Потерянная ночь

Глава 20

— Мистер Кидвелл — это Маркус Ланкастер, — сказала Рэйчел. — Я в этом уверена.

— Мы пока ни в чем не можем быть уверены, — сказал Гарри, — но я согласен, что это вполне возможно.

Он откинулся на спинку стула, вытянул ноги под маленьким столиком в кафе, скрестил руки на груди и наблюдал, как Рэйчел расхаживает по небольшому пространству. — Это не в ее характере, — подумал он. Ее беспокойство многое говорило о ее настроении.

Дарвина, сидевшая на дальнем конце стойки, крепко сжимая в одной лапе куклу Амбереллу, уловила напряжение Рэйчел. Пыльный кролик был частично прилизан. Время от времени она открывала вторую пару глаз, словно высматривая угрозу.

Рэйчел нахмурилась. — Я думала, ты согласен, что Винс и Эрик не случайно имеют татуировки с грифонами, идентичные той, что на кольце Ланкастера.

— Я согласен, что татуировки являются связующим звеном, но на данный момент это все, что у нас есть. Имей в виду, что не Кидвелл послал за мной Винса и Эрика, а другой парень, Косгроув. И напоминаю, что в настоящее время Кидвелл заперт в парапсихологическом отделении клиники Чепмена.

— Они работают вместе.

— Похоже на это. Но почему?

Она открыла стеклянную витрину с набором шоколадных печенюшек и предложила одну Дарвине. — Вот, подруга. Это печенье не протянет еще день, и я не думаю, что мы получим от Джилли что-нибудь еще, пока не дадут электричество.

Дарвина, казалось, забыла о любой потенциальной угрозе. Она угукнула, бросила Амбереллу на стойку и поспешила схватить печенье. Она с удовольствием принялась поедать угощение.

Рэйчел смотрела на нее с любовью. — Жизнь пушка так проста. Поговорим о последней стадии Просвещения. Они действительно живут настоящим моментом.

— Может быть, они и овладели искусством жить здесь и сейчас, — сказал Гарри, — но у меня есть серьезное подозрение, что у кроличьей жизни есть и темная сторона.

Рэйчел испуганно взглянула на него: — Почему ты так говоришь?

— Потому что они живые существа, а это значит, что им нужно двигаться, чтобы оставаться в живых. У выживания всегда есть темная сторона.

Рэйчел моргнула: — Надо же, теория инь-ян. Ты уверен, что никогда не учился в академии ГП?

— Сообщество ГП — не первое и не единственное сообщество, ищущее просветления. — Гарри поднялся. — Давай поговорим с нашим свидетелем.

— Келвином Диллардом? Давай.

Она быстро подготовилась к закрытию книжного магазина. Закончив, она взяла свою сумку, Дарвину и Амбереллу и повесила на переднее окно табличку «Закрыто». Гарри открыл заднюю дверь, и они все вышли на улицу и сели во внедорожник. Дарвина запрыгнула на спинку пассажирского сиденья и надулась в ожидании, но у Гарри сложилось впечатление, что она была весьма не впечатлена, когда он медленно и осторожно ехал сквозь туман.

— Что ты знаешь о Дилларде? — он спросил.

— Не так уж и много, но в этом нет ничего необычного. Келвин никогда не говорил о своем прошлом. Единственное, что я могу сказать, это то, что он выписывается некоторые научные журналы и что он музыкант.

— Какие журналы?

— Я не могу вспомнить названия. Он приезжает в город, чтобы забрать почту несколько раз в неделю, и часто останавливается в моем магазине, чтобы выпить чашку чая и пакетик отвара, который я готовлю для него, прежде чем возвращается к себе. Пару раз я замечала журналы среди писем. Однажды я спросил его о них.

— Что он сказал?

— Что они из другой жизни.

— Это какие-то научные журналы, которые издаются для непрофессионалов? — спросил Гарри.

— Нет, это были серьезные книги, которые читают ученые и исследователи.

— Какая область науки?

— Хм? Биология. Я думаю, что когда-то он работал в этой области. Он очень умный человек. Гений, даже.

— Ты сказала, что он еще и музыкант. На чем он играет?

— На нескольких инструментах. Я точно знаю, что у него есть скрипка и гитара, потому что он время от времени играет на них на местных праздниках и тусовках. — Она сделала паузу. — Я думаю, что он играл на флейте в то утро, когда я вышла из Заповедника. Я помню, как следила за звуками музыки. Ноты были кристально чистыми.

— Он играл на флейте на рассвете?

— Многие местные жители работают в неурочные часы.

Он думал об этом. Да, жители Рейншедоу были странными, но что-то подсказывало ему, что инфа про флейту была важна.

— Одно очко в нашу пользу, — сказал он вслух, — это то, что все формы связи отключены. Ланкастер не знает, что здесь происходит. Он застрял в запертой палате клиники Чепмена. Если он так глубоко в этом замешан, как мы думаем, он, должно быть, чертовски расстроен и нервничает.

— Это хорошо?

— Да. Нервничающие люди склонны к безрассудству и начинают совершать ошибки.

— А что насчет этого Косгроува? — спросила Рэйчел.

— Сейчас он занимает второе место в моем списке приоритетов, сразу после Келвина Дилларда.

— Я думала, что я подозреваемая номер один.

Его руки сжались на руле. — Рэйчел, я пытаюсь сказать……

— Неважно. Впереди коттедж Келвина.