Прикосновение (СИ)

Глава 25 Фекла

Мальчик спокойно наблюдал, как Диара подсаживается к нему и берет пару чистых листов бумаги. Примостив их на своей сумке, она начала рисовать. Кружочек — личико, глазки, носик. На странице множились однообразные лица. Без эмоций и улыбок. Мальчик продолжал равнодушно следить за происходящим, не делая никаких попыток взять карандаш и нарисовать что-то свое.

Шая подошла ближе. В монастыре детям тоже давали карандаши. Монашки и послушницы никогда не рисовали за пациентов, могли помочь, но не рисовать. А Диара, нарисовав с десяток одинаковых рожиц, начала их преображать. Одному удивленно изогнула брови, и яркая эмоция оживила рисунок. Мальчик перевел взгляд с бумаги на девушку, но та, не глядя на него, продолжала менять скучные лица.

Рожицы смеялись, удивлялись, то сосредотачивались, то мечтательно закатывали глазки. Мальчик реагировал на них спокойно, и Дия перешла к негативным эмоциям. Рожицы стали обижаться, хмуриться, плакать и злиться. Мальчик всё чаще посматривал на Дию, видимо, пытался понять, какие эмоции возникают у самой девушки, но сам оставался сродни пустой рожице. Ни улыбки, ни удивления, ни страха.

Дия резко смяла рисунок. Она мяла его долго, превращая в шар, и на ее лице был гнев. Мальчик стал походить на пружинку, готовую сорваться с места. Шая с беспокойством обернулась на магистра. Что делает Дия? Почему, желая рассмешить мальчика, она, наоборот, пугает его? Но магистр только наблюдал и был абсолютно спокоен. Он отслеживал, что делала Диара. Видел, как рисунками она пыталась всколыхнуть в теле мальчика знакомые эмоции. Вот только хорошего отклика не было, и Диара перешла к странной магии. От девушки так и веяло озорством, несмотря на довольно хмурый и даже злой вид.

Именно эта негативная реакция заставила мальчика отшатнуться и постараться выдавить из себя улыбку. Но беспокойный взгляд, что он бросил на магистра Певера, только подчеркнул ее фальшивость. Сама же Диара, недовольно хмыкнув, сделала вид, что набирает из воздуха невидимую субстанцию и резко бросает ее в ребенка.

Мальчик вздрогнул. Он был очень медлителен, потому Дия не промахнулась, и раздался смачный хлопок. Неожиданно для всех нос у ребенка стал расти невероятно быстро, и ему пришлось поддержать его рукой, чтобы сохранить возможность держать голову прямо. Изумление теперь плескалось в глазах ребенка. Он тыкал нос пальцем и смешно скашивал глаза, пытаясь его разглядеть. Шая вскрикнула, когда нос невероятно изогнулся и, казалось, стал к ней принюхиваться. Такая бурная реакция привлекла внимание остальных мальчишек.

— Вот это шнобель у Ника! — восхитились маленькие пациенты.

Вскочив со своих кроватей, они окружили малыша и по очереди тыкали в нос пальцами, восторгаясь его размерами. Сам же мальчик пытался прикрыться и уйти от неуемного внимания старших по возрасту ребят. Его нижняя губа задрожала, и Шае показалось, что он сейчас заплачет. Девушка решила вмешаться. Было невыносимо видеть, как маленький ребенок переживает из-за чужого смеха. Но магистр остановил ее.

— Наблюдай, — велел он. — Любой яд Проклятых подавляет эмоции. Как правило, хорошие, позитивные уходят первыми. Со временем уходят и плохие. И целителям очень трудно расшевелить пациентов. Но когда эмоции возвращаются, то становятся очень сильными. Своим проявлением будоражат тело и душу. Тем самым заставляя человека сопротивляться отравлению.

— Но маленький Ник не смеётся!

— Ник давно не показывает никаких эмоций. Дия не просто рисовала рожицы, она ловила отзвуки изображаемых эмоций и стала воздействовать на те, что получили более яркий ответ. Но целью Диары все же остаётся смех. Жди. Я уверен, она скоро все исправит, — заметил магистр, видя, как девушка наклоняется к мальчику и что-то шепчет на ухо.

Взгляд ребенка стал спокойней, слезы ушли, зато появилось нечто вроде интереса или азарта. Ухватив свой нос двумя руками, он довольно сильно потянул его в сторону, и тот с тихим хлюпом оторвался от лица, превращаясь в странную желеобразную массу. Недолго думая, Ник запустил ее в своих обидчиков, и полупрозрачный комок попал одному из них в голову. Похожая на студень субстанция уже через секунду приняла розовый цвет и увеличила детское ухо до гигантских размеров. В отличие от Ника, мальчик не испугался, а наоборот, восторженно заявил:

— Ого! Смотрите, какое огромное! Еще бы, такое второе, и я точно смог бы летать!

Более догадливый, чем Ник, мальчик быстро понял, как можно снять волшебную массу. Потянув ухо в сторону, довольно легко оторвал его от головы и с интересом рассмотрел полупрозрачную массу.

— Мне! Мне кидай! — загалдели мальчишки, желая получить в свои руки волшебную игрушку.

Не прошло и минуты, как в палате началась веселая игра. Дети ловили субстанцию то головой, то ногами. То отращивали себе огромный живот, то невероятной длинны пальцы, то усаживая массу себе на макушку, отращивая вторую голову. Мальчишки хохотали и продолжали перекидывать магию друг другу. Шая решила вмешаться. В палате становилось очень шумно, а главный виновник продолжал спокойно сидеть рядом с Диарой и наблюдать за остальными детьми.

Вот только дети расшалились и теперь стали кидать субстанцию так, чтобы девушка не смогла ее перехватить. В пылу игры слизь сделала невероятный кульбит и приземлилась на нос магистру. Огромный шнобель, выросший на его лице, заставил всех замереть. Дети испугались, что им влетит за излишнюю дерзость. Шая замерла, пытаясь подобрать слова и защитить ребят от грядущего нагоняя.

И среди всей этой тишины неожиданно зазвучал смех Ника. Мальчик, показывая на магистра пальцем, так звонко и заразительно смеялся, что и сам целитель не сдержал улыбки.

— Ну, всё! Моя месть будет страшной, — заявил он, снимая с лица огромный нос и обводя всех грозным взглядом.

Вот только его плохо скрываемая улыбка заставила детей со смехом прятаться под одеяла и просить пощады. Ник, забравшись на кровать, прятался за Диару, а та молила магистра всех простить, замечая, что такой нос ему очень шел, и зря он его снял. Это заставляло детей вновь смеяться. На шум прибежали остальные целители лекарни, и магистру пришлось принять вид невозмутимого ректора и отдать игрушку повеселевшей малышне. В этот раз Ник уже не сидел в стороне и, спрыгнув с кровати, побежал к остальным. Магистр поманил девушек к себе.

— Изумительно сработало. Что это такое?

— Обработанное заклинание Сфокла. Мы на границе его Фёклой называли.

— Сфокла? — Шая нахмурилась. — Но это заклинание увеличения.

— Так я и говорю: «обработанное». Бумага — стабилизатор изменения. Делает его более осязаемым и плотным. Добавила элементы липучки и зеркальной идентичности. Чтобы увеличивал определенный участок тела. На границе игрушек мало, приходится фантазировать. Я вообще-то не собиралась его делать. Но мальчик словно закрыл все свои эмоции и ни на что не реагировал.

— Он не улыбался с тех самых пор, как его привезли к нам солдаты с границы, — заметил магистр, оглядываясь и видя, как Ник прижимает Фёклу ко рту, от чего его улыбка увеличилась и закрыла нос. Веселые глаза щурились от удовольствия. — Всё, что удалось выяснить — родители погибли у него на глазах. Другой родни у него нет, и только игрушка на кровати — единственное воспоминание о семье. Рад, что вам удалось их растормошить. Давно не слышал в этих стенах такого искреннего смеха.

— Получается! — загорелась Шая. — Маленького Ника можно спасти?

— Пока он смеется, надежда есть. Но пока мы не знаем, как это можно сделать, — спокойно заметил магистр.

— Я обязательно найду такой способ, — решительно заявила Дия.

— Верю, — кивнул магистр. — Будут предложения — говори. Обсудим и попробуем.

— А как же с остальными? — спохватилась Шая. — Там же еще двое мальчиков, с отравлением желудка.

— Такое происходит при поедании отравленных ягод, — спокойно заметила Диара. — Самый быстрый способ — четыре дня кормить их только плодами пыльцовки. Но они омерзительны на вкус. Дети явно будут юлить и пытаться их выплюнуть.

— Но пыльцовка — это священное дерево! — возмутилась Шая. — Оно растет только на священной земле, и ее плоды несут в себе частицы священной магии!

— И именно это дает ее плодам свойство разрушать желудочный яд, — заметил магистр Певер. — Только вот детский желудок много плодов не принимает. Все, что нам остается — поить маленьких пациентов разбавленным соком из этих плодов. Но эффект от такого лечения очень медленный.

— А его можно ускорить? — вдохновилась Шая. Желая, во что бы то ни стало спасти детей.

— Пока не известно. Могу точно сказать, что поражение желудка затронуло только кишечник. Значит, яд ограниченного действия, — пояснил магистр. — Рано или поздно лечение сработает. И раз вы так заинтересовались этими детьми, то вот вам первое задание. Поработайте с магистром Лишманом и попробуйте создать средство, которое будет так же эффективно, как плоды пыльцовки, но пригодное для детей.

— А Ник? — тут же вмешалась Дия.

— Вы можете навещать мальчика, играть с ним. Но если что-то придумаете по поводу его спасения, то сначала это обсуждается со мной и, после моего одобрения, претворяется в жизнь. Все ясно?

— Да, магистр, — хором ответили девушки.

— Хорошо, тогда пойдемте. Познакомлю вас с остальными пациентами и заодно Теодора проверим, которого вы вчера спасли.