Пси-ON. Книга IV

Глава 16 Снова дома

За интересным делом время текло незаметно, но я всё равно смог отвлечься в тот самый момент, когда приблизился крайний срок. Уже через несколько часов я должен объявиться на Земле, так что все работы на Земле-2, — временное обозначение этого живого мира, — требовалось свернуть.

Тем не менее, я разумно полагал, что уже сделал достаточно для того, чтобы счесть эту вылазку успешной.

Правда, результаты оказались… двоякими, прямо скажем.

Во-первых, с моей точки зрения никакого контакта между людьми и паразитами быть просто не могло. Два кардинально отличающихся вида, природа которых не позволит им ужиться вместе. Паразиты рассматривали всё живое в качестве своих носителей, порабощая их и используя, точно одежду.

И строение их разума и психики не предполагали иного, ведь именно эта черта, это стремление подчинять, привело их на вершину пищевой цепи Земли-2.

Во-вторых, иная система ценностей. Несмотря на некоторые внешние сходства, — в плане структуры общества, конечно же, — между человеком и паразитом не было ничего общего.

Они мыслили не так, как мы. Не так как люди, и даже не так как я. Их невозможно было понять, ведь в этом вопросе сплоховал даже я, со всеми своими возможностями и, всё же, захваченной и препарированной парочкой застанных врасплох аборигенов.

Так чего говорить о людях, которые сами по себе друг с другом договориться не в силах?

В вопросе мирного сосуществования двух столь отличающихся друг от друга видов я придерживался вполне конкретной точки зрения: это невозможно. Даже если поделить планету на части, даже если запереть аборигенов в резервациях, даже если взяться за их истребление — конфликты и проблемы непременно будут. Хотя бы потому, что зрелый паразит способен быстро приспособиться к любому телу, перенять содержимое его мозга, — с человеческим, правда, могут быть проблемы, так как там совсем иные объёмы, — и достоверно мимикрировать под жертву. При этом паразит без носителя мог впадать в спячку и существовать на старых запасах годами, не проявляя никаких признаков активности.

Ну, валяются в лесу нитки — со временем их занесёт всяким сором и почвой так, что не найдёшь. Пройдёт год, пять, десять лет, и абориген проснётся. Выйдет на охоту, подчинит себе какого-нибудь мелкого зверька, отъестся, выработает достаточно токсина и, однажды, подкараулит неосторожного человека. Уж не знаю, как быстро паразит обработает содержимое мозга своего нового тела, но в перспективе это может принести бесконечно много проблем.

И спрогнозировать, как быстро среди способных буквально обмениваться памятью паразитов распространится всё, что люди знают о самих себе, я не брался. Эти способности в совокупности превращали местных жителей в опасность, которую ни в коем случае нельзя недооценивать.

Их даже сравнить было не с кем, так как «аборигены» Земли, вроде некогда угнетаемых краснокожих или негров, были на многие порядки безобиднее. Такие же люди, понятные и потому уязвимые.

И даже так, в своё время они доставили немало неприятностей технически более развитым и многочисленным «белым людям»…

Пока я слабо представлял себе, сколько на планете паразитов. Мной была осмотрена лишь небольшая экваториальная часть одного из материков, и племена аборигенов присутствовали здесь в изобилии.

Сотни тысяч особей, проживающих в отдельных сообществах. И все они обменивались информацией и материальными ценностями. Были кое-где зачатки «феодальных лордов», которым подчинялись окрестные племена.

Без подробностей, так как разумы этих существ я всё ещё воспринимал постольку-поскольку.

Даже простые факты после изъятия требовалось обработать, и процесс этот по сложности превосходил, пожалуй, что угодно, с чем я до сего момента сталкивался в отношении телепатии. Намного легче было бы превратить Алексея Второго в свою марионетку, чем от и до изучить содержимое «мозга» хотя бы одного, туповатого и молодого паразита.

А чего я хотел от другого вида? То, что атмосфера на планете подходит и людям — само по себе чудо, так что возмущаться точно не стоит.

Вскоре я покинул атмосферу планеты, направившись к её одинокому спутнику, местному аналогу луны. И по прибытии издалека ощутил, что что-то не так: с той стороны довольно обильно лилась Пси, а сам ток породы на ту сторону, соответственно, прекратился.

Кто-то явно или побывал здесь, или хотел побывать, и произошло это недавно: разлом едва-едва увеличил силу втягивания.

— И ведь придётся изображать из себя святую невинность, «прибывая» снаружи. Но какого, всё-таки, чёрта?.. — Обратный переход затребовал напряжения всех сил, так как на другой стороне меня, банально, могла поджидать целая когорта учёных с оборудованием. Избежать обнаружения в таком случае будет невероятно сложно, что потребует изменения всех планов «на лету»…

Но когда я вернулся в стабильное пространство, встречала меня только тишина и следы почти добравшегося до разлома боя. Появился новый рукотворный тоннель, в котором всё фонило Пси, а отпечатки псионических воздействий большой силы были видны невооружённым взглядом.

Я сразу раскинул сети своего восприятия по округе, параллельно обратившись к ноосфере. Вместе эти методы весьма оперативно позволили мне составить достаточно полную картину… и ужаснуться. Организованная преступность сделала свой ход слишком рано, и я, всё же, позволил информации о себе и об этом разломе утечь на сторону. Да и сложно было бы не позволить, так как информированных лиц в нашем случае стало прямо-таки слишком много.

Ошибка, которая могла стоить мне потери связи с родной планетой. Не подумал, не учёл — и в итоге отряд террористов-смертников смогли остановить только потому…

А вот причина от меня как-то подозрительно ускользала. Внутренний конфликт, о котором мыслила целая прорва людей, связанных с ОМП, сходу показался мне несколько надуманным, фальшивым. Хотя бы потому, что случайно свойства материала с другой стороны раскрыть непросто. Я же не смог сделать это сходу, верно? Да и ситуация, при которой фанатики, промышляющие натуральным терроризмом с многочисленными жертвами вдруг подумали о судьбе человечества, скажем так, нереалистична.

Ладно один человек, ладно два — но что б половина отряда вдруг передумала вершить свою месть?..

От разлома я переместился к базе ОМП, которые стянули на место внушительные силы. Скорее всего, второго нападения просто не последует, но в создании видимости работы люди всегда были особенно хороши.

Тем не менее, многочисленность людей более-менее осведомлённых о происходящем в мире мне сейчас оказалось очень даже на руку, и я смог быстро собрать целый массив сведений, более точных и подробных, нежели то, что реально было быстро почерпнуть из ноосферы. И что я могу вам сказать, господа?

Планета пылала. Не один и не два десятка нападений, а сотни случились везде и всюду, направляемые не дрогнувшей рукой опытнейших и ушедших в тень кукловодов. И масштабы оказались куда серьёзнее, чем всё то, что я только мог ожидать. Во многом потому, что в случае наступления этого кризиса Лжебог, — я, тобишь, — лично должен был вмешаться и стравить излишки охватившего планету напряжения. Остановить десяток-другой групп, устранить самых зарвавшихся лидеров…

Всего этого не произошло потому, что я находился по другую сторону разлома.

Находился долго: без малого трое суток.

Этого времени хватило, чтобы в девяти странах спровоцировать революцию и свержение действующей власти, пошатнуть оную сразу в нескольких регионах и, конечно же, сократить число «старых» владык мира сего, которых банально «подняли на вилы».

Число жертв уже измерялось сотнями тысяч, и грозило скоро перевалить далеко за миллион: власти много где не побрезговали задействовать войска, а те возьми, да частично разверни оружие на бывших хозяев. Не обошлось и без использования тактических и стратегических арсеналов, что, как по мне, было особенно плохо: последствия детонации некоторых бомб оставляли следы на десятилетия, и даже сильный псион не мог поспособствовать избавлению от них.

Благо, Российская Империя, как и остальные гегемоны, смогла преодолеть кризис. Не без потерь, но колоссы устояли, и теперь по мере сил способствовали воцарению мира и порядка у соседей помельче и послабже, тех самых, для кого полсотни одарённых террористов представляли нешуточную угрозу. Активные боевые действия сейчас велись много где, но в деталях картину можно было представить, лишь добравшись до голов самых осведомлённых личностей.

ОМП же…

Что ж, они действовали в строгом соответствии с моими ожиданиями, пользуясь хаосом и слабостью оказавшихся под ударом государств. Невероятно быстро ОМП стягивало к себе бразды правления, которых ей не хватало, и обособлялась от тех, кто днём ранее ещё был в праве диктовать организации свою волю.

Фактически, ОМП смогли сделать то, с чем я собирался им помочь, и это было… впечатляюще, прямо скажем. Количество «голосов», имеющих в организации «вес», снизилось до десятка, в то время как остальные стали исполнять чисто совещательную функцию. Следствием этого стала, в числе всего прочего, добровольно-принудительная отправка в отставку всех несогласных, ещё вчера исполнявших роль связующих звеньев между набирающей силу ОМП и, собственно, теми мировыми правительствами, которые сейчас оказались отстранены от управления их же детищем.

Это событие породило целую прорву конфликтов, с которыми мне предстояло ознакомиться и на которые требовалось отреагировать. Но для этого требовалось время, которого сейчас категорически недоставало: слишком много событий произошло в одночасье, и инфополе планеты откровенно знобило. Как скоро оно успокоится — вопрос, на который не мог ответить даже я, так как такие возмущения имели довольно хаотичную природу, и процесс вместе с его следствием мог отличаться от случая к случаю.

Сейчас же я, окинув лагерь ОМП взглядом, направился туда, где находился весьма примечательный, мощный и чем-то жутко довольный разум телепата шестого ранга, местонахождение которого поразительно удачно увязалось со странностями в поведении той группы террористов.

Вошёл я без стука, заставив телохранителей Императора поволноваться, но один лишь его жест — и этот жилой блок, модифицированный на манер временного кабинета-гостиной, покинули все кроме нас двоих.

— Твоё Величество. — Всё же было что-то в том, как этот могущественный по человеческим меркам псион реагировал на такое обращение. Не лицом и не жестами, но эмоциями. — Рад видеть, что я не ошибся, и вы в силах самостоятельно решать возникающие проблемы. Есть что-то, требующее моего внимания?

— Многое, если говорить об идеях и планах инженерного и научного отделов по работе с объектом. Как и было оговорено, они разработали механизм, который должен без непосредственно перекачки породы сымитировать необходимую нагрузку на разлом. Но об этом ты и сам можешь с ними пообщаться. — Позитив от него так и пёр, так что я молчал, решив дать мужчине выговориться. Было видно, что с подчинёнными Хозяин Трона был вынужден держать маску безукоризненного и уверенного в себе правителя, а вот со мной его поведение резко менялось. Зачем лицемерить перед тем, кто видит тебя насквозь, верно? — Как ты наверняка уже заметил, имела место быть попытка схлопывания разлома. Её удалось предотвратить…

— Не без твоего личного участия, верно? — Я чуть наклонил голову.

— Верно, Артур. Я предположил, что многочисленные нападения по всей планете есть лишь отвлекающий манёвр, призванный оттянуть силы ОМП от «Альфы-4». Это наш разлом, если ты не знаешь. — Император закрыл глаза и выдохнул: — Я не прогадал, но всё равно пришлось вмешиваться лично. Очень уж интересные кадры брали объект штурмом: не самые сильные, но умелые и отлично экипированные.

— И ты стравил их друг с другом. Отменная и тонкая работа, твоё величество. Но в следующий раз так лучше не рисковать: кто знает, к чему приведёт схлопывание этого уникального разлома? — Технически, ничего сверхъестественного произойти не должно, но вот аномалия притяжения действительно могла как-то повлиять на процесс. А так как пространство само по себе обладало абсолютным разрушительным потенциалом… в общем, и так всё ясно. — Вообще, я прибыл сюда для того, чтобы предложить перенести встречу с научным персоналом на пару-тройку дней. ОМП не до этого, и мне тоже есть, чем заняться. Ситуация в мире располагает к активным действиям, а тратить десятки часов на обсуждение состряпанного на коленке за трое суток проекта…

— С технической точки зрения механизм близок к идеалу, и свою задачу выполнит точно. Но я уловил общую мысль. — Император кивнул. — Впрочем, с тем же успехом ты мог не появляться вовсе. Есть ведь что-то ещё?

Признаться, что я с ним говорю сугубо для считывания поверхностных мыслей одного из самых посвящённых во всё происходящее лиц? Нет уж, спасибо.

— Я закончил обработку данных по планете на той стороне разлома, и могу сказать, что с вероятностью в девяносто девять процентов она пригодна для жизни человека. И там присутствуют достаточно развитые аборигены. — Алексей слушал меня со всем тщанием, так что я не стал устраивать никаких драматических пауз. — Что делать с этой информацией решай сам, но о том же я сообщу и Китаю, и лидерам ОМП. Но мне кажется, что разработка программы колонизации — вопрос если не первостепенной важности, то точно близкий к таковому. В случае нашего провала на поприще борьбы с эпидемией Пси, у человечества должен быть шанс начать всё с нуля в другом месте.

— Ничего не могу обещать, Артур. Я просто не компетентен в этой сфере. Космос… — Мужчина покачал головой. — Он должен покориться нам, но явно даже не в ближайшее десятилетие. Там же, с твоих слов, требуется преодолеть расстояние от спутника планеты до её самой. И размеры пространственной аномалии не позволят транспортировать туда готовое устройство…

— А кто говорил, что будет легко, твоё величество? Пока… — Я сделал акцент именно на этом слове. — … у Земли есть время, ресурсы и возможность заниматься не одним десятком проектов параллельно. Препятствия политического толка тоже скоро сойдут на нет…

— Касательно этого. Я бы хотел поблагодарить тебя за своевременное предупреждение. Пусть тот разговор и был случайностью, но промедли я хоть на день, и Российская Империя уже сегодня раскололась бы. — Занимательно. Дворянство и правда замерло на крае, не решившись переступить черту из-за подвижек Императора в сторону удовлетворения желаний аристократии. Или, по крайней мере, Алексей Второй так думал, а обмануть его для простого человека или даже псиона — задача из категории около-невозможных. — Ты был прав в том, что я лгал самому себе. Теперь, смею надеяться, всё иначе, и мы сможем продолжить совместную работу. Долгую и плодотворную…

Ясно. Ему требовалось подтверждение моих намерений. Хоть какое-то. Обещание, договор, слово — что угодно, ведь за последние три года я так ни разу и не соврал… или этого никто не заметил, не суть важно.

Алексей Второй опасался того, что меня не устроит его кандидатура во главе Российской Империи. Якобы, если всё дошло до края, и спас Романовых только случай, то в моих интересах может оказаться смена правящей фамилии.

И нельзя сказать, что он так уж не прав. Правда, всё в этом умозаключении перепутано местами. Мне не нужны были Романовы на троне, так и есть. Но и любая другая фамилия на том же троне мне не требовалась. Как и сам трон, в общем-то.

Лично мне, и как Геслеру, и как Лжебогу, было наплевать на то, кто конкретно станет править Империей. Потому что от свержения власти мозгов в стране меньше не станет, и ОМП в своей эффективности не потеряет. Даже, скорее всего, приобретёт…

Но такое «прозрение» действующего Императора было мне на руку, и сулило ощутимые перспективы. Спрогнозировать и организовать такую смену приоритетов у псиона-телепата шестого ранга я не мог даже со всеми своими возможностями, — слишком уж много времени и сил ушло бы на подобное, — так что, уж поверьте, это самая что ни на есть случайная случайность.

И хуже от неё точно не станет, так как все прочие сценарии сулили Империи смутные времена, пережить которые в качестве цельного государства она не смогла бы.

— Верно. Нас ждут великие дела… — Хмыкнул я. — Но сейчас постарайся не допустить развала своего государства. Возникшую проблему с ОМП я решу. И — да, громко думаешь, твоё величество.

И уйти по-английски, не прощаясь.

Я ведь ни разу не соврал, когда сказал, что у меня есть дела…