Пражская весна

Глава 15

Я уже собралась уходить из кабинета, как меня задержал звонок.

Звонила Галина Брежнева.

– Добрый вечер, отец!

– Добрый!

– Я тебе сегодня нужна? А то сегодня пятница, я бы хотела поехать в Заречье-Мама и Викуся там, если ты не забыл!

– А какой сегодня день, извини, запамятовал?

– Пятница. Ты на выходные в Завидово поедешь?

– Нет, в охотхозяйство я не поеду. Подожди меня, ты уже дома? Вместе в Заречье поедем.

– Хорошо, буду ждать.

На сегодня мне удалось закончить с Сусловым. Мы договорились с портным, что он еще пару раз подъедет в Кремль для примерки костюма Михал Андреевичем.

Я предупредила охрану, что сейчас едем домой, а потом в Заречье на дачу.

Участок Брежневу в Заречье выделили еще лет пять назад, там было что-то типа объекта деревянного зодчества. Сама я там за два месяца присутствия так ни разу и не была, но видела дачку на фото. Насколько я знала из будущего, сохранилась только дача Сталина в подлинном виде, да и злопамятная евродача Горбачева в Форосе. Все остальное в девяностые было приватизировано и перестроено.

На даче с конца мая отдыхали Виктория Петровна и внучка. Естественно, под охраной.

Я заехала домой на Кутузовский проспект, переоделась, взяла смену одежды и захватила Галину. Как я уже упоминала, я под благовидным предлогом отказалась от самостоятельного вождения авто и в этот раз мы ехали с личным водителем на «Зиле». Включив в салоне лампочку верхнего освещения я с интересом изучала атлас автомобильных дорог Москвы и Московской области. Рядом с Заречьем я нашла деревню Сколково-Будущий наукоград.

– Отец, – мои размышления прервала Галина. – Что нам делать со школой? Викуля прописана у Милаева. Нам надо идти в школу про прописке?

– Извини, задумался, сколько внучке – то лет исполнилось, запамятовал? Ты у нее спросила-может, она хочет остаться в старой школе?

– Папа, ей девять лет и она идет в первый класс. Я хорошо отношусь к своим приемным детям, но если она будет ходить в ту же школу, что ее сводные брат и сестра-ей постоянно будут напоминать об отце.

Я с шумом захлопнула атлас и повернулась к Галине. Я похолодела-неужели у внучки Брежнева отставание в развитии, и у нее проблемы?

– Галина, насколько я помню – первый класс с семи лет, ребенок должен был перейти во второй класс, что у тебя не так?

– Папа, ты отстал от жизни, первый класс с восьми лет – укоризненно покачала головой Галина. – Вика поздно пошла в садик.

Мы замолчали до самой дачи.

Я усиленно размышляла. Галина развелась в шестьдесят втором. До этого времени маленькая Вика ездила с родителями по гастролям. Действительно, времени не было на детсад. Старшие дети Милаева воспитывались свекровью. Милаев был типичным циркачом-это было его призвание. Сейчас, когда Милаев перевелся в Москву, Вика-младшая постоянно крутилась по выходным у него в цирке. Между Галиной и Милаевым были сложные отношения. Роман с Кио, с которого началась разгульная жизнь Галины, был ответкой на измену Милаева. Галина так и не простила мужа, и не смогла вернуться в нормальное состояние. Это было плохо. Как докладывала охрана, у Милаева не было постоянной женщины после Галины, он тоже сорвался в штопор. Милаев постепенно полностью перебрался в цирк и привел туда старших детей. То есть, другой дороги он для своих детей не видел. Я же не видела смысла в цирковой карьере для Виктории-младшей, учитывая состояние Галины. Хотя можно было и попробовать, но я помнила о причудах творческой зависти с учетом толченного стекла, насыпанного в балетки, и понимала, что для Виктории-младшей это было бы худшим развитием событий.

Нужно было поговорить с Викторией Петровной и устроить ей и Галине встряску.

Мы приехали на дачу и поужинали. В моей голове созрел план.

За чаем я сердито молчала и наблюдала за Викторией Петровной. Сразу дрючить ее было не комильфо, поскольку с нами чаевничал Володечка Медведев, заместительначальника охраны Брежнева.

– Володя, вы завтра выходной? – спросила я у своего охранника.

– Да!

– Сделайте доброе дело, позвоните товарищу Рябенко, он завтра мне будет нужен с утра.

– Хорошо!

Комнаты охраны, я имею в виду, современной, в дачном доме Брежнева не было. Оборудованный спецсвязью домик охраны стоял на удалении от основного дома.

Когда Володя ушел, я посмотрела внимательно на сидящих женщин.

Виктория Петровна приготовилась гасить пожар. Зверская мимика моего лица во время ужина выдавала мой гнев.

– Значит так, дорогие женщины, что за бардак твориться в доме?

– Почему я узнаю только сейчас, что Виктория-младшая до сих пор не ходит в школу?

– Виктория Петровна, а ну ка напомните мне, сколько лет вашей внучке?

– Девять! – Виктория Петровна сидела за столом ровно и внимательно смотрела на мужа. Она уже привыкла к его вспышкам и просто ждала, когда он выговорится, а потом все равно делала по своему.

– Сколько лет будет вашей внучке, когда она закончит десятилетку?

– Девятнадцать.

– То есть, взрослая деваха будет вертеть хвостом перед несовершеннолетними пацанами и сбивать их с толку.

– Да что ты такое говоришь, отец! – вспыхнула Галина. – Виктория – хорошая девочка.

– Дорогая доченька, посмотри сначала на себя! – рявкнула я. – Ты не закончила образование и сбежала в голубую даль, как только тебя поманили.

– Так вот, дорогие дамы, никакого цирка я не потерплю здесь. Галина, если ты не поняла до сих пор, Милаев – фанатик цирка и детей своих воспитывает также. Да, он талантлив в меру, упорен, но ты же понимаешь, что твой муж прикрываясь Викулей, получает дополнительные преференции. И я не могу отказать ему в протекции, потому что люблю внучку и не хочу скандала в прессе, это нанесет урон моей профессиональной репутации. Ты это понимаешь, Галина?

Дочка Брежнева была испугана напором ярости, с которой говорил ее отец, таким злым она его еще не видела.

– Теперь ты, Виктория Петровна, не думай, что сейчас я покричу, а потом ты сделаешь по своему. С Викторией-младшей это не пройдет.

Виктория Петровна тихонько ойкнула, она заглянула в глаза мужа-это были чужие глаза. Муж был все тот же, а вот состояние его было очень серьезное и опасное, таким злым она его еще тоже не видела.

– Две клуши сидят на жердочке и дальше своего носа не видят! – Разорялась я, повышая голос.

– Виктория Петровна! Мне сколько лет? Я не сосунок, чтобы мной вертеть, как ты хочешь! У меня достаточный жизненный опыт и мой опыт говорит, что мало того, ты разбаловала дочь, так и за внучку принялась. А ты не подумала куриными своими мозгами, что профессиональная репутация в том числе Галины, которая просрала учебу, держится на моих преференциях? У Галины нет законченного образования и место ей в уборщицах. Да знаю я, она мечтает о цирке! А в цирке мечтают ли о ней? В цирке длительные династии работают, там своя кухня, своя свара, свое говно на палочке. Вспомогательный персонал типа костюмеров и гримеров имеет специальное образование. У Галины только курсы. В профессиональном плане выше она не прыгнет. Жилья своего у нее нет.

– Кстати, у нас своего личного жилья, если ты не понимаешь прозу жизни, тоже нет. – Я перевела дух. – На Кутузовском проспекте служебная квартира. В случае отставки мне придется ее сдать. И этот кусок земли с деревянным зодчеством тоже придется вернуть.

Язамолчала, давая время Виктории Петровне обдумать свои слова. Галина сидела и молчала, как пришибленная. Слова Брежнева, что у нее нет специального образования, чтобы сделать карьеру в цирке, ее расстроили. Розовые сопли обтекали ее с ног до головы. Да, она знала, что отец пошел на сделку с Милаевым, чтобы у нее не отсудили Викторию, но не понимала всей серьезности положения.

– И что? – Виктория Петровна все еще не понимала своего мужа.

– Виктория Петровна, головой подумай. После моей отставки мне выделят однокомнатную квартиру и персональную пенсию и все. Виктория – младшая прописана у Милаева, Галину придется прописать у нас, сейчас она тоже прописана у Милаева. Где будет жить по факту Виктория? – У Милаева. Евгений стареет, он сейчас не сахар-на говно исходит, потом вообще станет злопамятным, когда преференции закончатся. Они будут делить дочку, и Галина и Виктория сорвутся и ситуация выйдет из под контроля, тогда будет поздно.

– Он мне первый изменил! – невпопад сказала Галина, она так и не простила предательства мужа.

– Да мне по фиг, кто, когда и с кем! – вспылила я. – А вот партийному контролю не по фиг.

До Виктории Петровны стало доходить, что все ее привилегированное положение – это фикция. Видно, ситуация на работе у мужа зашла в тупик. Когда ей надо было, Виктория Петровна была продуманной дамой.

– Лёня, успокойся! Выпей чайку! Я тебя услышала! – прошипела злая на себя жена Брежева. Она прокрутила в голове все ситуации и поняла, что на Олимпе не так радужно. Да она строила из себя такую недалекую курицу-домохозяйку, но история с Хрущевым ей была известна в деталях. Конечно, не весь переворот, но вот жизненная ситуация после – да.

– Лёня, что ты предлагаешь? – Виктория Петровна была по деловому собрана. Сухой тон матери удивил Галину и она во все глаза смотрела на свою мать, она ее не узнавала.

Я тоже заметила, как изменилась жена Брежнева, проявилась ее сущность, голос стал резким.

– Галину и Викторию придется прописать на Кутузовском проспекте. Это позволит Викуле ходить в школу недалеко от нас. Завтра приедет Саша Рябенко, он выяснит в поселковой школе, кто у них лучшая учительница младших классов. Ты проверишь нашу наличность. Сейчас июнь-до первого сентября два месяца. За эти два месяца Викторию надо подготовить к школе-полностью выучить азбуку, чистописание, чтение по слогам и словам. От цирка Викторию надо удалять, но правильно. Нужно узнать, есть ли в поселке конюшня и дать ей возможность поработать подконюшим.

– Она еще маленькая – работать! – всплеснула руками Галина.

– Галя, не встревай! – грубо оборвала ее мать.

– Если денег у нас хватит, наймем ей тренера по конному спорту или в Кунцево, может, детская школа есть. – Продолжила я, не обращая на нытье Галины.

– Что по школе? По школе все серьезно-Виктория будет учиться до восьмого класса, потом пойдет в медицинское училище на сестринское дело. Я хочу, чтобы у нее была хоть какая профессия, когда у нее мозги закипят от гормонов и вожжа под хвост попадет. Все это время Милаев будет тянуть одеяло на себя, но запретить бывать Викуле в цирке я не смогу, но надо так нагрузить ребенка задачами, чтобы у него не оставалась времени на цирк.

– Это уж слишком! – Снова вклинилась Галина.

– Галина! – тупость дочери Брежнева зашкаливала, она все еще витала в розовых облаках. – Твоя дочь на год старше своих одноклассников на первое сентября, и у нее благодаря общению со взрослыми артистами в цирке по другому построено поведение. Это вызовет не понимание ее в школе. Ты что, хочешь, чтобы дети над ней издевались, а дети бывают очень жестокими? – Я снова воспользовалась внушением.

– Нет-отец! – покладисто ответила Галина и посмотрела на мать.

– На сегодня все! – сказала я, посмотрев на женщин. – Пойду воздухом подышу.

Я приметила возле дома садовый столик и кресло-качалку. Вероятно, Виктория Петровна днем сидела на воздухе. Я захватила плед и уселась на улице думу думать.

В это время женщины сидели и обдумывали сегодняшнее выступление главы семейства.

Виктория Петровна действительно была себе на уме женщина. Запрягать Брежнева она умела, да еще как. Не сказать, что Леонид Ильич был полным подкаблучником, но состояние, когда домом правит жена, а он живет на работе – его устраивало. Шестнадцатичасовой рабочий день руководителей страны был отменен не так давно, сразу после ухода Хрущева.

Виктория Петровна начала вить веревки из своего мужа, когда он пришел с фронта и попросил о разводе, та его тонко провела. Любила ли она своего мужа, теперь уже никто не скажет с точностью, даже она сама. За время войны у нее появились другие интересы и она сосредоточилась на детях. Была ли она «яжематерью» – уже не важно.

Галина втайне хотела чтобы Викуся оставалась в цирке. Галине нравился цирк, если бы не отец, может быть она и поступила бы в цирковое училище. Несколько лет работы в цирковой труппе так и не сняли с нее розовых очков. В цирке ее оберегал ореол ее мужа и тот факт, что она не стремилась занять высоту среди артистов. Но она этого не понимала.

Виктория Петровна тоже думала. А думала она о судьбе семьи Хрущевых. То, что она не лезла в политику, еще не означало, что она не следила за новостями. Падение Хрущева было громким и она в свое время поинтересовалась последующей судьбой его родственников. Родственников понизили и задвинули. Действительно Хрущеву дали персональную пенсию и он сидел и писал мемуары.

Падать в неизвестность Виктории Петровне ох как не хотелось. К тому же была она пенсионеркой. То, что они жили на достаточно большую зарплату мужа, а не на своюпенсию, это она понимала, и понимала, что пользуется рабочими привилегиями мужа. До сего дня она считала это само собой разумеющимся. Вот только сегодняшняя яростная вспышка гнева генсека поколебала ее уверенность, не так чтобы сильно, но поколебала. Это заставило шевелиться колесики в ее голове. Ее устраивало положение, которое она занимала, и потерю его она считала несправедливой. Особенно ярко она поняла ситуацию, когда генсек обвинил Галину в неумении и пользовании преференциями. Виктория Петровна посмотрела правде в глаза и поняла, что ее дочь действительно неустроенна и беззаботна как стрекоза избасни Крылова. На горькие слова Брежнева, что они откупаются от Милаева рабочими преференциями, она среагировала сначала гневно-ведь Викуся ее единственная внучка, что мужу жалко такую малость, а сейчас поняла, что Викусю она может потерять насовсем, если та останется в цирке у Милаева, ей этого не хотелось.

Я сидела под пледом на улице и смотрела на звезды. Звезды крутили свои танцы на темном, темном московском небе. Мне было лень думать о кремлевских многоходовках, я думала о даче. Сокровище деревянного зодчества было достаточно удобным для одного, но я планировала пережить шестьдесят восьмой год и уволить младореформаторов, а это означало, что мне понадобиться место для полноценной работы и отдыха. Вариант с Форосом меня не устраивал. Нет, я ничего не имела против дачки в Крыму в европейском стиле и шике, но сначала надо было вернуть Крым в состав РСФСР.Для этого нужно было вносить поправки в Конституцию, а именно редактировать статью 14 о территориях. Это означало, что Семичастного надо было оставлять. Кто будет гонять нациков в Киеве?

Решено, раз участок государственный, то перестройка дачи должна отвлечь младореформаторов от моего следующего удара по Киеву. Главу КПУ Шелеста было еще рано убирать, он еще не сыграл свою роль в истории с Чехословакией, но Семичастного нужно было пристроить на Украину.

Что? Вы о Крыме? Все не так однозначно и с Крымом и с Шелестом. По одной версии Хрущев присоединил Крым к Киеву из-за водоканала, по другой – Хазарский каганат был причиной, а именно кредитная линия товарищей евреев, которые рассчитывали на новую Еврейскую Республику в теплом местечке. Что касается Шелеста, то при его попустительстве подняли голову националисты, ведь он не просто так поддержал Подгорного и Шелепина, за долю малую для «Неньки».

Утро вечера мудренее, как говориться. Проснулась я на подмосковной даче на казенныхпростынях со штампом, но женихмне не приснился. Мда, я бы не против цветного белья у себя на постели.

Пока на даче были Виктория Петровна с внучкой, охраны было не так много-человека четыре. Но приехал барин-охраны прибавилось. Виктория Петровна готовила сама, готовка была ее увлечением, особенно после того, как к генсеку приставили аж двух поваров, Виктория Петровна отрывалась на даче, готовя на всех, включая охрану.

Я встала часов в шесть-спалось ночью хорошо, но вот комары и мухи, блин, и в Московской области, комары и мухи. Разбудили. Решила пошуршать в холодильнике, но как всегда опоздала-там была Виктория Петровна. Брежнева слышала мою просьбу о приезде начальника охраны и решила испечь пирогов.

Я позавтракала домашним сыром со сметаной, попросила после пирогов напечь хвороста и сделать борща, если закончился. В общем, женщин надо было занять кухней. Пошла на улицу, немного подрыгала ногами и отправилась в кабинет.

Нашла там бумагу и стала рисовать план будущей дачи. Я решила сделать ее капитальной, все равно после девяносто первого года дачи в Заречье перероют, да еще и «Сколково» построят в двухтысячных, в общем, ничего от советского времени не останется кроме писательских дач в Переделкине. Да еще мысль мелькнула, постебаться над Рублево-Успенским шоссе.

Александр Рябенко достаточно давно работал с Брежневым. Именно Брежнев настоял на постоянном присутствии Рябенко рядом со своей персоной. Это продвинуло Рябенко по карьерной лестнице в «Девятке». Но работал Рябенко за совесть. Александр Яковлевич уже два месяца не общался со своим подшефным объектом, с того самого момента, как в апреле ушел в отпуск. У Рябенко и Брежнева были достаточно теплые личные отношения, и Рябенко недоумевал, что же произошло. Брежнев был весь в заботах, все на бегу.

Мне же было страшно встречаться лично с Рябенко. Могли вылезти всякие мужские примочки, в которых я ни бум-бум. Если с Викторией Петровной было удобно лавировать и отнекиваться работой, то Рябенко отвечал за мою безопасность и должен был быть в курсе моих диких телодвижений. А движения были неординарные-за руль не сажусь, в охотхозяйство не езжу, водку не пью, в глаз вепрю не стреляю.

В кабинете раздался телефонный звонок. Дача была оборудована внутренней телефонной линией. Виктория Петровна звонила с кухни-Рябенко уже пришел и ест пирог, пора и мне присоединиться.

В общем, я направилась на кухню знакомиться со своим шефом безопасности.

– Добрый день, Леонид Ильич! – поздоровался со мной мужчина в камуфляже. – А пироги – то какие вкусные! Пальчики оближешь.

– Здравствуй, здравствуй Александр Яковлевич! – поприветствовала я своего шефа безопасности. – Хорошо ли в отпуске отдохнул? Ждут нас великие дела! У нас тут с апреля много дел навалилось, до здоровье что-то пошаливать начало, рука не тверда и глаз не остер, нужен грамотный помощник.

– Да я за всегда готов! – шутливо ответил Рябенко. Мужчина перевел дух, Медведев сказал ему что генсек немного изменился, стал каким-то озабоченным, дерганым.

– Тут такое дело, Александр Яковлевич, сегодня суббота? – я с заговорщицким видом посмотрела на чекиста.

– Да!

– А в поселке школа работает?

– Надо проверить! – Рябенко взял рацию и сделал запрос своим подчиненным.

– Как ты знаешь, Виктория Петровна с внучкой на целое лето оставили дачу за собой, но вот возникла проблема. Внучка идет в первый класс, а на подготовку времени не нашлось. Нужно найти хорошую учительницу младших классов, чтобы она позанималась два месяца с Викулей.

– Виктория Петровна, ты бухгалтерию подбила?

– Да, наличные деньги с собой есть.

– В общем, мы готовы заплатить в разумных пределах за двухмесячное обучение счету, письму, чтению ребенка, чтобы первого сентября не позориться.

Александр Яковлевич, внимательно слушающий генсека, отвлекся на рацию.

– Леонид Ильич, школа работает, из персонала директор и пара учителей сейчас в здании. Там вроде крышу ремонтируют.

– Хорошо, давай, раз такое дело, проедемся.

– Виктория Петровна, Галина и Викуля проснулись?

– Да, они на улице.

– Мы сейчас в Заречье подъедем к школе, чтобы договориться обобучении. Собери их и сама тоже поедешь. – Я тяжко вздохнула и посмотрела на Брежневу. Женщина быстро вымыла руки и вышла с кухни.

– Александр Яковлевич, будь за рулем, я эти места подробно не знаю.

– Хорошо, Леонид Ильич.

Мы выехали на черной «Волге» и достаточно быстро доехали до самого поселка. В школе действительно перекрывали крышу.

Александр Яковлевич взял на себя переговоры с директрисой, они быстро договорились и нашли нам учительницу младших классов, которая не ушла в отпуск, а дежурила в школе.

Я попросила выяснить Александра Яковлевича небольшие нужды школы-учебные пособия, фильмоскопы и прочая. Нужно было оказать посильную помощь школе, чтобы не выглядеть зажравшимися барами.

Тамара Ильинична, женщина лет тридцати, встретила нас в школьном кабинете. Замена крыши в школе была важным событием, и кто-то должен был дежурить, чтобы присматривать за классами.

– Добрый день, Тамара Ильинична! – обратилась я к женщине. – Я Леонид Ильич, живу в соседнем дачном поселке для ответственных работников Кремля. Этим летом вывез на природу внучку с женой. У нас небольшая проблема – девочке девять лет, а она пропустила первый класс. Нужно за два месяца обучить ее азбуке, чтению по слогам, беглому чтению вслух, математике, таблице умножения, делению, дробям, – это три предмета и рисование с поделками. Оплата в пределах разумного. Занятия по пять дней до обеда. Отец девочки – цирковой работник, так что, девочка любознательная и активная не в меру-дисциплины бы ей.

– Добрый день, Леонид Ильич! Директор сказала мне о вашей просьбе. Да, у меня есть время поработать с вашей девочкой. Но я не могу покидать школу.

– Наш сотрудник будет привозить Викторию, с этим проблем нет.

– Я могу познакомиться с девочкой?

– О да, мы приехали вместе.

– Нужны тетрадки, или еще лучше – набор для первоклассника, там все есть. Вы купили ранец?

– Нет еще, завтра хотели в магазин съездить!

– Тогда договоримся на понедельник.

Я озвучила сумму оплаты, добавила, что платить будем каждую неделю. Учительница согласилась.

Мы пошли к машине знакомить учительницу с семейством. Пяти минут расшаркиваний хватило для знакомства. Галина вежливо молчала, Виктория Петровна накрутила ей хвоста так, что она переваривала новые веяния в своей жизни. Маленькая Вика быстро подружилась с учительницей – в цирке она привыкла к взрослым обращаться на «ты». Учительница мягко её поправила.

– Я не буду задавать задания на дом. – Обратилась учительница ко мне. – Нужно выработать почерк, будет лучше, если она будет писать только под моим присмотром. Методики чистописания в области и Москве одинаковы, так что, писать она будет красиво и ровно.

Итак, в понедельник жизнь Виктории круто изменилась-она на два месяца стала первоклашкой.

– Александр Яковлевич, – Обратилась я к безопаснику. – Нам нужно попасть в магазин, канцелярский, книжный, или какой поблизости есть. Купить с девочкой ранец по размеру и набор первоклассника для обучения. Съезди с моими пожалуйста, а я пока подумаю над важными вещами, ты мне потом будешь нужен для совета.

Машина была оборудована рацией. Александр Яковлевич быстро связался с московским дежурным и выяснил, какой книжно-канцелярский магазин ближайший. Они высадили меня на даче и поехали за покупками.

Тамара Ильинична проводила взглядом машину неожиданных гостей и усмехнулась. Высокопоставленный гость так непринужденно представился ответственным работником Кремля, что она решила не заострять внимание на том, что видит самого Брежнева. После смещения Хрущева шумиха вокруг Кремля за два года как-то поутихла, и все обсуждали уже Косыгина и Подгорного. Брежнев, хоть и выступал по телевидению, такого ажиотажа не вызывал. Да, он был лидером КПСС, но главой Верховного Совета или Совета Министра не был. Тамара Ильинична была политически подкованной сотрудницей в школе, знала наизусть Конституцию, была членом Партии и прочитала все тридцать томов Маркса и Энгельса. Это не мешало ей любить детей и постоянно переживать за них.

Как только Брежнев объяснил ей, что отец девочки – циркач, она поняла, что девочке уделялось в плане воспитания мало внимания, хотя самим вниманием взрослых ребенок не был обделен. Тамара Ильинична посещала все курсы повышения квалификации и знала особенности обучения детей из цирковой среды-это было что-то типа дистанционно-домашнего обучения, связанного с тем, что дети нередко гастролировали вместе с родителями. Это не запрещалось.

Я продолжила вычерчивать план новой дачи. Оставалось решить – будет дача из кирпичей, или из бетонных блоков?. Я решила вспомнить передачи «Квартирного вопроса» и переделки «Дачи». В общем, решила завернуть что-то в евростиле. А что? Прихватизировать дачу я не собиралась, зачем мне 1,5 гектара леса и необустроенности?. Это пока дача на балансе Кремля, то все коммуникации будут поддерживаться и охрана по последнему писку будет стоять, как только дачка перейдет в личную собственность-появиться куча расходов налоговых и неналоговых. Ну их на фиг.

Я лучше для Галины присмотрю домик старый и участочек побольше на Рублевке и выкуплю, пока деньги есть. В моей истории и Галина и Виктория попали в лапы мошенников по недвижимости, судились они потом долго, квартиры и дачу они потеряли, но ничего по суду им не вернули, а еще попеняли, что государство с налоговыми платежами хотели обмануть.

Итак, дача должна была состоять из трех этажей, располагаться буквой «П». В одном крыле комнаты для прислуги, центр гостиная, кабинеты и мой думательный кабинет. Третье крыло – комнаты для родственников.

Я хотела переселить года на два на дачу невестку. Второй ребенок начинал портить ей характер. Внука сплавить в поселковую школу на первое время. Кто-то подумал об отпуске по уходу за ребенком до трех лет – а вот и нет, не было еще такого отпуска в шестьдесят шестом году. Невестка занималась уходом за ребенком, не достигшим четырнадцати лет. Свой декретный в сто сорок дней она уже отгуляла и продленный год с сохранением рабочего места она использовать не стала, а сразу написала заявление по соответствующей статье. КЗОТ я внимательно пересмотрела на это дело. Благодаря статье по уходу за несовершеннолетними до четырнадцати лет у нас и появились официальные домохозяйки. Эта интересная статья появилась во времена Хрущева. Хрущев вывернулся – статья была без финансового обеспечения, но зато с пенсией. Так что, невестка Брежнева была иждивенкой и ее расходы оплачивались исключительно мужем.

Мать Брежнева была еще жива. Как сказала Виктория Петровна, Наталья Денисовна все еще жила в Днепродзержинске в старом доме. Старушкой она была резвой и периодически гостила то у Якова, то у Веры, то у Лёни. Резвость старшей Брежневой нужно было держать под контролем, а то мало ли. Хватало одной Галины.

Мои раздумья потревожил безопасник.

– А, Александр Яковлевич, вот и ты! Я вот что подумал, надо дачу переделывать. Что зря участку простаивать, тут за пару лет земля борщевиком зарастет, если ее не использовать.

– Хорошая идея! – Согласился чекист. – В плане безопасности тоже надо продумать, а то далеко-то наша избушечка от основного дома находится. Как расширяться то будете, Леонид Ильич?

– Надо бы усадьбу в три этажа делать. Школа мне сегодняшняя понравилась, думаю, невестку сюда пригласить. Она одна с двумя детьми надрывается, бедняжка.

– Хочу детский уголок сделать-качели там, горку, песочницу. Для себя – бассейн с подогревом, косточки погреть. Мангал, беседку для встреч. Рядом кусочек прудика выложить, спортплощадку. В общем, хочу перенести сюда рабочий кабинет по полной. Работы будет много, а времени на здоровый образ жизни мало.

Моя циничная идея воодушевила безопасника. Естественно, для руководства «Девятки» собрание всех кремлевских бонзов в одном месте решало проблему безопасности, – уже были Горки -2 и Горки-10 по Рублевско-Успенскому шоссе. Но не все кремлевские бонзы хорошо переносили соседство друг с другом.

– В общем, Александр Яковлевич, найди мне архитектора хорошего со вкусом и без творческо-идеологических закидонов. И проясни мне ситуацию, к кому мне с администрированием всего этого обращаться, а то я все в глобальных делах да заботах.

– Ну, Леонид Ильич, архитекторов мы проверим. А вот в Кремле Вам сначала с Черненко поговорить надо, я охраняю Вас, а за перетасовкой административно-хозяйственных служб не слежу.