Принц Эрик. История любви и проклятия

5 Песня сирен

Нора потащила Габриэллу обратно в ряд к остальным и связала, Габриэлла снова вцепилась в верёвку, сковывавшую руки, зубами. Матросы по всему кораблю также принялись звать кого-то и вырываться. Нора решила понадёжнее привязать Габриэллу к мачте, то и дело поглядывая через плечо на тёмный горизонт. Когда она отошла, Эрик подполз к Габриэлле поближе.

– Милы здесь быть не может, – сказал он, но Габриэлла его не слышала. Заблестевшие глаза девушки метались по кораблю. Руки были сжаты в кулаки, и ногти впивались в ладони. Эрик тянулся, пока не достал ногой руки Габриэллы, чтобы её остановить. – Ванни, помоги...

– Без толку, – произнёс Зауэр, подходя и останавливаясь над Эриком. – Вернись на своё место. Нора затянет верёвки как следует, и, при должном везении, мы выберемся из этой передряги живыми.

Габриэлла скинула с себя ногу Эрика.

– Дело дрянь, капитан, – заметила Нора и, проходя, похлопала Габриэллу по плечу, но Габриэлла лишь продолжила метаться.

Ванни теперь тоже вырывался, бормоча под нос и пытаясь ослабить верёвки. Зауэр затянул путы на Ванни потуже и быстро проверил остальных в ряду. Нора расхаживала по палубе от носа к корме, вкладывая что-то в руки каждого из пиратов. Чем бы это ни было, пираты вставляли себе это в уши.

– Эрик?

Он обернулся, но за своей спиной увидел лишь вырывающихся членов экипажа.

– Зауэр! – Эрик встал на колени и взмолился. – Расскажите, что происходит?

Кто-то окликнул его, но Эрик не разобрал слов. Гримсби в нескольких шагах от него поднялся на коленях, чтобы видеть море, и вскинул руку, словно маша кому-то. Зауэр щёлкнул языком.

– Легенда о кровавом приливе стара как мир, – начал Зауэр, садясь на палубу перед Эриком. Он катал в ладонях шарик воска. – Слухи о кораблях-призраках гуляли всегда. Вот только этот корабль с теми слухами не имеет ничего общего. Так далеко на юг, где находится Велона, они обычно не суются. Стоит вам заметить призраков, как они заманивают вас в ловушку и увещевают заключить с ними сделку. Некогда они её лишь предлагали. Теперь выбора нет.

Зуд обжигал шею Эрика сзади, изнутри, там, куда ему было никак не дотянуться. Эрику хотелось пошевелиться, повернуться посмотреть на то, что на них надвигалось. Он собрался обернуться.

– Стой! – Нора положила ладонь на голову Эрика. – Если ты ответишь на зов, они смогут тобой управлять. Если ты взглянешь на них, когда они появятся, они смогут тобой управлять. Если ты помашешь им в ответ, когда они машут тебе, они смогут тобой управлять. Любого ответа достаточно, чтобы их чары взяли над тобой власть. Закрой глаза следом за нами и не отвечай на их зов. Это их замедлит.

– Кровавый прилив приходит за отчаявшимися. – Зауэр разделил воск на две части и снял шляпу. – Корабль-призрак появляется, когда на волны проливается кровь и в воздухе висит отчаяние. Он не плывёт под парусом, а возникает в облаке тумана, где бы вы ни были. Кровавый прилив приносит с собой призраков.

«Похоже, Анджелина была права, когда говорила, что видела именно его», – подумал Эрик.

– Призраки сулят тебе то, чего ты жаждешь сильнее всего на свете, – добавила Нора, сидя рядом с Зауэром. – Согласишься пойти с ними и сгинешь навеки. Если нам повезёт, через час им надоест и они нас оставят.

Зуд на затылке усилился, и Эрик пошевелился. Воздух наполнился скрипом старой древесины. По кораблю пополз водянистый, гнилостный запах.

– Прошу, – произнёс он и потёрся лицом о плечо. – Я искал это место и кровавый прилив...

– Началось. – Зауэр вставил воск в уши. – Взгляни на ладони.

Эрик посмотрел вниз. Его пальцы впились в верёвку, на коже были видны длинные царапины. Эрик отпрянул, ужасаясь, что ничего не заметил. Он зажал руки между колен. На другом конце верёвки Ванни кивнул чему-то, кому-то, в тумане. Нора вставила воск в уши.

– Но что это...

Кто-то звал Эрика за бортом, оттуда, где вода соприкасалась с кормой. По палубе стелился, ловя свет фонарей и мерцая бледно-жёлтым, туман. Эрик сжал колени вместе, не выпуская ладони, но ему по-прежнему нестерпимо хотелось высвободиться. Из пропитанной туманом ночи вынырнул старый корабль: борта угольные, словно от чернил осьминога, потрёпанные паруса болтались в неподвижном воздухе. Он двигался, словно дрейфуя над волнами, и месяц висел в усеянной звёздами темноте над его расколотой мачтой. На носу стояла призрачная фигура с взлохмаченными чёрными волосами и небесно-голубыми глазами.

– Матушка? – прошептал Эрик. Его накрыло спокойствие, которого он не испытывал уже два года. Она здесь. Она жива.

Эрик вцепился в верёвку на левом запястье. Та царапала кожу и оставляла на ней ссадины. Матушка была там, всего в нескольких минутах от них, стоило лишь расправить паруса, но никто и с места не сдвинулся. Эрик мог снова поговорить с ней, обнять её и выслушать жалобы о том, что ей вечно приходится всё делать самой. Он бы вспомнил все те мелочи, которые раньше казались такими незначительными. Её голос, смех, тоненькие морщинки в уголках глаз, когда она смеётся. Эрик пытался развязать узлы на запястьях зубами. Ему необходим был меч.

Неважно, что ей от него нужно. Пока он может поговорить с ней здесь и сейчас – о проклятии, о коронации, обо всём и ни о чём, – он отдаст что угодно.

– Я тебя слышу. Где ты? – Габриэлла порывалась вперёд, меч хлестал её по ноге. – Мила!

Пронзительный крик Габриэллы привлёк внимание Эрика. Он придвинулся к ней, потянувшись до боли в жилах. Эрик схватил Габриэллу за щиколотку и притянул её достаточно близко, чтобы воспользоваться продетым в узел мечом. Меч перерезал верёвку наполовину, взлохматив края, и Эрик зубами распутал оставшуюся часть. Нужно было развернуть корабль, чтобы мать поднялась на борт. Иначе ему к ней никак не приблизиться. Путы спали.

– Постой! – окликнул он её и кинулся к штурвалу. Эрик смутно осознавал, что Зауэр и Нора бегут его остановить. Вот только они двигались слишком медленно.

Мать Эрика рассмеялась и сказала:

– Не торопись, родненький.

Он сделал бы что угодно, чтобы она осталась. Ей стоило лишь попросить.

«Смешливая голубка» и второй корабль разошлись нос к носу, невероятно близко друг к другу. Эрик метнулся к борту и тянул руку, пока не коснулся носовой фигуры. Корка соли, покрывавшая её, крошилась под пальцами. Вдруг в ладонь вонзился острый край трухлявой доски.

Эрик фыркнул и вздрогнул. Боль прорвалась сквозь туман, застилавший разум. Радость сменилась ужасом. Прижимая ладонь к груди, он прошептал:

– Матушка!

– Эрик! – отозвалась та. Мать направилась к нему. Её шаги оставляли следы в соли, покрывавшей старое судно. Она была бледной и мерцающей, словно вуаль изморози на стекле. Из неё вытянуло все краски, не считая цвета глаз, и Эрик видел сквозь неё корабль. Каждое движение порождало марево вокруг неё, будто воздух был таким же плотным, как вода в море. Длинный меч, который она волокла за собой по доскам, грохотал. Она остановилась у борта. – Эрик, – сказала она, и её слова были нежнейшим звуком, который Эрику доводилось слышать. И зачем он только переживал? Она вернулась. – Иди ко мне.

Гримсби оттолкнул Эрика и перепрыгнул через борт. Эрик машинально его схватил.

– Гарсен! – голосил Гримсби. – Утёс! Утёс! Осторожно, скалы!

С глубины сознания Эрика всплыло воспоминание. Мать знала Гарсена и говорила о нём нечасто. Он был солдатом из того же городка, что и Гримсби.

– Грим, – произнёс Эрик, в горле пересохло. Неужели он кричал? – Гарсен мёртв. – Как и мать Эрика. – Всё это обман, – только сказав это, Эрик осознал, что происходит. Он сжал Гримсби крепче. – Это не моя мать.

Когда он произнёс это, странное покалывание в затылке, побуждавшее его смотреть на мать, ослабло. Он прав. Это иллюзия. Корабль-призрак.

Кровавый прилив!

Эрик окинул «Смешливую голубку» взглядом: Макс, запертый в каюте капитана, царапался и выл у двери; Ванни грыз верёвки на запястьях; Габриэлла без конца повторяла имя Милы, отчего у Эрика сердце обливалось кровью.

– Эрик? Родненький? – звала его копия матери. Голос этой Элеоноры был звонким, но в воспоминаниях Эрика он был более глубоким. Синева глаз была чересчур яркой. Шрам под глазом куда-то подевался. – Я знаю, где Остров Росы, и могу тебя туда отвезти.

На корабле она была не одна. Палубу заполонили дюжины дюжин призраков, бледные силуэты накладывались друг на друга, пока нос корабля не превратился в сплошную серую стену. Они призывно тянули пальцы над бортом и выкрикивали имена и обещания, которые казались Эрику насквозь лживыми. Он взглянул на мать, и та снова предложила ему ответы на все вопросы. Эрик покачал головой и повернулся к остальным на борту «Смешливой голубки». Зауэр с пиратами лежали на палубе, согнувшись в три погибели. Нора раскачивалась взад-вперёд, прижимая дрожащие руки к лицу.

– Родненький, иди ко мне.

Мать Эрика никогда его так не называла.

– Ты не она, – сказал он, борясь с сонливостью. Как будто туман, окутавший корабль, проник в его разум и притупил чувства. Заноза, Гримсби и вопли Макса ослабили чары призрака. Её голос стал последней каплей.

– Ты не Элеанора Велонская. Ты не моя мать. – Эрик оттащил Гримсби от борта и привязал его к мачте. – Грим, – сказал он. – Гарсен ненастоящий. Всё это ненастоящее. Это обман.

Вот только Гримсби не мог его слышать.

– Мама! – Нора поднялась на ноги. Кусочек воска выпал у неё из уха, и теперь взгляд Норы был прикован к одному из призраков на корабле.

Зауэр схватил её, но пальцы девушки выскользнули из его ладони. Пират бросился за ней с диким ужасом в глазах. Нора ринулась к борту, но Эрик подбежал и обхватил её за талию. Он отпрянул, и они упали на палубу. Локти Норы упёрлись ему в живот, и они сильно стукнулись головами.

– Это все не по-настоящему, – бормотал Эрик, крепко держа Нору, несмотря на боль в голове и во всём теле.

Нора простонала, отстраняясь от него.

– Что ты вообще...

– Ты чуть не прыгнула за борт. – Эрик отпустил Нору, и они помогли друг другу подняться. Он кивнул на её голову. – Похоже, испуг и боль ненадолго развеивают их чары.

– Часто имеешь дело с магией, а? – пробурчала Нора. – Они ещё не наигрались. Придётся потерпеть, но, если призраки никого не поймают, через полчаса мы будем спасены.

– Как давно это началось? – спросил Эрик.

Краем глаза он видел, как призраки медленно переползают на палубу. Некоторые из них упали в воду. Один ухватился за мачту «Смешливой голубки».

Нора пожала плечами.

– Зауэр говорит, что раньше это была лишь страшилка, которую родители рассказывали детям, но несколько лет назад к берегу начало прибивать корабли без экипажей. Десятки моряков исчезали без каких-либо следов. Паруса подняты, вёсла опущены, словно их бросили посреди гребка.

– Так вот что случается с кораблями, которые вы грабите? Никакого грабежа, только призраки?

– Нет, обычно мы грабим, а затем бросаем их в Риве.

– Притворюсь, что я этого не слышал, – сказал Эрик, окидывая взглядом остальных. – Мы можем уплыть?

Зауэр, глаза которого с каждой минутой всё больше заволакивало поволокой, схватил Нору за руку.

– В чём дело? – встревоженно спросил принц.

– Они не сдаются, – сказала Эрику Нора. Она быстро написала что-то на ладони Зауэра. – Даже когда ты не слышишь их и не видишь, они всё равно могут тебя поймать. Просто им требуется больше времени, чтобы придумать, как вступить с тобой в диалог.

– Как же нам их прогнать? – спросил Эрик.

– Никак, – ответила Нора.

Один из пиратов на квартердеке, шатаясь, встал на ноги. Он подписал что-то, что ему протянул кто-то из призраков, слёзы текли по его щекам. Зауэр и Нора бросились его останавливать. Один из матросов «Смешливой голубки» на носу корабля вырвался из пут. Он добежал до борта прежде, чем Эрик его догнал. Матрос наклонился, словно желая помочь кому-то за бортом. Над бортом появилась призрачная рука и увлекла несчастного в море.

– Эрик? – звала его мать. – Вернись.

Эрик выглянул за борт, но моряк и его призрак исчезли. Другие призраки поползли из воды вверх по кораблю, руки прилипали к корпусу, словно присоски. Их омывала морская вода, и соль окантовывала каждый бледный силуэт. Эрик видел сквозь них морские глубины. Попятившись, он споткнулся о лежавшего на досках и бормотавшего что-то пирата. Призрак заполз на палубу, оставляя вокруг полупрозрачных ног лужу. Эрик повернулся к матери.

– Ты ненастоящая, – сказал он.

– Ах, родненький, – голос струился, словно тёплый песок. – Я могла бы быть ею.

Эрик заставил себя отвести взгляд. Габриэлла и Ванни посередине палубы смекнули, как помочь друг другу освободиться. Страх клокотал в груди Эрика, когда он мчался к ним, и вдруг Эрик рассмеялся. Смех вырвался прежде, чем он сумел его остановить. Вид того, как они сбились в кучу, словно малыши, которые учатся развязывать узлы, придавал происходящему одновременно фантастический и жуткий оттенок. Эрик схватил Ванни за запястье. Габриэлла даже не взглянула на своих лучших друзей.

– Прошу, – прошептал Ванни и потянулся к борту.

Габриэлла метнулась к одному из призраков, но оказавшаяся рядом Нора подняла руку. Габриэлла налетела на неё грудью и упала. Нора схватила её за плечо.

– Боги, до чего крепкая, – пробормотала Нора.

Габриэлла простонала и с трудом встала на колени.

– Меня лягнула лошадь?

– Почти, – усмехнулся Эрик.

Ванни попытался высвободиться из хватки принца.

– Пусти! Он там!

– Мы не можем ходить по палубе и раздавать всем подряд тумаки, чтобы они очнулись, – заметил Эрик, обнимая Ванни за плечи. – Полагаю, от людей, уплывших на вашем корабле, помощи тоже ждать не приходится?

– Если они приблизятся к нам, то и сами попадут под действие чар, – сказала Нора.

Эрик порылся в карманах в поисках чего-нибудь, что могло бы пригодиться. Нашлась только флейта и горсть лакричных леденцов.

– Лучше, чем ничего, – пробормотал он и поднял флейту к лицу свободной рукой. – Извини, Ванни.

Эрик выдул возле уха Ванни резкую ноту. Ванни вздрогнул и отпрянул. Звук прорезался сквозь крики и мольбы моряков. Даже призраки притихли.

– Это ещё зачем? – Ванни зажал ухо ладонью и отстранился от Эрика.

Габриэлла вцепилась в него.

– Прекрати.

Теперь людей, остававшихся в сознании, стало пятеро. Призраки, перелезавшие через леер, зачарованно наблюдали за Эриком пустыми глазами. Эрик посмотрел на остальных членов команды, но никто не подсказал ему, что делать. Эрик снова медленно поднёс флейту к губам и сыграл простую мелодию, которой научился в кубрике старого велонского корабля. Он и слов-то уже не помнил, только ноты и как мать следила за ним поверх голов экипажа. Её призрак дрогнул и исчез из виду. Эрик остановился.

Она возникла снова в двух шагах от него. Руки тянулись к Эрику, рот открылся в беззвучном крике. Эрик отшатнулся.

– Эрик, – произнесла Габриэлла, – продолжай играть.

Он послушался и распрямился, из флейты полилась мелодия. Звуки музыки разносились по палубе, яркие и чёткие в ночном воздухе, и призраки разом шагнули к Эрику. Он попятился и заиграл мелодию помедленнее и помягче. Призраки двигались за ним.

Зауэр и Нора говорили о чём-то, что Эрик не мог слышать. Нора указала на одного из пиратов, стряхнувшего с себя чары. Теперь, когда видения следовали за Эриком, люди приходили в себя. Пират запел, и призраки медленно зашагали за ним. Эрик перестал играть и облегчённо выдохнул. А затем направился к Зауэру на квартердеке. Гримсби прислонился к мачте.

– Ты жив, Грим? – спросил Эрик.

– Судя по тому, как раскалывается голова, да, – пробормотал советник.

Проходя мимо, Эрик похлопал его по плечу.

– Такого, – произнёс Зауэр, – мы ещё не видели. Это решение.

– Мы не виноваты, что не додумались до этого раньше, – сказала Нора. – Кому бы пришло в голову играть этим тварям?

Эрик взглянул на флейту в руках и сказал:

– Это решение, и знаешь что, Зауэр? Я заключу с тобой сделку.

Зауэр сузил карие глаза.

– Ты?

– Я Эрик, наследный принц Велоны.

Нора выругалась:

– Проклятие.

Как будущий король Велоны Эрик мог делать практически что угодно. Пиратство и само по себе каралось сурово, а за нападение на принца всей шайке Зауэра и вовсе грозило повешение.

– Вы не знали, как отвлечь призраков, как разрушить их чары, – продолжил Эрик. – Теперь знаете. Вы мне должны.

Гримсби, словно почуяв, что Эрик делает то, что ему не придётся по вкусу, поковылял к ним.

– И чего вы хотите взамен? – Зауэр цыкнул. – Ваше высочество?

– Узнать про кровавый прилив как можно больше. Я ищу место под названием Остров Росы, а кровавый прилив имеет к нему некоторое отношение. Хочу, чтобы вы помогли разобраться, как они связаны между собой, чтобы я смог найти остров. – Эрик пропустил фырканье Гримсби мимо ушей. – И, если повезёт, призраки будут волновать меня в последнюю очередь.

Если призраки пришли с кровавым приливом, а последний как-то связан с островом, наверняка и за этим кошмаром стоит та ведьма.

Зауэр огляделся, взгляд задержался на призраках.

– Я слышал, что у Велоны ещё полна казна.

– О, я не предлагаю вам взамен деньги, – с усмешкой сказал Эрик. – Я предлагаю вашей команде помилование. Я могу сделать вид, что вы не нападали на королевский корабль.

– Помилуете пиратов? – спросила Нора.

– Случались и более странные вещи. – Эрик показал вокруг. – Вам придётся увести от нас призраков, чтобы мы смогли уплыть. Разумеется, один из вас будет вынужден отправиться с нами, чтобы вы точно вернулись в Межоблачный залив и помогли мне найти остров.

– Я с вами, – вызвалась Нора.

Эрик кивнул.

– Мы тотчас поплывём в Межоблачье. Встретимся там, когда вы оторвётесь от призраков.

Зауэр выдохнул сквозь зубы:

– Вы берёте её в заложники.

– Вы не в том положении, чтобы торговаться, – заметил Гримсби.

– Ещё как в том, – возразил Зауэр. – Вы по-прежнему в меньшинстве.

– Довольно. – Нора положила ладонь на предплечье Зауэра и встала перед Эриком. – Я поплыву с вами. Есть у меня парочка историй про кровавый прилив. Помилование нам не помешает. Быть может, забудем и об остальных наших... прегрешениях?

– Посмотрим, – уклончиво ответил Эрик и протянул Зауэру ладонь. Они пожали друг другу руки, и Зауэр притянул его к себе.

– Мы поможем, если она будет невредима к нашему возвращению, – прошипел сквозь зубы пират.

Эрик кивнул:

– Идёт.