Принц Эрик. История любви и проклятия

16 Гость

Это был хвост. Рыбий хвост. У Норы хвост. Мгновенье назад человек, а теперь русалка? Это имеет какое-то отношение к кровавому приливу, или... Мысли метались у Эрика в голове похлеще заколдованных угрей.

– Нора, помоги же мне. На истерику ещё будет время. А сейчас нам пора, и я затащу тебя на корабль, сколько бы конечностей у тебя ни было, – крикнул Зауэр.

– Истерику? – Нора била и шлёпала хвостом по поверхности океана, забрызгивая Зауэра на полпути к ней по верёвочной лестнице. – Истерику?!

Нора извивалась в воде. Её хвост был такого же глубокого синего цвета, как океан или вечернее небо, а чешуя мерцала, будто звёзды. Казалось, хвост был длиннее, чем прежде ноги, а широкие плавники окаймляла перламутровая мембрана, волочившаяся по волнам, словно шлейф. Нора держалась на плаву, не прилагая усилий, но словно не могла справиться с новыми мышцами. Волны, казалось, подхватывали Нору, а не врезались в неё, как в случае с Габриэллой.

Ванни попятился от борта, схватившись за голову, споткнулся об угря и чуть не упал, бормоча себе под нос что-то про ведьм и магию. Члены экипажа по всему кораблю таращились вниз на Нору с ужасом и любопытством.

– Видишь? – сказал один из пиратов вперёдсмотрящему, который спустился, чтобы разглядеть Нору получше. – Вот почему штормы нам нипочём. Благословение царя Тритона.

– Это всё кошки, – возразил другой.

– Нет-нет-нет. Я видел, как девчушка плавала раньше. Всё время у неё были две ноги.

– Так ведь то было в озере. Не в море.

Эрик покачал головой и снова опустил взгляд на Нору с Габриэллой. Нора продолжала вертеться в воде, ощупывая пальцами шею.

– У меня есть жабры? – спросила она Габриэллу, обращаясь к ней с хмурым видом.

К Габриэлле медленно возвращалось самообладание, и она обхватила шею Норы руками. Девушки тихо обменялись парой слов. Хвост Норы рассекал воду позади неё, поблёскивая всякий раз, как колыхалась вода. Габриэлла слегка отплыла от неё. Нора кивнула.

– Зауэр? – спросила она. – Что, если я не могу забраться на корабль?

– Если не можешь карабкаться, я тебя подниму, – сказал Зауэр и потянулся к ней. – Плыви сюда. Нужна вода – я наполню бочку из моря. Мы что-нибудь придумаем. Давай просто уберёмся отсюда.

Эрик поднялся на ноги и посмотрел на них.

– Возможно, всё вернётся на круги своя, как только отплывём от острова подальше.

Нора простонала. Габриэлла подплыла поближе к ней и принялась осматривать её хвост.

– Ничего ведь не болит?

– Нет, – ответила Нора. – Но ощущения странные. Всё иначе.

– Ты впервые в море, с тех пор как чуть не умерла. А тот человек, который тебя растил, говорил, что тебе ни в коем случае нельзя возвращаться. – Габриэлла незаметно подталкивала Нору к верёвкам. – Возможно, когда вылезешь, превратишься обратно.

Нора невесело кивнула и подалась к Зауэру.

– Эй, Нора! – окликнул её один из пиратов у борта. – Я возьму твои зелёные сапоги?

– Через мой труп, – крикнула Нора.

Зауэр резко повернул голову и уставился на команду.

– Разве вы не должны сейчас готовиться к отплытию?

Пираты разбежались по палубе.

Нора закрыла лицо ладонями, хвост под ней нервно подёргивался. Она кивнула:

– Идёт. Я поднимусь, а там сообразим, что со мной.

Сильный всплеск всколыхнул воду вокруг них.

– С тобой всё в порядке, – произнёс низкий голос.

Нора крутанулась так быстро, что хлестнула Габриэллу по ногам хвостом. Эрик всмотрелся в волны за бортом, а Ариэль удивлённо пискнула. На некотором расстоянии от них вертикально в воде держался мужчина. В океане под ним шевелился длинный изумрудно-зелёный хвост.

– Происходящее вполне объяснимо, – продолжил он. – Дети двух миров имеют способность жить и там, и там.

– Дети чего? – переспросила Нора срывающимся голосом. – Кто вы?

– Меня зовут Малек, – ответил мужчина, рассматривая её. – Речь о твоих родителях. Один из них был человеком, а второй – из морского народца.

– Без обид, но я тебя не знаю, – сказала Нора и поплыла к Зауэру с Габриэллой. – И верить тебе на слово не собираюсь.

Мужчина склонил голову набок. Иссиня-чёрная кожа в крапинках соли подчёркивала бирюзовый блеск чешуи зелёного хвоста. Тёмные косы были собраны на макушке в аккуратный пучок, пряди украшали мелкие ракушки. Из левого уха свисала бусина из синего стекла. Чёрные глаза смотрели на них сквозь прищур, словно мужчина не привык к солнцу. Он кивнул, негромко смеясь.

– Само собой, – сказал он. – Извини. Я забегаю вперёд.

Он казался вполне реальным и говорил достаточно убедительно. И всё же нужно быть начеку, ведь они имели дело с ведьмой, постоянно обводящей людей вокруг пальца.

– Откуда ты? – спросил Эрик. – Как нам понять, что ты не заодно с ведьмой?

– Это с ней-то? – Он практически выплюнул эти слова. – Она годами держала меня здесь в заложниках!

– Пещера, – пробормотала Габриэлла.

Малек кивнул и произнес:

– Да, когда она оставляла меня на острове одного, то заточала в пещере под лагуной. Видимо, кто-то из вас что-то сломал. Так чары были разрушены, и я смог сбежать.

Зауэр взглянул на Эрика.

– У нас есть время всё обсудить?

– Не думаю, – ответил Эрик. – Разве что вы знаете способ определить, не морская ли ведьма перед нами.

– Может, я поднимусь? – предложил морской гость. – Тогда я буду всецело в вашей милости.

– Если только ты не волшебный, – заметил Зауэр.

– Уверяю вас, это не так, иначе я бы уже давно выбрался из пещеры. – Голос Малека походил на тихий шорох песчинок, которые перекатываются друг через друга но время прилива. – Я расскажу вам всё, что знаю про ведьму, если поможете мне сбежать из этого проклятого места.

Зауэр кивнул и сказал:

– Нора, тебя поднимем первой.

Она оглянулась на Малека и спросила:

– Ты уверен, что я превращусь обратно в человека?

– Непременно, – успокоил её Малек. – Вообще, детей двух миров учат управлять процессом. Тогда трансформация становится такой же естественной, как дыхание. Большинство подобных тебе превращаются всякий раз, как входят в море или выходят на сушу. Однако это в известной степени поддаётся контролю. Суть в том, что у тебя должен быть выбор. Просто поднимись на корабль. Вот увидишь.

Быстро покинуть Остров Росы и его прибрежные воды никак не удавалось. Эрик и Ванни помогли Габриэлле забраться обратно на корабль, пока Нора с тревогой наблюдала за ними снизу, у верёвки. Она покружила в океане, пока Зауэр не спустился по лестнице достаточно низко, чтобы Нора смогла ухватиться за его плечи. Когда хвост Норы оказался у всех на виду, на палубе воцарилось тревожное молчание. Это вам не буйство стихии и даже не клубок электрических угрей. Малек то и дело взволнованно поглядывал на остров. Ариэль бросила ему другой трос.

– Я была в брюках, – буркнула Нора, когда Габриэлла перетаскивала её со спины Зауэра через борт. – Куда подевались мои вещи?

Зауэр усмехнулся:

– Кто-нибудь, принесите, пожалуйста, одеяло для Норы.

Нора изогнула хвост и прикоснулась к кончику плавника, проводя пальцами по тонким перепонкам.

– Во всяком случае, кораблекрушения тебе не страшны, – заметил Эрик. –И он довольно симпатичный. Не находишь, Габриэлла?

– Изящный. – Габриэлла опустилась на колени рядом с Норой и укутала её в большое одеяло. Она мягко ей улыбнулась. Эрик впервые видел, чтобы Габриэлла так на кого-то смотрела. – Спасибо, что нырнула за мной.

Нора хмыкнула и стащила с шеи Габриэллы зелёный платок.

– Я ещё не решила, стоило ли оно того.

Как и обещал Малек, ноги Норы вернулись, когда последние капли морской воды стекли с её тела. Они видели кончик хвоста, торчавший из-под одеяла. Чешуя сошла, словно перья с птицы, оголяя босые ступни. Нора встряхнула ногами и пошевелила пальцами. Ариэль смотрела, заворожённая превращением.

Зауэр взглянул на Нору ещё раз, чтобы убедиться, что она в порядке, после чего вернулся к лееру.

– Малек, значит?

– Верно.

– Можем спустить шлюпку и начерпать в неё воды, – предложил Зауэр. – Или, если хочешь, поднимайся на борт.

– Спасибо. Я поднимусь, но мой хвост, в отличие от Нориного, не превратится в ноги. Никакой грации. – Малек ухватился за лестницу и начал подтягиваться на руках. – И всё же благодарю за заботу.

Команда держалась подальше от Малека, все были охвачены благоговейным трепетом и страхом. Отдавая команды, Зауэр направил корабль обратно в туман. Кто-то принёс Норе сменную одежду, и вскоре она в компании Зауэра, Ариэль, Ванни, Габриэллы и Малека направилась в капитанскую каюту. Эрик медлил, насквозь промокший и сбитый с толку. Он несколько раз вдохнул, чтобы прояснить голову.

–Уж не знаю, благословенно или проклято это путешествие, – пробормотал вперёдсмотрящий, откидываясь на снасти.

– Нора замолвит за нас словечко перед морем, – ответил другой пират. Похоже, простой люд, верящий в суеверие, быстро привыкал к чудесам.

Эрик прислонился к двери капитанской каюты. Как это, должно быть, приятно, так просто относиться к будущему. Наконец принц присоединился к остальным внутри. Малек расположился рядом с маленьким балкончиком, выступавшим с кормы корабля, морские брызги проносились у него за спиной. Нора сидела на кровати полулёжа, уставившись на свои ноги. Ванни тоже смотрел на них, разинув рот.

– Кто-нибудь из нас ещё может тайно быть морским обитателем? – спросил он.

Эрик покачал головой. Зауэр придвинул стул поближе к Норе и сел на него верхом.

– Что ты можешь поведать нам об Острове Росы и живущей там ведьме? – обратился он к русалу.

– Совсем немного, – сказал Малек. – Последние семь лет я провёл там в заточении.

– Семь? – Габриэлла села на стол и закинула ноги на стул. – Как?

– Я был и остаюсь, пока не истечёт срок контракта или пока она не умрёт, расплатой за сделку с ведьмой, которую нарушили моя сестра Мириам и её возлюбленный Эндриа. – Малек сцепил пальцы перед собой и расправил плечи, в такой позе Эрик частенько видел Гримсби. – Он был человеком, а она русалкой, но они любили друг друга. Он ходил под парусом, чтобы увидеть её, каждый день в течение двадцати лет, а затем однажды решил, что хочет присоединиться к ней под волнами. Для этого ему пришлось заключить сделку с ведьмой: она пообещала превратить его в русала. Цена услуги – душа, которую она взыщет после.

Рука Ариэль потянулась к сердцу. Эрику этот жест был понятен. История была очень романтичной: отчаянная сделка, заключённая во имя любви. Эрик раньше и сам был падок на такие сюжеты.

– И той душой был ты? – недоумённо спросила Нора.

Малек покачал головой:

– Нет, то была моя племянница, их первенец, но Мириам и Эндриа сбежали с ней. Всякое колдовство имеет свою цену, которую непременно нужно заплатить. Если этого не сделать, колдовство всё равно возьмёт своё. Эндриа был умным человеком. Он полагал, раз умеет читать и писать, в отличие от большинства из русалочьего племени, то позаботится о том, чтобы условия сделки с ведьмой были ему выгодны. Видите ли, все её договоры заключаются письменно. Он ошибся и был убит, когда помогал Мириам с побегом. Мириам, судя по тому, что ведьма рассказала мне после, попалась у самого берега. Ведьма решила проучить Мириам и убить её дочь, вместо того чтобы забрать у неё душу.

Эрик сглотнул. Вот так демонстрация силы: душа девочки значила так много для Мириам и так мало для ведьмы, что та была готова идти до конца и убить девочку, если это принесёт её матери больше боли. Тогда, раз ведьма работает с душами, кем же был призрак его матери?

– Если ведьма не могла заполучить мою племянницу, она не должна была достаться никому, – сказал Малек. – Однако Мириам успела вытолкнуть девочку на берег, где ведьма не могла до неё добраться. Мириам поплатилась за это жизнью. Ведьма часто потчевала меня этой историей. После того как я оказался в ловушке, наткнувшись на неё много лет спустя, когда разыскивал сестру.

Зауэр пристально посмотрел на Нору. Его лицо было непроницаемо.

– Вот так история.

– Я не подозревал, что ведьма может превращать людей в русалок, как в случае с Эндриа, – сказал Эрик. – Это обычное дело? Превращение человека в русалку?

– Довольно обычное, – ответил Малек. – Правда, теперь такое случается всё реже: большая часть морского народца спустилась в воды поглубже. Трансформация – недешёвая магия, судя по тому, что я узнал за последние годы. И она требует высочайшего уровня мастерства, которым может похвастаться не каждая ведьма. Эта высокомерна, но её самонадеянность небезосновательна.

Ариэль фыркнула и отмахнулась от удивлённых взглядов. Кислая мина на её лице говорила Эрику ярче всяких слов: Ариэль соглашается с данной Малеком оценкой ведьмы весьма неохотно.

– Ты мне кого-то напоминаешь, – сказал Малек, и Ариэль напряглась.

– Извините. – Зауэр поднял руку и глубоко вдохнул. – Эта ведьма может превращать людей, в кого те пожелают, но почему-то не берёт за это деньги? Представляете, сколькие охотно вывернули бы карманы?

– Да, вот только она. не стремится помогать людям, – протянул Малек. – Доброта явно не её сильная сторона. Плата, которую она взимает, – как правило, нечто для неё недосягаемое и то, что намного превышает всякую разумную цену. Она получает огромное удовольствие, используя души, зная, какой ужас это вселяет в окружающих. И хотя сама ведьма страдает от того, что общество её отвергает, она просто обожает мучить своих жертв. Проклятия также приводят её в восторг. Однако прибегает она к ним нечасто, поскольку у проклятого всегда остаётся шанс спастись. Как правило, их она приберегает для знати, чтобы хорошенько нажиться на них после, когда те сломаются и начнут умолять её снять чары. Таких случаев было не больше пяти.

Ариэль вздрогнула.

– Откуда ты всё это знаешь? – спросил Ванни. – Она что, сидит и треплет языком, как какой-нибудь злодей в пьесе?

– Да, постоянно, – ответил Малек прямо. – Полагаю, она одинока, а тот, кто не станет тебе возражать, – отличный слушатель. На острове ещё есть души, удерживаемые ею в заточении. Вот только говорить они не могут. Она хранит их в виде полипов и отпускает в образе призраков, только когда ей нужно больше душ. Говорит: «Так они смотрятся лучше».

Эрик глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Столько всего, и ничего хорошего. Эта ведьма гораздо хуже, чем он думал. Берёт непомерную цену за то, что, как ей известно, может изменить или спасти кому-то жизнь. Принимай она обычную плату, давно бы обогатилась. Однако ей, судя по всему, интересна власть другого толка. Он был прав, когда решил, что её нужно остановить, и ошибался, когда считал, что это будет легко.

– Ведьма, – сказал Эрик. – Она из морских обитателей, верно?

Теперь это казалось очевидным. Кровавый прилив, остров и её одержимость властью на суше.

– Да, верно, – ответил Малек тем же тоном, который Карлотта использовала для Макса. – Насколько я могу судить по её постоянным экскурсам в прошлое, ребёнком она увлекалась миром людей и обучилась грамоте. Для морских обитателей такой навык необычен, поэтому она столь успешна.

– У меня остались вопросы. – Нора прочистила горло и пошевелила большими пальцами ног. – Выходит, один из моих родителей был из морского народа?

– Да, должно быть, – сказал Малек. – Ты их не знала?

– Нет, не знала, – ответила Нора, избегая его взгляда. – Видишь ли, когда я была маленькой, то чуть не утонула с мамой в кровавом приливе, но меня вытащили на берег и помогли очистить лёгкие.

Малек уставился на неё:

– Ты не знаешь, кто твои родители, и чуть не утонула в кровавом приливе?

– Думаю, мне примерно двадцать четыре года, – сказала Нора. – Если это поможет.

Малек судорожно вздохнул и закрыл лицо руками.

– Тебя спасла женщина? Вдохнула в тебя жизнь и отказалась вернуть тебя ведьме, после чего была проклята за свой добрый поступок?

– О нет. Нора покачала головой. – То есть да, меня спасла женщина (меня даже назвали в её честь), но я не знаю, была ли там ведьма и был ли кто проклят. Мне просто сказали, чтобы я никогда не возвращалась в море, или кровавый прилив закончит начатое и я не жилец.

Эрик поднял взгляд, когда Нора договорила. Из лёгких будто вышибли воздух или опустошили грудную клетку. Ему не верилось, до чего он был невнимательным. Ответ был у него перед носом всё это время, а он так зациклился на ведьме, что даже этого не заметил. А ведь имя «Нора» было непривычным для Велоны и Ривы. В отличие от имени «Элеонора».

– Не жилец? – Малек рассмеялся в ладони. – Нет, ведьма сказала, что вернётся за тобой, если ты когда-нибудь очутишься в её владениях. Кровавый прилив не может убить. Это всего-навсего коридор. – Малек поднял голову и вытер слёзы со щёк. –Хотя, возможно, ты вовсе не моя племянница. Ведьма оборвала и загубила немало жизней. Я забегаю вперёд.

– Вовсе нет, – сказал Эрик. – Незадолго до моего рождения моя мать спасла жизнь ребёнка на севере, а ведьма в отместку прокляла её собственное дитя.

Эрик всё это время... как там говорит Гримсби? Не видел дальше своего носа. Найди он время подумать, наверняка бы сообразил, что Нора была одной из частей головоломки, которую ему так отчаянно хотелось решить.

– Твоя мать – что? – Нора почти кричала.

– Спасла дитя от ведьмы, а та в отместку прокляла её нерождённого ребёнка. – Эрик набрал побольше воздуха и сказал: – «Если существо в твоём чреве когда-нибудь поцелует не ту, чей голос столь же чист, сколь невинна её душа, не ту, что предначертана ему судьбой, оно...»

– «...оно умрёт, и я утащу его душу на дно морское», – закончил Малек, уставившись на Эрика. – Ведьма очень гордится этим проклятием. Говорит, оно стало её первым билетом в земную политику. И ни разу не пояснила почему.

Глубоко в животе Эрика, под клокотавшими ужасом и досадой, трепетала надежда. Он нашёл остров. Он знает, где искать ведьму.

– Моя мать вытащила тебя на сушу, подарила поцелуй жизни и отказалась вернуть ведьме, требовавшей отдать ей тебя, – подвёл итог Эрик, глядя на Нору. И впервые принца не пугало то, что другие узнали о его проклятии. Он был не единственной жертвой безжалостных козней ведьмы.

– О! – Нора откинулась назад, теребя волосы. – Теперь понятно, почему ты так себя вёл. Так вот чем ты был занят, когда мы встретились в первый раз. Ты разыскивал ведьму, которая...

Нора замолчала. Эрик понял: его проклятие стало для неё шокирующим открытием. Ариэль рядом с ним тихонько пискнула.

– Я проклят, – произнёс Эрик. Можно было найти более удачный способ сообщить ей об этом. Однако уж лучше пусть она узнает сейчас. – Об этом известно немногим. Моя мать пропала во время путешествия к Острову Росы. А когда я обнаружил её записи об этом месте, то и сам отправился на его поиски. Она всегда была излишне опекающей. – Он повернулся к Норе: – Раз ведьма сказала, что придёт за тобой, если ты сунешься в море, готов поспорить, моя мать велела Эдо вообще тебя к нему не подпускать.

Нора сузила глаза, глядя на Эрика. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но затем покачала головой. Ариэль в ужасе смотрела на Эрика. Он впервые видел на её лице выражение бесконечного отчаяния.

– Ведьма не всемогуща, – произнёс Малек, – хотя и делает вид, что это так. Вот что я вам скажу: она сплела сеть вокруг слишком большого косяка рыбы, чтобы ей хватило силёнок его вытащить.

Она не всемогуща. Её можно обставить и перехитрить. Это новое знание о ведьме обострило внимание Эрика. Мир стал ярким и чётким, словно книга, которую читаешь в новеньких очках. Все ниточки чудовищной паутины вели к жуткой, могущественной ведьме в её середине. И эта ведьма хотела заполучить его душу.

– Хорошо, с твоей ролью в этом кошмаре я свыкнусь. – Нора помахала Эрику, а потом снова повернулась к их удивительному гостю. – Но как я могла тонуть, раз уж я из русалок?

– Ведьма заставила тебя превратиться в человека, пока ты ещё была в море. – Малек вздохнул, его плечи поникли. – Она решила, что Мириам будет больнее всего наблюдать, как ты тонешь, не имея возможности помочь.

– Что ж, – пробормотала Нора. – Я присоединилась к Зауэру, чтобы отыскать свою семью. Кажется, это сработало. В каком-то смысле.

Зауэр поднял голову и кивнул Норе:

– Эта ведьма не покинет Межоблачье живой.

– Если тебе нужна семья, буду счастлив стать ею для тебя. Показать, откуда родом твоя мать и наш род, – сказал Малек, приближаясь к Норе и протягивая ей руки. Она помедлила, но взяла его ладони в свои и кивнула. Малек улыбнулся. – Эти семь лет стоили того, чтобы узнать: ты жива. Быть одной из её душ – значит быть лишь немногим больше, чем домашний скот или полено, годное для растопки очага. Это самый порочный вид колдовства – использование душ. Однако море больше ничего не может ей предложить. Ведьма подверглась изгнанию, когда соплеменники узнали, как далеко она может зайти ради власти. Так что теперь она обратила взор на короны на суше.

– Ведьма хочет править на земле, – понял Эрик, переваривая слова Малека. – Однако, поскольку здесь её магия не так сильна, она с самого начала знала, что ей понадобится больше душ и такой вид власти, который превозносится людьми. Вот зачем стали появляться призраки, уговаривающие людей продать души. Всё с той же целью ведьма заключала с разными королевствами сделки, сулившие ей земли и титулы. Всё ясно. Неясно лишь одно: как нам её остановить? Как снять проклятия?

Малек бросил на него мрачный взгляд, более подошедший бы похоронам.

– Мне очень жаль, но есть только три способа разрушить проклятие: выполнить условие; умереть, не выполнив условия; убить ведьму, его наложившую.

Эрик упустил шанс застать ведьму врасплох и расправиться с ней. Он потёр висок кулаком, в глазницах пышным цветом распускалась мигрень. Вероятно, у него ещё будет возможность завершить дело, тем более ведьма направляется в Межоблачье. Она больше никому не причинит вреда.

В дверь постучали, и все разом вздрогнули.

– Капитан? – позвал штурман, просовывая голову внутрь. – Вы не могли бы подойти?

– Сейчас буду, – сказал Зауэр. Он стиснул плечо Норы перед уходом и покинул каюту.

– У меня вопрос попроще, – Ванни посмотрел на Малека и несколько раз проговорил слова одними губами, словно опробуя их. – Если морской народец не умеет читать, как они соглашаются с условиями контракта?

– Не читая их, – пояснил Малек. Ариэль простонала и закрыла лицо ладонями. – Отчаяние делает детали излишними. – Малек пожал плечами. – Порой, слушая ведьмины рассказы, я не мог винить её за сделки. Люди подписывали их слишком охотно. Она, конечно, не сестра милосердия, но и не беспринципна. Ей кажется, что это единственный путь, который приведёт её к власти. А с её точки зрения, эту власть она заслужила.

– Поверю тебе на слово. Однако в очереди из жаждущих её простить я буду не первым, – устало сказал Эрик. Он чувствовал себя растянутым и плоским, таким же прозрачным, как призрак матери.

– Извини, но я должна уточнить, – обратилась Нора к принцу. – Ты проклят, потому что твоя мать спасла ребёнка от морской ведьмы, и тебе ни разу не пришло в голову, что это заслуживает упоминания?

– Я и представить не мог, что это ты! – Эрик поднял руки, защищаясь. – Какова была вероятность? Я счёл это совпадением!

Нора прищурилась. Ирония светилась в её карих глазах, как палуба корабля под летним солнцем. Она щёлкнула языком:

– Ну да.

– У меня последний вопрос, Малек, – сказал Эрик. – Про ведьму. Ты так и не назвал её имени.

Малек сглотнул.

– Да, не назвал. Она довольна известна в морских кругах. Её изгнали за намерение захватить власть, использование душ для заклинаний и довольно грязные способы получения этих самых душ. Ох и хитрая она, эта Урсула!