Потери

19. Месса

- Если ты идешь в приличное место с приличным человеком, то хотя бы вырядись прилично! – ворчала Вики. В этом была доля смысла. Я так давно не была в храме, что мне хотелось, чтобы встреча с ним была праздником. Я надела своё бело-черное платье от Готье-Дюпон и черные туфли.

- Ну, вот, хоть на человека стала похожа! - подытожила Вики, пробегая мимо. Они тоже собирались в свой молельный дом.

Я уже хотела выйти на улицу, чтобы не мешаться под ногами у мачехи, но меня остановил Том. Он протягивал мне маленькую черную сумочку клатч. Она была обтянута черным кружевом.

- Возьми, Софи. Как раз подходит к твоему наряду. Раньше это принадлежало Салли, нашей дочке. – Он смутился. – Я думаю, она не была бы против. И это так… - он подбирал слова – дополняет твой наряд.

- Спасибо, Том, - искренне поблагодарила я.

Мне хотелось поцеловать его в щеку, но я не стала. Наверное, это было бы неприлично.

По настоянию Вики я надела пальто и моё роскошное платье скрылось под ним.

Алек приехал за мной на черной машине. Я плохо разбираюсь в технике, упомяну только, что она плавно и бесшумно двигалась и сверкала чистотой и ухоженностью.

Пока я садилась в машину, всё семейство Харди высыпало на улицу. Вероятно под предлогом похода в свою церковь, но я - то видела, как они пожирали глазами и Алека, его одежду и машину. Даже маленькая Стейси откровенно разглядывала моего спутника.

Я снова вспомнила слова Джо: «Это как на сцене. Нужно улыбаться и держать спину, даже если внутри плачешь.»

Я улыбнулась моей приемной семье, села в машину Алека и уже через 20 минут, одолев мосты, мы были в штате Вашингтон, в моём любимом храме.

Месса была проникновенна. Может быть потому, что я давно не была в храме и столько нагрешила за это время, звуки органа и торжественная латынь священника вызвали у меня слезы. Спохватившись, что у меня нет платка, я полезла в сумочку. Там оказался платок Салли. Он был кружевной и чистый, несмотря на то, что сумочка некоторое время валялась в кладовке. Но платок был абсолютно черный. За неимением другого я приложила его к глазам.

- Ты в трауре? – шепотом спросил меня Алек. – По своим родителям?

Я гневно сверкнула на него глазами. Слезы мгновенно высохли.

- Они не умерли! – ответила я чуть громче положенного и на нас устремились укоризненные взгляды.

Алек только понимающе кивнул и погрузился в собственную молитву. А мои мысли теперь были о родителях. Прошло уже больше года, как они исчезли. Я разослала письма во все уголки мира: в яхт клубы, спасательные станции, порты, таможенные посты. Ответы приходили и по большей части вежливые, но не те, которых я ожидала. Когда Вики начала ворчать, что я слишком много трачу денег на конверты и марки, я переместила свою деятельность в Интернет и каждый день регистрировалась на бесчисленных сайтах. Мне приходило множество уведомлений, я с трудом успевала просматривать их.

В этой громоздкой лавине информации терялись письма моего дружка, Сэма Найколайски. Последний раз он писал мне, что Степан женился и уехал в Джуно, что Фрол стал спасателем, а Ставр так и промышляет крабов, вместе с отцом. Там же в мельчайших подробностях Сэм сообщал о своих оценках и упоминал, что собирается поступать в колледж в Ситке.

Я так глубоко задумалась обо всём этом, что не заметила, что служба давно закончилась и в храме остались только мы. Точнее я продолжала сидеть на скамейке, а моего спутника не было. Он о чем-то разговаривал со священником. Увидев, что я вышла из задумчивости, оба заулыбались и закивали.

Всю обратную дорогу в машине Алека я молчала, погруженная в свои мысли и не заметила, как мы подъехали к небольшому ресторанчику. Но это был другой городок, не Астория.

- Где мы? – спросила я оглядываясь. Во всю ширь перед нами открывалась пристань с лесом мачт.

- Это Илвако.

- Зачем мы здесь?

- Пообедаем.

- А ближе ничего не было?

Алек смутился и я пожалела, что была такой бесцеремонной. Может быть он действительно голоден. А уехал так далеко от Астории, чтобы его не увидела со мной Марианна. Не хочет осложнять себе жизнь объяснениями с ней. И в этом случае он прав. Я вздохнула.

- У меня нет денег на ресторан.

Алек воодушевился.

- Могу я угостить тебя? Ну, хотя бы в компенсацию того, что увез так далеко.

- Шутишь? Это я вся по уши в долгах перед тобой: ты вытащил меня из под ареста, свозил к мессе, а теперь ещё хочешь накормить… Мне с тобой во век не расплатиться.

- Хорошо, давай посчитаем. Представь, что вытаскивание тебя из под домашнего ареста я сделал из профессионального долга. Ну, как врачи: оказывают первую помощь. Совершенно бесплатно. Это раз.

Он отогнул один палец.

- Поездка к мессе – это был мой христианский долг и он оплачен. Это два.

Он отогнул второй палец.

- А в ресторане ты меня проконсультируешь по яхтам. Какие они бывают, какого класса. Ты же знакома с яхтами?

Я недоверчиво улыбнулась. Алек подбодрил меня:

- Твоя консультация стоит обеда? - И не дожидаясь ответа, продолжил: - Три! Пошли!

И протянул мне раскрытую ладонь. Я колебалась.

- Ну, а если тебе не понравится моя консультация?

Алек пожал плечами.

- Тогда будешь должна. На счет денег – не переживай. Тебе скоро выплатят возмещение.

- За что? – удивилась я.

- Разве миссис Харди не говорила тебе? – в свою очередь удивился Алек.

- Нет.

- Она подала иск на газету, за ту фотографию…

Меня обдало жаром. Ну вот. Теперь и Алек видел эту мерзость. Я не знала, куда провалиться со стыда и закрыла лицо руками.

- Что ты? – испугался Алек. - Тебе нехорошо?

- Не напоминай мне. Мне так стыдно!

- О чем ты? Это им должно быть стыдно! Но так как стыда у них нет, то будет справедливым получить с них чек. Кстати, редактора уже уволили.

Позже, в ресторане мы снова вернулись к этой теме. Алек рассказывал мне о папарацци, о том, как они осложняют жизнь известным людям. А иногда и убивают. Как это случилось с принцессой Ди.

- Они прямо как наркокартель… - сказала я вслух, – преследуют и преследуют. До самой…

Я вдруг спохватилась.

- Так, что ты хотел узнать про яхты?

- Ну, - Алек почему-то смутился. – Возможно, я буду покупать яхту и хотел бы знать, какие они бывают и легко ли ими управлять.

Я задала ещё пару вопросов, а дальше я только рассказывала и рассказывала. И за обедом в ресторане. И после, когда мы прогуливались по пирсу, вдоль отдыхающих лодок, катеров и яхт.

- А ваша яхта? Какого класса она была? – спросил Алек и внутри у меня всё оборвалось. «Была». Он говорит так, как будто её нет.

- Я не хочу говорить о «Нике», - сказала я и отвернулась. Голос мой дрогнул и осекся.

- Я обидел тебя, Софи? – спросил Алек.

- Пожалуйста, - я начала объясняться, с трудом выговаривая слова, - если не хочешь причинить мне боль, никогда, никогда не говори так, словно мои родители погибли. Я в это не верю. – Голос мой окреп, я почувствовала прилив сил. – Они – живы! И «Ника» - самая прекрасная из яхт – на плаву! "Ника" - наш дом. Мой дом. Моя родина.

Я воодушевлялась всё больше и больше.

- После страшного шторма, после того, как в неё ударила молния, после пожара – «Ника» хранила нас до самой Аляски. А когда мы уходили от пиратов, она развила такую скорость, что любой гоночной яхте это и не снилось! Она - живая. И она не могла погибнуть!

- Какая ты… - вдруг сказал Алек и взял меня за руку.

Это меня остановило, я перевела дух. Плакать больше не хотелось.

Алек смотрел на меня широко распахнутыми глазами, и я не знала, чего в них было больше: удивления или восхищения.

Прощаясь у двери дома Харди, Алек Макалистер пожал мою руку и сказал:

- Прости, Софи, но ты очень необычная девушка.

- Что не так? У меня какие-то лишние части тела?

- Ты очень… настоящая.

- Настоящая? – я рассмеялась, - Такого комплимента мне ещё не делали.