Потерянная богиня

13

— Не думаю, что это потому, что мы знали друг друга детьми. Это лишь счастливая случайность.

— Думаешь, все было бы так же? — спросила она.

— Да, — шепнул он ей на ухо. — Что-то в тебе есть такое, что я все равно бы узнал.

— Общность?

— Да. Если бы мы встретились только вчера, ничего бы не изменилось. — Он обнял ее за талию. — Ах, — прошептал он, — ничего не изменилось бы.

Он наклонился и поцеловал ее в плечо.

Ташариана вздохнула. Он медленно целовал ей плечи, шею.

Она пьянела от его поцелуев гораздо быстрее, чем от вина, и, прикрыв глаза ресницами, была готова на все, что потребует от нее Джейби. Она вздрогнула, когда Джейби коснулся ее груди и вздохнул.

— Я так мечтал о тебе, — хрипло проговорил он.

В одной руке она держала бокал и довольно долго не знала, что делать с другой рукой, хотя больше всего на свете ей хотелось ласкать его.

Он опустил руки и погладил ее обнаженные бедра, а потом раздвинул полы рубашки, и Ташариана похолодела, вспомнив, что на ней больше ничего нет. Трусики она постирала и оставила сушиться в ванной. Она не могла позволить ему зайти дальше, но и не могла остановить его, когда он так нежно ласкал ее и говорил всякие чудесные слова. Чтобы выиграть время, она извернулась в его объятиях и ухватилась за перила.

Он взял ее бокал и поднес его к ее губам. Ташариана, не сопротивляясь, выпила вино и увидела, что он прикасается губами к бокалу в том самом месте, которого касались ее губы. Потом он поставил бокал на стол и с самым серьезным видом повернулся к ней. Она не отвела глаз. Она понимала, что сейчас они не нуждаются в словах. Он приподнял ее лицо за подбородок и наклонился поцеловать ее, что было неизбежно с самой первой минуты, как они встретились в оперном театре.

Он нежно коснулся ее губ, а потом крепче прижал ее к себе, и ей показалось, что она раскрывается перед ним, что ее душа устремляется навстречу ему, и она уже больше ни о чем не думала, когда откинула голову и закинула руки ему на шею. Она не оставалась равнодушной ни к одному его движению, вызывавшему в ней ответный огонь.

Ташариана еще ни разу не целовалась ни с одним мужчиной, кроме Джейби восемь лет назад. Много раз она вспоминала о тех их объятиях и поцелуях, но теперь Джейби стал старше, и от его мальчишеской неумелости не осталось и следа. Что бы он ни говорил ей раньше о дружбе и ее безопасности, теперь его слова не имели значения, потому что он все сказал губами и языком.

Ночь укрыла их своим пологом, чтобы они могли без помех открыться друг другу. А она бы не возражала вот так всю жизнь простоять в его объятиях, целуя его и гладя ему лицо и волосы. Она не знала, как сказать ему, чтобы он перестал, да ей и не хотелось этого. Вскоре уже все пуговицы рубашки были расстегнуты, и Ташариана, закрыв глаза, прижалась к нему, но он все равно снял с нее рубашку. Потом выпрямился и посмотрел на нее.

Легкий ветерок обвевал ее тело, пока Джейби наслаждался ее наготой. Ташариана опустила глаза, краснея и смущаясь, но в то же время зная, что дарит ему себя, и она не стеснялась этого подарка, потому что Джейби никак не мог видеть шрам. В конце концов она посмотрела прямо ему в глаза и увидела, что они горят огнем. Она не чувствовала стыда, открывая свою наготу только Джейби и небу, потому что от всех остальных она была закрыта ограждением балкона. Ей даже понравилось делить с ним тайну ее наготы, в которую не посвящен больше ни один человек.

Джейби наклонился и коснулся губами ее сосков — сначала одного, потом другого, и у него был такой вид, что он никогда в жизни не пробовал ничего слаще. Ташариане почудилось, что она сейчас лопнет как воздушный шарик и взлетит на небо мириадами блесток.

— Джулиан! — крикнула она.

Она не была готова к его ласкам, и у нее закружилась голова, отчего Ташариана чуть не упала, переполненная неизвестным ей доселе желанием. Тогда он крепко прижал ее к себе и нежно улыбнулся, целуя ее между грудями.

— Ты не знала, зачем нужны груди? — еле слышно шептал он.

— Я даже не представляла, что такое может быть!

Она судорожно вздохнула, когда он вновь взял губами ее сосок, и лишь смотрела на его черные волосы, пока он ласкал ее груди, но, не выдержав, опять вскрикнула. Ей стало тяжело дышать, сердце забилось как бешеное, а между ног словно что-то набухло и требовало его прикосновения.

— Ох, Джулиан, — прошептала она. — Ох… — Она закрыла глаза. — Ты сводишь меня… — Он захватил зубами другой сосок. — С ума.

— Именно этого я и добиваюсь, мисс.

Она улыбнулась, забыв обо всем на свете, но вскоре ей пришло в голову посмотреть на обнаженного Джейби. Ослепленная страстью, она расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки, потом все остальные, пока он целовал ей ушко и шею. В одну секунду он сбросил рубашку и прижался к ней, исполняя самое сокровенное ее желание. Никогда еще она не испытывала ничего подобного.

Она стояла, прижавшись головой к его плечу, чувствуя, какой он теплый, сильный и как хочет ее. Ташариана слышала гром его сердца, его запах щекотал ей ноздри, и она еще никогда не знала такой близости с мужчиной.

Джейби принялся поглаживать ее тело, отчего она вся затрепетала и тоже стала гладить его плечи, руки, спину, вдруг подумав о том, каково это будет, если он ляжет на нее.

Ташариана покраснела от такой мысли, но ей очень хотелось, чтобы он любил ее, хотя и понятия не имела, каково ей будет, — она просто жаждала принять его в себя. Скрыть от него правду? В темноте он, пожалуй, не заметит следов "операции". Шов совсем маленький. Пусть и не почувствует ничего, как ей было обещано, все равно она хочет слиться с ним в единое целое! А вдруг он все видел? Тогда что он думает? Нет, она скорее умрет, чем позволит Джейби жалеть себя и притворяться, будто ничего особенного не случилось! Если же он не заметил, интересно, скажет ли он ей что-нибудь потом?

Пока она предавалась этим размышлениям в объятиях Джейби, на лицо ей упало несколько капель апрельского дождика, но ей даже в голову не пришло отодвинуться от Джейби или убежать в комнату. Пока они стояли так, обнимая друг друга, она ни на что не могла решиться.

— Ты сводишь меня с ума, — вздохнул Джейби.

— Именно этого я и добиваюсь, сэр.

Он хмыкнул, и Ташариана поняла, что надо оставить все мысли о сопротивлении. Дождь усиливался, а они лишь крепче прижимались друг к другу. Не отпуская ее, Джейби прижал ее к перилам и расстегнул ремень на брюках. Она услыхала жужжание молнии, и он наклонился, чтобы поцеловать ее. Его дыхание воспламенило ее, и она положила ногу ему на бедро, отчего он на секунду замер, а потом уже почти вошел в нее, как она вдруг вся напряглась.

— Таша! — прошептал он. — О Господи!

Он уткнулся ей в плечо.

— Джейби, мы не должны…

— Что ты говоришь?

— Джулиан…

Она произносила эти слова, стоя под дождем с закрытыми глазами и всем телом прижимаясь к нему. Она понимала, что у нее уже нет пути назад, поэтому целовала его со всей страстью, на какую только была способна. Она хотела отказаться от него, напомнить ему о Кристин, но было уже поздно. Она целовала Джейби, давая волю своему языку, и уже вовсю крутила бедрами… Он поднял ее.

— Пойдем.

— Куда?

— Куда хочешь. На кушетку…

Сердце чуть не выпрыгивало у нее из груди, когда он нес ее по балкону на веранду, словно она была легкой как перышко, ни на секунду не переставая целовать ей лицо и шею.

Он принес ее в спальню и положил на свою кровать, а сам помедлил, чтобы раздеться. В ожидании Ташариана трепетала всем телом. Когда же он показал ей себя в полумраке, она судорожно вздохнула.

Джейби, казалось, не торопился, понимая ее состояние. Он взял ее руку и медленно поднес к губам, не отрывая от нее настойчивого взгляда.

— С шестнадцати лет я мечтал, чтобы ты вот так лежала рядом со мной. — Он погладил ее по щеке. — Я хочу, чтобы ты знала…

— Я хочу. Я хочу тебя. Я всегда хотела. — Она смотрела ему прямо в глаза и понимала, что его так же, как и ее, сжигает пламя страсти. — Просто я…

— Что?

— Я еще никогда…

— Я так и думал…

Он улыбнулся, поцеловал ее и, убрав руку с ее груди, положил ей на живот. Ташариана трепетала, а он просунул руку между ее ног, и она чуть не вскочила, словно по ней пропустили электрический ток.

— Ничего, — улыбнулся он.

Она боялась встретиться с ним взглядом. Что он делает с ней? Почему она все чувствует? Разве ей в этом не отказано?

Он все еще ласкал ее, целовал, шептал ласковые слова, пока его рука не увлажнилась и она не прошептала его имя. Что же она все-таки почувствует? Как он войдет в нее? Она мечтала насладиться хоть частью того блаженства, которое ей сулила близость с Джейби.

Он заглянул ей в глаза.

— Мне надо как-то предохраниться?

— Нет, Джулиан, я хочу чувствовать только тебя…

Она изо всех сил прижала его к себе, чтобы он не мог усомниться в ее словах.

На секунду она удивилась, какой он сильный, а потом вновь отдалась ему на волю и лишь затаила дыхание, когда он на мгновение вышел из нее, чтобы потом войти еще глубже. Она застонала, все еще не понимая, чего же ее лишили госпожа Эмид и доктор Ширази.

— Как ты? — спросил Джейби.

— Лучше не бывает!

Когда он наклонился, поцеловав ее, Ташариана забыла и о госпоже Эмид, и о докторе Ширази, и о госпоже Хепере, и о мистере Грегге, подчиняясь властному ритму его движений. Еще никогда она не чувствовала себя настолько женщиной и никогда не была так далека от всего остального мира. Они были вдвоем и были так близко, как только могут быть мужчина и женщина, своей любовью творящие новый мир.

Ночью Ташариана несколько раз просыпалась в объятиях Джейби. Всю ночь они любили друг друга, словно хотели компенсировать те годы, что провели врозь, и они были словно одно существо. Теперь Ташариана знала, что душой и телом принадлежит Джейби, ей не хотелось думать о будущем. Она будет счастлива и одной ночью, ведь ей известно, что он принадлежит другой женщине.

Ташариана встала и пошла в ванную. Неожиданно ей пришло в голову: а что будет, если она забеременеет? В женских журналах ей приходилось читать о противозачаточных средствах, но самой не было случая попробовать их на себе. Не может быть, чтобы она сразу забеременела! А если да — то тем лучше: ребенок Джейби будет для нее радостью.

Интересно, что же все-таки доктор Ширази сделал с ней? Или он ничего не сделал? Ей смутно припомнилось, как он что-то говорил об обмане. Неужели он только сделал вид, что оперировал ее? Ей было так хорошо с Джейби, что это сумасшедшее предположение показалось ей вполне обоснованным.

— Джейби! — тихо позвала она, открывая дверь и слыша какой-то странный щелчок поблизости.

Она подождала ответа, но его не последовало. Наверное, ей показалось. В конце концов, дом она знает плохо, а чего только не услышишь ночью в незнакомом доме…

Она сделала шаг и увидела Джейби на кровати, полуприкрытого простыней. Все было тихо. Тогда она сделала второй шаг, и слева что-то дернулось.

— Джей…! — успела крикнуть она, и что-то больно ударило ее по голове, отчего все вдруг стало черным.

Луксор. Египет. Сегодня.

— Миссис Спенсер! — услышала она голос, отрывающий ее от рассказа Ташарианы.

Кариссе очень хотелось узнать, что сталось с Ташарианой, и побыть с двумя любящими людьми в уютном доме в Филадельфии. Она сама знала такую любовь и такую же страсть в объятиях Ашериса, и ей совсем не хотелось просыпаться. Карисса вздохнула и осталась лежать на теплом песке.

Не объявись Ташариана накануне помолвки, наверное, свадьба Джейби и Кристин прошла бы веселее и после нее они тоже жили бы лучше. Теперь Карисса понимала вечную ревность ее матери: после Ташарианы она никогда больше не доверяла Джейби.

Представляя, как Джейби обожал Ташариану, Карисса не понимала, почему он все-таки женился на Кристин. После той ночи в Филадельфии не могло быть, чтобы он не усомнился в своей привязанности к невесте. Карисса даже рассердилась, что египтянка помешала счастью ее родителей, но в глубине души она понимала ее лучше, чем свою мать.

Взгрустнув оттого, что, став взрослой, не может поговорить ни с Ташарианой, ни со своим отцом, она наконец открыла глаза.

Над ней наклонился Хамид, еще более скрюченный, чем всегда, потому что пытался заглянуть ей в лицо.

— Вы больны, миссис Спенсер?

— Нет. — Желая развеять страхи Хамида, она вскочила на ноги, однако была так слаба, что едва не упала, и улыбнулась Хамиду. — Я заснула.

Хамид взглянул на музыкальную шкатулку, потом опять на нее, и на его лице отразился страх.

— Вы бы были поосторожнее, миссис Спенсер.

Она удивилась. Неужели Хамид что-то знает о шкатулке?

— Поосторожнее? Ты о чем?

— Ну, вообще. — Он пошел было прочь, а потом обернулся. — Главное — насчет Джулии.

— Джулии?

Он больше ничего не сказал и исчез в тени акаций. Карисса не побежала за ним. Она слишком устала, а он всего лишь садовник. Что он может знать о Джулии? Наверное, услышал что-нибудь, когда они с Ашерисом ссорились, и встал на сторону ее мужа.

Стряхнув с себя непривычную слабость, Карисса подхватила шкатулку и направилась к дому. По дороге в спальню она зашла в библиотеку взглянуть на дневники отца. Ее мучил вопрос, что сталось с Ташарианой. И почему Джейби женился, заранее зная, что его брак окажется неудачным? Наверное, он написал и об этом. Надо только найти эти записи. Карисса взяла тетради, относящиеся как раз к этому времени, и понесла их в спальню.