Однажды Нырненко показал мне дневник. Раньше никогда не показывал. Но сегодня сам показал, причём смотреть разрешил только из его рук. Он загородил локтем всю страницу, сжал пальцами все остальные листы и оставил крохотную щёлочку между пальцами.
— Глядите! Пятёрка! — сказал он торжественно.
В дневнике стояла пятёрка по рисованию.
— А всё из-за Перепёлкиной, — сказал Нырненко и протянул рисунок. — Мы рисовали осень, — начал объяснять он. — Татьяна Николаевна сказала рисовать деревья. Нарисовал деревья, и сразу стало скучно, потому что деревья жёлтые и листья падают. И я нарисовал Перепёлкину. Она ходит по лесу и листья собирает. Перепёлкина — в красном платье. Татьяна Николаевна сказала: «Молодец, очень оживил картину красным пятном!» — и поставила пятёрку. А это совсем не пятно, а Перепёлкина. Видите?
Я смотрела на рисунок, на осенний лес, где гуляла девочка Перепёлкина в красном платье. Откровенно говоря, очень трудно разглядеть в красном пятне девочку. Но я вспомнила сказку «Маленький принц». Взрослые никак не могли увидеть слона, которого проглотил удав, и называли этот рисунок — шляпой. И я разглядела Перепёлкину.
Пчелинцев на этот раз всё время молчал. Он недавно сорвал себе голос. Зато у него тоже появилась пятёрка. По пению. Он не захотел отстать от друга и на пении всё время приставал к учительнице — чтобы спросила. Весь урок он пел. И за труды получил пятёрку. А голос — что! Вернётся. С Нырненко они пока объясняются знаками. И в классе сразу стало тише. Татьяна Николаевна называет это хорошим влиянием Перепёлкиной.