Как этого дня ни ждали, он всё-таки пришёл неожиданно. Никогда город не видел столько счастливых лиц, столько радостных слёз.
Всё. Нет блокады. Железное кольцо смято, разбито вдребезги. Ленинград смеётся и ликует.
Двадцать седьмого января тысяча девятьсот сорок четвёртого года все люди завода собрались в клубе-подвале. Директор объявил, что всем, кто геройски защищал город от фашистов, будет вручена медаль «За оборону Ленинграда».
…Лёня услышал свою фамилию и неуверенно направился к сцене. Он смотрел на взрослых, которые ему что-то говорили, смеялись, трясли руку, и всё не верил: неужели дадут? Лёня вернулся к друзьям, приколол медаль к ватнику. Потом отколол: а вдруг Володьке Нечаеву не дали? Когда с медалью пришёл и Володя, Лёня достал свою, протёр её рукавом и снова приколол на ватник. Медаль брякнула у него на груди, и он с шальной радостью слушал её замечательное бряканье.
А потом был салют. Это был первый виденный им салют. И медаль у него была первая. И ему казалось, что и радость у него как бы первая, потому что прежняя хорошая жизнь уже забылась. И отсчёт времени пошёл с дней блокады.
Он то и дело дотрагивался до медали рукой — на месте ли она, а сам смотрел на небо. Отблеск разноцветных огней играл на снегу, на лицах людей. Лёня стоял в огромной толпе ленинградцев, и ему было тепло в тот холодный зимний день.
Этот день никогда не забудется. Он как будто перевесил всё трудное и несчастливое.