Потерянная богиня

15

Карисса несколько часов ходила из угла в угол, потом вышла в сад, не в силах больше думать ни о чем, кроме как об участи своей маленькой дочери. Ашерис вернулся из школы ни с чем, но собирался поехать туда еще раз ночью, чтобы просмотреть документы и помещение. Хамиду повезло не больше. Никто из знавших шестилетнюю Джулию Спенсер-Эшер не видел ее, хотя не заметить такую красивую девочку было трудно. Карисса удивилась, как много людей знало ее дочь. Ашерис не смог сделать тайны ни из ее присутствия в доме, ни из ее внешности.

Весь день они оба ничего не ели, а когда на землю опустилась ночь, Ашерис направился к "лендроверу", собираясь без постороннего вмешательства как следует осмотреть школу. Карисса вышла его проводить.

— Постарайся заснуть, — посоветовал он.

— Нет. Не смогу.

— Дорогая, ты ничем не поможешь Джулии, если не будешь спать! Тебе еще понадобятся силы. Завтра мы поедем в полицейский участок. Нам предстоит очень трудный день.

Карисса обхватила руками плечи. Она чувствовала себя одинокой и несчастной, словно у нее отрезали половину сердца.

— Не представляю, где она, о чем думает, что делает…

— Не надо… Ты сведешь себя с ума.

Он захлопнул дверцу машины, еще раз взглянул на нее и завел мотор.

— Я сразу же вернусь.

Она кивнула и помахала ему.

Карисса вошла в дом, еще и еще раз прокручивая в голове все, что знала об этой школе, о жрицах Древнего Египта и их современных преемницах, надеясь найти хоть что-нибудь, что облегчило бы им поиск. Перстни с головами львиц. Красные родимые пятна под волосами. Служительницы Сахмет и губительный сфинкс. Старуха с кольцом. Она открыла дверь и вспомнила рассказ Ташарианы. Старуха с кольцом.

Ташариана говорила о кольцах. Госпожа Хепера носила много колец и отправляла обряды в своем доме, где было много львов… Карисса ускорила шаг. Сердце ее забилось чаще. Какое отношение госпожа Хепера имеет к культу Сахмет? Может быть, от Ташарианы она узнает что-нибудь полезное? Почему бы не попробовать, пока Ашериса нет дома?

Подстегиваемая этой мыслью, она разыскала Айшу и приказала ей прийти к пруду, если будут какие-нибудь новости о Джулии. А если вернется Ашерис, его тоже нужно немедленно направить в сад. Айша печально кивнула, не менее Кариссы и Ашериса убитая пропажей девочки.

Карисса взяла сандаловую шкатулку и, что-то напевая дрожащим голосом, вставила в дырку четвертую пирамидку, надеясь в основном на силы луны.

Ташариана появилась на поверхности пруда.

Рассказ Ташарианы. Балтимор. 1966 год.

В голове шумело, но Ташариана все равно приподнялась.

— Таша! — услыхала она родной голос. — Как ты?

Она повернула голову, и ее тотчас затошнило, но она тут же поняла, что сидит в машине рядом с ним на переднем сиденье, а в его глазах — страх за нее.

— Ты как?

— Не знаю. — Она облизала пересохшие губы и закрыла глаза. — Что случилось?

— Человечек в твидовом пиджаке. Как его зовут?

— Мистер Грегг?

— Да, мистер Грегг. — Джейби повернул за угол. — Этот ублюдок влез в мой дом и ударил тебя. Пистолетом.

— А потом что?

— Ты закричала и разбудила меня. Мы с ним подрались, я отобрал у него пистолет, но он сбежал.

— Значит, за мной по-прежнему следили.

— Да, и я думаю, нам лучше поскорее убраться отсюда, пока мистер Грегг не явился еще раз.

— Я была без сознания, да?

— Недолго.

Ташариана была одета в платье и пиджак. Она инстинктивно сунула руку в карман. Бриллианты на месте.

— А как же я оделась?

— Я тебя одел.

— Ты?

Она покраснела.

— Да. И знаешь, не могу сказать, что мне больше понравилось — одевать тебя или раздевать.

Она улыбнулась, несмотря на головную боль.

— Может, у нас еще будет возможность выяснить это.

— И скоро, надеюсь. — Он взглянул на нее и погладил ей колено. — У меня никогда прежде не было такой ночи. Никогда. Такое выпадает раз в жизни!

— Джейби, у меня совсем нет опыта в таких делах.

— Девочка, — он поцеловал ей руку, — это было счастьем. И ты была этим счастьем. И, должен сказать, ты совсем не стеснялась.

— Ты подарил мне свободу, — сказала она, чувствуя, как в ней поднимается теплая волна любви к нему. — Это самое замечательное чувство на свете.

— Да.

Она смотрела, как он целовал ей руку, а потом положил ее на свое колено. Он был нежен и ласков с нею, но ни разу не сказал, что любит ее, а ей так хотелось услышать от него эти слова!

Через минуту он вновь посмотрел на нее.

— Как ты? Грегг здорово тебя ударил.

— По правде сказать, не очень. Мы скоро остановимся?

— Тебя тошнит?

— Сейчас нет. А сколько нам еще ехать?

— Мы почти у цели.

— Куда ты меня везешь?

— К Петри. Твоя мадам Хепера не будет там тебя искать… Надеюсь, во всяком случае.

Ташариана молча забрала руку. Меньше всего ей хотелось жить под крышей Френсис Петри.

— В чем дело?

— Джейби, не думаю, чтобы Петри понравилось мое появление, особенно если учесть, что они готовились к празднику.

— Не беспокойся. У них обслуги не счесть. Когда они устраивают вечеринку, им не надо даже пальцем шевелить. Они только составляют список гостей и придумывают меню.

— Я не об этом. Я о том, как Кристин, ее мать и родственники воспримут мое появление в доме за два дня до помолвки.

— Помолвки может и не быть.

— Да?! А мне показалось, что Кристин другого мнения.

Джейби вздохнул.

— Помнишь, я обещал тебе рассказать о Петри?

— Да.

— Хочешь послушать? Голова у тебя не болит? — Рассказывай.

Джейби подождал, пока зажжется зеленый свет, и взялся за руль обеими руками.

— Я познакомился с Кристин через ее брата-близнеца. Он часто приглашал меня к себе домой на каникулы или в путешествие по Европе. Петри ужасно богаты, и он свободно мог сорить деньгами. Френсис радовалась, что я рядом и могу удержать его от глупостей. Он был не очень рассудителен, мог за вечер потратить столько, сколько я не зарабатывал за год. И это его не огорчало.

Через несколько лет я уже хорошо познакомился со всей семьей. Кристин прислушивалась к каждому моему слову и часто мне писала. Обычно стихи. В них не было ничего особенного, но сама идея эта была гениальна. С такой матерью она совсем не могла расслабиться и поговорить с кем-нибудь по-человечески.

— Хочешь сказать, откровенно?

— Ну да. Я ведь и сейчас не знаю, какая она.

— Зачем же ты просил ее быть твоей женой?

— Из чувства вины.

Он вздохнул и сердито посмотрел на нее, отчего Ташариане стало не по себе: "Что же он такого натворил, что вынужден был делать предложение?" Ответ ее самой себе был не менее болезненным, чем удар по голове: Кристин беременна.

— Что это за вина?

У нее дрожал голос, потому что ей не хотелось, чтобы Джейби был отцом ребенка Кристин. Тогда что же еще? Если Кристин беременна, он должен жениться на ней. Ташариана ни за что на свете не встанет между отцом и ребенком.

— Таша, мне нечем гордиться. Может, выслушав меня, ты не будешь думать обо мне хорошо. И это будет справедливо.

Она видела, как он сжимает зубы. Что же, пусть он сам ей все скажет. Она выслушает его до конца. "Кристин беременна, и я должен жениться".

— Что же такого ужасного ты натворил?

— Из-за меня был убит Чарльз Петри.

— Что?!

— Из-за меня Петри потеряли своего единственного мужчину-наследника: Кристин — единственного близкого ей человека, Френсис — сына. А их фирма — младшего партнера. — Он тяжело вздохнул. — Сама понимаешь, что после этого я уже не мог думать о своем счастье: это было бы слишком эгоистично.

— Не верю! — Она потянулась к его руке. — Что же все-таки случилось? Как он погиб?

— К тому времени мы уже закончили учебу. Все в тот день начиналось, как и в обычную субботу в Балтиморе. — У него даже побелели костяшки пальцев — так он вцепился в руль. — Чарльз весь день играл в поло, а я занимался своими опытами, потому что среди недели у меня вечно не хватало времени.

Ташариана кивнула.

— Чарли был из тех, кто если играл, то уж играл, если пил, то уж пил. Они начинали пить довольно рано, сразу после игры, и обыкновенно Кристин вместе с ним посещала клуб. Они там обедали, танцевали, ну и все прочее.

— Кристин и тебя вытаскивала туда?

Джейби коротко рассмеялся.

— О нет! Мне никогда не нравилось проводить время таким образом. Она и не просила.

— И все же Кристин считает тебя приятным кавалером?

Джейби пожал плечами.

— Не уверен, что Кристин так думает. Или она считает, что я изменюсь, как только мы поженимся.

Ташариана понимала, что Джейби никогда не бросит свои занятия ради выпивки и танцулек.

— Что же случилось?

— Кристин заболела. Она позвонила мне и попросила приглядеть за Чарли. Из них двоих она была разумнее. Она никогда много не пила и всегда заботилась, чтобы Чарли доставляли домой целым и невредимым. В Итоне это входило в мои обязанности.

Ташариана кивнула, довольно ясно представляя себе, что будет дальше.

— Ну и?

— Она попросила меня найти Чарли и удостовериться, что он в норме. Он всегда переступал черту, и его всегда нужно было опекать.

Джейби вздохнул, глядя вперед, словно собираясь с силами.

— Ну так вот, я должен был отыскать Чарли и доставить его домой. Кристин никогда не просила дважды, да и я не давал поводов сомневаться во мне… Но в тот вечер… — Он покачал головой и крепко сжал зубы. Ташариана погладила его руку. — В тот вечер удача шла мне в руки. Я мог перевернуть все представление о звуке и движении… Я забыл… Нет, не забыл. Я просто не хотел прерывать работу. Я уже тысячу раз бросал все и вытаскивал этого пьяницу из всяких помоек. Один только раз я решил предоставить его самому себе, и этот раз стал последним.

Ташариана не сводила глаз с Джейби.

— Он пьяный поехал домой?

— Не домой, в том-то и дело, — с горечью произнес он. — Но дороге домой Чарли сделал небольшой крюк… В Патапско.

— Ох, Джулиан!

— С ним была женщина.

У Джейби пересохло во рту, а Ташариана словно растеряла все слова, которые знала. В конце концов Джулиан заговорил:

— Когда их тела нашли, старый Петри, Чарльз старший, умер от второго удара. Это случилось через три дня.

— Ох, Джейби!

Ей хотелось обнять его и утешить, но она знала, что не нужно его сейчас трогать.

— Похоронами, конечно же, занимался я. Ну и потом все взял на себя. Я уже давно свой человек в доме Петри. И, естественно, они не хотят ничего менять. — Он вновь вздохнул. — Теперь понимаешь, Таша, почему я у них в долгу?

Их взгляды встретились, и Ташариана подумала, что надо найти слова, которые бы убедили Джейби в том, что он не прав. У нее очень болела голова, но она поняла, что нельзя молчать.

— Неужели ты не понимаешь, Джулиан, что никогда не сможешь заменить Чарли? Ты все равно не станешь таким, как он.

— Но я буду вести семейное дело. Возить Френсис в оперу. Стану пожизненным компаньоном Кристин.

— Ты бы сделал это, окажись Чарли сейчас жив?

Джейби хотел было что-то сказать, но промолчал и тяжело вздохнул. Резко повернув руль, он будто бросил вызов. Ташариана погладила его по голове. Она смотрела на него, стараясь внушить ему покой, стараясь говорить с ним сердцем, чтобы он забыл о своем упрямстве и своей несуществующей вине. Она гладила его по волосам, и через несколько минут его веки дрогнули. Она поняла, что пора и ей высказать свое мнение.

— Послушай, Джейби! Ты не можешь вот так просто отдавать свою жизнь. Вы оба погибнете. Тебя убьет совместная жизнь с Кристин. Ты будешь умирать медленно, постепенно, пока в один прекрасный день не поймешь, что зря растратил и свою и ее жизнь. Ты думаешь, что сможешь сделать ее счастливой? Ты же потеряешь свою душу, и как вы будете жить вместе?

— То есть?

— В вашем браке не будет ни любви, ни страсти.

— Для Кристин это не имеет значения. — Джейби сбросил газ и остановился у светофора. — Ей неизвестно, что такое любовь и страсть. Во всем том, что важно для меня и для тебя, Кристин ничего не смыслит. Нет, она не глупа. Просто она другая. Ее главная цель в жизни — найти удобного спутника.

— Но рано или поздно тебе не захочется даже сопровождать ее куда бы то ни было.

— Наверное. Откуда мне знать?

— А ей плевать на твою физику и историю, правда?

— Наверняка.

— Значит, остается только секс.

— По правде говоря, я всегда думал о Кристин как о сестре.

— Тогда что же у вас остается общего?

Ташариана поняла, что загнала его в угол, и постаралась не думать о боли в голове.

Джейби взглянул на нее, и лицо у него было такое, словно он злился, что не может достойно ответить ей. Через минуту он опять посмотрел на нее, и Ташариане показалось, что он начинает что-то соображать.

— Черт… — пробормотал он, качая головой и проезжая на желтый свет.

— К тому же не думаю, чтобы Френсис любила тебя; по крайней мере, ты не займешь место ее сына.

— Что ты хочешь этим сказать? Что я не только не сумел сохранить жизнь Чарли, но и не сумел его заменить?

— Я хочу сказать, Джейби, что быть Чарли — еще не все. Кому понравится, если ты вечно будешь напоминать о его смерти?

— Но если бы в ту ночь я поехал…

— Ты ведь не поехал. Сотни раз ездил, а один раз не поехал — для них этого достаточно. Один раз ты решил подумать о себе. Всего один раз, Джулиан.

— И он погиб…

— Чарли сам виноват в своей смерти. При чем тут ты? Он решил ехать домой. Это был его выбор.

— Но я его не спас.

— Не можешь же ты всю жизнь за это расплачиваться! Скажи себе раз и навсегда, что в ту ночь ты принял неправильное решение.

— И все забыть? Кем же я тогда буду?

— Человеком.

— Ну нет. Слишком это просто, Таша.

— Ты что, собираешься наказывать себя всю оставшуюся жизнь? И Кристин тоже? Что же ты за человек тогда?

Он долго молчал, потом мрачно посмотрел на нее.

— Туше [4], — тихо проговорил он.

Ташариана вздохнула. Она чувствовала себя так, словно всю ночь прободрствовала возле постели больного, у которого неожиданно упала температура. Теперь он выздоровеет.

— Ты скажешь Кристин, что разрываешь помолвку?

Джейби вцепился в руль.

— Это не так легко. Кристин уже поставила в известность всех своих друзей. Если я скажу ей об этом, она будет в отчаянии. Не из-за меня, конечно, а из-за своего дурацкого положения.

— Поэтому ты ей не скажешь?

— Да. Для Кристин такое унижение хуже всего на свете. Я не могу.

Она смотрела в окно, чувствуя, что отдаляется от Джейби. Помня о Кристин, он ни разу не намекнул, что ждет их в будущем. Он не сказал, что собирается отменить помолвку. Ташариане ничего не оставалось, как ругать себя. Еще не хватало, чтобы она стала виноватой в глазах окружающих Петри людей! Их жизни не должны были пересечься. Еще восемь лет назад это было яснее ясного.

— Надеюсь, ты не считаешь, что я отговариваю тебя от женитьбы на Кристин ради собственной выгоды? Я говорила с тобой просто как ДРУГ.

— Я знаю. — Он погладил ее руку. — Ты даже не представляешь, что значит для меня твоя дружба.

Дружба? Значит, всего-навсего дружба? У нее больно кольнуло сердце.

— Все-таки ты поступаешь нечестно… по отношению к Кристин. Не вези меня в ее дом.

— Надеюсь, она поймет. Это ненадолго. У меня есть друг в Сан-Франциско. Он тебя спрячет, пока мадам Хепере не надоест тебя искать. — Он свернул на узкую дорогу. — Вот мы и приехали.

Через несколько минут поддерживаемая Джейби Ташариана стояла в холле большого дома. Несмотря на то, что у нее кружилась голова и болел живот, Ташариана радовалась близости Джейби. Она столько прожила, в сущности, одна, не нужная никому на свете, что наслаждалась этими минутами как самой большой драгоценностью в своей жизни. Наконец на лестнице появилась Кристин.

— Джулиан! — воскликнула она. — Вот и ты! Здравствуйте, мисс Хигази. — Она изо всех сил старалась скрыть смятение. — Почему вы не проходите?

— Спасибо, Кристин, — сказал Джейби. — Мне нужна твоя помощь.

— Конечно. Пойдем в гостиную.

— Мисс Хигази плохо себя чувствует. Она может где-нибудь прилечь?

— Ну конечно! — Кристин с искренней жалостью взглянула на Ташариану. — Идемте сюда.

Она пошла на третий этаж, и Ташариана была уверена, что у нее лопнет голова, прежде чем она доберется до места. Если бы не Джейби, она бы давно рухнула на пол.

Кристин привела их в уютную спальню в бело-голубых тонах и быстро расстелила постель. Ташариана с радостью скользнула под простыню.

— Что с ней? Вызвать врача?

— Ее ударили по голове. Но, думаю, обойдется. Не мог бы Джонсон принести ее вещи?

— Конечно. — Кристин повернулась к Ташариане. — Мисс Хигази, вы чего-нибудь хотите? Пить? Есть?

— Нет, спасибо.

— Она побудет у вас пару дней, а, Кристин? — спросил Джейби, опуская полог. — А я пока договорюсь насчет ее переезда в Калифорнию.

— Хорошо. Но почему у нас?

— Она в опасности. Кто-то ее преследует.

— О Господи!

— Здесь ее не будут искать.

Неожиданно на пороге появилась Френсис Петри.

— Что здесь происходит?

Кристин выпрямилась словно на параде.

— Мама, мисс Хигази попала в беду, и она несколько дней побудет у нас.

— В беду? В какую беду?

— Ее пытаются выкрасть, Френсис, — ответил Джейби.

— Зачем кому-то ее выкрадывать?

— Мы точно не знаем. Но я собираюсь выяснить.

— Если мое пребывание в вашем доме почему-либо неудобно, — проговорила Ташариана, пытаясь приподняться, — я лучше уйду.

— Вы помните, что в пятницу у нас большой прием? — спросила Френсис Джейби.

— К тому времени она оправится.

— А преступники? Кто хочет ее выкрасть и зачем? Мне не нужны полицейские в моем доме.

— Никого не будет. Никто не знает, что она здесь.

— Мама, это же всего на несколько дней, — вмешалась Кристин. — Все будет хорошо.

— Только этого мне не хватало! — Френсис поджала губы. — Словно у меня мало хлопот! Надеюсь, вы понимаете, пятница — самый важный день для вас обоих.

— Я знаю, — сказал Джейби.

— Если похитители все испортят, я прямо не знаю, что делать!

— Я ухожу. — Ташариана села в постели. — Не хочу доставлять вам лишних хлопот.

— Нет! — возразил Джейби. — Ты останешься, а я перевезу тебя отсюда как можно скорее.

— Мисс Хигази, на вас лица нет. Пожалуйста, лежите. — Кристин отступила к двери. — Мы уйдем, а вы отдохните.

— Спасибо.

Френсис выскочила из комнаты следом за дочерью, а Джейби задержался на несколько минут. Ташариана изо всех сил старалась улыбнуться ему.

— Я понимаю теперь, почему ты не хочешь ее обидеть. Она добрая.

— Да, она добрая. — Джейби поцеловал ей руку. — Пока не знаю как, но я все улажу. А ты отдыхай. Пойду звонить в Сан-Франциско. Надеюсь, мой приятель с большей радостью приютит тебя недели на три. Его жена тебе понравится. Она — виолончелистка в симфоническом оркестре Сан-Франциско.

— Спасибо, Джейби.

Он подошел к двери и обернулся.

— Хочу предупредить вас, Ташариана Хигази. Я вас знаю. Не вздумайте бежать отсюда! Я всем слугам накажу приглядывать за окнами и дверьми.

— Обещаю не выходить из этой комнаты.

— Хорошо. До свидания.

Когда Ташариана проснулась, был уже вечер. Она села в постели и огляделась. Поначалу она даже не сообразила, где находится. Потом, правда, вспомнила: в комнате для гостей в доме Петри. Неужели она проспала целый день? Головная боль прошла, и Ташариане захотелось есть.

Она вымылась и почистила зубы, с благодарностью помянув Джейби, который сунул ей в сумку щетку и пасту. Сполоснув лицо, она почувствовала себя в силах встретиться с Петри за обедом.

Пройдясь по комнате, она подошла к окну и раздвинула занавески. Перед ней расстилался ковер самых разных цветов. Она никогда не видела ничего подобного и пришла в бурный восторг. Мимо проезжали машины, освещая кусты, за которыми вполне мог кто-нибудь спрятаться, и она несколько поумерила свое восхищение. Как бы узнать, следят за ней или нет?

В дверь тихо постучали.

— Войдите.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Джейби.

— Как ты?

— Лучше.

Джейби не включил свет, и Ташариана улыбнулась, сразу выкинув из головы мистера Грегга и госпожу Хеперу. Не произнося ни слова, они обнялись и поцеловались.

Она взяла его лицо в ладони и всмотрелась в его красивые глаза и таинственные тени, ничуть не портившие его, отчего ее сердце переполнилось любовью к нему.

Он улыбнулся.

— Еле дождался, когда ты проснешься.

— Почему?

— Хотел тебя обнять. Убедиться в твоей безопасности.

— Ты очень хорошо обо мне заботишься.

Она привлекла его к себе, жалея, что они не могут в ту же минуту улечься в постель.

Джейби поцеловал ее в шею, погладил ее груди, и дыхание у него сбилось. Она тоже дала себе волю, и если бы он попросил ее заняться любовью прямо там, где они сейчас стояли, она бы согласилась.

— Ох, Джейби, ты меня мучаешь.

— Это ты меня мучаешь.

— Мы не должны…

— Трудно устоять…

Ей вовсе не хотелось держать его на расстоянии, и она еще крепче прижалась к нему. Он застонал.

— Продолжайте, мисс, в том же духе — и вы останетесь без обеда.

— Ну и пусть.

— Ты не голодна?

— Голодна… по тебе.

Он улыбнулся, не отрываясь от нее, и раздвинул ей губы языком. Казалось, еще мгновение — и они забудут обо всем на свете.

— Таша, — прошептал Джейби, — давай не здесь. Здесь как-то неловко.

Она не совсем поняла, что он хочет сказать, осознавая в эту минуту только одно — она его любит.

— Мне так хорошо с тобой, — прошептала она. — Я с тобой живая.

Он открыл глаза и внимательно посмотрел на нее, словно не слышал раньше ничего подобного, и ему надо было обдумать смысл сказанного.

— Когда я с тобой, я забываю обо всем на свете.

— Я тоже, — проговорил он и поцеловал ее. — И мне бы очень хотелось побыть с тобой наедине, но нам пора вниз, иначе кто-нибудь придет узнать, не случилось ли чего с нами.

Возвращение в реальность было мгновенным и отрезвляющим. Таша попыталась за улыбкой скрыть разочарование.

— Вот бы миссис Петри узнала!

— Она бы нас убила, — сказал он, помогая ей привести себя в порядок.

— Думаешь, она не поймет?

— Поймет. У тебя лицо светится.

— Я не умею ничего скрывать.

— А я тебя и не прошу об этом. Ты даже не представляешь, какая ты сейчас красивая. — Он прижал ее к себе и тотчас отпустил. — А теперь в ванную! Я подожду.

— Слушаюсь, — сказала она и пошла не оборачиваясь, чтобы не видеть, как меняется его лицо.