Пропавшая

Глава 25

СВЕТЛАНА.

Я плыла по воле волн. Кругом огромное количество воды, притом соленой. Перевернулась на спину, и в таком положении качалась и дремала. Уже перестала даже отчаиваться. Только странная тупая депрессия охватила меня, когда поняла, что одна среди обломков и куда плыву, кто меня спасет и спасет ли, выживу или сгину без следа. И никто меня не найдет и никому я не нужна. Даже остатки корабля уже растащены волнами в разные стороны и меня, такую маленькую уже не найдут никогда.

Я плакала, но не чувствовала слез, лицо постоянно омывалось холодной водой. Глаза щипало от соли, волосы слиплись, тело одеревенело.

Я уже ничего не ждала, когда вдруг почудился какой-то звук. Приоткрыла веки и подняла голову: надо мной вилась большая птица.

— Ворон, — подумала я и закрыла глаза, — Сон продолжается. Или галлюцинации меня начали преследовать. Вероятно, перед смертью.

Но вновь услышала свист и даже почувствовала колебания воздуха и волнение воды. Резко открыла глаза и опешила: передо мной на небольшой высоте парил …Ворон? Да-да, это был он, Ворон. Только для чего? Меня утопить или спасти? Аааа, — подумала я, — Все равно. Так и так смерть. Хотя, можно и побороться, если спасет.

И я замахала руками, перевернувшись на спину. Потом попыталась закричать, но только хрипела. Голос сорвала еще раньше, когда пыталась криками привлечь внимание людей, возможно плавающих рядом.

Ворон опустил голову и начал медленно опускаться ко мне. Вытянув лапы, он попытался подхватить меня, но только скользнул по куску парусины, чем прикрывалась от холода. Крикнув, взмыл ввысь, сделал круг и вновь начал спуск. Я поняла, что уж тут могу и сама ему помочь. Откинув парус, махнула ему рукой, показывая, что готова. Он медленно спускался и завис надо мной, но я не смогла дотянуться до его лап. Закричала, скорее захрипела в отчаянии. Ворон как будто понял и спустился еще ниже. Тут я уже прихватила его за лапу и тот, почувствовав это, слегка дернулся и руки соскользнули. Сил в них не было. Я была в отчаянии.

— Как же быть? Что делать? — мысль работала быстро.

— Надо привязаться к нему. Еще неизвестно, куда он меня принесет. Видно одно, что не хочет ранить, а мог бы. Значит с хорошими намерениями.

Я вспомнила свои плечи и спину от переноса другим Вороном. Оглядевшись вокруг, принялась руками и зубами отвязывать веревку, чем была прикручена парусина. С большим трудом, обламывая ногти и раня в кровь губы, отвязала кусок и помахала Ворону, опрокинувшись на спину. Тот понял и начал спускаться. Приподнявшись, я накинула на его лапу петлю, что сделала из веревки, обмотав свои запястья. Он медленно поднимался, вытаскивая меня из воды. Я держалась изо всех оставшихся сил. Мокрая одежда, мое почти бессознательное состояние, мешало Ворону тянуть меня ввысь, и он медленно тащил меня, натужно махая крыльями. Ноги почти касались верхушек волн, и даже, иногда опускались ниже, и вода доходила почти до колена. Все это заметно тормозило полет, и тогда я поджимала их, помогала, как могла.

— Ворон, — шептала я, посматривая иногда вверх, разглядывая его живот, — миленький, донеси только. Я тебя буду век благодарить.

Вскоре услышала его свист и повернув голову, поняла, что спасена. Недалеко виднелся корабль. От борта отошла лодка и поплыла к нам навстречу.

— Зачем? — подумала я, потом поняла, что надо приготовиться к падению в воду, так как сам Ворон не может спуститься на палубу и положить меня. Только сбросить и потом меня выловят и доставят на корабль.

Так все и произошло. Почти беспомощную меня подняли на борт и понесли куда-то. Я запомнила только падающего на палубу Ворона и его оборот в человека.

— Это был Ежин или мне так показалось? — вспоминала я потом, когда очнулась в каюте.

Около меня сидел он сам и смотрел на меня своими желтыми глазами.

— Точно Ворон, — улыбнулась я ему, — Спасибо, — еле прошептала, глядя на него.

— Как ты? — схватил мою руку Ежин, — Как себя чувствуешь?

— Все нормально, — откашлялась я, — Как вы?

Услышав мой вопрос, нахмурился и поджал губы.

— Маму не нашел, — почти всхлипнул он, — наверно утонула. Только тебя. Вот.

— А как же тот корабль?

— Нету его, потоп. А с ними и все остальные. Только вот я и еще один матрос, тот, который нас сюда вез, помнишь лодочника дядиного товарища?

Я кивнула.

— Ну, вот. Когда мы упали в воду, — продолжил он свой рассказ, — то я сильно испугался. Вынырнув искал маму и тебя. Кругом были останки корабля, какие-то бочки, корзины, ящики, слышались крики о помощи и высокие волны, которые попадали в глаза, нос и рот. Было очень страшно. Я кричал, кричал. Но все было напрасно. Потом зацепился за что-то и понял, что меня придержал тот моряк-лодочник. Так мы держались сутки. К вечеру нас подняли на этот корабль. Пропали бы ни за что, — вздохнул он, — если бы не случай. Капитан направил свое судно сюда, как увидел рядом несколько плавающих бочек и куски мачты с обрывками паруса. Понял, что мы тонули. Искали и только нас нашли. Потом я пришел в себя и начал поиск, обернувшись.

— Как же ты смог, — удивилась я, — Ведь ты же еще так молод. Уже были у тебя обороты?

— Да, — торопливо закивал он, обрадовавшись моим словам, — Еще месяц назад, уже после совершеннолетия, когда исполнилось шестнадцать. Я даже летал и не один раз.

Его глаза горели от возбуждения, грудь выставил вперед, голову с гордостью приподнял.

— Вороненок еще, — вздохнула, оглядывая его ласковым взглядом, — Но спас же.

— Было тебе тяжело меня тащить? — спросила я.

— Да, ничего, — махнул он рукой, — я сильный. Вот только маму не нашел, — сник и отвернулся, скрывая слезы.

— Ну-ну, — похлопала его по руке, — может еще найдется.

— Нет уже, — тяжело вздохнул Ежин, вытирая глаза тыльной стороной ладони, — Капитан сказал, что вряд ли. Тебя-то я выискал случайно. Просто увидел кусок паруса и подумал, что может есть кто.

Я смотрела на мальчишку Ворона и понимала, что теперь у него есть только я одна, и я его не брошу.

— Вот и у меня здесь появился братишка, — размышляла, закрыв глаза и вытянувшись на твердом матрасе, когда Ежин ушел, — теперь будет и у меня семья.

Еще несколько раз вылетал он на поиски матери, но возвращался грустный и растерянный — поиски ничего не дали. Я, как могла успокаивала его, обещала не оставлять, объясняла, что в империи нам помогут, что и там можно нормально устроиться. Рассказала ему об университете, об учебе, советовала тоже туда поступать, на любой факультет. Тот загорелся идеей, потом поник.

— А то, что я сын Верховного, и из королевства Диких, никак не скажется? Вдруг не примут?

Я советовала об этом не говорить, тем более что сын-то не признанный отцом официально, а все остальное не важно.

— Главное, что мы рядом будем, и я смогу тебе помочь, — успокаивала его, — Если не возражаешь, будем как брат и сестра?

Ежин вздрогнул, внимательно посмотрел на меня.

— Я очень этого хотел бы, — торопливо сказал он, хватая меня за руки, — обещаю, что ты мной будешь городиться, вот увидишь. Я же учился дома. У меня были хорошие учителя. Много знаю. Тебе не будет за меня стыдно, вот увидишь.

— Верю, — похлопала его по руке, — верю, мой младший…братишка, — а потом привлекла к себе за плечи, — мы все это еще обсудим, как только будет время.

— Ну, вот, все и сложилось, — думала я, глядя, как суетится и оживленно болтает этот высокий, по-юношески еще тонкий и неширокий в плечах, молодой мужчина. Моя душа наполнялась нежностью и радостью.

— Теперь я здесь не одна, теперь смогу привыкнуть к этому миру. Если бы еще и принца увидеть. Как он там? Спасся ли? Помогла ли ему или все было напрасно?

Все эти мысли терзали меня, но я гнала их и пыталась отвлечься, проводя вынужденные часы плаванья с Ежиным. За это время мы сблизились, узнали друг о друге и уже не расставались ни на миг. Он ходил за мной хвостом, расспрашивая об университете. Видимо эта идея крепко засела у него в голове, и я была рада такому его восторженному желанию.

Вскоре наш корабль приплыл в порт империи и мы сошли на берег, поблагодарив капитана и его команду за спасение. А лодочник остался на том корабле — капитан пригласил его к себе матросом.

Нас ждала новая жизнь, уже вдвоем.