Прибывшие

Эпизод 11. Город

Город уже не был прежним. Что-то в нем поменялось… Какой-то он другой…

Всюду патрулируют вооруженные люди. Национальная гвардия контролирует каждую улицу. Обезличенные солдаты посреди толпы обычных граждан. Шуршание раций.

Машин на дорогах почти нет. Лишь общественный транспорт, набитый пассажирами под завязку, да полицейские «катафалки», оклеенные логотипом «НГ». Фасады магазинов в самом центре перестали пестреть яркими вывесками. Удивительно чисто… И соринки на асфальте не видно. Будто и не было здесь никаких погромов и того ужаса, от которого многие горожане пытались убежать.

Прохожие как-то странно ходят. Смотрят. Никто не кучкуется. Будто боятся получить подзатыльник, как в детстве от отца, за лишнее движение или слово.

Раньше в этом подземном переходе постоянно встречались уличные музыканты и местные попрошайки. Но теперь их нет.

Закрашенные серой краской граффити на каждом шагу.

«Вместе мы построим великое будущее. Вступайте в ряды Национальной гвардии!» — гласит огромный билборд на центральной улице города.

— Твою мать… — Саша хотел бы промолчать, но он так не умеет. Ему обязательно нужно выразить словами свое душевное состояние.

Он защелкнул все замки. Развернулся лицом к прихожей и уперся спиной в холодную дверь. Тишина захлестнула трехкомнатную квартиру. Вся компания наконец добралась домой. Хоть для некоторых это место домом и не считалось.

Соф присела на диван. Ноги ныли от утомительной прогулки по угрюмому городу. Пока они шли, никто из них не проронил ни слова. Даже дети молчаливо плелись за взрослыми, держась за руки.

— Давайте покушаем. Я сейчас что-нибудь приготовлю, — наконец заговорила Мария.

— Я помогу, — оживилась Соф.

Женщины направились на кухню. Нат и Ваня пожали плечами и ушли в детскую, закрыв за собой дверь.

Лишь Саша, оставшись один, продолжал прокручивать в уме последние события…

— Вы оказывали сопротивление сотрудникам правопорядка… — Монотонный женский голос звучал из хриплых динамиков автозака. — Выходить разрешено только по одному. Вы должны показать свои документы, назвать полные имена и год рождения. После чего вас сопроводят в кабинет, где заполнят протокол…

В душном салоне, казалось, кончился воздух. Люди сидели друг напротив друга. Уставшие и испуганные. Несколько часов поездки высосали все силы. Некоторые во время пути по очереди лежали на сумках с вещами, которые успели взять с собой.

— Твою мать… — Саша, кажется, проговорил эту фразу в сотый раз. Он нервно перебирал пальцами.

— Несовершеннолетние граждане должны выходить с одним взрослым. Родителем или опекуном.

— Кажется, приехали…

Через оконную решетку виднелось старое здание исторического центра. Полицейский участок здешнего района. Неуклюжий транспорт резко остановился. Напуганные люди перекидывались взглядами.

— Александр Михайлович… Сорок шесть лет… Женат, один ребенок. Зовут Иван… — Командир медленно водил глазами по строчкам из личного дела.

Душный кабинет. Тиканье настенных часов. Саша сидит напротив офисного стола.

— Ну что же… Рассказывайте…

Гнетущая атмосфера допроса. Владимир расслабленно сидел в своем кресле, скрестив ноги. Приподняв подбородок, разглядывал озлобленного Сашу.

Тот пялился на свои ботинки и ничего не ответил.

— Так и будем молча сидеть? Ладно! Давайте начну я… — командир облокотился о стол. — Вы нарушили немалое количество правил. Сбежали из города, проникли в закрытую зону. Вам стоило задуматься, что это не останется без внимания…

— Я уехал не просто так. Я уехал от таких, как вы… — наконец ответил Саша. И злобно посмотрел на Владимира.

— От каких «таких»?

— Вы убили человека! — проговорил Саша чуть громче.

— Что же… Мне, видимо, следует объясниться. Если вы думаете, что я сделал это забавы ради, то вы сильно ошибаетесь.

— Да? Сомневаюсь.

— Мне далось это нелегко. Он был вооружен. Не шел на диалог. А когда вы к нему обратились, навел оружие в сторону толпы простых людей. Я должен был среагировать…

— Хотите обвинить в этом меня? Он бы никогда не выстрелил!

— Вы уверены? Откуда мне знать, что у него на уме.

Саша ничего не ответил, лишь отвел взгляд в сторону. Говорить об этом тяжело.

— Та девушка, что была с вами вместе. С маленькой девочкой. Она кто?

— Это няня… Я их встретил на трассе, у них сломалась машина. Я им помог… — Саша ответил моментально. Будто бы заранее догадывался, что такой вопрос прозвучит.

— Хорошо… Но я помню, что с вами был еще один человек. Мужчина. Вы его знаете?

— Нет. Я подобрал его на трассе. Его машина попала в аварию…

— Интересно… Добрый вы человек, Александр! Всем помогаете. А вы знаете хоть, кто это был? — Владимир заметно ухмыльнулся.

— Нет. А что такое? — Саша встревожился.

— Ну, мало ли. Может, это был убийца, которому вы помогли скрыться… Ладно, не забивайте голову, — отмахнулся командир. — Я понимаю ваши опасения и мотивацию. Вам грозит арест. Но я постараюсь, чтобы вы попали домой. К своей семье. Вы будете привлечены к общественным работам. Это хорошая практика, которая помогает восстанавливать город после погромов. Но если вы опять совершите какую-нибудь глупость, то это плохо кончится… А я подобного исхода не хочу. — Командир произнес эти слова дружелюбно. Будто бы он сопереживает, действительно желает помочь. Но на собеседника это никак не повлияло. Саше будто неприятно слышать это. — Договорились?..

— София Андреевна… Двадцать лет, не замужем, детей нет. Четвертый курс на педагогическом факультете. Интересно… — Командир разглядывал напуганную девушку, вальяжно рассевшись в кресле. — Что вы делали в деревне?

— Я… Мне нужно было где-то остановиться, чтобы доехать до дома… — Соф сжимала потные ладони. Ее слегка покачивало. Последствия многочасовой тряски в автобусе.

— Хм… У вас нет автомобиля. На чем же вы передвигались? — заметил Владимир, просматривая личное дело.

— На машине моих друзей… Мне нужно было доехать до города. К родителям девочки.

— И что произошло? Почему вы покинули город? Да не просто покинули, а вырвались через блокпост, воспользовавшись случаем.

Соф пыталась сохранять самообладание. Она аккуратно и монотонно произносила слова. Подбирала нужные. Но этот вопрос заставил нервничать еще сильнее.

— Я… не нашла их. В городе был хаос, и я не решилась остаться тут.

— Интересно… — скривил губы командир. — А пистолет у вас откуда? — Он приблизился, опершись локтями о стол.

— Нашла… И решила оставить себе. В городе было небезопасно…

— М-да уж… — Владимир тяжело выдохнул. Но продолжал улыбчиво разглядывать Соф. — Каждый раз мне рассказывают невероятные истории. Не перестаю удивляться…

— Я сказала, как было, — спокойно ответила она.

— И я вам верю. Но вот только ваш рассказ ничего не меняет. Вам придется понести за это ответственность. Но не переживайте. В камеру вы не попадете… А вот про учебу придется забыть…

Соф неожиданно вздрогнула и испуганно посмотрела на допрашивателя.

— Меня отчислят?

— Конечно! А вы как думали? Это не в моей власти. Скажите спасибо, что вы сегодня покинете участок. Но вас придется привлечь к общественно-полезным работам. — Он встал из-за стола и принялся бродить по кабинету. — Меня интересует та маленькая девочка. Она вам кто?

— Никто… Точнее, я ее няня.

— Няня, значит… Вероятно, мне стоит найти родителей девочки. Я постараюсь сделать это как можно скорее. Вам есть где остановиться в городе на время?

— Да… У Александра.

— Хорошо. Как только я что-нибудь узнаю, сразу сообщу. Договорились? — подмигнул командир.

Запах жареных овощей повсюду. Мария готовит долгожданный ужин. Аккуратно перемешивает рагу.

Соф чистит картошку. На пюре. Сидя на табурете, аккуратно срезает мягкую кожицу в мусорное ведро. Она пытается отогнать от себя пугающие мысли. Но тщетно. Ложь, что не дает ей покоя, сгрызает изнутри. Эту ложь она волочит за собой уже долго. Она ведь знает, где родители девочки. Видела их собственными глазами! Перед внутренним взором вновь возникают изуродованные мертвые тела… Возможно, следовало рассказать об этом. Но этот командир… Кто он? И что бы сделал, если бы узнал правду?..

— Вкусно пахнет! — Саша немного напугал девчонок своим резким появлением на кухне спустя полчаса после того, как они добрались до дома. До этого он молчаливо умудрялся где-то пропадать в тесной квартире.

— Скоро будет готово… — ответила ему жена, вновь повернувшись к сковороде.

— Это хорошо… Соф, позволь с тобой поговорить? — Можно было догадаться, что Саша появился не просто так.

— Да, конечно…

— Ты же остаешься у нас пока?

— Ну, надеюсь, вы не против…

Странный вопрос. Ведь ей вместе с Нат некуда идти.

— Конечно, нет! — Он привел ее в одну из комнат. — В общем, надеюсь, здесь вам будет удобно…

— Спасибо… — Соф было неловко: ведь она прекрасно понимала, что Саша позвал ее не для простого разговора. Зачем притворяться, будто бы у него с ней нет повода для уединения? Их общей тайны, которая вгоняет в ужас.

— Я хочу спросить… Что у тебя выведывал тот… — Он не договорил: не хотелось ругаться.

— Ничего такого. Я пыталась рассказать, как было…

— И про… про Наташу он спрашивал?

— Я ответила, что не знаю, где ее родители… Он сказал, что будет искать.

— Ясно… — Саша принялся грызть пальцы. — Но ты правильно поступила! Мало ли что на уме у этого…

— Я надеюсь…

— Говорят, какие-то общественные работы будут.

— Знаю. Понятия не имею, что это значит…

— А про того чувака, Никиту, он ничего не говорил?

— Почему ты спрашиваешь?

— Им были заинтересованы. Так скажу.

— Ну, я знаю, кто этот Никита.

— Откуда? — удивился Саша.

— Он ученый. Тот самый, который обнаружил сигнал. Уже много времени прошло, но его фотографии ходили по интернету… — Она решила это выложить, Саша должен это знать. Ведь этот Никита, перед которым было дано обещание ничего не говорить, теперь вообще черт знает где.

— Серьезно⁈ И когда ты об этом узнала?

— Практически сразу. Прости, что не сказала. Я думала, тоже догадаешься…

— Твою мать… Какого хрена он там делал? Он наверняка многое знает… — Саша призадумался. Уже принялся что-то замышлять, почесывая подбородок.

— О чем ты?

— О том, что у него можно узнать, что за хрень вокруг происходит!

— Я пыталась… — Соф прикусила губу.

— И что он сказал?

— Я не успела ничего узнать… Как раз ворвались военные.

— Черт. Ладно… Я знаю, что делать…

Прошло несколько дней.

Быт шел своим чередом. Как-то сам по себе.

До этого Соф уже бывала в городе. Когда училась в университете. Когда еще было где учиться…

Но она чувствовала себя неуютно. И не потому, что сама из деревни, а потому, что изменился этот город. А как именно — неясно. Людей по-прежнему много, все куда-то торопятся. Машины ездят, хоть и не так часто, как раньше. Лишь одинаковые солдатики на каждом перекрестке, как нечто новое и диковинное. Такие же люди, наверное, только под масками. В непонятной, обезличенной форме. Немного футуристичной даже. Черная плотная ткань с угловатыми очертаниями. Ни погон, не имен и групп крови. Лишь номер, длинный и бессмысленный.

Нат снова закрылась в своем выдуманном, нарисованном мирке. Это тревожит. Ворох мыслей в голове набухает с каждым днем. Хочется заставить эту девочку улыбнуться. Сделать что-нибудь утешительное, согревающее. Но это не под силу Соф. На такое способны только двое человек. Их называют родителями.

Уже третий день подряд она рассматривает этот город через витрину магазина. Ее новая работа, та самая мера наказания (как бы странно это ни звучало).

Ей объяснили, что это новая стратегия, так называемого «Содружества». Государство должно использовать свои ресурсы максимально эффективно. И человеческий ресурс в том числе.

Какой смысл зажать людей за мелкие правонарушения, которые те совершили впервые? Зачем тратиться на их содержание, если их можно использовать, в своих целях? Тем более, время сейчас неспокойное и люди нужны везде.

Это решает вопрос занятости и дает практически бесплатную рабочую силу.

Соф старалась изучить все аспекты работы, но давалось это с трудом. Сегодня ее самый трудный день. Впервые она оказалась у кассы. Под конец рабочего дня сил практически не осталось.

Однако проблема была не в этом. Из городов всё так же запрещено выезжать, поэтому ей вместе с Нат неизвестно, сколько еще придется тесниться в квартире у Саши.

Она стояла за прилавком. Уже поздний вечер, скоро закрываться. Но вдруг через автоматические двери в помещение прошмыгнула тень. Девушка с удивлением выглянула из-за кассы и увидела молодого парня на полу. Он сидел на корточках. Заметив Соф, тут же приставил палец к губам.

— Тщ-щ… — прошептал он.

Девушка лишь с удивлением разглядывала незнакомца. Старые кеды, потрепанное худи, запачканные в чем-то джинсы. А в руке переливался баллончик с краской. Странный посетитель молчаливо посматривал наружу сквозь витрину магазина. Через какое-то время мимо пронеслась пара нацгвардейцев. Они явно преследовали именно этого парня.

— Кажется, они ушли… — проговорила Соф спустя пару неловких минут.

— Да… Спасибо, что не спалили… — Парень встал, подошел поближе к девушке и глядел свысока. Его рост был под два метра.

— Ну, надеюсь, я об этом не пожалею, — она улыбнулась.

— Нет, что вы! Я никого не убивал, если вы об этом. Я занимаюсь уличным артом. Надоели эти дебильные лозунги на каждом заборе…

— Хотите что-то купить?

— Да, пожалуй… — Резким движением он открыл ближайший холодильник и вынул первое, что попалось под руку. Банку колы.

— С вас сорок рублей… — сказала Соф, пикнув банкой о кассу.

Парень мигом достал звенящую мелочь и оплатил.

— А что вы рисуете? — вдруг спросила она.

— Я?.. Всякое. Что на ум придет…

— Ясно.

— Могу показать! Вы до скольки сегодня? — поинтересовался он спустя пару секунд. Будто не сразу решился.

— Я… — она взглянула на часы. Без пяти десять. — А подождите на улице. Рабочий день почти окончен…

И вот они стоят в окружении светодиодного городского освещения. Смотрят на глухую стену пятиэтажки. А на них с полуразрушенной кирпичной поверхности глядит портрет. Виктор Цой.

— Ну вот… Одна из моих работ, — выпрямился парень.

Соф разглядывала рисунок высотой с ее рост. Он появился здесь совсем недавно. Чистый и аккуратный. Цой из прошлого. Невообразимо реалистичный, словно черно-белая фотография.

— Ух ты. Очень красиво… — не отрывая глаз, проговорила она.

— Спасибо… Два часа потратил. Жаль, закрасят…

Соф продолжала разглядывать музыканта. Настоящая звезда молодежи, позднего СССР. Затем в правом углу заметила какие-то штрихи. Словно автограф. Но не совсем. Какая-то эмблема с закрученными буквами.

— А это что значит? — поинтересовалась Соф, указывая пальцем.

— Ты не знаешь? — чуть тише спросил он вместо ответа.

— Нет.

Парень оглянулся по сторонам.

— Странно, но если вкратце, то это что-то вроде революционного движения… — воодушевленно объяснил он, как будто заданный девушкой вопрос был глуп…

— Ясно… — У Соф почему-то резко отпало желание продолжать эту тему.

— Развитие самых разных сфер идет полным ходом. Говорят, итогами последней сделки являются современные методы лечения. Рак и ВИЧ могут быть навсегда побеждены. Акции фармацевтической компании «Med» взлетели после недавней конференции. Они сообщили, что будут вести переговоры…

Дом. Надоедливый телевизор в последнее время смотрят чаще обычного. Нормального интернета как не было, так и нет. Соф еще немного погуляла с тем забавным пареньком. Но десятичасовая смена вытравила все силы. Он проводил ее до дома.

В квартире пахло едой. Скоро ужин.

Она умылась, словно смывая остатки негатива от надоедливых покупателей, и прошла на кухню.

Маленький стол, вокруг которого сидят в ожидании дети и Саша.

— Как дела на работе? — спросила Мария, переворачивая котлеты.

— Ничего такого… — Соф рухнула на свободный стул.

Саша улыбнулся ей, но как-то напуганно. Крутил вилку толстыми пальцами.

— Я сегодня… поговорил со своими знакомыми. В общем, город пока не откроют… — произнес он тихонько.

— Ясно… — Соф не хотелось об этом говорить. Забыться хотя бы на миг. Но он напомнил.

— Зато я кое-что смог узнать…

— Саша! — Мария очутилась рядом с ним. Уже сидела на стуле и накладывала каждому по порции. Всем поровну, но много.

— Что?

— Хватит уже об этом. Она только пришла. Давайте отдохнем.

И он послушал жену. Умолк до конца ужина. Не проронил ни слова, пока всё не доели.

— Соф, мне нужно поговорить с тобой…

Она ожидала этого. Уже привыкла прятаться с Сашей в соседней комнате и в очередной раз выслушивать опасения вперемешку с плохими новостями.

— Что? — отстраненно спросила она.

— В общем… У меня же всё еще знакомые остались. Сослуживцы. Сейчас, конечно, тяжело поддерживать контакт. Тем более с этой гребаной отработкой. Достало уже собирать мусор по улицам вместе с безмозглыми имбецилами… В общем, мне доложили кое-что… Про Никиту узнал. Где он живет… — Саша говорит ей это неуверенно. Но слегка радостно, словно ожидает ее одобрения. Похвалы.

— Да? И где же? — она и вправду оживилась.

— Он в городе.

— И что дальше?

— Я планирую поговорить с ним…

Теплый июльский вечер. Соф наконец смогла отпроситься пораньше. Эта работа угнетает. Весь день на ногах. Суетливые покупатели, вечно чем-то недовольные, так и норовят брызнуть кислым ядом. Целый месяц ей придется батрачить. А плату обещали символическую.

Этот паренек — единственное утешение. Он почти ее не знает, она его — тоже. Соф от этого незнания легче. Он показывает ей свои очередные арты на бетонных и кирпичных стенах. Город хоть и угрюмый, но под вечер, когда наполняется свечением уличных фонарей, становится дружелюбнее. Уютнее. А подозрительные солдатики на каждом шагу затмеваются сумерками. Не бросаются в глаза. Он рассказывает ей о своих выходках. Проводит экскурсии по городским закоулкам. Но иногда тянет какими-то дворами. Чтобы нацгвардейцев лишний раз избежать.

«Оборванец», — приходит ей на ум.

Неумелый бунтарь. Веселый, глупый. Так и норовит рассмешить ее. Хотя она сама-то… Как бы ни старалась, такая же.

Но Соф всегда пыталась держаться города. Хотела вытравить деревню из себя. В универе пришлось.

Легкий влажный ветер. Набережная. Они расхаживали по потрескавшийся бетонной плитке. Шум прибоя. Черная река, в которой отражаются, словно в зеркале, очертания исторических изб и усадеб. Мост, удивляющий своей помпезностью. Отголоски эпохи. Волга.

Они настолько были увлечены общением, что позабыли самое главное.

— А зовут-то тебя как? — спросил парень с улыбкой на лице.

— Соф. А тебя?

— Слава…

Соф рассмеялась. Не от имени, а от того, что никто из них даже не вспомнил задать этот вопрос прежде.

— Я смотрю, ты приезжая. Откуда сама? Раньше я тебя никогда не видел.

— Я уже бывала в этом городе. Но живу в поселке. Далеко отсюда…

— Точно… Сейчас всех из поселков и деревень в города привозят…

Ну вот. Соф пришлось вспомнить, из-за чего она здесь.

— А ты не знаешь почему? — Она решилась продолжить эту неприятную для нее тему. Парню явно что-то известно.

— Ну… Политика у них такая теперь. Прибывшие так говорят делать. Но я-то знаю… Так людей проще контролировать.

— Контролировать?

— Да! В последнее время что-то происходит. Непонятное.

— Я тоже заметила.

— Ну вот! И знаешь… Об этом нужно говорить. Ну, я так считаю. Та эмблема, про которую ты спрашивала, является пометкой. Что-то вроде гражданской позиции. Вот, смотри!

Парень достает звенящий баллончик краски. Аккуратными штрихами распыляет кислотно-зеленый оттенок на кирпичной стене. Без сожаления и зазрения совести. Спустя пару минут он отпускает испачканный палец с сопла.

Это был извивающийся символ. Словно заглавная буква красной строки из детских книжек. Вензеля окутывали ее контуры. И только разглядывая очень внимательно, становилось ясно, что это буква «А».

— И что она значит? — Соф сморщила нос от химического запаха.

— Независимость. Ничего сверхоригинального, — улыбнулся он.

— А это кто?

На рисунке, помимо беспорядочных закорючек, было еще кое-что. Силуэт человека, прямо под буквой. Темный, еле различимый.

— Говорят, что есть один человек, который стоит за всем этим. Таинственная личность. Это, конечно, всего лишь что-то вроде легенды, но считается, что он может и остановить творящееся вокруг.

— Интересно…

Разговор вгоняет в тоску. Проблем и так хватает. Соф, конечно, размышляла о происходящем. Как-никак событие мирового масштаба и всё такое… Но сейчас у нее другие, первоочередные проблемы. О которых она опять себе напомнила. Нат. Нужно возвращаться. Как она там?

— Ладно… Была рада поболтать. Но мне надо домой.

— Уже? — расстроился он. — О’кей, я провожу тебя.

Соф замерла в подъезде. Дверь захлопнулась за ней уже несколько минут назад, но она так и не сдвинулась с места. Слава поцеловал ее на прощание.

Она не подала виду перед ним. Лишь кокетливо повела бровями, заставив его покраснеть, как-то по-глупому попрощаться и уйти прочь.

Девушка улыбалась. Рядом с ним она вспомнила, как это делается…

— Наш общий союз «Содружество» официально начинает работу! И я бы хотел поздравить всех, кто к этому причастен. Я надеюсь, наши взаимоотношения будут плодотворными и долгосрочными. И нам никто не посмеет помешать…

Широкоплечий парламентер взмахивает фужером, наполненным игристым вином, в сторону телезрителей. Довольное красновато-синее лицо блестит улыбкой. Словно он делит этот момент вместе со всеми, кто находится по другую сторону экрана.

Соф вернулась домой. Она не хочет ни слышать, ни видеть этих физиономий. Но «ящик» стал единственным источником информации и развлечений.

Однако на этот раз ее встретил не только лепет неумолкающих политиков и псевдоспециалистов с экрана.

— Твою мать! Неужели ты никак не поймешь?

Знакомый мужской голос. На кухне развернулись настоящие дебаты, судя по тону.

Она выглядывает из-за стенки.

Саша — красный как помидор. Жестикулирует и не может найти себе места. Его жена склонила голову. Будто у нее иссякли все силы и она решила сдаться, сидя возле кухонного стола и разглядывая бамбуковые подтарельники.

И мужчина. Точнее, его спина — отсюда не видно, кто это.

Соф не решилась объявить о себе. Кажется, никто и не услышал, как она вошла в квартиру.

— Олег, я должен был это сделать! — Саша вновь начал взмахивать потными ладонями, тряся в воздухе толстыми пальцами.

Олег… Вспомнилось. Это тот самый мужчина, что помог им выбраться из города. Точнее, пытался помочь.

— Ну и чем это закончилось? — бросил в ответ гость.

— Это я хочу тебя спросить! Какого хрена они себе позволяют? Что вообще теперь происходит? Почему нас заставляют батрачить на каких-то идиотских работах? Не хочешь мне ничего объяснить⁈

— Я не знаю, что у вас там приключилось. Но я предупреждал, что город покидать нельзя! Но даже теперь, после всего, ты идешь на глупости!

— Саша, успокойся… — жена присоединяется к спору.

— Маш! — неожиданно для всех выкрикнул Саша. Злобно.

— Что? — Она не собирается умолкать. Огрызнулась на него.

— И что, по-твоему, мы должны сделать? — нервно дернулся он. — А?

— Ничего!

— То есть забыть? Закрыть глаза? На то, что происходит вокруг? Забыть, как мы сюда попали? Сделать вид, будто всё как и раньше? Только вот это ни хрена не так!

— Ну и что ты собираешься делать? — тряхнула головой Мария. — Снова попытаешься нас вытащить хрен знает куда? И чем это тогда закончилось?

— Что ты такое говоришь? Хочешь обвинить в случившемся меня? В том, что произошло в деревне? Это как раз таки подтверждает, что нам нужно валить отсюда!

— Куда?

— Это хороший вопрос. Я его решаю!

— Решает он! Почему ты так рвешься на неприятности?

— Потому что вижу, куда всё катится! Поэтому мне нужно поговорить с Никитой!

— С Никитой? А он здесь при чем?

Все скривили удивленные лица. Соф в том числе.

— Он — тот самый, мать его, ученый! Который обнаружил сигнал! И этот сукин сын ничего нам не сказал!

— Так, подожди, Саш… — Олег решил присесть на стул.

Саше и вправду будто удалось заставить всех задуматься. Хоть пока никто до конца не понимал, о чем он говорит и к чему это.

— Извините…

В этот момент у Соф остановилось сердце. Пока она наблюдала со стороны за эмоциональным конфликтом, успела забыться. И когда кто-то дотронулся до ее плеча и тихонько извинился, вздрогнула, словно ей в спину воткнули нож. Медленно обернулась.

Перед ней предстал всё тот же хорошо знакомый ей командир. Угловатая форма. Щетинистое лицо возвышалось над девушкой.

Она попятилась. Показались еще двое. Вооруженные люди, как будто пара телохранителей. Закрытые масками лица. Словно две статуи. Бесстрастно глядели в никуда. Лишь вперед.

И только теперь она вспомнила, что забыла запереть дверь.

Неожиданный визитер прошествовал мимо. Заставил пропустить, чуть не снеся с пути. Не торопясь, уверенной походкой вошел в кухню.

— Здравствуйте, — произнес он холодно.

Теперь уже и все остальные хлопали глазами. Никто не ожидал такого появления.

Олег, словно почувствовав загривком, вскочил с места, обернулся и неуклюже отдал честь:

— Здравия желаю!

В глазах у него страх. Это мог прочесть каждый.

— Олег Михайлович… Рад вас видеть. Решили провести выходные с друзьями?

— Я уже ухожу…

— Нет-нет… Что вы. Я и с вами пообщаюсь заодно.

Он словно хищник. Играется со своей добычей, которой в любой момент может переломить шею.

Соф вросла в пол. Как и все остальные, застывшие на своих местах.

— Соф, я вас обрадую. Скажите девочке, чтобы собирала вещи, поедем к родителям. А пока…

По всему телу пробежали мурашки. Она остолбенела окончательно. Он обратился к ней непринужденно. Произнес команду, как ни в чем не бывало, и повернулся в сторону кухни. Продолжил что-то говорить.

Паника. Беспомощность. Она тяжело дышала, пыталась совладать с собой. Но тщетно. С каждой секундой всё хуже. Стены давят. Пот прошибает. Что делать? Что это значит? Ей ничего не оставалось, кроме как продолжать стоять на месте. Наблюдать. Гадать, что будет дальше.

— Интересно… — говорил между тем Владимир, обводя взглядом маленькое помещение. — Знаете, я всегда даю людям возможность. Возможность высказаться. Задавая вопрос, надеюсь на честность. Ведь теперь, в нашем новом обществе, честность — одна из основополагающих ценностей. Люди объединяются в надежде на искренность. Мир объединяется…

Командир отодвинул один из стульев и уселся. Попытался принять более удобное положение, но, судя по всему, ему это не удалось. Он скрестил ноги. Молчаливо поглядывал на каждого. Продолжил:

— Понимаете, наш мир теперь будет наконец правильным. Это действительно воодушевляет. Но некоторые, что вполне нормально, боятся изменений. Боятся чего-то нового. Этот первобытный страх преследует нас. С ним необходимо бороться…

Соф переключила внимание на Сашу. Он молчаливо пережевывал ситуацию. Посмотрел на нее испуганно. Ведь знал, почему Соф всё еще здесь.

— Александр! — невозмутимо продолжал командир. — Мы же договорились. А вы вот так поступаете…

— Что вы имеете ввиду? — осторожно откликнулся тот.

— Ну как что? На вас жалуются. Не хотите выполнять свои обязанности. Ругаетесь со всеми. Уборка города — не такая уж сложная задача. Однако вы постоянно чем-то недовольны…

Саша напряг скулы. Ничего не отвечая, выслушивал самодовольного Владимира. Иногда переглядывался с Соф, которая, напряженная словно струнка, стояла позади.

— Хм… — командир развернул лицо в сторону девушки. Пытался поймать ее глаза. — Почему вы всё еще здесь? Или у вас есть причины, по которым вы сейчас в панике? Верно?

Соф стиснула зубы. Ей хочется исчезнуть. Испариться в воздухе, только бы не видеть этого самовластного ублюдка. Она понимает, что это игра. Он пытается выпытать правду, словно у маленького ребенка. Но игра эта затянулась, и подобное издевательство может себе позволить только самый настоящий монстр.

— Что такое? Язык проглотили?

Командир внезапно встал — так резко, что опрокинул стул. Вновь повернулся к Саше.

— Ладно! Я продолжу! Многие люди не заслуживают доверия. Большинство. Но теперь положение вещей должно измениться. Наше новое общество не терпит лжи и глупости!

И он хлопнул по столу своей огромной пятерней. Всё, что было на этом злосчастном столе, с грохотом подскочило вверх.

— Когда я спрашивал вас, где родители той маленькой девочки, что вы мне ответили? Не знаете? Брехня! — Владимир в ярости выл во всю глотку. Резкая смена настроения заставила подпрыгнуть каждого в комнате. — Вы были там! Знали! Знали, что они мертвы, и ничего не сказали!

Он вновь развернулся. Красные, выпученные глаза смотрели на Соф, что медленно пятилась подальше. Только бы Нат этого не услышала. Пожалуйста, только не это…

— Ну что? Может быть, скажешь ей об этом?

Лицо Соф сковывает судорогой. Ей хочется зарыдать от страха. Но она держит эту пружину. Отступает всё дальше от разъяренного командира. Молит Бога, чтобы Нат в соседней комнате не услышала правду. Чтобы она не узнала о самой страшной трагедии в своей жизни вот так — от какого-то самозванца в погонах. Пожалуйста, только бы она не услышала…

— Теперь вы усвоили важный урок. Меня не обмануть. — Голос поутих. Командир пригладил ладонью волосы, пытаясь отдышаться. — Александр, вы пойдете со мной. Олег Михайлович — тоже. Будем выяснять, почему вас так друг к другу тянет…

— Что? Зачем? — Голос Марии будто скукожился в маленькую точку. Он прозвучал совершено незнакомо.

— Не волнуйтесь. Это ненадолго…

Теперь к ним вошли еще двое. Два вооруженных человека дали понять, что их намерения вполне серьезны и настойчивы.

— Не переживай, Маш. Всё нормально… — Саша оставался невозмутим. Он смотрел на командира, как на надоедливую истеричку после очередного скандала. Самостоятельно пошел к выходу, опередив всех.

Когда он проходил мимо Соф, внезапно положил руку ей на плечо, будто успокаивая. Это выглядело совершено неуместно: ведь он, как никто другой, понимает, что жалости ей не нужны. Но суть была не в этом. Она почувствовала, как его вторая рука скользнула в карман ее джинсов. Лишь на секунду. Никто этого даже не заметил.

— Уходим, ребята, — обратился командир к подопечным.

Саша побрел в сторону выхода в сопровождении солдат.

— А с вами я разберусь позже… — пробурчал командир напоследок, шагая мимо Соф, застывшей словно статуя. Он вышел последним, замыкая строй.

Дверь захлопнулась. Тишина.

Марию заклинило. Она сидела возле кухонного стола. Стеклянными глазами смотрела на Соф.

Но девушка не собирается отвечать на вопрос, который написан на лице у Марии.

В кармане джинсов что-то легонько кололо ногу. Нащупав пальцами, она поняла, что это смятый листок бумаги.

«Проспект Кирова 27. Квартира 8», — сообщал кривой почерк.