Поймать Короля и высечь!

Островок безопасности

Андрей не смотрел на Олю, но видел ее распущенные по плечам каштановые волосы и немного вздернутый острый носик. Но едва, хоть на мгновение, вызывал в памяти ее чуть удлиненные, насмешливые глаза, как тут же краснел. Сначала почему-то пунцовели уши, потом вспыхивали щеки, лоб… Андрею казалось, что все его пшеничного цвета волосы наливаются краснотой, и голова становится похожей на полыхающий костер.

— Сомов, если тебе жарко, сними пиджак, — несколько раз предлагали ему учителя.

Еще больше смущаясь, он снимал синий форменный пиджак и, стараясь не зацепить Олю, сидевшую прямо и неподвижно, вешал его на спинку стула. По насмешливым взглядам одноклассников Андрей понимал: они еще ничего не забыли. Опустив голову, садился, закрывал глаза и терпеливо ждал, когда урок вернется в обычное русло.

С Олей он дружил с первого класса. Так уж получилось, что из школы они шли по одной улице. Возле киоска «Мороженое» их пути расходились. Оля шла налево, в Пушкинский переулок, Андрей жил на главной улице.

Пышный белый бант Оли, словно фонарик, то появлялся, то исчезал в густом потоке прохожих. Андрей шел за ним и боялся, что кто-то из мальчишек увидит его рядом с Олей. Когда она задерживалась у афиши или витрины универмага, Андрей тоже останавливался или заходил в распахнутую дверь кафе-стекляшки «Лакомка» и там пережидал.

У перекрестка он со спокойным сердцем догонял Олю и проходил мимо. Андрей видел, как она испуганно смотрит на светофор, как рывком срывается с места на зеленый свет и бежит до середины широкой улицы, останавливается на «островке безопасности» и ждет, пока на светофоре сменятся все цвета: зеленый, красный, желтый, и снова вспыхнет зеленый. Если рядом с Олей был кто-то из прохожих, она пугливо жалась к нему.

В двух метрах от «островка безопасности» стремительно пролетали машины. И хотя Оле они ничем не грозили, Андрей почему-то стал бояться за нее. Задерживался на перекрестке и, переживая, следил за Олей.

Когда она благополучно пересекала улицу, облегченно переводил дыхание и продолжал свой путь. Он хорошо знал правила уличного движения. Его отец сдавал на права, и они вместе штудировали тонкую книжицу «Правила дорожного движения». Катаясь с отцом по городу на «Москвиче», Андрей привык к напряженному потоку машин. И когда смотрел на Олю, переходившую перекресток, ему хотелось встать рядом с ней, взять ее за руку и без лишних волнений и суеты перевести сразу через всю улицу.

Когда вечером родители послали его за хлебом, он пошел в дальнюю булочную через шумный перекресток. Андрей хотел испытать себя. Он мысленно взял Олю за руку, сказал ей, как ему часто говорил папа:

— Главное, не отвлёкайся. Движение машин идет согласно правилам. Если ты их знаешь, то бояться нечего.

Они пошли. Андрей осторожно сжимал ее крохотную ладонь и замедлял шаги, поскольку Оля была на целую голову ниже его и то и дело переходила на бег. И он не испытывал ни робости, ни смущения, словно были они совсем одни на целой улице, в городе да и на всей Земле.

Но на следующий день он снова шел за ней на расстоянии, хотя ему хотелось догнать Олю. У доски она сегодня стала считать до ста и сбилась. Он шепотом подсказал ей, получил замечание от учительницы, а Оля благодарно улыбнулась ему как другу.

И когда она остановилась на перекрестке, то обернулась, глазами разыскала его в потоке прохожих и прощально махнула рукой.

От неожиданности Андрей даже остановился. На него натолкнулась пожилая женщина и сердито заметила:

— Мальчик, спать надо дома. А тут — улица.

— Ага, — поспешно согласился Андрей.

Вспыхнул зеленый свет светофора, и Оля побежала через перекресток. Встречный поток прохожих был очень плотный. Ее белый капроновый бант двигался какими-то странными зигзагами. Оля то и дело терялась, ныряла в первый попавшийся промежуток между прохожими, сбилась с пути и уже не представляла, где находится «островок безопасности».

Андрей невольно вздрогнул, когда Оля вместе с припоздавшими пешеходами кинулась к «островку», убегая от ринувшихся вперед, сердито урчащих машин.

Снова зажегся зеленый свет. Пешеходы продолжили свой путь. А Оля сделала робкий шаг вперед и снова вернулась на «островок безопасности».

«Боится», — понял Андрей и вклинился в поток прохожих. Он подошел к ней вместе с новой волной пассажиров и сказал:

— Давай руку.

— Ты? — удивилась Оля.

— Пошли. — Андрей потянул ее вперед.

— Тебе же в другую сторону, — заглядывая ему в лицо, довольная тем, что у нее вдруг оказался попутчик, повеселела Оля.

— Сегодня мне — в эту! — сказал Андрей и подумал, что вот только переведет Олю и сразу же пойдет в булочную.

Осмелев, Оля стала размахивать портфелем; задрала голову, рассматривая рекламу аэрофлота на высотном доме, и слегка споткнулась.

— Когда переходишь улицу, надо смотреть под ноги и быть внимательным, — строго, совсем как его отец, заметил Андрей.

— Мама каждое утро говорит мне об этом. А если я буду смотреть под ноги, то не увижу светофор. А когда я смотрю на светофор, то не вижу, что делают мои ноги… Мама говорит, что я — балда. А ты как думаешь?

— Не знаю… — смутился Андрей.

— Зачем же тогда подсказал сегодня?

— Помочь хотел.

— Ты подумал, что я — балда, что я не умею считать до ста. Скажи честно, подумал?

— Нет. Я сам, когда волнуюсь, то все забываю.

Вот теперь я тебе поверила! — засмеялась Оля. — Только отпусти мою руку. Ты умеешь переходить улицу один?

— Мы только что перешли, — Андрей не понял, о чем спрашивает Оля.

— Ты один переходить ее умеешь? — спросила Оля и рассмеялась. — А то ты со страху так ухватился за мою руку, что мне больно было. Но я терпела…

Андрей рассердился так, что даже побледнел. Ему очень хотелось ответить Оле словами ее мамы: «Ты — балда!»

— Не трусь, я никому в классе не расскажу, что перевела тебя через улицу.

Андрей отвернулся и ожидающе посмотрел на красный глаз светофора. Он видел свой поступок пусть маленьким, но подвигом, а тут его не только не оценили, но даже — и это было обиднее всего — не заметили.

— Я тоже боюсь переходить улицу, — уже в спину сказала ему Оля. — Я только с тобой была такая смелая. Я ужасно боюсь… Ты сможешь назад один? — Она догнала его и взяла за руку.

— Смогу, — Андрей рывком освободил руку. — Я всегда хожу один.

— Если будет очень страшно, ты остановись там, на островке. Я приду! — вдогонку ему крикнула Оля.

Андрей знал, что она с тревогой следила за ним, как до этого наблюдал за ней он. И стараясь показать, насколько он уже взрослый и самостоятельный, перешел улицу и, не оглянувшись даже, зашагал домой.

Потом Оля много раз останавливалась на перекрестке, и Андрей спешил к ней на помощь. Просто подойти, взять ее за руку у него не хватало смелости. Мальчишки из класса быстро что-то учуяли и следили за ними. А Оля не замечала их насмешливых улыбок, снова застревала на «островке безопасности» и даже ищуще оглядывалась. Перейдя улицу, она весело говорила:

— Вместе переходить улицу лучше. Если один ошибется, то другой поправит.

Во втором классе, когда учительница спросила, кто с кем хочет сидеть, Оля подняла руку и сказала:

— Я хочу сидеть с Андреем, потому что мы вместе ходим домой.

Ребята рассмеялись.

Оля собрала книги и свалила их на парту, прямо перед носом у Вальки Лыкова, соседа Андрея.

— Ты чего?.. Не видишь, что место занято! — хмуро заметил Валька.

— Я первая сказала, что буду сидеть здесь, — упрямо сказала Оля.

— Ну и сиди себе… на здоровье! — хмыкнул Валька и пересел на последнюю парту.

— Ты ведь хотел, чтобы мы сидели вместе? — торжествующим шепотом спросила Оля.

Андрей ничего не ответил, осмотрелся — класс стремительно менял места.

— Чего ты молчишь? — снова прошептала Оля. — Я знаю, что мальчишки ни за что не сознаются, что хотят сидеть вместе с девчонкой. Правда?..

Это уже было слишком! Андрей отвернулся и стал смотреть в окно.

— Ну, ладно, ладно, — примирительно прошептала Оля. — Я же никому про переход не рассказала и теперь никому не расскажу, что ты хотел сесть со мной. Я — надежный друг, понял?

С этого дня их отношения как бы узаконились. Правда, мальчишки иногда поддразнивали Андрея. Он или отшучивался, или старался не замечать насмешек. В шестом классе он записался в баскетбольную команду, вытянулся, окреп, и многие его побаивались. А Оля, в отличие от своих подруг, росла медленно. Она еле доставала Андрею до плеча.

Как-то, отвечая стихотворение у доски, она запнулась. Оля волновалась так же, как в первом классе.

Едва Андрей сложил ладонь лодочкой, чтобы звук летел по прямой, как услышал, что Оле уже подсказывают. И это делал Володька Козин, который к шестому классу завоевал репутацию «хвостиста» и лучшего футболиста среди шестых классов. Его даже приглашали играть за сборную седьмых классов. Володька играл так, что ему объявили благодарность по школе и вручили синий диплом, где было напечатано на машинке: «За высокие спортивные достижения».

Володька сначала посмотрел в книгу, а потом громко прошептал нужную строчку стихотворения. Ее услышала не только Оля, но и учительница литературы. Она погрозила Володьке пальцем и вопросительно посмотрела на Олю.

И тут Андрей отчетливо прошептал начало строки. Оля без запинки дочитала стихотворение.

На перемене Володька подошел к Андрею и небрежно сказал:

— Так вот, больше ей не подсказывай, понял!

— Это почему же?

— Мне так хочется.

— А мне не хочется.

— Слушай, и вообще, тебе лучше ходить домой по другой улице. — В голосе Володьки прозвучала угроза.

Андрей немного опешил. Все в классе знали, что Володька всегда дерется до первой крови, и поэтому даже те мальчишки, что были гораздо крепче его, частенько отходили в сторону, чтобы не связываться. За драки, которые кончаются разбитыми носами, обязательно вы зовут в кабинет завуча и тот неминуемо скажет: «Завтра с родителями!»

— Ты понял? — Володька уловил внутреннюю неуверенность Андрея, и в его голосе прозвучала откровенная насмешка.

— Где мне ходить — мое дело, — резко ответил Андрей.

— А вдруг ошибаешься? — с невинной улыбкой заметил Володька и, приятельски хлопнув его по плечу, прошел к своей парте.

Мальчишки, исподволь наблюдавшие за разговором, с неестественным прилежанием стали готовиться к уроку: доставали учебники, тетради, раскладывали их на партах.

Андрей обернулся — в дверях стояла Оля. По лицу Андрея, по напряженным лицам ребят она поняла: в классе что-то произошло, и вопросительно посмотрела на Андрея.

— Ты что? — слегка дрогнувшим голосом спросил он.

— Я ничего. А что тут… у вас?

— Ничего. — Андрей уже справился с волнением и прошел к своей парте.

После уроков он с полчаса просидел на подоконнике — ждал, пока Оля выберет книги в школьной библиотеке, потом взял ее портфель, и они вышли на улицу.

Весна выдалась на редкость быстрой, солнечной. Снег исчез из города за четыре дня, асфальт подсох, и зима уже казалась чем-то давнишним, полузабытым. Только воздух, еще не успевший прогреться, колюче терся о лица прохожих, и они, побледневшие за долгую зиму, розовели.

Оля куталась в воротничок желтой синтетической курточки, отороченный белым мехом. Обычно по дороге они или продолжали разговор, начатый еще в классе, или спорили о книгах, фильмах. Андрей никогда не задумывался над тем, о чем они будут говорить, а теперь они полквартала прошли молча.

— Знаешь, я решила перечитать Айвенго, — сказала Оля.

— А-а… — то ли одобрил, то ли удивился Андрей. Он и сам не знал, что хотел сказать этим «а-а», наверное, ожидал от Оли каких-то других слов.

— Тебе не хочется перечитать Айвенго? — спросила Оля.

— Не знаю, — нетвердо ответил Андрей, — я увлекаюсь фантастикой.

— Я тоже люблю фантастику. Но вот сегодня пришла в библиотеку и мне почему-то захотелось перечитать эту книгу. У меня сейчас часто такое бывает: беру книги, которые читала года два назад, и читаю их, как совершенно незнакомые. Оказывается, я столького в них не замечала!..

— Ты уже говорила об этом. — Андрей и сам удивился, как резко прозвучал его голос.

Оля замолчала. Разговор опять оборвался.

Андрея молчание угнетало, он мучился, но ничего поделать с собой не мог. Увидел впереди себя Олю, понял, что отстает, прибавил шагу и по тому, как Оля пошла, коротко отмахивая правой рукой, понял: куда-то торопится. Подумал: «Куда?» и боковым зрением увидел знакомое лицо. Присмотрелся — рядом шел один из приятелей Володьки.

«Шпионит!» — усмехнулся Андрей, но тут же увидел второго Володькиного приятеля и, подумав: «Не может быть!», оглянулся. Небрежно поигрывая брелком в виде автомобиля, Володька шел шагах в десяти. Он заметил, что его увидели, скрываться дальше не имело смысла.

— Слышь, тебе не тяжело носить сразу два портфеля? — догнал он Андрея.

— Он носит их для противовеса, чтобы не было искривления позвоночника! — засмеялся один из Володькиных дружков.

Андрей хотел было огрызнуться, но сдержался, подумав: «Сейчас им надоест и отстанут».

— Слышь, притормози. — Володька зашел вперед, пропустил Олю, словно не знал ее или не заметил, и руками уперся в грудь Андрея.

— Чего тебе надо? — остановился тот.

— Ничего. Постоим. Погода хорошая, — подмигнув приятелям, мило улыбнулся Володька.

Оля обернулась, увидела Андрея в окружении Володькиных приятелей и в ее глазах мелькнул страх.

— Что вам от него нужно? — подбежала она к Володьке.

— Ничего. Мы стоим и загораем, — не оглядываясь, ответил тот.

— Пропустите его! — требовательно сказала Оля.

Андрей шагнул на ее голос, но Володька снова загородил дорогу:

— Он не хочет.

— Пропусти! — уже спокойнее сказал Андрей.

— Чего ты заладил: «Пусти, пусти!», прямо как маленький, — улыбнулся Володька.

Его дружки стояли полукругом и ожидающе наблюдали за происходящим.

— Тебе не надоело? — спросил Андрей. Конечно, можно было оттолкнуть Володьку. «А если они кинутся в драку?» — Андрей осмотрел притихших приятелей Володьки. Любой из них, встреться с ним один на один, слова бы против не сказал. Все-таки Андрей занимался в баскетбольной секции, а многие из них отлынивали от уроков физкультуры.

«Может, побоятся?..» — Андрей, примеряясь к тому, как бы ударом плеча сбить Володьку с ног, отступил на полшага вправо.

Приятели Володьки сгрудились.

«Нет, полезут драться». — Андрей чуть отступил назад. Мимо почти непрерывным потоком шли прохожие. Некоторые из них мельком посматривали на мальчишек, но ничего подозрительного не замечали.

«Если начнется драка, то… обязательно в школу сообщат. Володька будет драться до первой крови… А могут и в милицию позвонить! — подумал Андрей. — Отец обо всем узнает. Из-за какого-то пустяка…» — Андрей еще немного отступил назад.

Володька осмелел и легонько толкнул его в грудь.

— Андрей, пошли! — позвала его Оля.

Андрей послушно шагнул вперед.

— Брось ты его! — Володька носком ботинка ткнул Олин портфель и, поскольку Андрей не ожидал этого, тот вывалился у него из рук и встал на асфальте, чуточку накренившись набок.

— А ну, подними. — Андрей расставил ноги пошире, чтобы обрести опору.

— Сейчас… — засмеялся Володька.

— Подними! — повысил голос Андрей.

— Портфель чей?.. Тот пускай его и поднимает, — нагловато улыбнулся Володька.

— Подними… или!.. — Андрей сжал кулаки.

— Что «или»? — Володька тоже напрягся. Его желтые глаза сузились.

«Будет драться. Как это сейчас некстати», — подумал Андрей.

Володька уловил его внутреннее замешательство и сильно толкнул в плечо. Андрей на два шага отступил назад и, словно уже оправдываясь в чем-то, сказал:

— Ну чего ты, ну чего…

— А ничего! — Володька перешагнул через Олин портфель и снова толкнул Андрея в плечо.

— Эх, дал бы я тебе сейчас! — гневно прошептал тот.

— А ты дай, дай! — насмешливо сказал Володька, пяткой нащупал Олин портфель и толкнул его.

Володькины приятели отбежали к кромке тротуара и оттуда наблюдали за ними. Андрей поднял глаза на Олю. Та смотрела на него и как-то растерянно мигала, словно не узнавала.

Андрей глянул в сторону Володьки — тот отвернулся, словно его уже не интересовало ни капельки, что тут происходит.

«Все!» — облегченно передохнул Андрей и поспешно шагнул к портфелю, валявшемуся на тротуаре.

Оля сорвалась с места и выхватила портфель из его рук.

— Оля? — удивленно сказал Андрей.

— Ничего не говори мне. — Оля опустила голову и медленно пошла по улице.

— Догоняй, носильщик! — ехидно сказал Володька.

Забыв об осторожности, Андрей метнулся к обидчику.

Володька этого не ожидал, от растерянности дернулся вправо-влево, смешно подпрыгнул на месте. Прошмыгнуть мимо Андрея уже было нельзя, и он бросился наутек по газону.

— Эй, мальчик, ты что делаешь! — зашумели на него прохожие.

Володькины дружки сбились в тесную кучку. Андрей решительно шагнул к ним. Они разлетелись в разные стороны.

«Трусы!» — презрительно прошептал Андрей и кинулся за Олей.

Он догнал ее возле перекрестка. Оля ждала, когда зажжется зеленый глазок светофора. Андрей шагнул вместе с Олей и радостно выложил:

— Разбежались!

— Ну и что? — с непонятной иронией спросила Оля.

— Оля?.. — Андрей забежал вперед.

Оля остановилась. На нее тут же натолкнулся кто-то из прохожих:

— Нашли, где играть!

Оля смущенно вспыхнула, и, пропуская ее, Андрей отступил вправо и тоже натолкнулся на кого-то. Потом снова догнал девочку.

— Оля! — Он тронул ее за плечо.

Оля задумчиво смотрела себе под ноги и, казалось, совсем не слушала его. Сдунув прядь волос, свесившуюся на глаза, она сказала:

— Тогда, еще в первом классе, мы всегда крепко держались за руки. Когда я приходила домой, у меня болела ладонь.

— А обратно я переходил улицу один и тоже, между прочим, успевал, — с некоторым вызовом ответил Андрей, словно этой фразой хотел поставить все на места и в том, давнем прошлом, и в том, что происходило между ним и Олей сейчас.

— Когда ты уходил, я смотрела тебе вслед и мысленно держала тебя за руку.

— А я уже тогда свободно переходил улицу, — принужденно улыбнулся Андрей.

— Вот и хорошо. Значит, я за тебя… — Оля замолкла, сделала такое движение, словно проглотила что-то горькое, — буду совсем спокойна. Только не провожай меня, не надо. Я все равно буду идти одна.

В тот вечер Андрей долго лежал с открытыми глазами. Ему хотелось повторить все снова. Ах, как бы он разделался с Володькой!.. Он мысленно расправлялся с ним и с его приятелями; и пусть бы ему, Андрею, досталось больше, но тогда не пришлось бы, как теперь, краснеть от одного лишь воспоминания о случившемся.

Оля вела себя так, словно не замечала Андрея. Она раскладывала книги и тетради ровно на своей половине парты и совсем не смотрела в его сторону.

Утром Андрей спешил к перекрестку и подолгу ждал Олю. Ему было уже безразлично, что будут говорить о нем в классе. И ему казалось, что он стоит на распутье и нужно сделать тот первый шаг, с которого начинается выбранная дорога.