Повелитель Ифритов 2

Глава 26. Фырчик

— Как металлическая статуя поможет тебе победить ведьму?

— Это не ведьма, княже, — я обошел вокруг большой транспортировочной упаковки, щелкнул складным ножом и принялся перерезать пластиковые стяжки.

Князь — единственный из приехавших, кто прошел вниз, в цокольный этаж поместья. Остальным приказал ждать снаружи.

— Что тут происходит, Ром? — удивленно проговорила Нина. Девушка, в компании Кати выглянула с крыльца на улицу, когда увидела, что транспортировочный кар завозит в подземный гараж большой ящик, — и кто все эти люди?

— Потом покажу и расскажу, — я загадочно улыбнулся, — подождите в доме. Все хорошо.

Нина окинула всех обеспокоенным взглядом.

— Пойдем, Нин, — Катя потащила ее за рукав, — Рома позовет нас посмотреть. Правда, Ром? — пискнула девочка.

— Конечно, позову.

Ящик поставили на бетонный пол прямо посреди широкого полупустого помещения. Когда я закончил резать стяжки, одна стенка упаковки грохнула о бетон. За ней, не без моей помощи, раскрылся и остальной деревянный ящик.

— О, предки, — озабоченно скривил рот князь, — что это за скульптура?

— Это не скульптура, — я улыбнулся ему, — это корпус. Корпус для ифрита.

— Для чего?

— Ифрита, — я извлек из портала в часах маленькую бумажную фигурку лиса, показал Палеологу.

— Я решительно ничего не понимаю! Что тут происходит? — Он нахмурился, — я видел, что ты делал под стеной но…

— Тогда ничему не удивляйся, княже.

Перед нами стояло новое тело для Фырчика. Стальной корпус, общими чертами напоминал четвероногое животное. Блестящий и полированный, он отражал свет кварцевой лампы. Скругленные, обтекаемые формы придавали ему вид некоего абстрактного пса. Это нужно было, чтобы ифрит проявил свою сущность в форме. Ведь ифрит будет особенным. Высокий, почти два метра в холке, стальной корпус внушал уважение.

— Я постараюсь, — князь скрестил руки на груди, — постараюсь не удивляться.

Я же всмотрелся в уже слегка помятое бумажное тело Фырчика. Ифрит Невероятной Любви к Своей Семье мирно пульсировал внутри. Но он был непрост. Я убрал из него все лишнее, что могло помешать правильному слиянию с новым телом.

На ифритном станке, который ждал меня на территории части (он уже работал, но еще не был закончен полностью), я добавил к его арсеналу несколько сентенций, что извлек из собственных эмоций. Они должны придать ифриту свойства, скорректировать его поведение определенным образом. Сентенции любви ко мне и моим близким, верности, стремление защищать — все это станет оружием ифритного предмета, который я собираюсь создать сейчас.

Я в последний раз бросил взгляд на бумажную лисичку, а потом разорвал ее надвое. Ифрит, что содержался внутри, тут же принялся покидать обрывки. Едва стоило мне подставить руку, как он немедленно прилип к ней. Потянулся сам, потому что этого хотел. Хотел произвести контакт именно со мной.

Я улыбнулся такому поведению, а потом приблизился к стальному корпусу. Положил руку с ифритом на холку, повел по гладкому, холодящему кожу металлу.

— Прекрасная работа, князь, — сказал я, наблюдая, как ифрит проникает внутрь предмета, как занимает там свободное место, — если это возможно, передайте мои похвалы мастеру.

— Его отлили на заводе металлоконструкций в Ставрово, — проговорил Князь, — у одного из офицеров нашелся там родственник. Боярин-фабрикант, занимающийся изготовлением арматуры для строительства. Вот и обратились.

— Передайте ему спасибо, — улыбнулся я, — передай спасибо им всем. Да и тебе тоже, за помощь. А теперь отойдите подальше и постарайтесь не делать резких движений.

Когда я сам отступил от железной статуи, князь торопливо отдалился поближе к выходу. Я всмотрелся в ифрит, вытянул руки. Запустил внутрь корпуса тонкие воображаемые нити, вцепился ими в эфирное тело, пульсирующее внутри. Когда начал процесс ифритного высвобождения, металл затрещал. Принялся меняться.

Корпус, выглядящий как стальная болванка, приобрел более правильные анатомические формы. Хвост “распушился” железными иглами. Также вздыбилась и грива. На округлых лапах выросли пальцы с когтями.

Я контролировал весь процесс ифритного высвобождения. Когда ифрит попытался отрастить лишнюю конечность, я направил внутрь него ментальный сигнал. Запретил ему искажать форму настолько сильно. Ифрит, в чьей природе было подчиняться мне, взял и подчинился.

Последними, дух создал себе глаза и рот: на продолговатой металлической морде раскрылись два круглых глаза, желтые зрачки сфокусировались на мне; ниже побежала трещина, сталь расщепилась и отрастила зубы и клыки; из получившейся пасти вывалился длинный розовый язык.

Ифритное существо принялось по-собачьи дышать. И хоть оно лишь подражало повадкам животного и вело себя ровно так, как я его мыслил, через некоторое время все эти повадки могли скопиться в достаточной мере, чтобы придать ифриту личность.

Обычно ифриторы избегают подобной практики, ведь это опасно. Личность сложно контролировать. Но я решил рискнуть.

— Ко мне, Фырчик, — улыбнулся я.

Огромный стальной пес сошел с деревянного поддона. Когти загрюкали об пол. Медленно он зашагал ко мне. Внезапно остановился. Прижал блестящие уши, зарычал странным, неестественным звуком.

— Тихо Фырчик, это свои. Князь тебе не враг.

Фырчик расслабился, выпрямился, поднял уши.

— Да хранят меня мои предки, — раскрыл рот князь, — что это такое?!

— Идеальное сочетание, — я приказал плащу сформировать на руках доспехи, — искусно изготовленного мной духа, отлично подогнанного тела и ифриторики.

— Ифрит… чего?

— Узнаете в свое время, князь Михаил.

Он не ответил, только смотрел на искусственное существо, широко раскрыв глаза.

— Оно одержимость? — вдруг спросил он.

— Да. Но родившаяся под моим контролем и по моей воле.

— Ты придал ему форму животного, — свел брови Князь, — и оно ведет себя, как животное. А… — он осекся, но потом все же продолжил, — с людьми ты так можешь?

Я нахмурился. Посмотрел на князя так, что он отвел глаза.

— Это запретное знание, — поджал я губы, дотронулся латной перчаткой до горячей железной шкуры, — которыми, впрочем, я обладаю. Но никто, — я посмотрел на князя, — слышите? Никто больше не заставит меня сотворить при помощи ифритрики одержимость, напоминающую человеческое существо…

Князь молчал. Он ошарашенно наблюдал за очень естественными движениями Фырчика.

— Посмотрим, на что ты способен, Фырчик, — улыбнулся я и влил немного магии из очага в латную перчатку. Она раскалилась докрасна, красные молнии побежали по поверхности.

Я погладил Фырчика наполненной силой рукавицей, и пес заработал так, как я и думал: по телу побежали раскаленные прожилки, глаза, хвост и гриву объяло пламя.

— Остудись, — скомандовал я.

Фырчик мотнул головой, имитируя отряхивание и тут же остыл. Тогда я зачерпнул из очага еще немного магии, и привнес в нее криоманитю. Вновь тронул железную шкуру.

Пес тут же покрылся наледью, отрастил ледяные когти. Из пасти ударил пар.

— О великая сила рода… — быстро заморгал Князь от удивления, — это невероятно! Император должен знать…

— Должен, — улыбнулся я, — и чем быстрее, тем лучше. Ну и помни, княже, что подобных знаний нет больше ни у кого в мире. А я, — я нахмурился, холодно посмотрел на него, — уже привык умирать.

Князь не ответил. Он сомкнул раскрытый в удивлении рот, сглотнул и только тогда кивнул. Потом произнес:

— А что ты имел ввиду, когда говорил, что хочешь его выгулять?

— Фырчик, — я посмотрел на существо, ласково потрепал его по стальной гриве, — уже довольно сильный ифрит. Но недостаточно, чтобы справиться с ифритом божественного ранга.

— Ифриты? Что за ифриты? Половина из того, что ты говоришь, Селихов, я не понимаю!

— Объясню, когда придет время. Сейчас тебе не нужно понимать, князь.

— Так. И что? — повременив спросил он.

— Чтобы стать достаточно сильным, Фырчик должен поглотить мощный дух. Очень мощный. И такой на Поле есть. Знаешь ли ты что-либо об артиллерийском бронепоезде, который курсирует не так далеко от центра Поля, а Князь?

— Готовность две минуты, Ифритор.

— Понял, — проговорил я, поправил наушники.

Сквозь шум двигателя голос пилота десантного вертолёта звучал немного приглушенно.

— Сегодняшний день, — начал пилот, — можно назвать знаменательным. Первый десант на Кубанском Поле. Раньше такого не делали. Как вы вернетесь?

— Готовность полторы минуты. Мы почти над точкой выброски, — раздался голос второго пилота.

— Мне помогут, — я взглянул на часы. Во время облачения и ифритную броню они тоже принимали форму ифрита. Глаз часов с длинным змеиным зрачком уставился на меня.

— Такого еще не было. Но я слышал, на что вы способны. Ребята с Урупского рассказывали про тот инцидент на Ограждении. И про башню-одержимость. Я думаю, что вы справитесь.

— Справлюсь.

— Поезд, — заговорил второй пилот, — заходит на новый виток. Он будет у отрезка встречи через минуту.

Завыла сирена. Пространство внутри десантного отсека окрасилось красным светом сигнальной лампы.

— Готовность тридцать секунд. Ифритор.

— Да? — я встал со своего места, проследовал к закрытой десантной аппарели.

— Датчики фиксируют на малой летающую одержимость. Будьте осторожны.

— Благодарю.

— Готовность пятнадцать секунд! Приготовится к выброске. Удачи, Ифритор.

— Удачи вам!

— Понял. Удача мне не помешает, — проговорил я и снял наушники. Отбросил в сторону. Шум в отделении тут же возрос в несколько раз. Я заглушил его, когда приказал шлему закрыть голову.

Большая аппарель стала опускаться. За ней показались сначала синие небо, затем зеленовато-коричневое Поле и бирюзовая Кубань. Крякнул сигнал выброски. Я разбежался и выпрыгнул наружу.

Ветер тут же засвистел вокруг. Я, как снаряд, помчался вниз. Легко крутанулся в воздухе, чтобы посмотреть на большой двухвинтовой десантный вертолет. Он быстро уменьшался, превращаясь в черную точку. Солнце бросало справа линию блестящих зайчиков.

Я крутанулся снова, оказался лицом вниз. Принял позу парашютиста. А потом увидел ее.

Одержимость-вертолет шла снизу и сбоку. Она летела на средней высоте. Внутри нее горел зелено-желтым Ифрит Сильного Желания Отомстить. Лопасти медленно вращались без дела. У хвоста висели длинные многосуставные руки. Кабина оскалилась уродливой пастью. Широкие перепончатые крылья росли из двигателя. Одержимость лениво помахивала ими, паря над Полем, как орел.

Она меня еще не чувствовала. И я воспользовался моментом. Сгруппировался пулей, понесся вниз головой. В руках собралась магия. Теперь я мог носить ее с собой и использовать любую стихию, а не только кинетику. Я был генирационным магом. И мне предстояло покорить новые этапы развития.

Пока же, достаточно было уметь передавать магию броне, что я и сделал. Доспех загорелся красным. По его поверхности побежали алые молнии. Я вскинул руки, сцепил их в замок перед собой. Спустя мгновение они срослись. Ифритная материя приняла заостренную форму снаряда, вытянулась в конусообразный щит, который тут же раскалился.

Ифритным зрением я мог смотреть сквозь него и видел, как изменила свое поведение одержимость. Она наконец-то заметила меня. Задвигалась активнее, стала подниматься. Словно акула, она хотела напасть снизу, схватить меня зубами и растерзать.

Но не выйдет…

Через шум ветра я услышал приближающиеся хлопки огромных крыльев. Одержимость завизжала тонким, высоким криком чудовища.

Я не видел, как она близится ко мне, как летит вертикально вверх, чтобы схватить. Спустя мгновение, я напрягся. Потом произошел удар. Я врезался куда-то в кабину. Увидел, как осколки бронестекла разлетелись, унеслись куда-то вверх. После, я погрузился в железную плоть одержимой вещи. Прошел ее, как нож сквозь масло. Проломил броню и внутренние агрегаты. Физическая сила удара впиталась в ифрит доспехов и только усилила меня.

Спустя мгновение, грохнуло. Передо мной вновь загорелся свет. Показалось коричневое Поле. За спиной жалостливо взвизгнуло чудовище. Я расцепил руки, которые приняли нормальную форму. Крутанулся в полете, чтобы посмотреть.

Тварь, пробитая мною навылет, вращалась где-то сверху. Крылья неестественно изогнулись. Большая дыра зияла в корпусе. Вверх уносились крохотные детали и обломки. Одержимость, словно в замедленной съемке, падала. Ее ифрит просачивался наружу, мгновенно развеивался в воздухе.

Приняв нормальное положение, я приказал броне натянуть перепонки между ногами и руками. Когда она выполнила команду. Меня тут же дернуло вверх, сопротивление воздуха возросло. Я стал контролируемо планировать к цели.

— Ха! — улыбнулся я, — сколько жизней назад я в последний раз прыгал из воздушного судна? Две или три?

Внизу спереди и чуть справа, виднелась бегущая железная дорога. Это был “отрезок встречи” — место, на котором я должен был остановить поезд-одержимость, чтобы забрать его ифрит.

Вдали, в нескольких километрах от отрезка, уже мчался состав. Бронированная голова поезда смотрела вперед мощным клиновидным отбойником. Колеса ифрит вращал несколькими десятками отросших рук. Локомотив тащил за собой одержимые вагоны. За ними шли боевые платформы с огромными, развернутыми куда попало, пушками.

Ифритным зрением я видел, как по локомотиву и вагонам протянулся жирный и старый Ифрит Сильной Жажды Движения. Кажется, на этом поезде пытались спастись, а для этого останавливаться было нельзя. Так… Выходит, это ифрит внутреннего наполнения. Предпоследний ранг. Но он жирный и старый. Посмотрим, на сколько его хватит.

Я приказал броне освободить кисти, и тут же почувствовал, как холодный воздух впился в кожу. Нужно было действовать быстро. Сгруппировавшись, я выпустил под себя телекинетическую волну. Притормозил, но не сильно. Падение почти не замедлилось.

— Долго, — стиснул я зубы, — ну ладно, тогда попробуем иначе.

Я принял позу эмбриона, стал готовиться к удару. Броня задвигалась, организовала дополнительный защитный слой. Спустя мгновение я врезался в землю. Грохнуло так, что клацнули зубы. Звук глухого удара слился с металлическим скрежетом и треском магической молнии.

Поднявшись, я обнаружил, что немного промазал. Чтобы взойти на железнодорожную насыпь нужно было преодолеть несколько десятков метров.

Я выбрался из воронки, которую пробил в земле нетронутого поля, покрывшегося зеленой низкой травкой, и помчался к рельсам что было сил.

Поезд уже стучал по железке в километре от места встречи. Он выл, как чудовище и стремительно приближался.

— Ну что, Фырчик, — проговорил я, заняв свое место, прямо на железнодорожное полотне, — пришло наше время…

Локомотив близился. Он мчался вперед, выбивая из трубы магическое пламя. Единственный глаз, что вырос на месте фонаря, истерически вертел палочкой зрачка. На отбойнике раскрылась большая зубастая пасть.

Прокаченный на станке Ифрит Сильной Жажды приобрел новые свойства. Портал открылся не на часах, как обычно, а рядом, прямо на рельсах, у моих ног. Оттуда, словно на лифте, поднялся на магической платформе Фырчик, и выход из карманного измерения закрылся.

Когда локомотив стал бестолково поворачивать орудия в нашу сторону, Фырчик уставился на него. Прижав уши, зарычал своим неестественно-странным голосом.

— Готов? — я тронул стальную холку пса, погладил рукавицей и влил в его металлическое тело всю энергию, что смогла собрать броня. Добавил огненной магии.

Фырчик раскалился добела. По шкуре побежали языки пламени. Грива и хвост вспыхнули чародейским огнем.

Поезд сфокусировал на нас взгляд, казалось, разогнался еще быстрее. До встречи оставались считаные сотни метров. Одержимость взвыла криком чудовища, смешав его с паровозным гудком.

— Давай, — я сгорбился, Фырчик вытянулся вперед, как струна, — фас!