Пробуждение мёртвых богов 2

ГЛАВА XXI. ВСТРЕЧИ И ПРОЩАНИЯ

Прошло ещё пятнадцать лет. Это были спокойные, хорошие годы. Объединённая империя под моим руководством процветала и крепла, продолжала расширяться за счёт новых земель. Причём в основном это были не военные завоевания, а добровольные присоединения – те, кто шёл под наше управление, получали мощнейшую защиту от соседей-завоевателей, так как против Римской армии воевать никто даже не думал.

Наши мамортисы наводили ужас на пехоту и конницу, а боевые аэростаты успешно выводили из строя вражескую «артиллерию» – баллисты, онагры и скорпионы. Римская пехота, дисциплинированная и хорошо обученная, громила врага, а стременная конница разносила остатки вражеского войска в прах.

Вскоре после разгрома персов и объединения Империи, был построен первый управляемый аэростат. Он был большим, мощным, тяжёлым. Долго накачивался горячим воздухом, взлетал тяжело и небыстро. Но потом, набрав высоту и запустив винт от парового двигателя, становился абсолютным оружием. Не спеша облетал вражеские позиции, игнорируя попытки достать его из самых мощных луков, сбрасывал горящие сосуды с греческим огнём, поражал пехоту и конницу стрелами, выпускаемыми лучниками. Сделав своё дело, также неторопливо возвращался назад, а на поле выезжали мамортисы, за ними следом – непобедимая римская пехота.

Постепенно Римская Империя становилась единственным крупным государством на европейском континенте. Америка ещё не была открыта, Чёрная Африка оставалась в первобытном состоянии, а цивилизованная её часть – Египет, Карфаген и прочие страны, давно стали составной частью Империи. Более-менее серьёзную опасность могли представлять Китай, Индия, оправляющаяся от тяжёлого поражения Персия.

Но и здесь всё образовалось очень хорошо для нас. Ко мне прибыла представительная делегация от императора Китая и нам удалось договориться о разделе влияния в мире: мы не лезли в Азию, где Великая Шёлковая страна стала собирать под своё крыло все азиатские страны, а Европа и часть Африки осталась за Римом.

Каждый из правителей понимал, что нет смысла пытаться завоевать чужие земли: это было разрушительно с военной точки зрения, и с экономической тоже – проглотить такой кусок никому бы не удалось. Мы заключили с императором Китая мир, стали развивать взаимовыгодную торговлю, и пока что никто из нас не собирался нарушать этот союз. Однако я взял себе на заметку, что Америка ещё не открыта, китайцы не знают про неё, а значит, надо как можно быстрее её открывать, и открывать для себя. Приказал готовить мощный флот, а учёным попытался растолковать, куда плыть и что искать.

Кроме всего, мы, вслед за китайцами стали обладателями секрета пороха, и если азиаты придавали больше внимания разным салютам и фейерверкам для привития у народа восхищения перед императорской властью, то мы узконаправленно занялись развитием настоящей артиллерии и бомбометания.

Я приказал взять под охрану все библиотеки, расположенные на подвластной мне территории, развивать медицину, экономику, прочие науки. Продолжал рассылать лучших ребят по этим библиотекам и университетам, ковал, так сказать новые кадры. Строил университеты, школы для детей. К счастью, теперь мне достаточно было просто подать идею, озвучить закон и назначить ответственного. Дальше всё шло по накатанным рельсам.

Наши сыновья с большим успехом продолжали развивать и укреплять Империю. Марк очень быстро стал легатом, и старый Сервий Траян ещё до ухода на пенсию практически передал ему командование легионом. Новоявленный командир испросил разрешение именовать свой Легион Первый Флавиев Марсов, в честь своего учителя, легата Кастула, который в нём когда-то служил.

Такое разрешение было получено, и Марк продолжал носить бляху, полученную от старого легата, уже на законном основании. Впрочем, став легатом Августа пропретором, он так же не расставался с ней. Главнокомандующим всеми римскими войсками всё ещё был Майориан, но постепенно он всё больше отходил от дел, давая Марку возможность готовиться к вступлению в эту должность.

Они с Плацидией жили в северном крыле нашего дворца, спокойно и размеренно, у них родилась дочь Аврелия, а потом и сын Марк Алексий Деций. Плацидия оказалась идеальной женой – не лезла в дела мужа, не требовала излишнего внимания, и в то же время создавала все условия для комфортной и спокойной жизни – себе, мужу и детям.

Валерий вместе с новым Сенатом, создал (при моём непосредственном участии, конечно) новую модель правления – нечто вроде конституционной монархии: император правил по-прежнему, но постепенно многие вопросы стали решаться в Сенате, зачастую даже без его участия. При этом сенаторы успешно вкладывали средства в развитие промышленности, богатели, давая возможность богатеть и народу, и все вместе обеспечивали жизнедеятельность Империи, не давая даже в зародыше появиться антигосударственной крамоле.

Будущий император Валерий Деций, взойдя на престол, продолжал бы оставаться первым сенатором и править совместно с коллегами. Он также благополучно женился, но детьми пока не обзавёлся.

Рем по-прежнему командовал когортой охраны «конструкторского бюро», впрочем, выросшей до легиона, в связи с расширением военного производства и перевода его на материк. Получил звание легата и обзавёлся когноменом Лускус, что значит – Одноглазый. Они с Флавией, которая подарила ему уже пятерых детей, и, по-моему, не собиралась на этом останавливаться, вполне были довольны жизнью.

В общем, Империя процветала и укреплялась. А я, первый император Новой Объединённой Римской Империи, можно сказать, её основатель, угасал. Мои 73 года не являлись критическим возрастом даже в это время, но сказались многие факторы и болезни, а также то, что я, возможно, достиг своего потолка. Я преобразовал умирающее, раздираемое противоречиями, полуразрушенное лоскутное образование в единое, мощное государство, реально претендующее на мировое господство. Оставил стройную систему управления гражданским и военным порядком, которым успешно руководили мои сыновья и ученики. Я не собирался умирать прямо сейчас, но понимал, что это событие не за горами, при этом моя смерть уже ничего не изменит и не разрушит созданную мной Империю.

Мутноватый серый туман клубился над землёй, закрывая небо и рассеивая унылый полумрак. Я стоял на обочине какой-то дороги – грунтовой, полузаброшенной, давно не езженной и не знал, что мне нужно делать. Идти вперёд? Ждать неизвестно чего или кого? Слева, чуть в стороне обозначился какой-то силуэт – тёмный, но в то же время почему-то светящийся. Он не приближался и не удалялся, просто стоял на месте.

Туман стал редеть, свиваясь в кудлатые клочья и расползаясь по сторонам. Фигура в тёмном как-то незаметно приблизилась, не делая ни одного шага навстречу. Незнакомец откинул капюшон на своей чёрной мантии, открыл совершенно лысую голову, едва заметно улыбнулся одними губами.

– Не узнаёшь, Алексей?

Где я видел этого человека? Несомненно, видел, но где и когда? Наверное, ещё в той, прошлой-будущей жизни… на вечеринке в загородном доме… Стоп! Это же тот самый странный человек, который тогда задавал странные вопросы и рассказывал странные вещи! Он был связан с Максимом Викторовичем, Леной, Олегом Борисовым и прочими, по-моему, они называли его Старшим. Интересное дело!

– Вот мы и увиделись после стольких лет! Здравствуй, Алексей!

– Ну, здравствуй… – я хотел добавить частичку «-те», но остановился: негоже римскому императору выкать тому, кто фамильярно говорит ему «ты», – …Старший!

– Молодец, – одобрительно кивнул собеседник, – крепчаешь.

Я невольно оглянулся по сторонам, ища своих привычных собеседников, но Старший слегка отмахнул рукой.

– Не ищи своих знакомцев, они больше не явятся, эти люди сделали своё дело, выполнили миссию, и больше не нужны. Теперь с тобой буду говорить я.

– И о чём ты собираешься говорить со мной? – только сейчас до меня дошло, что говорим мы по-русски, а не на ставшей привычной мне латыни. Речь давалась мне легко, словно я все эти годы продолжал разговаривать на родном языке.

– Я думаю, что нам нужно подвести кое-какие итоги.

– Итоги моей жизни? Значит, я умер?

– Ты могучий император, Алексей, умнейший человек своего времени, но всё же, никак не избавишься от очень глупой привычки всё раскладывать по полочкам: круглое налево, плоское – направо. Жив-умер. Христиане-язычники. Верующие-атеисты. В ответ скажу тебе, всё гораздо сложнее. Но не будем отвлекаться. Прежде всего, я поздравляю тебя с успешным завершением твоей миссии, и благодарю за помощь!

– Что-что? – я был в шоке. – Какую миссию я успешно завершил, ты ничего не путаешь?

– Ту самую миссию, о которой я, а потом Максим Викторович и Лена говорили с тобой там, в твоём привычном мире.

– Погоди-ка, – я остановил собеседника, – прошло много времени с тех пор, но я отлично помню эти разговоры! Группа Максима Викторовича должна была попасть в Рим первого века нашей эры, найти золото, спрятанное в древнем храме, использовать его для дискредитации христианства вообще, и личности Христа в частности. Воцариться вместо него должны были древние языческие боги, разве не так?

– Опять ты за своё, Алексей – Старший вновь улыбнулся своей неприятной улыбкой, – Максим Викторович рассказал тебе ту версию, которую знал он сам и его друзья. Для них ты оказался роковой помехой, приведшей к гибели экспедиции, а ты при этом решил воспользоваться этим золотом для своих целей, разве не так? – передразнил он меня.

– До последнего момента – так. Но ведь потом мы достигли некоего соглашения, я старался помочь Древним богам, но они меня жестоко обманули, и я объявил им войну. Как видишь, эта война выиграна мною в союзе с христианами, хоть я и не ставил своей целью такой союз. Теперь Древние боги побеждены, я вошёл в историю, как император-освободитель, а Римская Империя стала ещё более могущественной, чем была!

– Из всего, что ты сейчас сказал, истиной является только последняя фраза, о могуществе Империи. Ты, хоть и не знал толком историю, и не разбирался в науках, всё же был человеком XXI столетия. Подтолкнул изобретателей в нужном направлении, заставил развиваться медицину, экономику и другие науки. Не хотел бы лелеять твою гордыню, но благодаря тебе, история всего человечества пошла совсем по-другому, и именно так, как нужно!

– Но ведь христианство…

– Да погоди ты, – отмахнулся Старший, – да, христианство стало господствующей религией, но в дальнейшем между Восточной и Западной Церковью не образовался такой ужасный раскол. Да, оставались противоречия, но они носили, так сказать, местный, локальный характер. Самое главное, мир перепрыгнул через мрачное, душное Средневековье, не было крестовых походов, костров инквизиции, охоты на ведьм. Церковники и учёные сотрудничали, вместо того, чтобы воевать! Не было столь опустошительных эпидемий и войн. Конечно, они случались, но по масштабам даже близко не стояли с теми, что происходили в реальной, так сказать, истории. Впрочем, что я тебе говорю. Посмотри сам, вот мир, который получился вместо этого, сравни сам!

Старший поднял правую руку, описал ею полукруг у себя над головой. Я подался вперёд и буквально впился глазами в некое подобие экрана. Это был город, очень похожий на Москву, которую я знал. Машин на дорогах стало меньше, они были немного странные, какие-то квадратные, на высоких колёсах. «Мода такая, что ли?» – подумал я. Пешеходы также больше напоминали сударей и сударынь: довольно длинные платья, широкие шляпы у дам, длинные пиджаки у мужчин. В небе кружили летательные аппараты, похожие на квадрокоптеры, высотные здания разнообразного дизайна тянули вверх бесконечные этажи. Небо в разных направлениях перечёркивали инверсионные следы реактивных самолётов.

Всё было здорово, красиво и технологично, но… если наука стала развиваться семимильными шагами, то и картинка должна была быть более динамичной, стремительной. Мода на ретро – это здорово, однако то, что я видел, вызывало умеренное удовлетворение, но никак не восторг.

– Нравится? – спросил Старший. – Это твоя Москва!

– Н-неплохо, – вежливо сказал я, – но мне казалось…

– Погоди. Ты в курсе, какой это год?

– Не знаю. Но ты говорил, что я увижу современность.

– Я так не говорил, сказал только, что это тот мир, который стал вместо прежнего. А год там, на картинке – 1739-й.

– Что!? – я был поражён до глубины души. – Какой год?

– Одна тысяча семьсот тридцать девятый от Рождества Христова, – отчеканил собеседник. – я не стану тебе показывать твой XXI век, думаю, будет достаточно тебе восемнадцатого!

– Но как же так? – я всё ещё не мог прийти в себя. – Получается, что я переломал все ваши планы, присвоил золото, разогнал служителей Древних богов, фактически запретил их религию, всемерно укрепил христианство, которое вы хотели разрушить, а теперь ты с довольным видом показываешь мне картинки будущего так, будто ты этого и добивался!

– А кто тебе сказал, что мы хотели разрушить христианство? – спокойно спросил Старший. – Ты услышал это от Максима Викторовича, который был одним из исполнителей. Да, задача его группы состояла в том, чтобы уничтожить христианство. Задача, но не цель всей миссии! Это был один из возможных путей, но я решил по-другому. Ты справился с миссией гораздо лучше, чётче, добился именно того результата, что мы ожидали. Пойми, главная цель была – не допустить падения Рима, не допустить Средневековья, забрать это время, потраченное на уничтожение цивилизации, на её возрождение! И пусть христианство стало господствующей религией, оно не свернуло в мракобесие Средневековья, а проявило только свои лучшие черты!

– То есть, ты хочешь сказать, что всё это время я, сам не зная этого, выполнял какую-то миссию? – я не мог прийти в себя от ошеломления.

– Вот опять ты пытаешься всё разложить по полочкам! – вздохнул Старший. – Что тебе не так? Хочешь самолюбие потешить, я, дескать, всех обманул, Древних кинул, оппозицию смял, христианскую Церковь подчинил! Смотри на вещи глубже, император! Какая разница, что ты там выполнял, кого обходил на поворотах… я тебе всё-таки кое-что покажу из современной истории, XXI века в новой реальности, может, дойдёт до тебя.

Старший вынул откуда-то из-за спины яркую цветную книгу с глянцевой обложкой.

– Конечно, в основном в то время пользовались электронными изданиями, но кое-какие книги издавали и на бумаге. Вот, «Историческая энциклопедия», год издания – 2005. Страница 451, Статья академика Игнатенко «Возрождение Римской Империи. Император Алексий Деций Либератор». Вот, открываем наугад: «В 455 году н. э. вандалы попытались завоевать Рим, и даже смогли захватить город. Однако одержать победу им не дал ректор Сардинии Алексий Деций, имевший в своём подчинении легион, созданный легатом Кастулом по образцу римских легионов времён расцвета Империи. Вандалы были разгромлены, а Алексий стал императором. Придя к власти, он стал преобразовывать Империю, укреплять её мощь. Это был образованнейший и умнейший правитель своего времени, который помимо тактических задач, стал решать стратегические. Он отправил в лучшие библиотеки того времени римскую молодёжь, стал развивать науки, насаждать знания. В результате Римская армия стала вооружаться такими мощными орудиями, которые сделали её непобедимой. Учёные изобрели аэростаты, наводившие ужас на врага, а потом и порох. Баллисты римлян громили неприятеля не просто каменными ядрами, а настоящими пороховыми бомбами…», – ну дальше понятно, там описывается и мирное строительство, и правление твоих детей и внуков…

– Ох, ничего себе… Не зря, значит… Надо же, в энциклопедию попал…

– Ну вот, видишь, не всё так плохо. А теперь – прощай, император…

Серый туман снова сгустился, стал каким-то колючим, стеклянным, и в то же время тёмным, непрозрачным. Меня подхватил невидимый вихрь, закружил, понёс вдаль – стремительно и неумолимо…