Противоположные начала

Глава 14

Всяк правду ищет, да не всяк её творит. В поле — две воли, а там — кому боги помогут…

Купава нетерпеливо дожидалась Яглу, уже не зная, чем себя занять. Дети разбрелись по домам к своим тёткам, со стола было убрано, пол подметён, поэтому девушка решила выйти на крылечко, подышать воздухом, да поглядеть, где же запропастилась хозяйка избы.

— Купава? — Ягла уже закрыла скрипучую калитку, и, завидев свою знакомицу, зашагала к крыльцу. — Ты что тут?

— Тебя жду. Жутко в избе одной оставаться. — грустно проговорила Купава, тяжело вздохнув. — Как же Беломир ночевать один теперь будет? Хотя…чего это я? Ты же одна как-то справлялась до меня.

Ягла поднялась на пару ступенек вверх, остановилась чуть пониже Купавы и глянула на девушку, прищурившись, будто присматриваясь, прицениваясь. Почему она пустила в избу незнакомицу, и так скоро? Прониклась Ягла к Купаве, пожалела одинокую, а может, увидела в ней себя? Ведь Купава тоже осталась одна по воле судьбы, но она не стала сидеть на одном месте и пошла по миру, искать своё счастье. Купава довольно милая девушка, весёлая, работящая, но иногда слишком дотошная. Всё же с ней интереснее, чем одной-то.

— Ягла? — Купава заметила на себе пристальный взгляд и нахмурилась. — Ты же ведь не любишь Беломира? Не против нашего сватовства?

Ягла натянула на лицо вымученную улыбку, поравнялась с Купавой, положив руку той на плечо, и тихо промолвила:

— Непротив я, да и он обещался завтра прийти.

— Так у меня приданного нет. — всплеснула руками Купава.

Ягла на это лишь покачала головой, опустив руки. Невдомёк ей было, как девушка может решиться на сватовство так скоро. Ведь Купава и Беломир совсем друг дружку не знают, хотя парень девушке приглянулся сразу. Купава часто спрашивала Яглу, чем занимается Беломир, что он больше всего любит, когда обычно ходит в лес рубить дрова, и прочие мелочи. Яга охотно отвечала на её вопросы, так и день быстрее проходил, и работа спорилась за разговорами долгими. Девушки говорили обо всём и ни о чём одновременно, разве что о Велеславе разговор никогда не заходил. Остерегалась Ягла этой темы, грузом тяжёлым на её душе лежали думы о парне, и любое напоминание о нём наводило девушку на грустные мысли.

— Ягла? Урожай надо ж когда-то собрать…

— Купава, — Ягла пропустила слова девушки мимо ушей, — у меня есть платье с вышивкой обережной, очень красивое, бабушка Весея вышивала мне на купалье. Пусть будет моим тебе подарком.

— Правда? — Купава встрепенулась, позабыв о работе, и накинулась на Яглу с объятьями. — Давай уже укладываться? Не терпится утра дождаться.

Ягла ворочалась всю ночь, тоскливо было ей, да и Данила мастер не оставлял её мыслей. Как так вышло, что два человека покинули этот мир почти одновременно? Ягла считала себя причастной к его смерти, так как травы были её. Не было у девушки привычки убирать мешочки со снадобьями в тёмный угол, никто раньше не хозяйничал в избе, и уж тем более не готовил. Заснула Ягла уже, когда светать начало, но петухи ещё молчали. Последнее, о чём подумала девушка, когда её глаза сомкнулись, может и ей когда удастся испытать то чувство, что испытала сегодня Купава, когда узнала добрую весть.

А в Нави уж войско тёмное собиралось, сам Чернобог стоял во главе его. Восседая на грузном вороном коне, он властно раздавал приказы своим прислужникам.

— Бить и ломать всё, что будет перепоны на пути чинить, головы с плеч рубить тому, кто усомнится в моей власти! — призывно глаголил Велеслав, оглядывая собравшихся, а тех было немало.

Множество навок и кощей собралось вокруг правителя, слушая того внимательно, сосредоточенно. Морена тоже была средь них. Девушка, гордо вскинув голову, наслаждаясь речами Чернобога. Слова его были мёдом для ушей Морены, ведь её это задумка была: натравить кровных братьев друг на друга. Тогда в голове девушки сразу всё сложилось, только нужный момент не могла подловить, но момент этот настал сам, и, главное, как вовремя.

— Наступаем без раздумий, как с моста сойдём, разбредайтесь кто куда и сотворяйте, что приказано! — закончил с наставлениями Велеслав, и бросил мимолётный взгляд на Морену. — А ты тут дожидай, нос не суй, куда не следует. Ворочусь — встречу справим.

— И что ж, даже не поцелуешь горячо на прощание? — вопросительно выгнула девушка свою тёмную бровь.

— А я и не прощаюсь. — бросил холодно Велеслав и повёл своё навье войско к реке Смородине, выкрикивая громкие зазывные речи.

Беломир, на удивление, проснулся очень рано, хотя спал он беспокойно и мало. Мысли разные не давали ему покоя: нелепая случайная смерть мастера, долгое отсутствие брата, отказ Яглы, да ещё и эта чудная Купава настаивает на сватовстве. Беломир знал, что не стать ему полноправным властителем Яви, если ему не с кем идти по жизни рука об руку. Его это натолкнуло на мысль, что Велеслав всё ж связал себя союзом с Мореной, раз не воротился он домой. От этого и щемило в груди Беломира, Ягла, как и прежде, верна Велеславу, и если узнает она о союзе, с ума от горя сойдёт, не иначе. А утешить Яглу Беломир будет уже не в силах, так как может это сделать сейчас, ведь супружница встанет у него на первом месте.

Нехотя поднявшись с постели, Беломир, натянув портки, наспех засунул ноги в лапти и вышел во двор. Подставляя своё нагое крепкое тело под первые солнечные лучи, парень расправил плечи, воздев сильные руки и сонный взгляд в чистое голубое небо, и прошептал:

— Убереги, Род, Чернобога, не дай ему оплошать, не дай ослепнуть от власти даденной, не допусти лиха.

Большой чёрный ворон, громко каркнув на весь двор, вспорхнул с высокой старой берёзы и скрылся за серыми крышами избушек. Но Беломир не обратил своего внимание на птицу, он продолжал мысленно взывать к Роду, надеясь, что тот непременно его услышит и внемлет речам сына. Обессилено опустив руки, парень покачал головой и зашагал к пузатой кадке с водой. Ночи уже стояли прохладные, от чего вода ещё не успела согреться под утренним солнцем, от этого и бодрила знатно. Согнувшись над кадкой, Беломир окунулся в воду и резко выпрямился, громко охая, часто дыша и отплёвываясь. Затем, стряхнул холодные капли со светлых волос и огляделся. Странно, но ничего не изменилось тут с недавних пор. На плетне у бани сушилась выделанная шкура медведя, у мастерской была навалена куча разномастных камней, как-будто немного погодя появится Данила и займётся ими с присущей ему придирчивостью. Брёвна всё также покоились на своём месте, правда, не пиленные, как одному такое большое дело сладить, Беломир пока не знал. А под лавкой подле заваленки парень заприметил грязные запылившиеся сапоги Велеслава. Они, осиротевши, ждали своего хозяина, который второпях позабыл их почистить. И тут Беломир понял, что это не «ничего не изменилось», а всё просто напросто остановилось, замерло. Тревожно стало вдруг парню, непонятное чувство всколыхнуло его душу, заставило ещё пуще задуматься: а что же дальше?

Пока Ягла безмятежно спала, Купава с неким волнением взялась за костяной гребешок и принялась расчесывать свои светлые вьющиеся волосы. Вдруг её взгляд упал на низкое оконце горницы, в нём она заметила некое движение на соседском дворе. Отложив гребень в сторону, Купава приблизилась на цыпочках к окну, чуть отодвинув занавеску, и внимательно пригляделась.

— Беломир? — Еле слышно прошептала Купава и прищурилась, вглядываясь ещё пуще.

Девушка заприметила его вдалеке — высокий, крепко сложенный, статный, с горящими глазами. Беломир вышагивал по двору с голым торсом, демонстрируя сильное тело. Купава не могла оторвать от него внимательного взгляда, она застыла на месте, притянутая его обаянием. Девушка наблюдала за Беломиром, как он уверенно двигался, потягивался, умывался. Для неё он был недосягаем — красивый, сильный, неуязвимый. Купава не могла отвести от Беломира глаз, пока он не скрылся из виду, исчезнув за сараем, и осталась она с тёплой улыбкой на губах, вспоминая его образ.

— Ай-яй-яй, Купава! — Ягла появилась тихо и загадочно улыбнулась. — Негоже на ещё не мужа заглядываться.

— Ягла? — Купава отстранилась от оконца, на щеках её стал проглядываться лёгкий румянец. — Он такой красивый, Ягла, ну, не удержалась я! Всё равно моим станет.

Ягла лишь с укором покачала головой, поправляя своё исподнее одеяние, схватилась за гребешок и принялась приводить голову в порядок.

— Ох, Ягла. В томлении я вся, изведусь уж к вечеру! Когда он придёт? А когда я к нему в избу хозяйкой войду?

Вопросы от Купавы посыпались разнообразные, Ягла не ответила ещё ни на один, а у девушки всё рот не закрывался.

— Ягла, как же он без сватов-то? Сам придёт ведь? Какие мне угощения готовить? А объявление «уговорки» как же? Вдруг не сговоримся?

— Да сядь ты уже, Купава! — не выдержала Ягла такого напора. — Думаю, всё одним днём решится, некому за тебя уговариваться.

— А ты?

— Не мать я тебе и не отец. — Ягла собрала длинные волосы в высокую тугую шишку и приосанилась. — Как скажет Беломир, так и будет!

— Стало быть, так. — прошептала Купава. — А я что-то боюсь, Ягла! Боюся я!

Купава начала нервно расхаживать по избе, заламывая руки. А Ягла, не обращая внимания на её метания, открыла сундук, вынула из него два платья. Одно из них она протянула Купаве, а второе стала натягивать на себя.

— Красивое какое. — изумилась девушка, прислонив белый наряд к своей груди. — Ягла, всё ж память от бабушки, может, оставишь у себя?

— Память никуда не денется, лучше будет, если ты нагая к Беломиру выйдешь? — улыбнулась Ягла, но потом, одумавшись, что только что сказала, нахмурилась. Конечно же, такие слова от ушей Купавы не укрылись.

— Лучше. — на её лице появилась лукавая мечтательная улыбка. — Ягла, а вы целовались?

— Чего? — Ягла округлила глаза.

— А от чего тогда, он тебя забыть не может?

— Не знаю я. — безразлично махнув рукой, проговорила Ягла. — Я Велеслава люблю и жду.

Купава, уловив изменения в голосе Яглы, подошла ближе, взяв её за запястье, и заглянула в погрустневшие глаза.

— Какая-то непростая судьба у вас, да?

— Если это вообще она…

— Почему он тебя оставил?

— Он не оставлял, сказал, вернётся, как дела свои закончит.

— И почто не вернулся? Много дел?

— Не знаю я, Купава! Давай оставим этот разговор. — Ягла уже начинала понемногу выходить из себя. — Кабы я знала!

— У него другая?

Ягла с силой сжала челюсти, боясь выплеснуть весь свой негатив на Купаву, но смогла сдержаться. Промолчав, девушка зашагала к дверям. Козу нужно подоить, да накормить. Купава хотела было броситься следом, но передумала. Много дел у неё сегодня, да и Ягла не настроена разговоры разговаривать.

А в это время с Калинова моста на землю мира Яви ступил последний воин тёмного навьего царства. Велеслав замедлил своего коня, остановившись посреди узкой пыльной дороги, и громко начал:

— Слуги мои верные, расходитесь, разбредайтесь! Несите весть важную по миру Яви: кто на поклон к Чернобогу придёт, помилован будет, кто супротив меня пойдёт — голову с плеч!

Чёрной вереницею потянулись во все три стороны прислужники Чернобога с булатными мечами наперевес. Сам же он, чинно восседая на коне, провожал их гордым надменным взглядом. Кровного врага своего, которым он считал Беломира, решил навестить сам, да в глаза ему самолично заглянуть. Да и на полюбовницу его тоже не мешало бы поглядеть.

— Долго только сказка сказывается. А вы воно как дело быстро сладили. Ух, полетят скоро буйны головушки с плеч! — процедил Велеслав сквозь зубы и пустил вороного в галоп.

Чернота и злость охватила Велеслава, в его голове звучало лишь одно: «наказать, пристыдить, заставить склонить головы». Он никогда не убивал людей, но теперь ему подумалось совсем иначе. Тот, кто слова своего не держит — достоин смерти. Тот, кто в спину ножи вгоняет — достоин смерти. Та, что надежду ложную дала, да мысли все целиком и полностью собой заполнила — достойна… Велеслав резко потянул на себя поводья и остановился на пригорке. Увидел он деревню свою и избы знакомые, задумался. Когда он подумал о том, сможет ли навредить Яге, в груди опять стало горячо. Велеслав вспомнил о наузе подаренном, отыскал его в ремнях брони, глянул на красный узел в последний раз испепеляющим взглядом и бросил его в траву, брезгливо сплюнув на землю.

— За всё мне ответите!

Ягла, управившись по хозяйству, успокоилась, выкинула смурные мысли из головы и решила вернуться в избу. Купаву она застала уже нарядной, белое платье ей очень шло, светлые волосы были заплетены в тугую косу и перевязаны ярко-красной лентой. Девушка стояла у окна и снова поглядывала в него украдкой, нетерпеливо дожидаясь Беломира. Услышав скрип двери, Купава отпрянула от оконца и приосанилась.

— Ну, Ягла, как я тебе?

— Ладная ты девка, Купава. — улыбнулась Ягла, ставя крынку с молоком на пустой стол. — Нарядиться нарядилась, а угощения где же?

Купава схватилась за голову и заметалась по избе.

— Ягла, что делать? Помогай! Этот молодец все мысли мои украл, вот безголова-то!

— Вари щи, я кашу приготовлю, а опосля каравай испечём вместе. — спокойно проговорила Ягла. — Василису надо бы позвать.

Купава было поспешила к двери, но Ягла успела её остановить, громко прикрикнув:

— Ты-то куда? Нельзя тебе, готовь. Схожу сама!

Ягла достала с печи большой чугунок, поставила его на стол, затем убрала все свои снадобья в подпол, искоса поглядывая на Купаву. На что та опустила глаза и, молча, взялась за готовку. А Ягла отправилась Василису искать. Но не пришлось девушке далеко ходить, девчушку Ягла сначала услышала, а потом и увидела во дворе соседа. Василиса носилась вдоль плетёной изгороди, а за ней следом гонялся Святогор. Ягла облегчённо выдохнула и улыбнулась, отмечая про себя, что маленький богатырь приходит в себя и уже начал веселиться. Все они, не только Святогор, стали понимать цену жизни, когда столько родных людей потеряли. Значит, нужно каждым мигом дорожить, некогда горевать, не знамо, чей век короче… Василиса первая увидела Яглу и побежала прямиком к ней, широко отворяя калитку.

— Ягла! Здравствуй. А Беломир у нас какой красавец сегодня. Увидишь и залюбуешься. — девчушка затараторила, цепляясь за руки Яглы, и стала тянуть её во двор.

— Василиса, я за тобой пришла. Помощь нам нужна. Пусть Беломиру Святогор поможет с приготовлениями. — Ягла еле как освободилась от цепких маленьких ручек и кивнула Святогору, здороваясь.

— Я помогу Беломиру с мясом, а ты ступай, Василиса. — Святогор поддел широкой ладонью горсть пожелтевших листьев, которые были сметены в небольшую кучку ближе к краю двора, и запустил их в девочку.

— Вот видишь, Ягла, какие женихи пошли! — хмыкнула Василиса, вытаскивая из густых волос листочки, которые уже успели в них запутаться. — Так и норовят обидеть.

— Идём. — рассмеялась Ягла, когда Василиса обиженно показала язык Святогору, но тот на эту выходку лишь улыбнулся.

Ягла взяла девчушку за руку, и они вместе направились в избу Яглы, а Святогор скрылся в избе Беломира. Никто не заметил и даже не почувствовал на себе пристального далёкого взгляда, который хотел испепелить всё гневом и ненавистью.