про меня узнал?

— Отец хотел получить сведения о «Бедроке» и подумал, что сэр Бэзил Чарльстон может что-то знать, — ответил Джек. — Я был в Англии, так что он попросил меня спросить. Бэзил рассказал, что «Бедрок» — это вы. Затем я разыскал вас, используя контакты в SAS.

— А, старый пень Бэзил…

— Он полагает, что вы хотите его смерти.

Оксли склонил голову.

— Его? — Он с усмешкой покачал головой. — Нет. Чарльстон не был причастен к той грязи, в которой я оказался. Старина Бэзил не сделал мне ничего хорошего, но и плохого тоже.

— Он сказал, вы действовали за Занавесом. Выдавая себя за местного.

— Моя мамка была из Омска, это в Сибири. Она сбежала с родителями через Берлин, когда там еще не было стены. Встретила офицера английской армии и уехала с ним в Великобританию. Поселились они в Портсмуте. Папа был рыбаком и редко бывал дома. Мамка вошла в местное сообщество русских эмигрантов, так что дома я слышал русский чаще, чем английский.

Оксли отхлебнул из бутылки:

— А чего это твоему отцу интересна такая старая тема под названием «Бедрок»?

Джек достал из кармана копию отчета швейцарской полиции и передал его Оксли.

Тот посмотрел на бумагу, а затем полез в карман за очками. Он достал их, надел, и снова посмотрел на страницу.

— Гребаный немецкий.

— Да. Но там карандашом написан ваш позывной, который кто-то потом попытался стереть. Рядом с информацией о человеке, задержанного швейцарской полицией на месте взрыва в ресторане в Роткрюце.

Оксли очень медленно, почти незаметно кивнул.

— То есть вы помните.

Взгляд Оксли устремился куда-то вдаль, словно он пытался высмотреть что-то в далеком прошлом.

— Мне было поручено проверить слухи о киллере из КГБ под кодовым именем «Зенит».

Джек подумал, был ли Бэзил неискренен, говоря ему, что «Бедрок» не имел никакого отношения к «Зениту», или же он просто об этом забыл.

— «Зенит» действовал в Западной Европе. Почему вас направили на Восток?

— Первые слухи о «Зените» пришли из Чехословакии. Двое полицейских, работавших над каким-то делом в Праге, были найдены плывущими по реке Влтава. Русский, расположившийся в отеле поблизости, спешно исчез, не оплатив пребывание. В ходе обыска обнаружился его багаж. В нем была книга с шифрами КГБ, с какой-то пометкой. Чехи смогли взломать достаточно кодов, чтобы расшифровать слово «Зенит». Никто не знал, было ли это кодовое имя владельца книги или нет, но оно приклеилось. Чехословаки обратились в КГБ, но русские заявили им, что не знают никакого «Зенита» и никаких оперативников в Праге у них нет.

— Да, КГБ много врал, — сказал Джек.

— Да, — согласился Оксли. — И я уверен, что полиция в Праге решила так же, но переулки около Вацлаской площади неожиданно стали выглядеть вотчиной КГБ. Русские шпионы просто заполонили город, охотясь за этим самым «Зенитом».

— Великобритания узнала это от источника в Праге?

— МИ-5 что-то пронюхала. Не спрашивай, как именно. Но прежде, чем все кончилось, он убил двоих человек в Чехословакии и четырех в Венгрии.

— Все они были копами?

— Нет. В Будапеште он убил сотрудников Государственного банка Венгрии, и еще одного контрабандиста.

— Контрабандиста? — удивился Райан.

— Да, человека, занимавшегося контрабандой людей. Это был парень, помогавший перебежчикам бежать через границу. Тогда это было распространено в Венгрии, — сказал Оксли. — В любом случае, мы пришли к выводу, что «Зенит» был не из КГБ. Это был какой-то одиночка. В КГБ решили, что это бывший сотрудник ГРУ, завербованный западными службами. Мы были обеспокоены тем, что действительно могли быть причастны.

— Как Великобритания могла быть причастна к этому?!

Оксли усмехнулся, глухо и хрипло.

— У них был сотрудник, действовавший за Железным Занавесом, занимавшийся подобными делами.

Брови Джека взлетели вверх. До него дошло.

— Вы?

— А ты не так глуп, как мне сначала показалось. — Оксли покрутив в руках очки. — Да. Я был в Праге в то же время, когда «Зенит» действовал там. Согласно легенде, я был русским, я был сам по себе и, естественно, был опрошен чехами. Я выкрутился, но когда начались убийства в Венгрии, какой-то глубокий философ в Лондоне подумал, что я мог иметь к ним отношение. «Зенит» мог повредить отношениям как раз тогда, когда все рассчитывали на оттепель. Это был разгар гонки вооружений, но нам нравилось, к чему все шло. Польша двигалась к демократии, Рейган и Тэтчер драли Советский Союз в хвост и в гриву. Предстояло еще много сражений, но поднималась заря новой эпохи. «Зенит» мог развалить этот натюрморт.

— И вас отправили туда убить «Зенита» и не дать КГБ обвинить Запад в действиях какого-то психа-одиночки?

— Именно.

— И что случилось?

— Я не смог найти этого козла. Ни я, ни КГБ.

— Но как вы оказались в Швейцарии?

— Я проследил за несколькими чудаками из КГБ в Будапеште, которые сами охотились за «Зенитом», надеясь, что это выведет меня на него. Я немало удивился, когда они отправились на Запад, в Цуг, чтобы наведаться в банк.

— И эти люди тоже оказались убиты.

— Да.

— «Зенит» убил их?

Оксли пожал плечами, устало протер крупный нос и шумно выдохнул. Он видел, как их машина рухнула в ущелье.

— Все зависит от того, во что вы верите.

Райан посмотрел на него.

— Считайте меня психом, но я вам верю.

Оксли слабо улыбнулся:

— Ну, хорошо. «Зенит» убил много кого.

Англичанин пристально посмотрел на него:

— А теперь твоя очередь рассказывать. Почему твой отец заинтересовался этой темой? Это было тридцать лет назад. Неужели в мире мало проблем?

— Вы не согласны с его политикой?

— Политикой? Я вообще не перевариваю политику.

— Тогда за что вы ненавидите моего отца?

— Это личное.

— Личное? Вы его знаете?

— Не знаю, и знать не хочу, — он взмахнул рукой, отбрасывая эту тему. — Я задал вопрос. Почему именно сейчас? Чего твоему дорогому папочке от меня надо?

Райан пожал плечами.

— Ваш позывной был найден в деле, касающемся «Зенита». Никто не обращал на него внимания уже давно, но один рапорт в старом пыльном деле позволил предположить, что «Зенит» — это Роман Таланов.

Оксли взглянул на него:

— Таланов? Ну, был такой. И что? Это было сто лет назад. Какое это теперь имеет значение?

Джек удивился.

— Стоп. Вы знаете, что Таланов — «Зенит»?

— Подозреваю. Потому что я был одним из тех, кто подал тот рапорт из того старого пыльного дела. В девяносто втором году, если не ошибаюсь. После того, как вышел из ГУЛАГа. Но ты так и не ответил, какое дело кому-то до убийцы-одиночки, действовавшего четверть века назад.

Джек немного подумал.

— Я не видел у вас дома телевизора.

— Не вижу смысла. И в радио тоже. Иногда смотрю регби в пабе, но новости мне не интересны.

— Тогда все понятно.

— Что понятно, Райан? — смутился Оксли.

— Дело не в том, что было тридцать лет назад. Дело в том, что происходит сейчас. Вы же не в курсе, что Роман Таланов теперь глава ФСБ?

Оксли подался вперед, глядя на поток машин на Уэлсли-роуд. После долгого молчания он сказал:

— Нет. Не в курсе. — Он задумчиво взял стакан и уставился вдаль. — Черт знает что творится.