Пойманные сном

28.

Ерошка уверенно шёл тесными коридорами, то и дело куда-то сворачивая - за какие-то стены, похожие на ширмы, в какие-то закоулки. И свет-то ему, кажется, не нужен. Время от времени Лёхин пускал луч фонарика себе на плечи - посмотреть, как там Шишики. Те сидели нахохлившись, с полуприкрытыми глазами, но, судя по всему, чувствовали в бесконечном подвале себя всё-таки гораздо комфортнее, чем хозяин. А тот вдруг вспомнил кое-что и расстроился ко всему прочему: "Как там сказал Ерошка? Ему про связующую нить рассказал подвальный? Значит, у Темника тоже её нет? Значит, он нас ещё куда-нибудь пошлёт?"

Прошло некоторое время, прежде чем Лёхин понял, что коридоры подвала его дома сменились коридорами совершенно иного места. Правда, сообразительность Лёхина здесь не при чём. Дело в том, что луч фонарика однажды мазнул по привычной глазу трубе. Лёхин хотел было пройти дальше, но что-то заставило его остановиться и подойти к этой трубе. Глазам сначала не поверил: она не была ровной или завёрнутой в изоляционные материалы. Она оказалась корявой, точнее, закутанной в какой-то корявый слой, а кое-где этот слой отошёл рваным краем. Пришлось поднапрячь воображение, чтобы увидеть в трубе - древесный корень. Дерево - здесь, внизу?..

В одном из коридоров, откуда (в чём Лёхин неохотно признался себе) человек не вышел бы без проводника, болотный дух остановился ненадолго - в задумчивости. Впереди оказалось два ответвления - и Ерошка явно вспоминал. Всё ж таки был он здесь два месяца назад. Но на месте оставался не более минуты. Встрепенулся - и потопал дальше.

Лёхин заторопился за ним, в правый коридор, перешагнув, как порог, почти утопленную в земле трубу. Или снова корень?

И - дёрнулся.

- А вы куда? - звонко спросил кто-то очень любознательный - из темноты, тоже справа. Подросток? Девушка?

Суматошно направив луч фонарика во тьму, Лёхин разглядел глухой угол, образованный бетонными переборками и треугольником утоптанной земли. И совершенную пустоту. Здесь даже труб нет.

Сначала подумалось, что голос почудился. Чтобы проверить себя, глянул на "помпошек". И удивлённо вскинул брови. Оба Шишика, чуть не падая с его плеч, тянулись рассмотреть что-то в углу. Судя по вытаращенным глазищам, голос прозвучал, но его владелец оставался невидимым даже для "помпошек".

- Лексей Григорьич, ты чего поотстал? - вернулся было ушедший вперёд Ерошка.

- Тут кто-то есть, - недоумённо ответил Лёхин, продолжая водить белым лучом по чёрной земле и серым бетонным плитам стен.

- Где?

- Здесь! - весело сказали из угла.

Ерошка ахнул, всплеснув руками. А Шишик Ник свалился, не удержавшись. Пришлось Лёхину за ним нагнуться. Едва он протянул руку к "помпошке", как та гневно пискнула и помчалась с пальцев по руке - на привычное плечо, откуда снова свесилась, чтобы хрюкнуть что-то вызывающее. Лёхин опомниться не успел, как Шишик Профи, мгновения изумлённо следивший за Ником, тоже свалился, а поднятый с земли изрядно помятым, уже не захрюкал, а зашипел на что-то в углу.

Взглядывающий то на одного, то на другого, Лёхин вдруг сообразил: до падения Шишики не видели голосистого невидимку!.. Чёрт… Тоже, что ли, упасть?

Болотный дух тянул шею - и ничего не разглядел. Но упёр руки в боки и крикнул:

- Боисси? Нет ли? А ну, вылезай, кто там ни есть! Ишь, в прятки играть вздумал!

- Я не играю, - обиженно возразил невидимка. - Просто вы торопитесь, а мне поболтать хочется. Давайте поговорим? А то мне одной здесь очень скучно.

- А почему ты здесь одна? - почти машинально переспросил Лёхин. У него уже глаза заболели от пристального вглядывания в темноту, прорезанную лишь световой тенью от фонарика.

- А меня с собой никто не берёт.

Лёхин не успел среагировать на странный ответ. Болотный дух, разъярившись, что неизвестный невидим и для него, завопил:

- И правильно делает, что не берёт! Чего брать?! Воздух?! Ам…

Лёхин резко перевёл луч фонарика на болотника. Тот валялся на полу, размахивая руками в попытках встать. Немного повозившись, Ерошка кряхтя поднялся и только воздел кулачишки, только гневно раззявил рот, дрожа встопорщенной бородой, как снова шамкнул, да так и замер с вознесёнными к потолку руками.

"Всё!" - мрачно решил Лёхин. Фонарик он, нагнувшись, отложил в сторону - лучом на невидимку, а сам быстро принял стойку для отжимания. Раз - согнул руки в локтях, приближая тело к земле. Два - выпрямил руки. Взгляд скользнул по направлению луча.

Сначала он подумал, что это матрёшка. Потом - неваляшка. Потом - юла. Но чем дальше всматривался, тем больше недоумевал. Круглое девчоночье лицо улыбалось ему со странного, постоянно вращающегося маленького смерча, куда вплелись две косы и платье, кажется красного цвета. Возможно, даже с узорами, которые нельзя рассмотреть в бешеном верчении юбки. А может, не юбки. Может, сарафана.

Вскоре Лёхин не выдержал. Попытки рассмотреть тело неизвестной привели к быстрой усталости глаз. Пришлось приглядеться к лицу. Очень детское и очень взрослое. Не сообразить точнее. Из-за того что лицо круглое? Наверное. Остальное - как в сказочных рисунках: брови дугами, большеглазая, задорный носишко, рот, который не умеет не смеяться. И вся эта красотища человеку по колено.

Руки затекли. Лёхин сел.

- Здравствуйте, уважаемая. Меня зовут Алексей Григорьич.

- Здрасьте. А я знаю, как тебя зовут.

- Прекрасно. А как зовут тебя?

- Зовут зовуткой, а величают уткой, - хихикнуло странное создание.

То, что странная незнакомка его знает, неудивительно: когда болотный дух вернулся за отставшим, как он полагал, человеком, он назвал Лёхина по имени-отчеству.

- Вертушкой её зовут, - проворчал Ерошка, тоже безуспешно стараясь разглядеть в непрерывном движении очертания фигуры.

- Близко, - улыбчиво сказала красотища. - Вертушинкой звать. Люди добрые, возьмите меня с собой.

- Да на кой ты нам? - удивился болотный дух.

- Так вы ж добрые!

И опять Лёхину, как вчера, пришлось признать правоту встреченной красотищи: да, мы добрые - значит, взять Вертушинку с собой!

- А не возьмём? - поинтересовался болотник.

- И не надо, - легко сказала Вертушинка. - Сама пойду.

Кукольное лицо исчезло в смерче, обхватившем теперь не только её тело, но и голову, после чего маленький вихрь играючи обогнул человека и болотника и легко ввинтился в нужный коридор. Растерянный Ерошка пожевал ус, попавший в рот, потом выплюнул его и пожал плечами.

- Идём, Лексей Григорьич. Что уж теперь сделаешь?

Уже идя вслед за двумя проводниками, Лёхин пытался сообразить, что собой представляет Вертушинка и как она сообразила, куда им надо. Может, она видит на более тонком уровне и успела прочитать следы болотного духа, вот и поняла, куда надо идти? Или она обладает даром предвидения и точно знает, куда им надо?

- А где вы живёте? - спросил смерч, вернувшись к человеку.

- Наверху.

- А наверх возьмёте меня?

- Ты ж самостоятельная, - невольно улыбнувшись, сказал Лёхин. - Почему бы тебе самой не выйти? Или что-то мешает?

- Я стесняюсь! - нагло заявила странная девица-юла. - В незнакомом месте всегда страшно. А вот со знакомыми выйти - другое дело.

- А мы разве… - начал Лёхин и смолк. Всё правильно. Он представился - она выдавила из себя имя. Знакомые. Ничего не поделаешь. - А… Куда ты хочешь выйти?

- Ты ж знакомый. К тебе пойдём! Гостить!

Лёхин раскрыл рот возразить. И закрыл. У него Елисей есть. Пусть с нахалкой и разбирается. Так что - выбросить все мысли о дамочке и думать о деле… Он невольно покосился на плечи. На плечах пусто. Странно. Но пока переводил взгляд от одного плеча к другому, глаз что-то зацепило. Ага, вот они где - в кармане. "Помпошки" вперились друг другу в глаза и явно делились какой-то информацией.

Лёхи хотел было пожаловаться им на Вертушинку - так, чтобы прервать их приватную беседу, но мысленно махнул рукой. Ладно. Переживём. И стал думать, как быть, если на ночь глядя придётся опять куда-нибудь идти.

Додумать не успел. Крутой поворот и не менее крутая тропа заставили внимательно смотреть под ноги. Летевший впереди вихорёк закружил на месте и весело сообщил:

- Вон река! А зачем вам сюда надо?

- По делам.

- Здесь пусто и неинтересно. Какие могут быть дела в пустом месте?

- Какие-нибудь! - рассердился Лёхин. Он уже приметил: да, впереди настоящая пустыня, которая перечёркивается линией бесконечного в стороны берега и водой, а дальше - опять еле видный берег. Да, пустынно. Но ведь Вертушинку никто не звал, так что пусть не возникает… Добегая с тропы к берегу он наконец увидел старое дерево, лежащее на берегу, разлапив обломанные сучья. Дерево ушло под серый песок, а поскольку было близко к воде, наверняка подгнивало.

- Вот! - радостно сказал Ерошка. - Здеся мы и сидели в прошлый раз. Выпускай огоньки, Лексей Григорьич. Им здеся приволье.

На ходу Лёхин отковырнул крышку майонезного ведёрка. Болотные огоньки высыпали наружу с визгом и писком - и восхищённо замерли при виде дерева. Один сук вдруг шевельнулся и оказался сидящей фигурой - с бородой, в широкополой шляпе, как у Леших-палисадничих. И Лёхин, с тревогой присматривавшийся к берегу, облегчённо вздохнул: он всё-таки боялся, что подвального на месте не будет.

Огоньки стремительной кометой рванули к дереву и обсыпали его. Вертушинка немедленно полетела вслед, хохоча так, словно играла с огоньками в догонялки. Впрочем, так и получилось. Лёхин аж зажмурился - такой фейерверк устроили на недавно скучном берегу вихорёк с болотными огоньками. Ерошка что-то пробормотал себе под нос, а подвальный даже привстал с дерева.

Минуту спустя у Лёхина появилось устойчивое впечатление, что он с Ерошкой и Темником попал в детский сад. Правда, это не помешало им сесть и поговорить о насущном. "Детки" не мешали.

Ознакомив подвального с событиями наверху (увы, без новостей с представителями паранормального мира не приступишь к главному - по опыту знал Лёхин), ему рассказали и про связующую нить. И тут Темник, основной отличительной особенностью был широкий и толстый носище и проницательные тёмные глаза из-под густых бровей, сказал именно то, чего опасался Лёхин:

- Ну что ж… Нить та и впрямь есть. Только не сидит она на месте, а гуляет вовсю. Последний раз про неё слышал то, что живёт, мол, она на старом кладбище городском.

- Подождите! - непочтительно от изумления перебил Лёхин. - Так эта нить не предмет, а живое существо?

- А как же? Живая, как есть живая. А гулёна та ещё. Искать её можно до-олго. На месте сидеть не любит. А на кладбище жила - там птиц много. Птиц она любит. - Темник выговаривал слова медленно и несколько монотонно, но Лёхину нравилось, как говорит подвальный. Удивительным спокойствием веяло от него. Наверное, созерцание серых волн подземной реки повлияло.

Лёхин встал.

- Что ж, не буду мешать. Ерошка, пошли. Мы узнали всё, что нам надо.

Болотный дух виновато посмотрел на человека.

- Ты уж, Лексей Григорьич, не серчай, да тока останусь я здесь. Болотным огонькам здеся воля, пусть поиграются, а я уж посижу-прослежу за ними да с Темником побалакаю о том о сём. Не обижайся, Лексей Григорьич. А уж Вертушинка проведёт тебя назад, до дому. Али вон Шишики помогут.

Вихорёк разогнался вокруг дерева - и завизжавшие от восторга болотные огоньки веером разлетелись от маленького, но сильного смерча. Лёхин глянул на "помпошек": те раскрыв пасти, смотрели на огоньки. Кажется, завидовали.

Человек распрощался с духами и принялся подниматься по крутой тропке. Ноги обвеяло прохладным ветерком - и впереди очутилась Вертушинка.

- Куда это ты без меня? Заблудишься!

- Не заблужусь. Шишики выведут, - невольно улыбаясь её категоричному тону, ответил Лёхин. - Да и тропа тут одна. Посвети фонариком - и выйти нетрудно.

- Значит, ты просто решил сбежать без меня! - решительно заявил вихорёк и закрутился на месте, поднимая пыль с тропы. - Но я всё равно с тобой пойду! Не отгонишь!

- Никто тебя не собирается гнать, - пробормотал Лёхин, еле удерживаясь от смеха: представил крутые разборки между домовым и Вертушинкой.

- А ты и правда бывал в Камень-городе?

- Бывал.

- Расскажи-расскажи-расскажи! - Вертушинка поехала кругами то в одну сторону, то в другую - будто маленький человечек на мотоцикле показывал класс. - Тогда замолчу.

- Ну, ладно. Каменный город очень красивый. Там все дома из камня. А ещё там был мастер, который здорово вырезал по камню. Я сам не видел его изделий, но очень хочется посмотреть на них.

- А почему не видел?

- Я только недавно узнал про него…

За разговором Лёхин и не заметил, как вышел в знакомые коридоры своего подвала. В душе он поблагодарил Вертушинку, что своим любопытством скрасила путь. Но вслух говорить не стал: и так прилипала, а потом, после его признания, прилипнет ещё больше. Честно говоря, он немного устал от её вопросов. Дотошной оказалась. А про себя так и промолчала, хотя Лёхин пару раз и попытался выспросить, кто ж она такая.

Итак, на обратном пути он ещё и заскочил в сарай оставить там плитки, откуда выскочил с не меньшим энтузиазмом после высыпанных на него вопросов: "Ой, а это твой сарай? Мало ли что ты открываешь своим ключом, а вдруг чужой ограбить решил! Ой, а зачем тебе здесь лопата? А почему ты высыпаешь плитки сюда, когда можно сложить здесь? Ух ты, это кадка, да? А что ты в ней солишь - огурцы? А мыши здесь не съедят огурцы? А почему? Невкусные, да?.." Шишики закатывали глаза, а Лёхин вытирал пот со лба: после каждого вопроса Вертушинка делала паузу, дожидаясь его реплики, а если он не отвечал, повторяла вопрос до тех пор, пока не получала ответа. И ещё он тихо радовался, что минут через пятнадцать он сбудет настырную спутницу Елисею!..

В "предбаннике" подвала, перед входной дверью, в свете фонарика мелькнули какие-то тени. Лёхин насторожился.

- Лексей Григорьич, не пугайся, мы это с Глебом Семёновичем, - прогудело купцово привидение. - Линь Тай на улице дежурит. Вы выходите осторожно. Ентот Альберт приезжал, крысюков через защиту дома провёл. Ждут тебя, на скамейке сидят. Оружие-то при вас?

- При мне. Спасибо за предупреждение, Дормидонт Силыч, - тихо сказал Лёхин, отставляя под стену с подвальным окошком пустое ведро.

- Мож, за Вечей сбегать? - тревожно осведомилось привидение.

- И рекомендую немедленно вытащить оружие, - спокойно сказал бывший агент КГБ. - Настроены крысюки крайне воинственно.

- Вот как, - пробормотал Лёхин, расстёгивая куртку и доставая чехол с мечом-складенцом. - За Вечей не бегайте. Сам справлюсь. На улице темно уже, да? Лишних бы свидетелей не надо.

Джинсы опять опахнуло ветром. Вертушинка уже дожидалась у двери, явно рассчитывая проскочить в неё, едва Лёхин откроет. Он вздохнул и постарался выбросить все мысли о лишнем и настроиться на хорошую драчку.