Противоположные начала

Глава 10

Разговор о серьёзных вещах — это как узелки на наузе, которые нужно вязать терпением и вниманием.

Услышав звук захлопнувшейся двери и удаляющиеся шаги Данилы, первым из голбца в избе показался Беломир, стряхивая с себя непонятные, путаные нити, свалившиеся на него откуда-то сверху, когда он пытался уместиться в тесном пространстве. Затем и Велеслав бесшумно спрыгнул с печи. И узрели пред собой братья, как в кромешной темноте Ягла, опустившаяся на струганный дощатый пол, беззвучно рыдала. Плечи её содрогались в такт тихим всхлипам, лицо было прикрыто ладонями, ноги поджаты под себя. Никто не решался приблизиться первым. Парни понимали, что Ягла, храбрившаяся ранее, так и не успела честь по чести оплакать бабушку, погоревать о ней и отпустить. Теперь же, вернувшись в привычное для себя место — в избу, в которой всё напоминало о Весее, девушка дала волю чувствам и своей скорби. Наконец, к Ягле пришло понимание того, что бабушка не вернётся теперича уж никогда.

Первым не выдержал Беломир. Он сделал неуверенный шаг к девушке, различив её силуэт на уровне вытянутой руки, аккуратно присел, опустившись перед Яглой на колени, и легонько тронул её за плечо.

— Ягла, не плачь. — прошептал Беломир, касаясь осторожно и почти невесомо. — Нужно жить дальше. Мы во всём разберёмся.

— Не могут люди уходить, не простившись, не правильно это. — чуть громче отозвался поодаль Велеслав, но с места не сдвинулся. — Всё чаще разговоры идут, что люд пропадает и не возвращается. Видимо, и правда в Нави что-то творится, этакое… Порядка там нету.

Ягла перестала плакать и прислушалась к словам братьев, а те тем временем продолжили свой тихий разговор.

— О каком порядке ты говоришь, Велеслав? — Беломир поднялся и поравнялся с братом. — Что ты знаешь? От чего такие разговоры уверенные ведёшь?

— А от того. — Велеслав заговорил твёрдо, кажется, он начинал понимать, что происходит на самом деле. — Нету в Нави правителя грамотного, от этого и сумбур такой начался. Люд сам себе дорогу в царство смерти находит. Наволода же встретили — не дома помирать остался, знать, зов какой-то его направил к Калинову мосту.

— А зазноба твоя чего там делает? Почто у нас под носом ошивалась? Как сюда дорогу находила? Как обратно возвращалась? Как ты туда ходишь? Воротился как столько раз оттуда? — Беломир, точно плетью, бил словами брата, тот слушал его молча, не перебивая. — Отвечай, когда тебя спрашивают! На кой ляд ты вообще туда-сюда таскаешься? А может это ты своими хождениями открыл туда путь?

— Замолкни ты уже. — не выдержал Велеслав напора Беломира. — Вон, девку перепугал. Застыла, точно каменная.

Велеслав мельком бросил холодный взгляд на Яглу и шумно выдохнул, когда девушка медленно поднялась с пола, придерживаясь за бревенчатую стену избы. К ней тут же снова подоспел Беломир, ухватив Яглу за локоть, но та резко отдёрнула руку, вытерла мокрое от слёз лицо, и зашагала в центр светёлки к столу. Ягла молча зажгла лучину, пристроив её в самый дальний угол, чтобы она освещала лишь часть избы, а сама вернулась к столу и опустилась на скамью. Братья продолжали безмолвно наблюдать за девушкой, переглядываясь.

— Теперь садитесь и рассказывайте всё. — голос Яглы прозвучал глухо и пугающе. — Много вопросов, а ответов нет. Не теперь умалчивать обо всём. Если бы не бабушка — прогнала бы вас всех поганой метлой, а теперь, коли закрутилось так всё, смолчать не дам!

Велеслав и Беломир одновременно присели напротив Яглы, устроившись у противоположного края стола, и несмело взглянули на свою собеседницу. Глаза Яглы припухли от слёз, щёки раскраснелись, почти высохшие волосы растрепались, взгляд стал уверенным и смурным.

— Велеслав, как ты понял, что в Навь наведываешься? — спросила Ягла, глядя ему прямо в глаза.

— Недавеча узнал, в последней поездке только. — сухо проговорил он, не разрывая зрительного контакта с девушкой.

А у самого сердце зашлось и сжалось от беспомощного вида Яглы. Тайное пламя, скрытое от посторонних глаз, разгоралось в его груди всё пуще, оно с каждым разом наполнялось невероятной страстью и жаждой, но также наполнялось оно беспокойством и страхом за будущее. Это непонятное ощущение заставляло сердце Велеслава биться быстрее, а ум — пытаться найти выход из запутанных узлов. Ведь один неловкий необдуманный шаг, одно неверное движение может привести к разрушению всего.

— Кто тебе об этом поведал? — Ягла заметила изменения во взгляде Велеслава, что тот смягчился и сделался совсем другим, но виду не подала и глаз не опустила.

— Зачем пытаешь, коль знаешь ответ?

— Морена? — Ягла прищурилась, пытаясь уловить, изменится ли настроение Велеслава от упоминания знакомого ему имени, но этого не произошло, парень был невозмутим и лишь утвердительно кивнул головой. — Зачем ты ездил в Навь?

— Сначала дружбу водил со знакомицей новой, знаний искал, а опосля ездил за утехами плотскими да блудом.

Такого честного ответа не ожидал даже Беломир. Глаза его после слов брата округлились, а рот беззвучно приоткрылся, он точно рыба, выброшенная на берег, пытался жадно глотать воздух, порываясь вставить хоть слово, но подходящего никак не находилось. Вертелись на языке Беломира лишь бранные высказывания, но при Ягле их озвучить он всё ж не решился. У девушки же, от чего-то больно кольнуло в груди. Неприятны были ей мысли о близости Велеслава с другими девками, а почто — сама не понимала. Противно? Грязно? Неправильно? А может, ревностно?

— Какой ещё с меня будет спрос? — губы Велеслава растянулись в ухмылке, понял он, что уколол девушку сильно своим признанием. Но, тем же лучше — этого добиться и пытался.

— Что она тебе ещё говорила? — Ягла держалась стойко и смущения не выказывала, но свой взгляд от испытывающих глаз Велеслава всё же отвела.

— Союз хочет со мною заключить, близкий. Люб я ей, видите ли. — Велеслав хмыкнул и облокотился на стол, внимательно разглядывая Яглу.

— А она тебе? — Ягла вновь подняла глаза и встретилась со взглядом Велеслава: задумчивым и растерянным. Не ожидал он такого прямого вопроса, но и лукавить в ответе он не хотел.

— Нет. Другая полюбилась мне.

Беломир выпрямился, напрягся всем телом, переводя взгляд с Яглы на брата и обратно. О какой другой Велеслав говорил, он так и не смекнул, но нашёл ответ в глазах брата, как только тот, лишь на миг, с вызовом глянул на него. Беломир поддался чуть вперёд, положив руки на стол, и опустил свою тяжёлую от мыслей голову на них, впиваясь мозолистыми пальцами в светлые кудри. Воцарилось полное молчание, но через мгновенье Велеслав продолжил:

— Негоже мне Морене отказывать. Коль это моё предназначение — так тому и быть. Наволод напророчил мне Навью править, значит это неизбежно. Волхвы — не ошибаются. Но для начала надобно мне прочитать свиток последний, который в Нави находится.

— А не думал ли ты, брат, что Наволод брешет? — Беломир рывком встал из-за стола, выходя из своих нелёгких раздумий, и возвысился над Велеславом, глядя на него сверху вниз.

— С чего ему брехать? — Велеслав поднял голову и недоумевающе взглянул на брата.

— А с того, что обережки наши истинные, которые были при нас изначально — он отнял, а нам подсупонил обережки бога Рода. — в доказательство своих слов Беломир вынул из-под рубахи деревянный символ, чтобы брат узрел его своими глазами. — Где твой?

Велеслав ощупал косоворотку на уровне груди, где должен был располагаться его оберег, но, не найдя там ничего, начал судорожно озираться по сторонам, не обронил ли он обережку, когда по полу валялся.

— Нет тут ничего. — Беломир поправил рубаху, вернув символ Рода на прежнее место. — Давно его у тебя не видно было, как в Навь повадился, так и не стало. Наволод сказал, еже ли с умыслом плохим символ Рода носить, то вред от него только будет хозяину. Ни Морена ли его у тебя отняла?

— Не помню я. — отмахнулся Велеслав, перестав суетиться. — Как выглядели наши обереги?

— Причудливой формы из замкнутых линий, похожих на солнечные лучи — у Беломира, а у тебя, Велес — похож на череп животного, под которым ещё что-то было. — Ягла заученно повторила слова Наволода, засели они в её память крепко.

— Беломир, Морена мне поведала ещё вот о чём… — Велеслав поднялся с места, собрался с мыслями и продолжил. — Коль братья мы родные, значит, я всё правильно понял. Мы сыновья бога Рода. Ты зовёшься Белобогом, а я Чернобогом. То-то и были у нас обереги другие, отличные от Рода. Только зачем они Наволоду, всё никак не смекну я что-то?

— А может он с кем-то в сговоре? Ни он ли притащил вас тогда к Даниле, случаем? — Ягла поглядела на братьев. — Вот только не у кого теперь это разузнать.

— Данила ещё обмолвился, что не сам волхв деревню покинул — прогнали его за что-то. — вспомнил Беломир слова мастера.

Ягла поднялась с места и заметалась по избе. Споткнувшись о так и валявшийся на полу чугунок, она еле удержалась на ногах, но её успел подхватить Беломир, оказавшийся аккурат перед ней, а Велеслав принялся отодвигать полупустое корыто в угол, дабы девушка снова не наткнулась на что-либо второпях. Ягла кинулась к сундуку, из которого бабушка собирала вещи в дорогу, и принялась шарить по его дну руками. Выудив оттуда пару берестин, девушка положила их на стол и кивнула Велеславу:

— Читай, Велес!

Парень кинул недоверчивый взгляд на бересту, затем вопросительно посмотрел на Яглу, но всё же, к столу подошёл и принялся зачитывать написанное вполголоса:

— «Над бескрайним океаном летели три сокола, и были это сам Род Великий, Чернобог и Белобог. И летел тёмный бог по левую сторону Рода сокола, а светлый бог прокладывал себе путь по правую…». Дальше не видать ничего — затёрто.

Велеслав вернул первую берестину на стол и взялся за вторую, приблизив её вплотную к лицу:

— «Всё, что отжило свой срок, разрушается силой Чернобога. Всё сущее, прежде чем возродиться в Яви, проходит сначала через Навь. Пока не умрёт и не разрушится старое — не зарождается новое, ибо смерть питает новую жизнь, и не бывает смерти без рождения. Нет тени без света, ибо…» — Велеслав прищурился, пытаясь разглядеть конец записи, но его опередил брат.

— Ибо суть мироздания — это равновесие. — закончил за Велеслава Беломир, даже не заглянув в берестянку, и глаза его вдруг тускло замерцали белым светом.

Ягла, испугавшись, ухватилась за надорванный рукав рубахи Велеслава, и спряталась за его широкую спину, сделав шаг назад от стола, но продолжала бросать нечастые любопытные взгляды из-за плеча парня на Беломира.

— Белобог принял свою суть? — губы Велеслава растянулись в загадочной улыбке, и он с предвкушением наблюдал, что же будет дальше.

Беломир упал на колени, прямо там, где стоял. Он пытался сдержать болезненный крик, вырывающийся прямо из его груди. Послышался сдержанный протяжный рык, перерастающий в мучительное мычание. Беломир схватился за голову, приникнув ей к полу, глаза его перестали излучать свет. В таком положении он пробыл несколько мгновений, неожиданно замолчал и рухнул ничком. Ягла вжалась в спину Велеслава, прикрыв глаза, сминая в кулаке ткань его рубахи, а тот даже не шелохнулся, и продолжал стоять столбом, не пытаясь ничем помочь брату.

— Велес, что с ним? — прошептала Ягла прямо в плечо Велеслава, боясь вновь взглянуть на пол.

— Яга, душа моя, где ты взяла эту бересту?

— Душа?

— Моя. — повторил без издёвки Велеслав. — Так где?

— Дед Зван читал мне во младенчестве, вот я и вспомнила о них… — быстро выпалила Ягла, а сама думала совсем о другом. — Велес…

Велеслав медленно развернулся, отнимая руки Яглы, крепко державшие его рубаху, от себя и отстранился. Ягла стояла, ни жива — ни мертва, ладони вспотели, сердце забилось в бешеном ритме. Ещё и Беломир, так и не поднявшийся с пола, и не подававший никаких признаков жизни, не давал ей покоя.

Велеслав протянул свою раскрытую ладонь к изумлённому лицу Яглы, бережно коснувшись раскрасневшейся щеки. Нежно проведя по ней прохладными длинными пальцами, которые переместились к подбородку, чуть вскинув его так, чтобы Ягла подняла свои голубые глаза на него. Немигающий взгляд Велеслава опустился на манящие уста девушки. Уверенным неспешным движением свободной руки Велеслав притянул к себе Яглу, крепко и властно обхватив её за стройную талию. В глазах его мелькнула нехарактерная для него, всегда такого серьёзного и непреклонного, нежность, и, не пытаясь больше себя сдерживать, он, не медля, потянулся к губам девушки. Ягла тотчас же поняла, что должно случиться вот-вот. Сейчас она испытывала множество непонятных ей чувств: смятение, волнение, смущение, трепет, а также неловкость вперемешку со стыдом, который прорастал в её душе, как только мысленно она возвращалась к Беломиру, с которым неизвестно что сталось. Поддавшись нахлынувшему на миг благоговению, Ягла подалась навстречу Велеславу и их мягкие тёплые губы слились в нежном безмятежном поцелуе. Этот долгожданный и неминуемый поцелуй был наполнен чувством любви и желания быть рядом друг с другом. Это был поистине момент слияния душ, которого каждый из них, хоть и, не признаваясь себе в этом, так отчаянно ждал и желал. В этот миг Ягла совсем не думала ни о беспорядке на полу, ни о Беломире, ни о бабушке — Велеслав будто околдовал её разум в мгновение такой недолгой близости. В Явь Яглу вернул хриплый голос, раздавшийся за спиной Велеслава, и она была вынуждена резко отстраниться от парня, тяжело дыша и краснея.

— Да, братец мой, не ожидал я такого от тебя. — Беломир поднялся и, шатаясь, привалился на стену, потирая ушибленный лоб. — Чего сразу не сказал, что чувства у тебя к Ягле? Зачем нужно было меня использовать себе в угоду?

— Я не использовал тебя, брат. — Велеслав развернулся и уверенно глянул на Беломира. — Всё дело в свитке, что Яга дала — в нём заключалась твоя суть белбожья. А вот откуда ты знал содержание его, вот это уже вопрос другой?!

— А первый же вопрос в чём? — хмыкнул Беломир, пытаясь бодриться перед братом.

— А первый: откуда эти письмена у деда Звана? — Велеслав перевёл вопросительный взгляд на Яглу, та стояла раскрасневшаяся и растерянная, не понимая того, как она позволила себе так оплошать, зачем выказала истинные чувства Велеславу.

— Я…Я не знаю этого. — выдохнула девушка. — Беломир, ты как? Что ты чувствуешь?

Беломир попытался встать твёрдо, но ноги его совсем не слушались, и он так и остался стоять, привалившись к бревенчатой стене.

— Не понимаю, что чувствую. — потряс головой Беломир. — Вроде бы и злиться должен, а не получается. Вроде бы и расстроиться должен, что брат чувства свои к тебе от меня таил, а не выходит.

— А может Велес не от чистого сердца так себя повёл? — гордо вскинула голову Ягла. — С Мореной — союз, а меня высмеять решил?

— Яга, ты чего? — Велеслав стоял между Беломиром и Яглой словно меж двух огней, и недоумевал, почему эти двое накинулись на него. Ведь он рассказал им всё, даже больше чем следовало бы рассказать. — Я же к вам со всей душой. Я не лгал вам! А вы спеться решили тут, объединиться супротив меня?

Ягла и Беломир переглянулись, ведь они ни о чём не сговаривались за спиной у Велеслва.

— Тебя Яга, я полюбил, знать, раз так себя повёл! — голос Велеслава стал громче и надрывнее. — А тебя, брат, я не предам никогда. И ты об этом прекрасно знаешь. Я тоже оказался в этой ловушке вместе с вами, точно в медвежьем капкане. А вы мне вот это говорите теперь?

Ягла пожалела о сказанных ранее словах и решила подойти к Велеславу поближе, хотя он сейчас выглядел довольно разъярённым и озлобившимся, она его почему-то не испугалась.

— Велес, прости. — девушка дотронулась тёплой рукой до часто вздымающейся груди Велеслава, в которой бешено колотилось сердце, но он сам остался недвижим. — Прости, коль обидели словами невольно выскользнувшими.

Велеслав мягко перехватил руку девушки своей и сильнее прижал её к беспокойному сердцу, проговорив:

— Пока здесь бьётся сила жизненная, я всегда буду на вашей стороне. Но коль убьёте во мне веру в нас — не серчайте. Разобьётся она и окаменеет, глыбой холодной станет.

Ягла обвила Велеслава обеими руками, уткнувшись носом в его плечо и, всхлипнув, произнесла уверенным голосом:

— Пока мы вместе — никто не посмеет пользоваться нами в угоду себе и во вред нам. Я всегда буду на вашей стороне.

Беломир тихо подошёл к стоящей в обнимку паре и, широко разведя руки в стороны, обнял их двоих.

— Я всегда буду на вашей стороне. А ежели худо надумаете, да в спину сталь холодную воткнёте — не серчайте и вы.

— Теперь мне нужно в Навь воротиться. Ответ Морене дать надобно, да поскорее. — испортил своими словами момент трогательного воссоединения Велеслав, за что Ягла и Беломир наградили его недовольными взглядами. — И не смотрите на меня так, не рвите сердце. Волю исполнить полагается. А там уже и поглядим, что делать дальше. А ты, Беломир, пока в своём царстве разбирайся — в Явьем. Разузнай, что да как тут теперь у тебя будет. И Ягу мою в обиду не давай, приглядывай, подсобляй.

— Удачи тебе, брат. — Беломир похлопал Велеслава по плечу, подбадривая крепким братским словом. — Знамо же, что не обижу никогда.

— Велес, погоди. — Ягла вынула из-под тяжёлого пухового одеяла узел красного цвета и протянула его Велеславу. — Возьми, пожалуйста, вот. Это науз неразлучник, теперь расставание не покажется нам таким долгим.

— Спасибо, Яга. — Велеслав чмокнул девушку в макушку и убрал узелок за пазуху, поближе к сердцу. — Ненадолго разлучаемся ведь — попомните моё слово.

Если бы Велеслав тогда знал, что готовило для Навьего князя его царство, не проронил бы он таких громких слов ни в жизнь, либо скрепя сердце взял их обратно в тот же миг.