Потери

13.Первая кровь.

Вики была довольна: я не встречалась с Джо, не отвечала на его звонки и даже просила всех говорить, что не хочу с ним общаться. Стейси очень переживала, а Вики передавала это ему с нескрываемым удовольствием. Она прямо упивалась этим. И даже по собственной инициативе купила мне в подарок альбом для рисования. Это было очень кстати. Во мне возникла неодолимая жажда творчества, особенно по вечерам. Я даже не могла заснуть пока не закончу очередную картину, даже если она выходила плохая. Вести линию, штриховать, накладывать слой за слоем краски – стала просто физиологической потребностью. Всё это, чтобы не вспоминать жар исходящий от его тела, прикосновения, дыхание… И поцелуи – от легких и невесомых, как взмах ресниц, до тягучих и сильных, оставляющих после себя на коже багровые пятна.

В один из вечеров я металась по дому, не в состоянии найти свои кисточки, расшвыривая всё на своём пути. Стейси, видя моё состояние, сидела тихо, как мышонок, следя за моими перемещениями одними глазами. Потребность рисовать была подобна голоду и она только нарастала. Внезапно я вспомнила: раздевалка после урока физкультуры. Кто-то из девочек спрашивает меня о расписании, я кладу футляр с кисточками на скамейку. Лезу в рюкзак… Точно! Футляр остался на скамейке! Я не заметила этого потому, что кто-то бросил сверху своё полотенце.

До школы было чуть больше двух миль, я вывела из гаража свой велосипед и быстро покатила вниз по 104 шоссе. Только бы двери были не заперты!

На школьном стадионе, сидели какие-то парни, и они мне сразу не понравились. Я пожалела, что не взяла с собой велосипедный замок. На моё счастье раздевалки были открыты. Видимо недавно закончила тренироваться спортивная команда. На скамейке моих вещей не было. Я бросилась на пол. Вот они, мои любимые! Заброшены в самый дальний угол. Я достала футляр, быстро открыла его. Все кисточки и карандаши были на месте. Какое счастье! Я так обрадовалась, что не заметила, что в раздевалку вошли. Трое парней стояли у выхода. Они были пьяные, но ещё держались на ногах. Один из них направился ко мне.

- Детка, давай по-хорошему, без криков. Парни устали. Ну, покажи, что у тебя есть.

Я протянула футляр. Парень почему-то рассердился, вырвал его у меня из рук и швырнул на пол. Карандаши и кисточки посыпались на кафель. До меня вдруг начал доходить смысл их приближений.

- Не подходите, - сказала я запоздало, - не прикасайтесь ко мне.

Но это было безрезультатно. Парень стоящий ближе всего, одним рывком повалил меня на скамейку и придавил за плечи. Второй подходил следом. Я наугад взбрыкнула ногами и второй взвыл:

- Сука! Она мне нос разбила!

- Ничё, сочтемся…- грязно ухмыльнулся первый и рванул на мне рубашку. Пуговицы прыснули во все стороны. Я вывернулась и упала на пол. Пыталась подняться, но парень придавил меня коленом. Я была распластана на полу и могла лишь нелепо взмахивать руками. Я никогда не предполагала, что такое может случиться со мной. Страха не было, только ощущение нелепости всего происходящего. Внезапно я вспомнила Баффи.

«Бить надо один раз, но сильно. В кадык, пах или глаз. »

«И не кулаком, а ножом»

Под руку мне попалась кисточка с длинным черенком. Я ухватилась за неё, и внезапно почувствовала прилив сил. Парень наклонился надо мной, и я что есть сил ударила его острым черенком кисточки, как стилетом. Дальше было, как в замедленном кино. Я чувствовала всё: как дерево входит в его тело, разрушая сосуды, как рвется кожа и из раны течет густая, тягучая почти черная кровь...

Парень упал навзничь. Я поднялась. Второй парень смотрел на меня с диким ужасом в глазах. Третьего не было видно вовсе. Пострадавший корчился на кафельном полу и клокотал своей раной. Я медленно, чтобы не поскользнуться, прошла к выходу, не сводя с парней глаз и держа в вытянутой руке окровавленное оружие. На улице я отшвырнула кисточку в сторону, вскочила на велосипед и помчалась в Асторию.

Я вылетела на 101 шоссе, не обращая внимания на знаки, и меня чуть не сбила машина. Чтобы уйти от удара, она вильнула в сторону, чуть не задела разделитель, и вовсе съехала с дороги, уткнувшись в кусты. Я крутила педали и летела вперед, не обращая внимания ни на что. Когда я почти доехала до моста, напряжение, бывшее во мне, достигло высшей точки. Я едва успела остановиться и сойти с велосипеда, как меня вырвало. Потом ещё и ещё.

Когда я снова села на велосипед, ноги были словно ватные, а в голове сквозила такая пустота, словно меня вытошнило собственными мозгами. Только на мосту я сообразила, что не знаю куда еду. Я двигалась в Асторию, но куда? В мою бывшую школу? На пустой причал? В дом, из которого меня забрала полиция? Потом забрезжил ответ: Марианна! Моя подружка!

До Марианны я добралась быстро, несмотря на то, что часть дороги была в гору. Дверь открыла мадам Дюпон.

- Софи! Деточка! Ты попала в аварию? На тебе лица нет! Что с твоей одеждой?

Она заговорила со мной по-французски и не смотря на все её причитания, это придало мне силы.

На шум выскочила из своей комнаты Марианна, из гостиной вышел её отец. Он сразу стал осматривать велосипед:

- Авария, само собой. Ну, кто же ездит на спущенном колесе? Камеру теперь можно вбрасывать. И спица лопнула… Ты упала, Софи?

Марианна смотрела на меня внимательно, не сводя глаз. Потом молча схватила за руку и потянула в свою комнату, оставив родителей с моим велосипедом. В своей комнате Марианна заперла дверь и повернулась ко мне.

- У тебя такое лицо, словно ты вырвалась из ада! Тебя душили?

Я посмотрела в зеркало. Глаза на моём лице ввалились, под ними легли глубокие тени, щеки и подбородок украшали мелкие красные точки – лопнувшие сосуды.

- Это меня вытошнило. Очень сильно, - объяснила я.

- Ты залетела! – вскрикнула Марианна и тут же зажала себе рот.

- Это ты – чокнулась! – рассердилась я. И вдруг то, в чем я не могла бы признаться ещё минуту назад, вылетело из меня само собой:

- Я убила человека.

Марианна побледнела, глаза её расширились:

- Насмерть?

- Не знаю.

В дверь постучали. Взволнованный голос мадам Дюпон попросил:

- Марианна, открой! Может быть Софи нужна помощь? Она же вся в крови.

Тут я впервые оглядела себя. И в самом деле, моя рубашка, джинсы, и даже щека, были в темных пятнах крови.

- Всё в порядке, мамочка! - подала голос моя подруга. – У Софи было носовое кровотечение. Свари ей кофе, а я помогу переодеться.

Торопливые шаги вниз по лестнице подсказывали, что ближайшее время мадам Дюпон будет занята.

- И ещё тостов, мамочка! – вдогонку ей крикнула Марианна. – Софи голодная!

Я рассказала ей всё: и про кисточки, и про раздевалку, и про пьяных парней и… Короче, про всё.

- Ну, ты даёшь! – наконец восхищенно сказала Марианна, когда я умылась и переоделась в чистую одежду. – С тобой не скучно жить. Как думаешь, тебя покажут в криминальной хронике?

- Если ты меня выдашь.

- Давай сразу договоримся.- Восхищенье сменил деловой тон. – Я ничего не знаю, ты мне ничего не говорила. Я не хочу пойти за соучастие.

Любопытство всё же пересилило и Марианна вернулась к расспросам:

- Слушай, а куда ты ему попала? В шею? Прямо в эту ложбинку?

Меня передернуло.

- По-моему, ближе к ключице. Я не разглядывала.

- А где был третий? Их же вроде трое было?

- Я не знаю. Не видела. Может, стоял в другом проходе, может в туалете был.

- А вдруг он спрятался и выследил тебя?

Я вспомнила, как моих родителей преследовали боевики наркокартеля, как мы бежали с Гавайев, весь ужас той ночи, когда нас настигли в Карибском море и меня начала бить дрожь. Я закрыла лицо руками и попросила:

- Не пугай меня. Пожалуйста!

Марианна вышла из комнаты и через некоторое время вернулась уже с кофейником и большой тарелкой тостов.

- Я сказала маме, что ты поссорилась со своим дружком, сильно расстроилась, проколола колесо, упала и у тебя носом пошла кровь. Что тебя нельзя в таком состоянии отпускать домой и ты переночуешь у меня. Мама уже звонит твоей опекунше. А папа ремонтирует твой велосипед.

- Спасибо, Марианна, - я сидела, обхватив горячую кружку с кофе, меня била дрожь. Марианна с тостами забралась в своё кресло и попросила:

- Расскажи ещё раз. Они трогали тебя? Все вместе?

- Перестань, пожалуйста! – взмолилась я. – Мне противно это вспоминать. А если этот парень умер?

- Брось, тебя наверняка оправдают. Ты же защищалась. Мне Алек рассказывал про такие случаи.

Марианна держала по тосту в каждой руке и от волнения откусывала поочередно от обоих.

-Только когда обнаружат труп и начнется следствие, тебе надо обязательно признать свою вину и дать показания. Это сразу смягчит судей. Кстати, мой Алек может быть твоим адвокатом.

- Пожалуйста, - снова взмолилась я, - Только не надо привлекать сюда твоего Алека.

- Ты просто его не знаешь. Он – бесподобен! И так красиво ухаживает! Он каждый месяц, в день нашего знакомства присылает мне цветы. Смотри, какие шикарные орхидеи.

Марианна указала на букет на своём столе.

- Туман над Лонг-Айлендом рассеялся…- задумчиво проговорила я, вспоминая недавний фильм с переодетыми в женщин музыкантами. – А кольцо с бриллиантом он тебе ещё не дарил?

- Кольца пока нет, - вздохнула Марианна, - но ты только взгляни, что он мне подарил, кроме цветов!

Она стала вытаскивать из шкафа какие-то шарфы, сумочки, туфли и я была этому рада. По крайней мере, она на время забыла о моих делах. Я могла кивать и спокойно пить свой кофе. Но после демонстрации золотого браслета с подвесками, Марианна снова вспомнила обо мне.

Кстати, ты расскажешь об этой истории своему Джо?

- Нет.

- Правильно, - кивнула Марианна снова откусывая тост. – Он найдет этих уродов, ну, тех, кто остался жив, набьет их поганые морды и вот его уже точно посадят. Месть в нашем штате непопулярна.

Марианна вдруг заметила, что доедает последний тост.

- Ой, извини! Я опять все съела.

Ничего, - успокоила я. – Меня всё равно до сих пор мутит.

- А ты точно не беременна?

Я разозлилась.

-Ты вообще в своём уме? С чего я могу забеременеть? Я – девственница!. Всё? Закрыли вопрос?

- А гордиться, между прочим, нечем. – Марианна скептически поджала губы. – Тебе не кажется, что эта вся история просто знак для тебя? Типа: расставайся с девственностью или будет хуже?

-Это мне знак не ходить туда, где тусуются пьяные компании, - огрызнулась я.

- Нет, это знак: потерять невинность по – хорошему, - наставительно продолжала Марианна. Дать, наконец-то своему парню, а не пьяному подонку на полу в душевой.

- Это была раздевалка.

- О, конечно, это в принципе меняет дело! В раздевалке – можно, – скривилась Марианна. – Надо будет посоветовать Джей –Эйч затащить тебя в душевую.

- Заткнись! – я швырнула в Марианну кружкой. Кружка была пластиковая и летела плохо. Марианна увернулась.

- Что? Правда глаза колет? – усмехнулась она. – Лучше подумай сама: два года ты изводишь Джей-Эйч и ради чего?

- Знаешь, глядя на твою заинтересованность, я могу подумать, что Джо тебе платит за сводничество!

- Ага! Перьями и бусами, что в ходу у индейцев! – Марианна подошла к зеркалу и в очередной раз подвела губы. - Я его не люблю, ты знаешь, но даже мне теперь его откровенно жалко. Чего ты его мучаешь?

- Я хочу всю жизнь принадлежать только одному мужчине, - твердо сказала я. – И я ещё не решила…

- Да ты только что могла принадлежать троим! Причем одновременно! И это тебя ничему не учит?

- Это мои проблемы. – Я поднялась. – Извини, что втянула тебя в это дело. Спасибо за кофе и одежду.

- Успокойся, - примирительно сказала Марианна, - Остынь! Ну, вот куда ты сейчас пойдешь? К мачехе своей? Или сразу в полицию?

Я снова села. Марианна была права. Идти мне было некуда. К Харди возвращаться не хотелось. Я никогда не смогла бы рассказать Вики то, что могу поведать Марианне.

- Сделаем так, - продолжала Марианна. – Ты останешься у меня на два дня. С твоей мачехой мы всё уладим. Завтра я встречаюсь с Алеком и постараюсь узнать все последствия твоих похождений, а ты завтра как миленькая, миришься с Джей-Эйч. Кто-то ведь должен тебя охранять, иначе опять во что-нибудь вляпаешься.

Марианна помолчала, явно что-то обдумывая.

- И ещё… - она смотрела на меня оценивающим взглядом. – Надо поменять тебе имидж. Если тот подонок выжил – он будет тебя искать. Что он запомнил? Джинсы, хвостики, бейсболку. Вряд ли твои черты лица врезались в его память. Там темно было?

Я пожала плечами:

- Так. Сумерки.

- Всё понятно. Лицо он не запомнил. Всё. Теперь никакой мальчишеской одежды и велосипедов! Прическа, легкий макияж, женственные платья. Завтра вечером я тобой займусь.

- Марианна!

- Ну, что ещё? – Марианна собиралась унести кофейник и тарелку.

- У меня нет денег. Вики не дает карманных и работать не разрешает.

- Продай велосипед.

- Кому он нужен?

- Да вся сопливая половина Астории мечтает о нём. У отца много раз спрашивали. Ну? Продашь?

Я думала недолго. Если Марианна права, то искать меня будут именно по велосипеду. В Астории я бы ещё затерялась, а вот в Уоррентоне он действительно единственный. Моя серебряная ласточка…

- Ну, решилась? – торопила меня Марианна. Она стояла в дверях.

- Да, - кивнула я, - продаю.

- Папа! - крикнула Марианна в сторону гостиной, - Софи согласна.