Pure Love and Insult Complex 4

Сказала Мисудзу. Арису-сан опешила.

— Анжо Митама-сан и Кинука-сан думают, что пока у них есть свои Мастера, все в порядке, но Курама Мисато-сан и Арису-сан нуждаются в связях с разными людьми.

Сестрам Анжо нельзя замыкаться в мире, где только они четверо.

Арису теперь моя секс-рабыня, поэтому она будет жить в моей семье.

Мисато-сан станет проституткой и заработает деньги, чтобы выкупить состояние дома Курама, особенно Курама Какку.

— Эти девушки до сих пор жили без сексуальной активности.

Сказала Мисудзу.

— Но эти девушки все еще женщины. У них есть тело, которое мужчина полюбит и когда-нибудь они станут матерями.

— Поэтому мы заставим их тела течь, чтобы они испытали удовольствие, которого у них никогда не было.

— Затем они примут Онии-сама.

Понятно. Вот значит какой у них план.

— В конце концов, восприятие сестер должно измениться после одного опыта.

Да, у сестер Анжо нет будущего, если они не начнут заново.

— Арису, ты не против?

Спросил я Арису, хозяйку этих двух.

Курама Мисато-сан должна наблюдать за этим через камеры.

— Я позволю Куромори-сама решать. В конце концов, я рабыня Куромори-сама.

Сказала Арису.

— Как ранее сказал Куромори-сама, если мы просто уволим Кинуку и Митаму, они только доставят людям проблемы.

Личность сестер Анжо в том, что они телохранители сестер Курама… Они телохранители, и все же они зависят от сестер Курама.

Если мы не проведем серьезную операцию этим девочкам и просто выкинем их, они все равно будут гнаться за сестрами Курама, и будут доставлять лишь неприятности.

Серьезно, безрассудство сестер поражает.

— Ну тогда я пойду.

Я встал со своего места.

Я и подумать не мог, что у меня секс с сестрами на лужайке того же двора, где проходила вчерашняя вечеринка.

— Карен, мы будем смотреть, как Данна-сама занимается сексом, хорошо?

Сказала Мисудзу, обнимая своего питомца в микро-бикини.

— Карен, пока ты только учишься, наблюдая. Но достаточно скоро ты тоже будешь служить Данна-сама.

— Д-да, Мисудзу-сама.

Карен-сан дрожит в объятиях Мисудзу.

— Все нормально. Не бойся. Секс с Данна-сама доставляет удовольствие.

— Да, в самом деле. Заниматься сексом с Онии-сама весело.

С улыбкой сказала Рюрико.

Эта юная красотка переводит удовольствие от секса как «веселья»

— У-Ум.

— Нам нужно что-то делать?

С тревогой спросили близнецы.

О, они боятся, что раз уж я иду на лужайку, то оставлю их двоих.

Рюрико улыбнулась близнецам.

— У меня есть несколько запасных камер, могу я попросить вас двоих записать события?

Рюрико считает себя их старшей. Прошлой ночью они встретились как секс-рабыни.

— Это нормально?

— Действительно?

Робко спросили Эри и Ри.

— Вам не нужно спрашивать о таком, разве мы не рабыни Онии-сама? Давайте работать вместе. Пожалуйста, помогите мне.

Рюрико улыбнулась и отдала две запасные камеры.

— Знаете, как этим пользоваться?

— Наверное.

— По крайней мере, я знаю суть этого.

— Если чего-то не понимаете, то обратитесь ко мне.

Сказала Рюрико и передала камеры близнецам.

Ага.

— О, что случилось, Онии-сама?

С любопытством спросила Рюрико.

— Ну, я просто подумал, что Рюрико теперь ведет себя как старшая сестра.

— Да. У нас становится больше девочек помоложе, поэтому я подумала, что должна собраться.

Они становятся стабильными, как старшие сестры, когда к нам приходят младшие сестры, которые чувствуют себя неуравновешенными.

Таким образом все растут.

— Пойдем! Онии-сан.

— Онии-сан, пошли!

Близнецы потянули меня за руки.

— Да, Арису, пошли.

— Конечно.

Арису также предстоит наблюдать за преображением сестер Анжо.

— Эри, Ри, держитесь поближе к Арису.

— Поняла.

— Арису-чан, мы будем здесь.

Хорош.

— Уууу.

— Кумуму.

Тела сестер Анжо удерживается силой Мико, они стонут, лежа на траве.

Они неподвижны и потеют, но…

Это не потливость от сексуального возбуждения.

Это холодный пот от растерянности, ведь они скованы.

— Глядя на нее сейчас, видно, что у нее красивое тело.

— Да, жаль. Почему ты делаешь такое сердитое лицо?

Близнецы правы. У Митамы-сан хорошая форма тела.

Ее сбалансированное тело не слишком тонкое и не слишком толстое.

Вес у нее средний.

Ее грудь огромна и красивой формы. Ее соски розовые.

Если она станет идолом, я уверен, что она будет популярной.

Красавица хмурится, стонет.

Кроме того, она застыла, когда Йоми захватила ее разум.

Она сидит на корточках, выпячивая попу.

— Если ты так сидишь на корточках, ты можешь по-настоящему покакать.

— Не хочу этого видеть, Эри-чан.

— Верно, Ри-чан. Вы бы не хотели какать прямо на глазах у всех.

— Даже у собак есть дисциплина.

Я тоже не хочу этого видеть.

У меня нет такого увлечения. Я имею в виду, если женщина покакает во время секса, я уверен, что он моментально увянет.

— Я буду осторожна, чтобы этого не произошло.

Сказала Йоми, прочитавшая мои мысли.

— Но, Данна-сама, поскольку на них обеих ошейники, почему бы тебе не посмотреть, как они писают?

Сказал сидящая на террасе Мисудзу, которая любит хвастаться тем, как она писает.

Верно, нельзя начинать, пока они корчат сердитые лица.

Мне нужно немного сломить их сердца.

— Ага. Йоми, заставь их ползать на четвереньках, а потом поднять одну ногу и пописать.

— Ладно. Запрос на мочеиспускание уже в пути!

Сестры Анжо вздрогнули.

Сила Мико насильно двигает тела Кинуки-сан и Митамы-сан.

— Ладно, пора прогуляться, девочки, вы теперь собаки!

Как и ожидалось от очень способных сестер.

Они бодро бегают как собаки, легко передвигаются по газону на четвереньках.

Следуем за ними.

Ох. Огромные груди Митамы-сан трясутся.

Грудь Кинуки-сан хороша видна, когда она ползает на четвереньках.

— Ну, давайте их сфотографируем.

Рюрико снимает на камеру собачью пробежку красивых обнаженных сестер.

Эри и Ри тоже фотографируют.

— Думаю, мы должны сфотографировать их анус?

— О, так анусы выглядят вот так.

— Куууууууууу!!

Кинука-сан разочарованно проскулила, когда близнецы сфотографировали её анус крупным планом.

Йоми сказала ей стать собакой, и поэтому она может только лаять, как собака.

— Ладно, теперь собачки, стройтесь.

Приказала Йоми. Сестры выстроились в ряд.

— Э-э, какую ногу поднимают собаки, когда писают?

Спросила Йоми.

— Ах, сестренка, если они вдвоем поднимут одну ногу, когда писают, на другую попадут брызги.

Сказала Эри.

О, верно.

Так как они так близко, если две пописают вместе, одна будет залита мочой.

— Ты права. Как насчет того, чтобы мы их немного разделили?

Сказала Ри.

— Но мы хотели бы показать их обеих в одном кадре, если это возможно, было бы сложно сфотографировать их лица, если они порознь

Сказала Эди, неся видеокамеру.

— Тогда, я думаю, они обе должны поднять ногу с внешней стороны и пописать.

Сказала Рюрико.

— Ну тогда… вперед, собачки.

Йоми отдала приказ. Затем Митама-сан подняла левую ногу, а Кинука-сан подняла правую.

— Хм, эта двусторонняя симметрия довольно сюрреалистично.

Эди права.

Сестры, голые и стоящие на четвереньках как собаки, трутся головами друг о друга и приподнимают ноги.

— Это довольно странно, но я думаю, что все таки неплохо.

Сказал я.

Сестры Анжо сердито посмотрели на меня.

— Люди, у которых киски и анусы выставлены напоказ, а ноги широко расставлены, не должны делать такое лицо.

— Да, ваши сиськи тоже видно.

Сказали близнецы. Сестры Анжо в отчаянии.

— Эй, Онии-сан, у этой большой сестрёнки куча волос.

Ри права. У Митамы-сан волосатый лобок.

— По сравнению с этим, эта чертовски гладкая.

С другой стороны, Кинука безволосая. Не видно ни одного волоска.

— Что нам делать, Онии-сан? Должны ли мы побрить ее, как Арису-чан?

Ри, это то, что тебя беспокоит?

— Р-Ри-сан, пожалуйста, не говори об этом так громко.

Застенчиво сказала Арису.

Я…

— Нет, я подумал, что Арису будет симпатичнее, если она побрита, поэтому я так и сделал. Но в случае Митамы-сан, разве это не очень похоже на нее, если вы видите волосы на ее холмике?

— Да, это очень похоже на нее. Она могла бы, по крайней мере, немного ухаживать за ним, но видно, что она никогда этого не делает.

Сказала Эди. Митама-сан покраснела.

— Хорошо, почему бы вам не начать мочиться прямо сейчас?

Сказал я.

— Хорошо, вы готовы?

Спросила Йоми у двух.

— Кууууу.

— Нууууу.

Сестры Анжо скулят как собаки, умоляя меня остановиться.

Но, я не могу остановиться сейчас.

Этим сестрам, у которых нет стыда как у женщин, все равно должно быть стыдно писать перед столькими людьми.

Им нужен этот позор.

— Что? Вы готовы? Тогда я расслаблю ваши мочевые пузыри!

Йоми управляет телами сестер.

— Ладно, почувствуйте. Ощущение, что моча в мочевом пузыре проходит через уретру… и смотрите, она выходит!!!

— Кунууугууууу?!

— Хамуугухагухамууу?!

Сестры удивлены тем, что происходит с их телами.

Вскоре.

Чороророро.

— Ах, выходит.

— Верно.

Джоророро.

Шоуавава…

— Вау, это как фонтан.

— Эти две и правда писают.

Сестры Анжо писают голышом, изображая из себя собак, пока все смотрят.

— Посмотри на них, Арису.

— Д-да, Куромори-сама.

Сестры Анжо впали в отчаяние, из-за того, что Арису наблюдает за ними.

— Тем не менее, я понимаю, Ри-чан.

— Ага, Эри-чан.

— Воняет.

— И их две.

Сказали близнецы. Подталкивая сестер Анжо еще дальше.

— Эй, девочки, делайте больше фото.

— О, верно.

— Мы должны сфотографировать это!

Эри и Ри прямо подошли к сестрам Анжо и запечатлели, как сестры писают.

Солнечный полдень. Изнасилование сестер Анжо под открытым небом 2(Кончик кисти)

— Хаа, хаа, хаа, хаа, хаа.

— Фууу, фуууу, фуууу.

После того как они пописали как собачки…

Сестры Анжо тяжело дышат.

— Хорошо, теперь давайте увеличим их желание.

Радостно сказала Йоми.

Она сделает тела Митамы и Кинуки еще более чувствительными, используя свою силу Мико.

Они будут возбуждаться даже от небольшой стимуляции.

— Там грязно, давайте вытрем их.

Мичи принесла полотенце и влажную дезинфицирующую салфетку.

— Дай мне. Я сделаю это.

Сестры Анжо до сих пор стоят с поднятыми ногами.

У них сильные тела, поэтому они могут без проблем сохранять равновесие.

— Сенсей, я связала их разумы, поэтому, если простимулируешь тело одной, другая это почувствует.

Сказала Йоми.

Это означает, что если я дразню тело Митамы-сан, Кинука-сан это почувствует.

— Понял, Йоми.

Сначала я вытер мочу, стекавшую по бедрам Митамы-сан.

— Фухии!!!

От простого прикосновение ткани к ее коже Митама-сан сильно прогнулась.

Это связано с тем, что её чувствительность сильно возросла.

— Да, у тебя красивые ноги.

Она обучалась боевым искусствам, но ее мускулы не твердые.

Они мягкие и эластичные.

Как и ожидалось, ведь её тело уже близко ко взрослой женщине.

Ее ягодицы и бедра необычайно хороши.

У молодых девушек не так много объема, но с возрастом они становятся более мясистыми.

— Н-не смотри так пристально.

Сказала мне Митама-сан с покрасневшим лицом.

Но это не от стыда.

Ее лицо краснеет, потому что Йоми усиливает ее возбуждение.

— Я буду смотреть. Я посмотрю хорошенько, иначе потом будет тяжело.

Сказал я.

— Потом?

— Да, мы собираемся делать детей, Митама-сан. Я собираюсь удостовериться, что вылью свое детское семя в матку Митамы-сан, поэтому я должен проверить твое влагалище.

Я намеренно сказал это прямо.

Эти сестры, которые даже не слушали уроки полового воспитания, не поймут, если я не скажу это так.

— Э-это запрещено!

Митама-сан смотрит на меня, все еще стоя на четвереньках.

— Почему?

— Я… Мне нельзя заводить от тебя ребенка прямо сейчас.

Сказала Митама-сан.

— Если я забеременею, я не смогу быть телохранителем Мисато-оджосама и Арису-оджосама!

— Точно!

Кинука-сан тоже говорит со мной, стоя на четвереньках, голая, с поднятой вверх ногой и обнаженной киской.

— Когда-нибудь мы забеременеем и станем кормилицами детей Оджо-сама, но…

— Сейчас мы должны защищать Оджо-сама!

Как обычно, их мысли застряли на этом.

— Вы, девочки, бесполезны в качестве телохранителей.

Сказала Эди.

— В бесполезных девушках нет нужды.

— Верно, мы не можем полагаться на Митаму-сан и Кинуку-сан как на телохранителей.

Рюрико из дома Кудзуки ясно дала это понять.

— Бросьте это, девочки, вы не подходите для того, чтобы быть телохранителями.

Сказал я.

— Н-но…

Ох, они не слушают.

Я использую сухое полотенце, чтобы нежно погладить щель Митамы-сан.

— Кьюуу.

— Кьяаа.

Митама-сан задрожал, а затем Кинука-сан сделала то же самое.

— В любом случае, я вытру здесь.

Я раздвинул пальцами щель Кинуки-сан и вытер мочу внутри.

—Фумямямямьяааааааааааа.

— Хонёророро??

Ага, они очень чувствительны.

Огромные груди Митамы-сан качаются.

В последнее время я лишаю девственности молодых девушек.

Давненько у меня не было никого постарше с большими сиськами.

Пожалуй, начну со старшей.

— Хяаааа, мне щекотно.

— Муууу!!!?

Из-за отсутствия у них стыда, их голоса тоже звучат странно.

Смущенные девушки издают более милые стоны.

— Ладно, сейчас продезинфицируем.

Я вытаскиваю влажную салфетку и вытираю промежность Митамы-сан.

— Хм?!

— Вагуууу.

Вытирание раскрасневшихся тел влажной салфеткой должно ощущаться по-другому.

Кроме того, эта влажная ткань пропитана спиртом.

Я дунул на неё и…

— Кьяуууу.

— Хаииии.

Я подул на киску старшей, и все же они стонут одновременно.

Это другой тип стимуляции.

Затем.

— Мастер, пожалуйста, используй это.

Мичи что-то принесла…

— Что это?

— Это японская кисть. Наконечник из оленьего меха.

Кисть из меха оленя.

— У неё отличное качество, поэтому к ней приятно прикасаться.

Если пощекотать их тела вот такой кисточкой, это даст эффект.

— Спасибо. Давайте сразу воспользуемся этим.

Я беру кисть у Мичи, затем…

— Хозяин, хм…

— Что, Мичи?

— Я хотела бы… в следующий раз…

О, она хочет, чтобы я использовал это на ней.

— Да, в следующий раз.

— Тогда, пожалуйста, свяжите меня…

Мичи говорит застенчиво.

— Я хочу испытать полную пытку кистью, пока я связана.

— Конечно, давай сделаем это.

Если Мичи хочет это сделать, то конечно.

— Я буду фотографировать, когда вы это сделаете.

Рюрико улыбнулся.

— Данна-сама, я тоже! Я тоже хочу сделать это.

Мисудзу, мазохистка, кричит с террасы.

— Карен, давай сделаем это вместе.

Она говорит своему красивому питомцу, которого обнимает.

— Йоми, конечно же, тоже хочет этого!

Эмм.

— Ёми тоже подумывала о том, как Сенсей связал и дразнил меня.

— Что насчет нас двоих?

Спросила Эри у своей близняшки Ри.

— Я тоже хочу попробовать.

Ри, кажется, жадная до секса.

— Тогда я приму решение после того, как увижу, как это делают Ри-чан и Онии-сан.

Сказала Эри.

— Ничего, Онии-сан?

— Ага. Я никого не принуждаю, просто сделаем это если захотите.

Я ответил близнецам.

— Что касается меня, то я не хочу. Если мое тело будет связано, я не смогу драться, если что-то случится.

Эди, реалистка, сказала.

— Хотя Мичи может повеселиться. А я буду начеку.

Эди чувствует, что она старшая сестра Мичи.

— Ну, хотя я сказал, что не буду заставлять, но…

Я посмотрел на Митаму-сан.

— С вами я сделаю это насильно.

Во-первых, выпяченная задница Митамы-сан… Рисую кистью из оленьего меха в моей руке.

Савасавасава…

— Кьяииииии!!!?

— Миюууу?!

Удовольствие заставляет Митаму-сан дрожать, и Кинука-сан это чувствует.

Я рисую круги на ее бедрах и быстро двигаю кистью.

— А-а-а-а-а-а?!

— Что?!

О, щель Митамы-сан расслабилась.

Я вижу, как жидкость вытекает изнутри.

Я использую щетку, чтобы стимулировать болтающиеся груди Митамы-сан, стоящей на четвереньках.

Я атакую ​​окрестности ее розовых сосков и слегка постукиваю по соску кончиком щетки.

— Эй!!!

— Паруру!

Сестры это чувствуют.

Пичу…

Промежность Митамы-сан изливает любовный нектар из ее промежности, он стекает на траву.

— Хаа, хаа, хаа, хаа, хаа, п-пожалуйста, прекрати.

— Пожалуйста остановись!

Сестры Анжо умоляют меня, тяжело дыша.

— Слишком щекотно, я умру.

— Я тоже!

Я…

— Все нормально. Ни один человек еще не умер от щекотки.

Я смотрю на тело Митамы-сан, ища, какую часть тела стимулировать следующей.

— Кроме того, это не щекотно. Вы чувствуете сексуальное удовольствие.

Эти сестры, вероятно, никогда не мастурбировали.

— В качестве доказательства, посмотри на эту часть себя, Митама-сан, она мокрая. Не так ли?

Я показываю любовный нектар, вытекающий из ее щели.

— Что это значит?

— Смотри, у Митамы-сан внутри жарко, что-то просачивается изнутри, верно?

— Разве это не остатки маленькой воды(小水)?

Хм?

— Что это значит?

Эри задала интересующий меня вопрос.

— Это значит пописать.

Объяснила Рюрико.

— О, ты что, дура, сестренка? Ты даже не знаешь разницы между мочой и непристойными соками?

Эри говорит с Митамой-сан сытым по горло тоном.

— Тогда я заставлю тебя понять.

Я атакую ​​эрогенные зоны Митамы-сан кистью.

Во-первых, уши и шею.

— Кьяуууу

— Хокагера?!

Далее ее подмышки и живот.

— Мьяяя?!

— Конпира!

Затем поднимаюсь вверх от внутренней части бедра поднятой ноги.

— Хииииииииикохииииин.

— Мухиииии.

Затем потираю кисточкой подошву ноги.

— Кьяа, кьяуууу.

— Мани, маниманиманимаааа.

Тем не менее, эти две производят много шума.

Теплая жидкость стекает с промежности Митамы-сан.

Её бедра мокрые.

Теперь.

— Х-Хееее?!

— Ах, что?!

Я провел щеткой по киске Митамы-сан.

Во-первых, делая круг вокруг ее щели.

Затем я открываю пальцами ее щель и смачиваю кисть ее любовным нектаром.

Меховой кончик касается ее розовых внутренностей.

— Хьяааааа, хаааа, хаа.

— Хонби, хай, хай, хогуу.

Удовольствие Митамы-сан напрямую передается Кинуке-сан.

— Хорошо, хорошо. Грядет что-то удивительное.

Одной рукой я обнажил клитор Митамы-сан.

Он сияет, как рубин.

Затем я стимулирую ее сверкающий бутон плоти мокрой кистью.

— Это!!!!

— Нгу!!!!

Сестры Анжо издали от удовольствия странный голос.

Я рисую круг на ее клиторе, затем полирую его кистью.

Ускоряясь, ритмично двигаю кистью.

— Н-Няааа!! Аааа, Н-Не надо! Куромори-сама!!!!

— Фуииииии!!! Ух ты! Яаааааааааааааааааа.

— К-Куромори-сама! С-Стой! Пожалуйста, прекрати!!

— Это слишком!!

Две дрожат от слишком большого удовольствия.

Конечно, я не остановлюсь.

Митама-сан и Кинука-сан отчаянно терпят удовольствие от нападения на них, пока их ноги дрожат.

— Ууууу, куняааааа!!

Кинука-сан первой признает поражение.

Она брызнула.

Затем она упала на траву.

— Аааа, Кинука?!!!

Митама-сан тоже загнана в угол.

Хотя удовольствие в теле Митамы-сан разделяет и Кинука-сан.

Вот почему Кинука-сан лежит на лужайке, крепко вцепившись в траву, ее бедра дергаются, и она все еще дрожит от непрерывного удовольствия.

С другой стороны, Митама-сан тоже…

— Хииииии!!! Эй!! Куииииииииии!!!!

Все ее тело дрожит от удовольствия, когда кисть атакует ее клитор.

Ее любовный нектар продолжает течь вниз.

Теперь ее бедра промокли.

Она двигает бедрами, и две ее груди непристойно покачиваются.

Да, пора.

Митама-сан впервые в жизни испытает оргазм.

— Больше не надо!!!! Хагаааааа! Гугааааа! Мугоооооо!!!

Она издает такие громкие стоны, что сложно понять, что она пытается сказать.

Все ее тело блестит от пота.

— Э-э, уууу, магуу, ааааааааааааааа.

Потом, наконец…

— Могиии!!! Хагавагааааа! Фумифумифуфуфуфуууууууууу!!!

Ее непонятные крики стали громче.

— Ньяааааан! Ньооооо!! Нюняньёнёоооон!!!

Кинука-сан, лежавшая на траве, приняла волны оргазма своей сестры и…

Она также достигла своего первого оргазма, когда ее милая задница покачивается.

— Тем не менее, это вообще стоны?

Сказала Эри.

— Верно. Было похоже на стихи Чуя Накахары.

Ри?

— Разве ты не знаешь о «муньяан, муньун»?

Нет извини.

◇ ◇ ◇

— Хаааа, хааа, хаа, хаа, хаа, хаа

Тем не менее, как и ожидалось от их выносливости.

В отличие от своей сестры, Митама-сан сохраняет позу, даже после достижения оргазма.

Ее нога все еще высоко поднята и дрожит.

— Йоми, я хочу увидеть их лица, заставь их лечь.

Я отдал приказ Йоми.

Было бы возбуждающе насиловать их, как собак, но когда дело доходит до секса, я хочу видеть лицо своего партнера.

— Понятно, собачки, покажите животики.

Йоми взяла на себя управление.

Митама-сан легла на лужайку…

Затем она раздвигает ноги, чтобы показать повиновение тому, кто сильнее ее, как собака.

Понятно. Так вот как собаки демонстрируют подчинение.

Кинука-сан тоже легла, перевернулась и показала живот.

Их тела покраснели, покрылись потом.

Ветер, дующий в них, должен быть приятным.

— Тогда я начну с Митамы-сан.

Я вернул кисточку Мичи и снял халат.

Мичи также взяла у меня халат.

Мой член уже полностью возбужден.

— Хииииии!!!

— Уууу?!

Вероятно, Митама-сан и Кинука-сан впервые в жизни видят эрегированный пенис.

Раньше они мало что видели, когда я был внутри Арису.

— Теперь эта штука войдет внутрь Митамы-сан и Кинуки-сан.

Сказал я.

— П-почему?!

— В-верно. Зачем ты это делаешь?!

Нет времени снова проводить курс полового воспитания.

— Какая разница, я все равно это сделаю.

Сказал я.

— Пожалуйста, подождите, Куромори-сама.

Арису присела передо мной.

— О чем ты говоришь, Арису? Митама-сан и Кинука-сан ждут.

— Нет, дело не в этом.

Арису сняла лифчик, обнажая грудь.

— Когда я служу ртом, я должна показывать свои соски, верно?

Служишь ртом?

— Я сделаю так, чтобы Митаме не было больно.

Говоря это, Арису лизнула мою головку.

— А-Арису-оджосама?! Что вы делаете?

— З-зачем вы это делаете?

Митама-сан и Кинука-сан удивлены, увидев, что их Хозяйка делает мне минет.

— Разве это не очевидно? Она смазывает пенис Онии-сан своей слюной.

— Так будет легче засовывать.

— Арису-чан лижет это для Онээ-сан.

— Арису-чан, это благородно с твоей стороны.

Сказали Эри и Ри.

— А-Арису-сама.

— Ууууу.

Сестры Анжо ошеломленно смотрят на Арису, но…

— Нет, поймите правильно.

Арису отпускает мою головку и разговаривает со своими бывшими слугами

Нить слюны соединяет губы Арису с моей головкой.

— Теперь я наложница Куромори-сама, и служить ему – мой долг. Это не имеет к вам никакого отношения

Сказала Арису.

— Я больше не дочь дома Курама. Я также не ваша Хозяйка. Я теперь служу Куромори-сама.

Она дает понять, что их отношения как хозяина и слуги закончились.

— Теперь Куромори-сама желает заняться сексом с вами двумя. Вы собираетесь отдать все Куромори-сама, вы же не против?

Сестры Анжо потеряли дар речи от того, что сказала их Мастер.

Солнечный полдень. Изнасилование сестер Анжо под открытым небом 3(Плоские отношения)

— Хаа, хаа, уууу.

— Кууу, кууу, хааа.

Йоми разожгла похоть сестер Анжо.

Они тяжело дышат, тела вспотели.

Из раздразненных влагалищ течет любовный нектар.

— Начнем с Митамы-сан.

Я забираюсь на обнаженное тело Митамы-сан, лежащую на лужайке.

— Хииииии!!!

Митама-сан боится.

Это должно быть ее первый раз, когда обнаженный мужчина, который не является ее родственником, находится так близко к неё, что кожа соприкасается.

Даже такая девушка с отличными физическими способностями, взявшая на себя роль телохранителя, будет испытывать физиологический страх перед приближающимся к ней мужчиной с эрегированным пенисом.

Она может ничего не знать о сексе, но у живых существ проявляется отрицательная реакция на принудительное спаривание.

Поэтому я не должен торопиться.

Я не могу спешить с этим.

«Это естественно» или «Это судьба, поэтому это произойдет»...

Расслабиться, успокоиться. Изнасиловать Митаму-сан.

Я не должен показывать свою похоть, ее неприятие только усилится.

Я сделаю это так, словно это естественно.

— Да, у Митамы-сан красивая форма груди.

Для начала, похвалить то, что нуждается в похвале.

— Я хотел прикоснуться к ним с самого начала.

Митама-сан лежит, и все же ее груди демонстрируют свой объем.

Грудь 18-летней девушки имеет другую упругость.

Капли пота блестят вокруг её розового соска.

— Я потрогаю их.

Я схватил ее пышную грудь.

— Хьяаа.

Йоми пробуждает сексуальные чувства Митамы-сан, поэтому она стонет, когда мужчина касается ее груди.

— Куууууу.

Кинука-сан, у которой удовольствие связано с ней, тоже застонала.

Йоми соединяет сестер, а Цукико следит за этим.

Они объединили свои знания с техниками Ци Мичи и Эди, таким образом, силы сестер Такакура стали сильнее с тех пор, как они начали жить с нами.

— Мухиииии!!!

— Кьяууууу!!!

О, я давно не занимался сексом с девушкой с огромной грудью.

Развивающаяся грудь – это хорошо, но это большое и мягкое ощущение – это здорово.

Зрелые груди Кацуко-нээ и Нагисы ощущаются как моти, когда я прикасаюсь к ним, но…

Грудь Митамы-сан как тесто для хлеба.

Это напоминает мне ощущения от теста, до того, как оно забродит.

Хорошо, подразню ее соски.

Я играю пальцами с сосками Митамы-сан.

— Куууииии!

— Нууга!

Кинука-сан, получающая удовольствие от Митамы-сан, громко стонет.

О, тело Кинуки-сан не так развито, как у ее старшей сестры.

Удовольствие, которое получает ее старшая сестра, может быть слишком сильной стимуляцией для ее молодого и миниатюрного тела.

Ну, она не умрет от слишком большого удовольствия, так что я просто оставлю все как есть.

Я уже знаю, что у этих сестер сильные тела и умы, что не будет сломлены подобным.

Я имею в виду, что эти две «бесчувственны», и поэтому мне нужно вырезать это в их телах.

Удовольствие от секса.

— Ладно, давай оближем.

Митама-сан делает любопытное лицо, но…

Я начал лизать соски Митамы-сан, как будто это моя привилегия.

Начиная с правой.

— Кууууу, куааааа, мууууу

— Мугиииии, мунааааааааааааааааа!!!

Когда я ползаю языком, они громко стонут.

Ага, соски Митамы-сан стали жестче от моей стимуляции.

Я чувствую изменения в ее соске своим языком.

— Левый тоже затвердеет.

Я перешел к левому соску.

Но я не забываю играть рукой с ее правой грудью.

— Ааа, ааааа, ааааа.

— Могьяа, мокьяаа.

— Карен, ты видишь это? Скоро Данна-сама будет лизать и твою грудь.

— Д-да.

Я посмотрел на Мисудзу. Она играет с грудями Мидзусимы Карен-сан поверх лифчика, обнимая ее.

— Данна-сама, я просто прикасаюсь к неё. Данна-сама будет первым, кто оближет грудь Карен.

Сказала Мисудзу.

— Я касаюсь её поверх купальника.

Длинные пальцы Мисудзу дразнят промежность Карен-сан.

— Карен, эта часть не примет ничего, кроме пениса Данна-сама, верно?

— Д-да, я питомец Мисудзу-сама, Карен живет ради того, чтобы Куромори-сама нарушал… хммм.

Юная леди извивается, пока Мисудзу дразнит ее.

— Боже, это так мило! Питомец Мисудзу-чан потрясающий.

Рюрико обернулась и сделала фото того, что делают Мисудзу и Карен.

— Я тоже хочу такого питомца, как Карен-сан.

— Но у тебя уже есть одна на уме, не так ли, Рури-чан?

Мисудзу улыбнулась.

— Да, скоро я попрошу Онии-сама изнасиловать её.

Тории-сан дрожит, слушая страшные разговоры двух дочерей дома Кудзуки.

Насчет Митамы-сан и Кинуки-сан я принял решение.

Если я собираюсь сделать Арису своей женщиной, то я также должен взять с собой Митаму-сан и Кинуку-сан.

Любить женщину означает, что ты должен принять в ней все, и поэтому я не могу остановиться.

Если у меня нет такой решимости, то у меня не может быть женщин.

Поэтому.

У девочек дома Кудзуки слишком много желания контролировать, и поэтому, если они говорят, что не могут удержаться, если у них нет «питомца», тогда…

Я возьму и эту девушку.

Мисудзу и Рюрико не глупые, они знают пределы. Они сделают тщательный выбор. Они не приведут девушек, которых я не буду любить.

Они выберут девушку, достаточно красивую и милую, чтобы удовлетворить их желания, и, конечно же, девушку, у которой никогда не было мужчины.

Мисудзу и Рюрико обе ненавидят мужчин из-за воспитания Джии-чан.

Я единственный, кого они принимают как семью и своего Мастера.

Поэтому я не думаю, что они выберут кого-то кроме человека с интеллектом, ясной натурой и человека, который принесет пользу дому Кудзуки и нашей семье в будущем.

Мисудзу и Рюрико любят убивать двух, трех зайцев одним выстрелом.

У нас есть это доверие, и поэтому я позволяю им это делать.

Мне не нужно беспокоиться о них.

— Ааа, аааа, ааааа!!

— Кууу, кууфуу, кухааа.

Митама-сан много потеет и стонет, когда я много дразню ее грудь.

Кинука-сан, получающая такое же удовольствие, делает то же самое.

Я трусь щеками о грудь Митамы-сан.

Ее раскрасневшаяся кожа приятно теплая.

Наши тела сияют под полуденным солнцем.

Приятный ветер касается нашей кожи.

— Да, ветер приятный, Митама-сан.

— Хахи, хаи, хааа, хаа.

Тело Митамы-сан мокрое от пота, но раскрасневшееся, так что ей не будет холодно, даже если на нее дунет ветер.

Если я засуну свой пенис внутрь Митамы-сан, станет теплее.

Но до этого.

Сначала мне нужно разбить сердце Митаме-сан.

— Арису.

Я смотрю на Арису, которая смотрит на Митаму-сан.

Арису сделала мне фелляцию ранее, так что ее лифчик все еще снят, а соски обнажены.

— Да, Куромори-сама?

Арису посмотрела на меня.

— Пусть Мисато-сан позаботится о возрождении дома Курама. Тебе больше не нужно думать о доме Курама.

— Хм?

Арису удивлена.

— Если ты не покинешь дом Курама, ты не сможешь разорвать отношения с Митама-сан.

Дом Курама и их слуги. Юная леди и телохранители.

— Поэтому забудь о доме Курама ради Митамы-сан и Кинуки-сан. Пусть Мисато-сан возьмет это на себя.

Арису умница.

Она должна понять это из разговора.

Ей не нужно говорить о своих истинных чувствах.

Арису нужно только показать, что она разрывает отношения хозяина и слуги перед сестрами Анжо.

— Конечно. Арису – наложница Куромори-сама. Я буду думать о процветании дома Куромори, а не дома Курама.

Сказала Арису.

Если Арису покинет дом Курама, сестры Анжо, чей род был телохранителями дома Курама на протяжении поколений потеряют свою личность, будут уничтожены.

— Я не буду служить никому, кроме Куромори-сама, и я клянусь родить ребенка Куромори-сама. Я буду под властью Куромори-сама до конца своей жизни.

Затем…

— Митама, Кинука, прошу вас обеих. Вы две следуете за нами, потому что вы дочери дома Анжо, или потому, что любите нас? Если это из-за дома, то уходите прямо сейчас. Я извинюсь перед Куромори-сама.

Арису говорит с серьезным лицом.

— Сейчас я покинула дом Курама. Я не замужем за домом Куромори. Я решила служить Куромори-сама. В настоящее время я вассал Куромори-сама, нет, рабыня. Называть меня наложницей – неправильно. Я стала рабыней Куромори-сама, поэтому я не могу думать о том, чтобы любить кого-то, кроме Куромори-сама. Рабам не разрешается иметь подчиненных, поэтому я разрываю с вами отношения.

Глаза Арису наполнились слезами.

— Если вы хотите остаться слугами дома Курама, возвращайтесь домой. И никогда больше не подходите ко мне. Я больше не ваша Хозяйка.

Сказала Арису. Митама-сан и Кинука-сан потеряли дар речи.

Хорошо.

— Арису, после лизания груди Митамы-сан я хочу заняться сексом. Сними купальник и выстави задницу.

Я до сих пор поднимал сексуальное удовольствие Митамы-сан, и теперь я уйду от нее.

Я собираюсь показать им секс между их хозяйкой и мной.

— Конечно.

Дрожащими руками Арису стянула с себя купальник.

— А-Арису-сама!

Кинука-сан кричит, не задумываясь.

— Тихо, это мой долг как рабыни.

Дрожь Арису прекратилась.

Несмотря на то, что она стала рабыней, сердце Арису остается благородным.

— Встань на четвереньки, как Митама-сан ранее. Я собираюсь изнасиловать Арису по-собачьи.

— Д-да.

Арису делает, как я ей сказал.

— Раздвинь ноги. Подними свою задницу. Я не смогу вставить так.

— Да.

Арису поворачивает свой зад ко мне.

Как и ожидалось, у нее не так много мяса, как у Митамы-сан.

Но у этой девушки длинные и стройные ноги.

В ее роду может быть немного иностранной крови.

В конце концов, ее зовут Арису.

— Э-это достаточно хорошо?

— Да, хорошо.

Я встал на колени позади Арису и трусь головкой о ее щель.

Арису уже промокла после того, как увидела, как я позорю Митаму-сан.

— Арису.

— Да?

— Попроси об этом.

Сказал я. Арису…

— П-пожалуйста, оскорби Арису. Пожалуйста, насладись телом Арису и, пожалуйста, наполни меня так, чтобы я забеременела.

— Хорошо, это проходит.

Я втолкнул его внутрь Арису.

— Аааа!!!

— Арису-сама!!

— Арису-оджосама!!!

Сестры Анжо стали свидетелями того, как мой толстый пенис вошел в тело их Мастера.

— Не обращайте на меня внимания.

Крикнула Арису сестрам.

— Это то, о чем я просила! Арису попросила стать рабыней Куромори-сама!

Потом мне…

— Пожалуйста, насладись неопытным телом Арису.

— Ага.

Я держу бедра Арису и начинаю медленно двигаться.

— Да, это хорошо. Киска Арису тугая и теплая.

— С-спасибо… ууу…

— Арису, ты милая. Мне нравится твое тело, но больше всего мне нравится твое сердце.

— Куромори-сама?

Арису добрая девушка.

Вчера она подбадривала свою сестру, которая была подавлена.

Сегодня все это для сестер Анжо.

— Я буду любить тебя вечно.

— Спасибо… ааа, спасибо…!!!

Я не собираюсь кончать внутрь Арису, поэтому медленно возбуждаю ее внутренности.

— Тогда, Митама, Кинука, что насчет вас?

Я обратился к сестрам.

Пришло время уладить это.

— Как видите, Арису теперь моя рабыня. Не ваша хозяйка.

Я вытягиваю головку до предела, затем показываю сестрам, как она прячется внутри Арису.

Я нарушаю Арису, и она согласна. Принимает это.

— Если вы, девочки, хотите остаться слугами дома Курама, я вас отпускаю. Вернитесь в дом Курама. Хотя у вас уже, возможно, нет дома, куда можно было бы вернуться

Отцу Арису необходимо исчезнуть и спрятаться, чтобы разорвать отношения с иностранными инвесторами.

Они могут вернуться в дом Курама, но там никого не будет.

— Наш отец приказал нам оберегать Мисато-сама и Арису-сама, несмотря ни на что.

Прокричала Митама-сан, которая лежала на лужайке обнаженной, пока Йоми контролировала ее тело.

— Мы не можем вернуться домой без Оджо-сама!

— Это верно!

Кинука-сан тоже кричит, несмотря на то, что не может пошевелиться.

— Это просто отговорки для вашего удобства! Арису больше не имеет отношения к дому Курама! Разве она это не сказала?!

Я разговариваю с сестрами Анжо, насилуя Арису.

— Н-но…

— Но все равно…

Разум Митамы сбит с толку моей энергией.

— Если вы хотите остаться на стороне Арису-сан, вы тоже должны стать рабынями Онии-сама.

Сказала Рюрико.

— Да, верно. Это единственный способ.

— Если вы этого не хотите, то бросьте Арису-чан, развернитесь и возвращайтесь домой.

Сказали близнецы.

— Извините, но у нас достаточно телохранителей, и я не думаю, что вы подходите для того, чтобы быть ими.

Я ясно дал это понять.

— Тем не менее, мне очень нравятся тела Митамы и Кинуки. Арису, они обе красивые, милые, не так ли?

— Д-да, Куромори-сама.

Арису отвечает, когда я тычу ей в матку.

— Если это вы две, я могу сделать вас беременными.

Сказал я. Митама и Кинука задрожали.

Эти бесчувственные девушки боятся меня как женщины.

Они могут представить, как мой толстый член входит в Арису, входит в них.

В настоящее время их тела горят.

Их тела находятся под полным контролем.

Эди и Мичи сломали их гордость телохранителей.

У них нет возможности остыть и посмотреть с объективной точки зрения.

— Теперь это ваш выбор. Если вы готовы служить мне, заниматься сексом ни с кем, кроме меня, родить моего ребенка и отдавать все, как Арису, тогда я позволю вам жить вместе с ней. Если вы этого не хотите, то уходите.

Сестры Анжо переглянулись.

— Разве вы не понимаете? Арису разрывает с вами отношения, чтобы Дорогой не изнасиловал вас.

Сказала Эди.

— Дорогому нравится решимость Арису, поэтому он перестал насиловать вас двух. Но в обмен на вас Арису будет заниматься сексом.

Услышав эту историю, сестры Анжо загнаны в угол.

— Арису сказала, что она рабыня Дорогого. Она поклялась, что предложит Дорогому свою любовь и будет служить ему до конца своей жизни. Арису смогла, а вы, девочки, не можете?

— Смотрите, Арису-чан старается изо всех сил.

— Арису-чан, давай!

Близнецы также поддерживают Арису, которую я насилую.

— Это всего лишь второй раунд, так что, должно быть, ей больно.

— Но поскольку она похотливая рабыня, она должна делать то, что говорит ей Онии-сан.

— Да.

— Мы такие же развратные рабыни, как и Арису-чан.

— Верно. Мы поклялись в этом Онии-сан.

— Мы попросили его стать его рабами и позволить нам остаться.

Правильно, я не заставлял их, но дал им выбор.

Хотя, это еще не все.

Тем не менее, они верят, что это их выбор, поэтому Арису, Эри и Ри уверены в себе.

Они рабыни, и все же они могут жить своей жизнью.

Поэтому.

— Что это? Вы, девочки, не можете сделать то, что сделала Арису-чан?

— Если вы не можете этого сделать, значит, ваша гордость слишком высока, чтобы сделать что-то подобное.

— Вы продолжаете говорить всем, что вы телохранители, и все же, в конце концов, вы просто полагаетесь на Арису-чан.

— Делая вид, что вы крутые, но ты просто неудачницы.

— Тело Арису-чан проходит через это, а вы ничего не делаете.

— Вы что, девочки, идиотки?

Слова Эри и Ри довольно резкие.

— Ууу, уууу, ааа!!

Тем временем стоны Арису становятся громче, когда я трахаю ее сзади.

— Кинука!!

Митама позвала свою младшую сестру.

— Стань рабыней Куромори-сама и оставайся здесь.

— Митама-онээсама?!

— Даже если ты станешь рабыней, ты сможешь остаться рядом с Арису-оджосама и все равно защищать ее все время.

— Н-но…

— Они правы. Нам не хватает решимости. Даже если мы попадем в рабство, наша первоочередная задача сейчас – остаться на стороне Арису-оджосама и вернуть ее доверие. Грустно говорить, но мы потеряли доверие Оджо-сама к нам.

Сказала Митама.

— Мы должны пройти через все трудности, чтобы достичь нашей цели. Мы можем сейчас попасть в рабство, но сможем вылезти из него. Поэтому, Кинука, ты должна согласиться стать рабыней.

— Н-но, п-почему только я? А как же Митама-онээсама?

— Я пойду за Мисато-оджосама. Поэтому я пойду к Мисато-оджосама, независимо от того, какой метод придется использовать.

Арису и Кинуке 13 лет.

Мисато-сан и Митаме по 18 лет.

Это не совпадение. Их отец, телохранитель дома Курама, специально завел детей одного возраста с юными леди, чтобы обезопасить их.

Вот почему они являются телохранителями сестер с момента их рождения.

Однако.

— К сожалению, нам не нужен кто-то вроде Митамы в мире, в котором Мисато-сан собирается жить.

Сказал я.

— Мисато-сан собирается возродить дом Курама. Если Митама будет там, ты станешь для нее только помехой.

— Но я…

— Я имею в виду, что есть люди, явно лучше работающие телохранителями, чем Митама! Не смотри свысока на других людей.

— Ааа!

Арису стонет, когда я глубоко вхожу в нее.

— Митама-сан разбирается в этом бизнесе?

Спросила Рюрико.

— Нет.

— Тогда у тебя есть какие-нибудь другие навыки, кроме как быть телохранителем? Ты умеешь готовить еду или заботиться о повседневных делах Мисато-сан?

— Я не могу.

Ответила Митама.

— Тогда это невозможно. Мисато-сан придется проделать большую работу, чтобы вернуть активы дома Курама. В настоящее время Митама-сан бесполезна, и ты только станешь бременем для Мисато-сан.

— Н-но…

— Работа Мисато-сан – развлекать представителей политических и деловых кругов. Ты понимаешь? Дом Курама больше не пользуется поддержкой знати, и поэтому, если она вызовет неудовольствие своих клиентов, бизнесу Мисато-сан конец.

Шварцвальд – это элитный бордель.

Мы продаем лучших проституток VIP-персонам.

— Если Митама-сан сделает что-нибудь невежливое по отношению к клиенту Мисато-сан, она потеряет этого клиента.

Сказала Рюрико.

— Можешь ли вы сделать что-нибудь для подготовки к тому, чтобы предстать перед взрослым деловым миром?

Они жили как телохранители дочерей дома Курама с самого их рождения и жили вместе.

Митама воспитана как юная леди.

Она ничего не знает, кроме мира знатных дам.

Она не сможет помочь бизнесуу в борделе.

— Минахо-нээсан будет с Мисато-сан, и она может поддержать её в этом деле. У нас есть хорошо информированные люди. С учетом сказанного, им не нужна Митама, и если ты пойдешь туда, ты только создашь проблемы с их работой

Я говорю ясно.

— Тем не менее, если ты пойдешь со мной, ты сможешь встретиться с Мисато-сан в любое время, и узнать как у неё дела. Скорее, если ты будешь где-то еще, ты никогда не узнаешь. Мисато-сан займется подпольным бизнесом. Эта информация не может просочиться.

Это бизнес, в котором мы имеем дело с высокопоставленными лицами политической и деловой индустрии.

Они доверяют Минахо-нээсан, потому что она никогда не разглашает информацию.

В конце концов, она так и не передала список клиентов Ширасаки Суске.

Услышав, что Ширасаки Суске собирается продать список клиентов Шварцвальда, они попросили Минахо-нээсан забрать его.

Доверие клиентов выросло, поскольку Минахо-нээсан сделала все возможное, чтобы сохранить секрет в безопасности.

— Если хочешь сблизиться с Мисато-сан, будь моей рабыней. Если не хочешь, иди домой.

Сказал я, потирая головку о стенку влагалища Арису.

— Хотя, если ты не так хороша, как Арису, то я тебя выгоню.

— Куромори-сама, я настолько хороша? Вы довольны? Пожалуйста, скажи мне что-нибудь. Арису научится всему ради любви Куромори-сама. Пожалуйста, научи меня сексу.

— Да, ты милая, Арису

Я лижу спину Арису.

— Куаан.

Ее молодая киска напряглась.

Я хватаю сзади маленькую грудь Арису.

— Если ты не желаешь учиться, как Арису, то я тебя вышвырну. Будь серьезна в сексе все время. Сосредоточься на том, как доставить мне удовольствие.

— Да, я буду отчаянно стараться. Куромори-сама, пожалуйста, используй тело Арису.

— Да, ты секс-рабыня только для меня, Арису!

Сестры Анжо продолжают смотреть, как я насилую Арису.

— Ааааааааааааааааааааааааааааааааааа!

Делаю это на лужайке во дворе прямо днем.

Их хозяйку оскорбляют, как собаку.

Она попросила об этом.

Я насилую Арису…

Должно быть, это шокирующая сцена для сестер Анжо, у которых запечатлелся страх перед сексом.

Они были в отчаянии, потому что их Хозяйка наблюдала, как над ними издеваются, и все же…

Произошло обратное, их Мастер занялась со мной сексом, пока они смотрят.

— Кууу, хаааа, Куромори-сама! Аааа, ааааа, куаааан! Хамуу, ауууууу

— Арису, это мило. Стони польше.

— Ааааа, аааа, ааа, да, конечно! Ааааа.

Вскоре.

— Митама-онээсама, я стану рабыней Куромори-сама.

Кинука первая показала свою решимость.

— Хорошо, я тоже присоединюсь.

Сказала Митама-сан.

— Это не нормально!

— Да! Что Арису-чан сказала вам ранее?

— Вы должен дать обещание Онии-сан.

Близнецы уставились на сестер.

— Начнем с Митамы.

Сказал я, дразня киску Арису.

— Митама, что ты хочешь сделать?

Митама…

— Я… я… я стану рабыней…

Митама смотрит на меня свысока, потому что я не благородный человек.

— Что за властное отношение?! Ты думаешь, что это нормально?

Я говорю сердито.

— Это верно! Ты смотришь на Онии-сан свысока!

— Не смотри на него свысока.

Пожаловались близнецы.

— Н-нет, простите.

— Хм?!

— Какого черта?

— Нет, мне очень жаль.

Затем…

—Я, Анжо Митама, буду служить Куромори-сама в качестве рабыни.

— И это все?

— Чего-то не хватает

— Я выполню любые приказы…

— Секс тоже.

— Да, ты должна заниматься сексом с Онии-сан когда угодно и где угодно, как только он об этом попросит.

— Если меня попросят, я займусь сексом в любое время и в любом месте.

Сказала Митама.

— Ты хоть знаешь, что такое секс?

— Это то, чем сейчас занимаются Онии-сан и Арису-чан.

— То есть делать это голыми.

— Мы тоже это сделали.

Близнецы продолжают атаковать Митаму-сан.

— Я сделаю это. Если Куромори-сама попросит… в любое время и в любом месте.

Митама говорит с лицом, словно готова расплакаться.

— Затем?

— Я думаю, ты забыла что-то важное?

— Хм?

Митама-сан колеблется.

— Ребенок!

— Родить ребенка Онии-сан, когда он этого хочет, это здравый смысл среди непристойных рабов!

Эмм.

— Я буду, я рожу ребенка Куромори-сама, сколько он захочет!

Митама-сан в отчаянии дает клятву.

— С этого момента Анжо Митама – рабыня Куромори-сама! Я буду служить вместе с Арису-сама всю оставшуюся жизнь. Пожалуйста, люби меня и не бросай меня.

Затем…

— Какая замечательная речь.

Арису, связанная со мной, улыбнулась Митаме.

— А-Арису-сама

Митама и Кинука удивлены.

— Митама теперь такая же, как я. Мы с Митамой обе секс-рабыни Куромори-сама. Я больше не твой Мастер, теперь мы равны.

Я остановил свои движения и обнял Арису сзади.

Я держу Арису на руках с моим пенисом все еще внутри нее.

Она встретилась лицом к лицу с Митамой.

— Это похоже на сон. Я всегда желал этого. Стать равной Митаме и Кинуке.

— Арису-оджосама?!

— Я не ваша “Оджо-сама”, я рабыня, так что, наконец, мы можем стать друзьями.

Я понимаю.

Арису хотела изменить их отношения с Мастера-Телохранителя.

Так это просто зависимость друг от друга.

Она хотела дружить с Митамой и Кинукой.

— Но еще слишком рано.

Арису показывает свое отверстие, в котором находится мой член.

— Митама, Кинука, вы должны это испытать. Что я испытала с Куромори-сама.

Она смело двигает талией и мой член движется внутри неё.

— Вы, девочки, должны заняться сексом как можно скорее!!

Солнечный полдень. Изнасилование сестер Анжо под открытым небом 4(Дефлорация Митамы)

—Арису, поцелуй меня.

— Да.

Анжо Митама и Кинука смотрят, как Арису целует меня.

Я вставил свой язык, и она тут же принимает его.

Она показывает все это сестрам Анжо.

— Эри, Ри, вы тоже.

Затем Эри и Ри поцеловали меня.

— Рюрико, Мичи, Эди, Йоми, Цукико.

Я позвал женщин вокруг меня и поцеловал их.

Я не могу поцеловать Мисудзу, потому что она на террасе сидит вместе с Тории-сан и Карен-сан.

Но она счастливо улыбается.

— Теперь очередь Митамы.

Я обратился к Митаме, которая лежит на лужайке.

— Эй, само собой ты должна попросить об этом.

— Ты должна попросить Онии-сан поцеловать тебя.

Сказали близнецы.

— Митама, все точно так же, как и у меняя.

Сказала Арису.

— Мой первый раз тоже был с Куромори-сама.

Митама…

— П-пожалуйста.

— Прости, что?

Я намеренно прошу уточнить.

— П-пожалуйста, позволь мне поцеловать.

— Митама, это твой первый поцелуй, верно?

— Да.

— Понятно.

Я приблизил у ней своё лицо, и обычно храбрящаяся Митама занервничала.

Как и ожидалось, женщинам тяжело, когда у них отнимают первый поцелуй.

— Э-это достаточно хорошо?

Хм?

— Нормально ли, чтобы кто-то вроде меня был равен Арису-оджосама?

Вот значит о чем переживает Митама?

— Не тебе об этом думать.

Ответил я.

— С этого момента я буду заботиться обо всем. Просто прими это.

— Куромори-сама?

— Неверно. Посмотри на реальность перед собой.

Если Митама и Кинука хотят остаться рядом с сестрами Курама, они должны принять реальность.

— Куромори-сама…

Митама смотрит на меня, затем…

— Куромори-сама будет хозяином Арису-сама, Кинука и меня.

— Да я клянусь. Я не могу позволить, чтобы клятву дала только Митама.

Сказал я. Митама сделала глубокий вдох.

— Тогда я не боюсь, Мастер, пожалуйста, примите первый поцелуй Митамы.

—Да, я возьму.

Я поцеловал пухлые губы Митамы.

Рюрико сделала фото.

— Ри-чан, давай.

— Верно, Эри-чан.

Близнецы также используют камеры, которые позаимствовали у Рюрико.

Эди записывает видео.

— Хм.

Я прикасаюсь языком к губам Митамы, и она отреагировала испугом.

Однако она сразу приняла его.

— Ууу, Митама-онээсама.

Даже несмотря на то, что сексуальное возбуждение передается от Митамы к Кинуке, кажется, это не касается поцелуя.

Йоми может сдерживать их сенсорную связь.

Первый поцелуй женщины принадлежит только ей.

Будет нехорошо, если она испытает первый поцелуй своей сестры и не сможет воспринять свой первый поцелуй как первый.

Я думаю, это относится и к первому сексу.

Эти две разделили опыт роста их похоти и кульминации, но…

Я должен разделить их, когда дело доходит до секса.

— Я тоже так думаю.

Цукико ответила на мои мысли.

— Митама-сан и Кинука-сан имеют разное телосложение и развитие, поэтому я думаю, что Кинука-сан будет сбита с толку, если испытает удовольствие Митамы-сан.

Я смотрю на сестер, лежащих на лужайке.

У Митамы зрелое тело. Ее грудь и задница превосходны, и у нее хорошая линия тела.

Кинуке все еще 13 лет. Ее тело немного полновато для ее возраста, но она не так развита, как ее старшая сестра.

Пока что я только массировал ее грудь, облизывал соски и щель, так что можно было передать возбуждение старшей сестры телу младшей, но…

Когда дело доходит до секса.

Возможно, их внутренности также развиты по-разному.

Если Кинука сможет почувствовать мой пенис, когда он входит в ее старшую сестру…

Она почувствует, как расширилась ее молодая киска, что она смутится.

— Йоми прерви связь Митамы и Кинуки.

Я отдал приказ.

Это изнасилование. Я заставил сестер уступить мне и заставил их согласиться заняться со мной сексом, но…

Это изнасилование.

Митама и Кинука хотят остаться с Арису и Мисато-сан.

Ведь они меня не любят.

По правде говоря, они не хотят заниматься со мной сексом.

Если это так, я не хочу слишком путать их в первый раз.

— Физическое сдерживание оставь.

У сестер действительно высокие физические данные, так что…

Если мы отпустим Митаму только потому, что она сказала, что послушна мне…

Она запаникует от боли дефлорации и кто знает, что она может сделать.

Она может ударить меня головой или применить ко мне приемы блокировки.

Или она могла бы использовать искусство Анжо, вероятность очень высока.

— Да, поняла, Сенсей.

Йоми весело ответила.

Хорошо.

— Митама, давай начнем. Я собираюсь сделать все твое тело своим.

— Не стесняйся.

Митама посмотрела на меня и сказала.

Правда в том, что она хочет закрыть глаза и сердце.

Но Йоми не позволяет этого.

Кто изнасилует ее, кто разорвет ей девственную плеву, кто первый изольет семя на ее утробу…

Митаме приходится вырезать человека, изнасиловавшего ее, в ее душе, чтобы она не забыла.

— Митама.

Я снова поцеловал Митаму.

— Уууу.

Чувствительность тела Митамы к наслаждению повышается.

— Это мило, Митама.

— Я-я, милая?

Митама удивлена.

— Да. Девочки становятся милее, когда Онии-сам их насилует.

Сказала Рюрико.

— Поэтому я люблю фотографировать, как Онии-сама занимается сексом.

Я схватил грудь Митамы и начал облизывать ее соски.

— Аааа, аааааа!

Митама не может сдержать стонов.

Тем не менее, у её груди красивая форма.

У Митамы красивое лицо, красивое тело, а также длинные ноги.

Она могла бы быть моделью.

Я тянусь к животу Митамы и ее тугим бедрам, думая об этом.

Её горячая гладкая кожа покраснела.

— Митама, широко раздвинь ноги.

— А, Мастер?

— Я собираюсь проверить девственность Митамы.

— Это необходимый ритуал, все так делают.

Рюрико улыбнулась, разговаривая с Митамой.

— Да, вот так.

Йоми контролирует тело Митамы.

— Ааа?!

Митама раздвигает ноги в форме буквы М.

Кроме того, она открывает свою щель обеими руками.

— Э-это неловко.

— Не обращай внимания, просто покажи мне это.

Я смотрю на нектар любви, капающий из ее входа.

Да, вот оно.

Я вижу белую пленку внутри.

— Хорошо, давайте сфотографируем девственную плеву!

— Не шевелись.

Близнецы продолжают нажимать на затвор.

— Арису-чан, внимательно посмотри.

— Верно, она скоро исчезнет.

— Д-да.

Арису также посмотрела в промежность Митамы.

— Это доказательство девственности. Хотя это немного гротескно.

— У Арису-чан тоже было мило, но и у сестренки все в порядке.

— У нас тоже было такое прошлой ночью.

— Ага. И Онии-сан забрал её.

Митама смущена, когда младшие девочки смотрят на ее тайное место, Рюрико и Эди запечатлели этот момент.

— Онии-сан. Ты не собираешься показывать это той девушке?

Эри указывает на Кинуку, которая с тревогой смотрит на сестру.

— Нет. Если мы покажем это Кинуке, она может просто испугаться секса.

У этих двух нет полового воспитания.

Если она сначала увидит киску своей сестры, она может получить травму.

В любом случае, мы записываем это не видео.

Мы не должны насильно показывать это ей.

— Митама, пора.

— Ч-что?

Митама посмотрела на меня, вся в поту.

— Как и то, что я делал ранее с Арису, я собираюсь поместить это внутрь Митамы. Затем, как ранее с Арису, я буду двигать свое тело вперед и назад… мой член будет стимулироваться, входя и выходя, а затем я собираюсь вылить много своего детского семени в камеру для вынашивания ребенка Митамы. Это секс.

Я дал простое объяснение.

— Он вошёл в тело Арису-оджосама, значит, он может войти и в моё?

— Да,может. Я имею в виду, я сделаю это. Я собираюсь проткнуть тебя. Изнасилую тебя. Это просто я сломаю Митаму. Я собираюсь научить тебя мельчайшим деталям секса.

Сегодня это может закончиться изнасилованием.

— Конечно, пожалуйста, позаботься обо мне.

Сказала Митама мне, но…

— Неправильно. Ты должна сказать: «Пожалуйста, будь со мной нежнее».

Сказала Эди.

— О, да. П-пожалуйста, будь со мной нежным.

Митама смотрит на меня с покрасневшим лицом.

— Ага.

Конечно…

Я нежно изнасилую тебя.

— Тогда держи ноги.

— Что?

— Так.

Йоми заставила Митаму схватиться за бедра и раздвинуть.

Я влезаю между ног Митамы.

Затем я втираюсь головкой в ​​вход Митамы.

— Ха, хаааа.

Кончик вонзается в клитор Митамы.

Нектар любви капает изнутри.

Я смазываю головку ее теплой и кислой жидкостью.

Затем я начал проникать в ее щель.

— Нгууу?!

Митама реагирует, когда ее тело растягивается.

— Йоми!

— Да, сенсей

Тогда Йоми…

— Хорошо. Сделай это медленно и дыши… Расслабься, когда дышишь.

Сууууу… хаааа…

Сууууу… хаааааааа

Митама делает глубокий вдох, глядя мне в глаза.

Ее тело трясется, когда она вдыхает.

Сууууууууу… Хаааааааааа

Сейчас.

Я толкаю бедра, когда Митама вдыхает…

— Мугиии!!!!

Моя напряженная головка прорывается через самое узкое место Митамы.

У-узко.

Без сомнений. Натренированное тело Митамы напряглось.

Я вдавливаю головку, чтобы открыть ее.

Глубже.

Затем я коснулся препятствия.

— Кухааааааааа!!????

— Эйии!!!

Я схватил Митаму за бедра и одним махом порвал ее мембрану.

— О-Ой!!!

Я сломал её.

Затем я использую свою головку, чтобы продвинуться дальше.

Эээ… глубже.

— Иииииии!! Нуфууууу!!!

Мой пенис вторгается в теплые и влажные внутренности Митамы.

Что с этой тугой киской?

— Это конец!!!

Зуммумуму!!!

Мой эрегированный член входит в Митаму до основания.

Наши животы соединены.

Кончик моего члена целует ее матку.

— Смотри, все готово, Митама.

Я опираюсь на тело Митамы и целую ее лицо.

Ее щеки, ее нос и, конечно же, ее губы.

— М-мы связаны?

Спросила Митама. Затем я привстал.

— Смотри.

Митама смотрит на соединенную часть.

— Это действительно вошло в меня.

— Теперь Митама такая же, как и я.

Сказала Арису и погладила свою старшую служанку.

— Еще нет, Арису-чан.

— Верно. Она не с нами, пока сперма не излилась в ее матку.

Ри, не говори так.

Эти девушки были детьми якудза, и видео с ними продавали лоликонщикам.

Я уверен, что они знают толк в грязной лексике.

Я предупрежу их позже.

Если Агнес и Мао-чан узнают об этом, будут проблемы.

— Сейчас я продолжу. Будет немного больно, но потерпи.

— Это происходит только в первые несколько раз. Но Онии-сама опытный, поэтому скоро это превратится в удовольствие.

Сказала Рюрико.

— Ничего не поделать, просто потерпи немного.

— Мы сделали то же самое.

— Митама, у меня тоже было то же самое.

Близнецы и Арису сказали Митаме.

— Да, Мастер, пожалуйста, не стесняйтесь.

— Ага.

Я медленно двигаю бедрами.

Ее тугие внутренности изучает форму моего пениса.

— Уууу, ууууу!!

Должно быть, все еще больно, но Митама больше не жалуется на боль.

Вероятно, она заметила обеспокоенный взгляд своей младшей сестры.

Если ей будет слишком больно, Кинука побоится заниматься со мной сексом.

Я также беспокоюсь об этом.

— Куу, кууу, кууу.

Я медленно вставляю и вытаскиваю, создавая ритм.

Кучу, кучу, кучу.

Непристойные звуки, созданные там, где Митама и я соединяемся.

Причина не только в любовном нектаре Митамы и моем предэякуляте.

Ее девственная кровь тоже.

Каждое движение в ее узком отверстии выталкивает жидкости в качестве смазки.

— Уууу, уууу, куфууу.

Глаза Митамы смотрят на меня, несмотря на то, что ее тело трясется.

Ее огромные глаза милы.

Митама хорошо выглядит, когда потеет.

Запах ее пота только разжигает во мне похоть.

— Ты выдержишь, если я буду интенсивнее?

— Тебе не нужно спрашивать.

Митама отвечает со вспотевшим лицом.

— Я рабыня Хозяина.

Затем…

Я стал резко двигать бедрами.

— Хагууу, хагуууу, хагуууу.

Огромные груди Митамы качаются, когда я двигаю бедрами.

Ее милые соски танцуют.

Ее пот разлетается вокруг.

Стекают по её декольте.

Да, я хотел это увидеть.

— Аааууу, ауууу, агугу, хауууу!!!

О, аромат травы великолепен.

Ветер, ласкающий нашу потную кожу, прекрасен.

Ласковое солнце полудня…

Заниматься сексом во время купания в солнечном свете, это великолепно.

— Видишь, это потрясающе, правда?? Смотри, Данна-сама делает такое милое лицо.

Я слышу, как Мисудзу разговаривает с Карен, которая у нее в руках.

С Карен-сан сняли купальник, теперь она голая.

Мисудзу дразнит пальцами её милую грудь и промежность, пока они смотрят, как я насилую Митаму.

— Карен, скоро ты будешь служить Данна-сама. Данна-сама будет насиловать твое тело и наслаждаться.

— Д-да, Мисудзу-сама. Мисудзу-сама.

Карен потеряла осознание реальности.

Тории-сан согнулась и дрожит, но продолжает наблюдать за моим сексом с Митамой.

— Ааааа, ааааа, агуууу, ааааа!

Стоны Митамы становятся громче.

Это уже не от боли.

Йоми постепенно увеличивает похоть Митамы.

Разум и тело Митамы сгорают от секса, от того, как я ее насилую.

— Ааааа, Мастер! Владелец!!!

— Митама, ты родилась, чтобы я мог сделать это с тобой.

Я шепчу на ухо Митаме, двигая бедрами

Я схватил Митаму за грудь и крепко сжимал.

Я использую пальцы, чтобы размять ее соски.

— Я сломаю тебя, тогда ты родишь моего ребенка, это твоя судьба, это единственный путь.

— Я тоже. Судьба Арису – стать рабыней Куромори-сама! Мы вместе, Митама.

Кричит Арису.

— Д-да. Да. Та же судьба, что и у Арису-сама.

Митама.

— Я твоя рабыня! Я рождена, чтобы стать рабыней.

Это запечатлелось в сердце Митамы, поскольку ее первый опыт – изнасилование.

Отдельное существо входит в мир, где есть только они и барышни из дома Курамы.

Я насильно проникаю внутрь.

Осталось связать их с другими девушками через меня.

С этим Митама будет свободна от своего замкнутого мира.

— Я собираюсь кончить. Я собираюсь влить свое детское семя внутрь Митамы.

— Митама, ты должна поблагодарить его. Скажи: «Пожалуйста, налей внутрь. Пожалуйста, оплодотвори меня», попроси об этом.

Сказала Арису. Митама:

— Да, Мастер, пожалуйста, налей в Митаму! Пожалуйста, оплодотвори Митаму своим ребенком!!! Кухаааа.

Ааааааа!

— Потерпи ещё немного, Митама!!!

Я пошел на финальный рывок!!

Грубо, интенсивно пронзая Митаму.

— Гуааааа!! Муаааааа! ааааа! Ааааааа!!!

Митама громко стонет от боли, которую она получает как девственница.

Ее кожа дрожит.

Ее грудь танцует.

Ее пот разлетается.

На лужайке сверкающее солнце, свежий ветерок, свежий воздух.

— Ааааа, кончаю, кончаю! кончаю!!!

Я напрягаю свою задницу, чтобы сдержать нарастающий жар.

— Ааааааа! А также! Выпусти! Б-быстрее!!!

Как только Митама скулит…

— Кончаю!!!

— Хииииииииии!!!!

Я прижался к матке Митамы…

Допупупупупу… моя вонючая горячая жидкость вырывается наружу.

— Аааааааааааааааааааааааааааааааааа!

Глаза Митамы широко раскрылись, и она с удивлением почувствовала, как теплое семя растеклось глубоко внутри нее.

Влагалище Митамы сжалось.

Она сжимает мой пенис.

— Это сперма Онии-сама, детское семя.

Рюрико с улыбкой фотографирует, как Митама получает кремпай.

— Аааааа, это еще не все! Я все еще кончаю!

Уууу, уууу.

Вторая, а затем и третья волна.

— Да. Я также получила много раньше. То, что Митама получила в свою матку, находится и в моей.

Сказала Арису и взяла Митаму за руку.

— Отличная работа, Митама.

— Арису-оджосама.

Я…

— Теперь Митама тоже моя женщина. Я позволю тебе остаться с Арису… Угх.

Я изливаюсь в утробу Митамы до последней капли.

Затем…

— Хаа, хаа, хаа, хаа.

Я посмотрел вверх.

— Кинука, теперь твоя очередь.

Я все еще был связан с ее старшей сестрой, и все же я разговариваю с ней.

— П-Хииииииииии!!!!!

Кинука в страхе качает головой.

— Я не могу! Я не могу этого сделать! Если я это сделаю, я умру!

Ах.

Увидев, как ее старшая сестра теряет девственность.

Теперь она боится секса.

Затем.

— Ты слабачка! Ты вообще моя младшая сестра?!

Митама ругает свою младшую сестру пока я насилую её.

Солнечный полдень. Изнасилование сестер Анжо под открытым небом 5(Принудительная дефлорация Кинуки в позе наездницы)

— Но я боюсь. Кинука боится! Митама-онээсама!

Кинука боится секса

Поэтому.

— Кинука, смотри.

Я раздвинул ноги Митамы, чтобы Кинука могла хорошенько рассмотреть.

Мой пенис глубоко погружен в только что потерявшую девственность киску.

— Ававава.

Кинуке, наверное, хочется отвести взгляд, закрыть глаза.

Но Йоми контролирует её тело.

Она вынуждена видеть все.

— Митама, я вытаскиваю.

— Да, Мастер.

Я вытаскиваю свой пенис из узких внутренностей Митамы.

— Ууу!

Лицо Митамы нахмурилось от боли, когда я прошел по самому узкому месту.

Нупон.

Мой пенис, мокрый от пота, нектара любви, спермы и крови коснулся свежего воздуха.

Он все еще твердый. Моя головка сияет в лучах солнца.

Свежий послеполуденный ветер охлаждает мой раскаленный пенис.

Затем.

Чуть позже из щели Митамы вытекает сперма, смешанная с кровью.

— Куу.

Когда мясная палочка вышла из нее, Митама напрягла живот.

Затем вытекло еще больше спермы.

— Хииииии!!!

Кинука наблюдает за этой сценой.

— Мастер, я больше не буду сопротивляться. Я, Анжо Митама, буду слугой Мастера вместе с Арису-оджосама. Я клянусь в своей верности своей гордостью семьи Анжо.

Сказала Митама мне, пока Рюрико и девочки снимают ее наполненное кремпаем тело.

— Поэтому, пожалуйста, освободи моё тело.

Она говорит о контроле Йоми?

— Я хочу быть рядом с сестрой.

Митама готова помочь мне изнасиловать ее младшую сестру.

— Я прошу о том же.

Сказала мне Арису.

— Кинука – избалованный ребенок, поэтому я хочу остаться с ней.

По глазам видно, что она серьезна.

— Йоми, отпусти Митаму.

— Хорошо, Сенсей.

Йоми ответила с улыбкой.

Затем…

— Ууууу.

Митама держится за промежность.

— Я уменьшила боль. Хотя, если бы ты этого совсем не почувствовала, это стало бы бременем для твоего тела.

Йоми сказала Митаме.

Да, если Митама не почувствует боли, и станет чрезмерно напрягаться…

Ее влагалище можеть быть повреждено.

— Я благодарю тебя.

Митама ответила Йоми.

— Возьми этою

Мичи протянула Митаме белый носовой платок.

— Это…

— Используйте это, чтобы вытереть девственную кровь. Тогда ты никогда не забудешь, что Хозяин сделал тебя своей женщиной.

— Я понимаю. Я сделаю это.

Митама вытирает промежность носовым платком.

Белая ткань окрасилась в красный цвет.

— Я тоже должна была это сделать.

Арису смотрит на платок Митамы.

— Ой? Но у Арису-сан были простыни, когда Онии-сама занялся с тобой сексом.

Рюрико улыбнулась.

— Это наш этикет – хранить простыни. Но в случае с Митамой-сан…

Митама потеряла девственность на траве.

— Поэтому мы приготовили этот носовой платок вместо простыни.

— Это для тебя.

Мичи показала Кинуке еще один носовой платок.

— Хииииииии!!! Я не хочу этого! Я боюсь!

Кинука опасается, что у нее отнимут девственность.

— Сенсей, ммм…

Хм, Йоми?

— Что касается этой девушки, может ли Йоми взять на себя полный контроль?

Йоми хочет взять на себя полный контроль?

— Йоми тоже хочет это сделать. Я уже промокла там.

Сказала Йоми, крутя бедрами.

— Поэтому Йоми хочет позаимствовать ее тело и сделать это.

Значит, она захватит тело Кинуки и займется со мной сексом?

— Все чувства ее тела будут переданы Йоми.

— Но что будет с Кинукой?

Если Йоми захватит контроль…

Не будут ли ее чувства заблокированы? Или?

— Ну, она все почувствует. Чувство боли будет уменьшено, но все остальное останется прежним.

То есть опыт секса останется внутри Кинуки.

— Я поддержу Йоми, чтобы убедиться, что она не утонет в акте с Коу-сама.

Если Цукико так говорит, то никакого безрассудства не будет.

— Если изнасиловать девушку, которая так кричит… у нее паника в голове, и она забудет все, что произойдет во время акта.

Сказала Йоми.

— Поэтому Йоми научит ее веселью в сексе.

◇◇ ◇

— Видишь, теперь это не так страшно, не так ли?

Йоми улыбнулась Кинуке.

В отличие от предыдущего раза, на этот раз я лежу на лужайке.

Мой член указывает на небеса.

— Эй, ауууууу.

На мне сидит Кинука, который находится под контролем Йоми.

— Я возьму на себя инициативу, Сенсей, только не двигайся.

Сказала Йоми.

Цукико кладет руку на плечо Йоми, и следит за состоянием Кинуки через ее младшую сестру.

— Ладно, давай начнем с поцелуя.

— Мугиииии!!!

Игнорируя волю Кинуки, ее лицо приближается к моему лицу.

Ее испуганное лицо отличается от обычной Кинуки, которая не выражает особых эмоций.

Нет, она такая девушка.

У нее холодное и невыразительное лицо, потому что она работает телохранителем.

Но на самом деле она соответствует своему возрасту.

Эта девушка собирается меня поцеловать. Заняться со мной сексом.

— Хорошо, поцелуй! Чууу.

Йоми хочет, чтобы губы Кинуки коснулись моих.

— Хамумуму!!

Рюрико и близнецы запечатлели первый поцелуй Кинуки.

— Не бойся. Это заставляет тебя дрожать, не так ли? Так…

Прошло совсем немного времени с тех пор, как у меня был первый секс с Йоми.

Однако сестры Такакура превратили техники Кацуко-нээ и Нагисы в свои собственные.

Она дарит легкие поцелуи.

Она облизывает мой рот.

Она вставляет свой язык в мой рот.

Наши языки переплелись.

— Ууууууууууууууууууууууууууууууу.

Она девственница, но при этом использует первоклассные приемы проститутки.

— Видишь? Это приятно. Это делает тебя мокрой.

Удовольствие, которое Йоми испытывает от тела Кинуки, возвращается к ней.

— Йоми любит целовать Сенсея. Это согревает сердце. Это дарит покой. И тем не менее, это также волнующе. Это заставляет хотеть заняться сексом.

Ожидания Йоми, чувство безопасности и похоть разъедают разум Кинуки.

— Хорошо, вот любимая часть Сенсея. Грудь. Она не такая большая, как у Йоми, но я уверена, что ты также полюбишь грудь Кинуки-сан.

Йоми прижимает грудь Кинуки к моему рту.

Я без колебаний пососал ее соски.

— Кьяуу.

— Хаа.

Кинука и Йоми застонали одновременно.

Я облизываю ее маленькие соски.

— Хяууу.

— Ааан… Эта девушка очень чувствительна! Ах!

Йоми испускает горячий вздох.

— Пожалуйста, оближи и другую грудь.

Сказала Йоми. Я…

— Хияу!!

— Ан! Ан! Отлично! Я чувствую это!

— Левый сосок ближе к сердцу и поэтому более чувствителен.

Сказала Эди.

Я потянулся к груди Кинуки.

— Хмм!

— Мм, да.

Ее грудь все еще немного напряжена.

Но это хорошо.

Я чувствую, что она помещается в моей руке.

Какое-то время я наслаждался эластичностью…

— Кожа Кинуки тоже белая.

Глядя на нее сейчас внимательно…

— Кроме того, твои большие глаза выглядят мило.

Глядя на нее не как на девушку с телосложением телохранителя, а как на девушку, которую я собираюсь лишить девственности, впечатление меняется.

— Я думаю, что она станет лучше, если мы изменим ей прическу.

— Верно. Эта девушка станет симпатичнее.

Сказали близнецы.

— Ну, я думаю, что и с этой Онээ-сан то же самое.

— Я тоже так думаю. Эта сестренка станет еще красивее.

Митама?

— Она высокая, и у нее хорошая форма тела, она красивая.

— Ага. Она могла бы быть моделью.

Митама выглядит ошеломленной.

До сих пор она знала жизнь только в качестве телохранителя барышень, и поэтому…

Она никогда не думала о возможности жить другой жизнью, кроме как телохранителем.

— Эта девочка еще маленькая, поэтому я не знаю, кем она могла бы стать, но…

— Но она такая милая, что может делать что угодно.

— Да, миловидность дает девушкам преимущество.

Сказала Эри.

— Что такое Хан?

C любопытством спросила Арису.

— «1 Хан», она того стоит, потому что это роль.

— У Арису-чан три сочетания: “милая”, “юная леди” и “умная”.

— Да, я согласен, у Арису-чан трио.

— Тем временем мы вдвоем получаем «Читой, Дора 2»

— Если это так, что насчет Онээ-сан?

Эри посмотрела на Митаму.

— Ну, я думаю, что у нее есть плитка красного дракона, конг, верно?

— Понятно. Она точно двухшань.

Близнецы возбуждаются сами по себе.

Тем временем я продолжаю дразнить тело Кинуки.

О, ее текстура почти похожа на Митаму. Как и ожидалось от сестер.

Хотя, Кинука моложе, и неё не так много объема.

Особенно ее задница, там не так много жира, и поэтому я могу почувствовать мягкость ее мяса.

— Аааа, ауу, афуее.

— Рука Сенсея прекрасна.

Её молодое тело реагирует на поглаживание эрогенных зон.

— Пора показать.

Сказала Йоми. Затем Кинука присела на мое тело.

Она показывает мне свою щель, как ребенок, собирающийся пописать.

— Фуииииии!!!

— Ладно, пора раскрыть.

Руки Кинуки раскрыли ее щель, игнорируя ее волю.

Купаа.

— Ууууу?!

Она недавно кончила, и теперь Йоми заставляет ее чувствовать сексуальное желание.

Киска Кинуки промокла.

— Кууууу, кууууу???

Ее вагинальное отверстие дергается.

И конечно…

— Давайте сфотографируем девственную плеву.

— Я тоже! Я тоже!

Близнецы снимают целку, которая еще не приняла ни одного мужчины.

Рюрико запечатлела на камеру смущенный взгляд Кинуки.

— Ааан! Я больше не могу сдерживаться! Я хочу, чтобы Сенсей трахнул меня!

Сказала Йоми, контролируя тело Кинуки.

— Эй-хиигиииииии?!!!

Кинука, которая поняла, что это значит, запаниковала.

—Кинука, все в порядке.

Арису взяла Кинуку за правую руку.

— Да, я уверен, что Кинука выдержит это.

Митама держит левую руку младшей сестры.

— Мы уже сделали это.

— Пройди это испытание.

— Арису-оджосама. Митама-онээсама.

Кинука смотрит на свою Хозяйку и сестру, находящихся по бокам от неё.

— Кинука станет одной из нас.

— А потом мы вместе будем служить Куромори-сама.

Как мои секс-рабыни.

— Но я…

Глаза Кинуки смотрят на мой набухший пенис.

— Я боюсь!!!

Кинука, которая ничего не знает о сексе, не может бороться с физиологическим страхом.

Раз это так.

— Иди ко мне, даже если ты напугана! Прими меня.

Я приказал ей.

— Стань женщиной только для меня.

Кинука испуганно смотрит на меня.

— Хорошо, давай соединимся.

Не в силах сдержаться, Йоми насильно перемещает тело Кинуки.

Затем.

— Разве этого недостаточно?!!

С террасы…

Кричит Тории-сан.

— Эта девушка не хочет этого! Тебе не жаль, что ты заставляешь эту девушку стать секс-рабыней.

Она кричит на меня со слезами на глазах.

— У тебя уже есть Курама Арису-сан и Анжо Митама-сан, разве этого недостаточно?! По крайней мере, пощади Кинуку-сан, она этого не хочет.

Хорошо…

— Куромори-сама, я считаю, что ты мог бы отпустить Кинуку-сан и взять Митаму-сан под свою опеку!!

Затем.

— Это не так.

— Да, ты ошибаешься.

Близнецы сказали Тории-сан.

— Ну, у Онии-сан могут быть богатые знакомые, но…

— Я поняла это, глядя на этот особняк…

— Итак, можно сказать, что он может гарантировать безопасность хотя бы одной девушке, но…

— Но ты знаешь…

— Эта девушка не станет нам другом.

Эри и Ри…

— Видишь ли, мы предложили Онии-сан наши драгоценные вещи, когда занялись с ним сексом.

— Вот почему Онии-сан держит нас в безопасности.

— Онии-сан тоже отдает нам свою драгоценную вещь.

— Ага. Это сделка 50 на 50.

Тории-сан.

— О-о чем вы говоришь? Какая драгоценность?

Пронзительно кричит она.

— Ты принуждаешь девушку к сексу! Лишаешь ее девственности и превращаешь в секс-рабыню!!!

Близнецы…

— Ох, ты действительно не понимаешь, не так ли?

— Похоже на то…

— То, что мы предлагаем, Онии-сан, это…

— И то, что дает нам Онии-сан, это…

— Дело не в сексе или праве на секс.

— Это жизнь.

Они говорят четко.

— Онии-сан пообещал нам наши жизни, что бы ни случилось в будущем.

— Поэтому мы пообещали оставаться рядом с Онии-сан.

Несмотря на это, Тории-сан.

— Это просто софизм! Разве вы, девочки, не просто секс-рабыни?

Затем.

— Ты дура?! Где ты видела развратных рабынь, которые вольны делать все, что хотят!

— Это просто предлог, софизм здесь в том, что мы ниже Онии-сан, под его опекой.

— Ты видели это, не так ли? Онии-сан обращается с нами как с рабами?

— Знаешь, он очень заботливый и нежный!

— Разве не поэтому Арису-чан и эта сестрёнка согласились стать секс-рабынями Онии-сан после того, как увидели все.

— У тебя такие плохие глаза, дура!

Затем близнецы разговаривают с Кинукой.

— Итак, ты должна просто позволить сделать это Онии-сан.

— Ага. Твоя решимость уляжется, как только вы получишь один кремпай. Осталось, чтобы сестренки вокруг нас приняли тебя как союзника.

— Способ, при котором Онии-сан не принимает девушек, с которыми он не занимается сексом, является правильным выбором.

— Только недалекие люди принимают все как должное.

— Я имею в виду, ты всё поймёшь, как только сделаешь это один раз с Онии-сан.

— Да, ты точно будешь знать, что ему можно доверять и что лучше жить вместе со всеми.

Сказали близнецы.

— Ты ничего не поймешь, если не испытаешь это на себе.

Рюрико сказала Тории-сан с улыбкой.

— Да, Карен скоро это испытает.

Мисудзу сказала Мидзусиме Карен-сан, которую она ласкает.

— Д-да, Карен хочет испытать это в ближайшее время.

Карен, послушный питомец, сказала Мисудзу.

Тории-сан удивленно посмотрела на нее.

— Этого достаточно? Йоми больше не может сдерживаться.

Сказала Йоми, контролирующая тело Кинуки.

— Камеры готовы.

— Я тоже готова.

Сказали Эди и Рюрико, девушки, отвечающие за съемку.

— Цукико-онээсама, пожалуйста. Йоми полностью подстраивается под эту девушку.

Что ты имеешь в виду?

— Итак, не бойся, предоставь свой разум и тело Йоми, и мы покажем тебе, как весело и чудесно заниматься сексом с Сенсеем.

— Хаууууу??!

Йоми полностью контролирует тело Кинуки.

— Ну что ж, давай предложим эту девственность.

Йоми говорит ртом Кинуки.

Она собирается связаться со мной через позу наездницы.

— Хорошо, иди сюда.

Я лежу на траве, голый.

Кинука держит за руку Арису и Митаму.

Они поддерживают ее, когда она садится на мою промежность.

— Я подправлю угол.

Мичи держит мой пенис и прикладывает мою головку ко входу Кинуки.

— Это, фугьяаааа!!

Кинука задрожал от жара моей головки, но…

— Все нормально.

— Не бойся.

Арису и Митама подбадривают ее

— Давай откроем.

Мичи открывает вход Кинуки, облегчая проникновение моего пениса.

— Аааа, я чувствую, как дрожит мой позвоночник. Это хорошо.

Йоми в восторге от вставки.

— Я не могу. Он не войдет.

Кинука дрожит от страха.

— Хорошо, расслабься и опусти бедра

Йоми контролирует Кинуку.

— Мухиииииии!!!

Кинука дрожит, когда мужчина входит в нее, но…

— Все нормально.

Йоми расслабляет тело Кинуки, чтобы принять меня.

Нет страха, который бывает у девственниц.

Как будто она женщина, привыкшая к мужскому члену внутри себя.

Киска Кинуки принимает меня.

Т-туго.

— Аааааа, гууууу.

Несмотря на это, ее девственная плева отвергает вторжение.

—Хаааааааааааааааааааааааааааааааааа.

Кинука глубоко вздыхает, лежа на мне.

Ее милая грудь двигается вверх и вниз.

Я…

— Кинука.

Я позвал Кинуку, и она посмотрела на меня.

В этот момент.

Зум!!!!

Я использую свои бедра и пронзаю Кинуку снизу.

— Хагьяааааа!!!

Зунунунун.

Кончик моего члена прорвался через девственную плеву Кинуки.

— Ааааааа, да, Сенсей! Он входит!!!

— Н-неееет!!!!

Крик Кинуки, лишившейся девственности, эхом разносится во дворе под солнечным светом.

— Расслабь её.

— Да, Сенсей.

Йоми расслабила Кинуку…

Зузузузузу.

Я прорываюсь через девственную плеву Кинуки.

Мой пенис раздвигает ее тугое влагалище.

— Киииииииииииииии!!!!

— Тебе нужно смотреть на Сенсея. Посмотри на мужчину, которому ты отдаешь свою девственность.

Кинуку, которая вот-вот потеряет сознание, держат под контролем.

— Х-хаааа, нет, неееет, неееет.

Кинука и я смотрим друг на друга, пока мой пенис входит глубже.

Мы в позе наездницы, поэтому, если Кинука расслабится, вес ее тела просто продвинет ее глубже.

— Ууууу, почему, почему, почему, почему это происходит, кууууу.

— Нет проблем, это просто проникновение.

— Кинука предлагает все.

Митама и Арису сказали Кинуке.

Вскоре…

Промежность Кинуки коснулась моего живота.

Мой эрегированный пенис проглатывается девственной киской.

— Хорошо, давай возьмем передышку.

Сказала Йоми.

Кинука наклоняется ко мне и тяжело дышит.

О, ее сжимающая тугая киска горячая.

Через отверстие Кинуки… я чувствую её сердцебиение.

— Куууууу!!!

Глаза Кинуки полны слез.

— Не плачь. Если ты начнешь плакать, ты не поймешь, что происходит. Так ты только убегаешь.

Йоми остановила слезы Кинуки.

— Сделай все возможное, осталось совсем немного.

Арису слизала слезы, стекающие из глаз Кинуки.

— Я здесь. Я смотрю Кинуку.

— Твоя старшая сестра тоже здесь.

Они поощряют Кинуку с обеих сторон.

— Мы тоже здесь.

— Как только ты закончишь заниматься сексом с Онии-сан, ты станешь нашим другом.

— Мы тебя никогда не бросим.

— Осталось, чтобы Онии-сан влил это внутрь тебя, сделай все возможное.

Близнецы подбадривают Кинуку.

— Я знаю состояние этого тела, так что оставь остальное на меня.

Йоми?

— Угх?!

Талия Кинуки извивается по кругу.

— Я подавляю боль и двигаю её тело, чтобы доставить удовольствие Сенсею, убедившись, что это не повредит ей.

Йоми двигает тело Кинуки.

— Эй, неееет, неееет, неееет.

— Не бойся, видишь, ты в порядке, верно?

Молодая девушка, только что потерявшая девственность, двигается как проститутка.

— Уууу, п-почему я?

— Сейчас ты Йоми. Йоми это ты. Мы ассимилировались. Твоя боль и страх разделены с Йоми, поэтому ты также можешь почувствовать удовольствие Йоми.

Йоми контролирует тело Кинуки, так что…

Она может чувствовать, что ее тело занимается сексом со мной.

И она передает это удовольствие Кинуке.

— Уииииии?! Ч-что это?! Я боюсь! Кьяууу, ахииии, нееет!!

Ее движения становятся интенсивными.

О, я думаю, Йоми подтвердила, что травма от разрыва девственной плевы не будет усугубляться.

— Ааа, да, еще. У тебя потрясающее тело.

Йоми погружается в заимствование тела Кинуки и занимается сексом.

— Ааааа, как хорошо! Сенсей! Я тебя люблю! Я тебя люблю!

Как и Йоми, которую легко намочить. Киска Кинуки тоже источает любовный нектар.

Нучо, нучо, нучо.

Из нашей промежности вырываются непристойные липкие и влажные звуки.

— Я-я боюсь! Арису-оджосама, Митама-онээсама! Ч-что со мной происходит?

Ее тело движется само по себе, и удовольствие от того, что киску Йоми тыкают, передается Кинуке, что сбивает ее с толку.

— Верь в Куромори-сама.

— Не бойся, мы с тобой.

Арису и Митама крепко держат руки Кинуки.

Аааа.

Какое удивительное тело.

Ее тугая девственная дырочка зажимает мой член, как будто она привыкла к сексу.

— Кинука, это прекрасно. У тебя потрясающее тело.

Я протянул руку и схватил Кинуку за грудь.

Я потираю ее соски кончиками пальцев.

— Ааа, мне это нравится!

Не Кинука, а Йоми сказала это.

Йоми любит, когда я дразню ее соски.

— Аааа, неееет, аааа, что это?! Аааа! Ааааа!

Кинука начинает стонать.

В конце концов, боль снижена до минимума.

Гучу, гуч, гуч.

Гучо, гучо, гучо.

Тело, которое раньше было девственным, теперь непристойно танцует на мне.

Я смотрю на Кинуку.

Кинука смотрит на меня сверху вниз.

— Уууу, этот человек… мой Мастер?

— Да, ааааа, она наш Мастер! Аааааа.

Йоми сказала Кинуке со стонами.

— Аааа, Сенсей! Йоми… Йоми вот-вот!!!

Йоми стремится к экстазу, одалживая тело Кинуки.

— Да, я тоже! Я собираюсь кончить. Давай сделаем это вместе.

— Да, Сенсей! Вместе! Давай сделаем это вместе!

Желание Йоми ускоряет бедра Кинуки.

— Ч-что?! Хиии, неееет, я боюсь! Я боюсь!!!

Кинука боится того, что происходит с ее телом.

— Ааааа, да, это идет! Приближается! Сенсей! Сенсей! Налей внутрь!

Йоми так говорит, но…

— Эй, ты тоже. Скажи Онии-сан это.

— Попросите его налить внутрь.

Близнецы сказали Кинуке.

— Ээээ?! Что? а? Нееет, неееет.

— Все нормально. Просто присоединись к Йоми, когда она это скажет. Давай кончим вместе! Вместе.

Йоми вырывает «сердце» Кинуки.

— Аааа! Кончаю! Кончаю! Йоми кончает! Сенсей! Я тебя люблю! Влей её внутрь меня! Оплодотвори меня! Кончи в меня!!!

— Ууууууу, внутрь… пожалуйста, вылей внутрь!

Сказала Йоми. Даже Кинука…

— Оплодотвори меня!!!

В тот момент…

— Аааа, кончаю! Кончаю! Кончаю!!!

Йоми улетает.

— Кьюуууу!! Но! Но! Аааааааа!

Кинука также достиг апогея.

— Кончаю! Я волью это в тебя, Кинука!!!

Я назвал ее имя.

Кинука удивленно посмотрела на меня.

Я выгнул свое тело.

Резким потоком изнутри меня.

Сперма, которую я накопил для матки Кинуки, вырвалась одним махом.

Допью, допью, допьюууу!!!

— Так жарко!!

Йоми чувствует, как внутри Кинуки льется горячая жидкость.

— Нгух?!??

Кинука стиснула зубы и приняла мою сперму.

Доппью, доппью!!

— Ан! Я беременею! Йоми забеременеет!

Йоми получила кремпай от тела Кинуки.

— Нееет, что это? Неееееет!

Ее тугая киска сжимается снова и снова.

Ее юная матка чувствует, как внутрь излилась сперма.

— Теперь ты моя женщина, Кинука.

Прокричал я, эякулируя внутри нее.

— Прими мое семя! Отныне ты будешь жить со мной.

— Ууууууууу.

Йоми тонет в экстазе, поэтому ее контроль над Кинукой ослаб.

— Ууууу, неееет!!!

Кинука громко плачет.

Ее слезы падают на мою грудь, как фонтан.

Но я…

Моя эякуляция еще не закончилась.

Я продолжаю толкать бедра вверх и изливаться до последней капли.

Я продолжаю изливать свою сперму в матку Кинуки, а она продолжает плакать.

— Ты не можешь плакать.

Цукико хлопнула в ладоши.

Кинука перестал плакать.

— Молодец, Кинука.

Митама нежно обняла лежащую на мне Кинуку.

— Да, Кинука, я горжусь тобой.

Арису также обняла Кинуку

— Митама-онээсама, Арису-оджосама.

Кинука смотрит на двух, пока я оплодотвояю её матку.

— Отныне мы будем вместе, Кинука.

— Да, мы вместе, Кинука.

Сказали Арису и Митама.

Солнечный полдень. Чаепитие на лужайке.

— Ууууу, ууууу, уууууу.

Сидя нам не верхом, обнаженная Кинука дрожит, принимая мою сперму.

Ее старшая сестра Митама и ее бывшая хозяйка Арису обнимают ее.

Йоми взяла на себя управление и заставила ее лишиться девственности в позе наездницы, а мой все еще твердый пенис находится внутри нее.

— Пожалуйста, остановитесь на мгновение.

Рюрико сфотографировала нас..

Три девушки надо мной все голые.

Арису, Митама и Кинука. Я лишил их девственности за такое короткое время.

Их утробы наполнены моим семенем.

— Хорошо, посмотрите сюда.

Сказала Рюрико, и девочки посмотрели в объектив камеры.

Они выглядят встревоженными. Тем не менее, старшая, Митама, подбадривает дрожащую Кинуку, похлопывая ее по спине.

— Митама, Арису.

Я протянул руки.

— Тяните меня, я хочу встать.

У них удивленные лица.

— Просто сделайте это.

Митама взяла меня за левую руку, а Арису за правую.

Я согнул живот, затем…

Я встаю, все еще связанный с Кинукой.

Из положения наездницы в положение сидя.

Затем я…

Я обнял Митаму, Кинуку и Арису.

— Мастер?

— Куромори-сама?

— Хагуу?

Кинука хмурится, возможно, она почувствовала боль во влагалище.

Тем не менее, я обнял их изо всех сил.

— Не волнуйтесь. Я принимаю вас троих.

Я говорю ясно, чтобы успокоить их.

— Вы больше не из дома Курама. Теперь вы члены моей семьи, дома Куромори.

— Да, наша семья.

Рюрико улыбнулся.

— Приветствуем вас, Арису-сан, Митама-сан и Кинука-сан.

Мисудзу тоже ответила с террасы.

— Верно, мы тоже присоединились к семье.

— Все семья!

Сказали близнецы.

Эди, Йоми и Цукико улыбнулись.

Мичи остается бесстрастной, но я знаю, что она счастлива, что все трое присоединились.

— Ладно, давайте вытащим пенис Сенсея.

— Хм?

— Разве не больно оставаться так?

Верно.

Пришло время вытащить его.

Я отпустил троих, затем…

Йоми использовала свою силу Мико, чтобы управлять телом Кинуки.

— Хммм, это.

Кинука уперлась ногами и встала.

Мой пенис вышел из внутренностей Кинуки.

— Ладно, стой на месте.

Приказала Йоми. Кинука принимает позу, словно собирается воспользоваться туалетом.

— Хорошо, теперь вложи силу в нижнюю часть живота. Хмммм.

Кинука напрягла свой милый живот.

Затем…

Моя сперма вылилась из щели Кинуки, окрашенная ее красной кровью.

Жидкость, ставшая розовой от ее крови, стекает по моему бедру.

— Хаа, хаа, хаа.

Кинука, вся вспотевшая, смотрит на мой пенис, который только что был внутри нее, и на сперму, капающую из неё.

— Все нормально. Мы сделали то же самое.

Арису сказала Кинуке.

— Твоя старшая сестра тоже. Я знаю боль и жар того, что ты испытываешь.

Добавила Митама.

— Даже если ты забеременеешь, мы будем одинаковые. Мы вместе родим ребенка Куромори-сама. Верно, Кинука, Митама?

Арису сказала двум.

— Иди сюда, Кинука.

Я снова обнял Кинуку.

На этот раз только её.

Да, теперь, когда я обнял ее вот так, я чувствую, что её тело очень маленькое

У неё тонкая талия. Такое молодое тело.

Ее раскрасневшаяся кожа теплая и приятная.

Я чувствую мягкую грудь Кинуки.

— Кинука, ты теперь женщина.

Прошептал я ей на ухо.

Ощущение этого обнаженного тела, которое я обнимаю — тело женщины.

Более того…

— Ты моя женщина. Я буду осыпать тебя любовью с этого момента. Ты займешься со мной сексом и родишь мне ребенка. Ты родишь. Слушай, я тебя больше не отпущу.

Я сказал Кинуке…

— Ууууууу.

Она обняла меня в ответ.

— Конечно!! Кинука принадлежит Мастеру.

Я изнасиловал ее, и поэтому у нас отношения мужчины и женщины.

Она не телохранитель дома Курамы, а женщина.

Кинука была вынуждена понять это через свое тело.

Несмотря на это, эта девушка теперь освобождена от отношений хозяина и слуги дома Курама и собирается жить новой жизнью.

Свободная любовь, замужество за мужчиной, которого она выберет, рождение ему ребенка и создание счастливой семьи.

У нее не было таких мыслей.

До сих пор она думала только о том, чтобы служить дому Курама, быть телохранителем Арису и Мисато-сан.

Она, вероятно, даже не задумывалась о своем партнере по браку, пока она может быть телохранителем. Это решение было за её родителями и главой дома Курама.

Однако дом Курама рухнул.

Мисато-сан станет проституткой, а Арису станет моей секс-рабыней.

У Кинуки больше нет Мастера, которому можно было бы служить.

Личность Кинуки теперь утеряна, и поэтому…

Я стану её новым хозяином.

Рядом со мной Митама и Арису.

Мисато-сан будет жить неподалеку.

Кинуке ничего не оставалось, как подойти ко мне.

Так же, как вода течет сверху вниз.

У неё не было выбора, кроме как стать моей женщиной.

Это то, во что мы заставим ее поверить.

Это все для того, чтобы разум Кинуки не сломался… Это единственный способ хоть как-то стабилизировать ее состояние.

— Да, служи мне. Живи для меня. Хорошо?

Эту девушку учили служить только своему Господину.

— Мы будем служить Куромори-сама вместе, верно?

Подчеркнула Арису.

— Да, конечно.

Она посмотрела на меня и ответила.

Глаза Кинуки полны энергии.

Эта девушка меня даже не любит, и я думаю, что я ей даже не нравлюсь.

Но мы можем просто строить наши отношения понемногу.

Пока все, что мне нужно, это чтобы им было где остановиться.

— Эм, давайте вытрем пот.

Мидзусима Карен-сан подошла сюда с полотенцем.

Мисудзу, вероятно, велела ей прийти.

Мисудзу сняла с неё верх бразильского бикини и её розовые соски теперь хорошо мне видны.

— Да, пожалуйста.

— Х-хорошо.

Бывшая барышня вытирает мне спину дрожащими руками.

Карен-сан тоже в отчаянии.

Она приняла судьбу стать питомцем Мисудзу ради дома Мидзусима, но…

Она может согласиться с этим в свое голове, но ее сердце это отвергает.

Думаю, она боится.

До вчерашнего дня она была дворянкой, а теперь ей предстоит жить с людьми, которых она даже не знает.

Кроме того, с ней обращаются как с домашним животным Мисудзу, и я решил лишить ее девственности.

Вот почему я воспринимаю службу Карен-сан как нечто естественное.

Если я буду добр к ней, это только рассеет нервозность Карен-сан.

Она напрягает себя мыслью, что это ее долг, и поэтому она должна его терпеть. Вот как ей удается двигаться.

Ей нужно время, чтобы привыкнуть к новой жизни.

— Онии-сан, могу я вытереть их тела?

— Мы также хотим вытереть их.

Сказали Эри и Ри.

— Нет, я-я…

Вспотевшая Кинука отказывается, но…

— Не обращай внимания. Ты такая же, как и мы, мы все рабыни Онии-сан.

— Мы на один день старше, поэтому естественно, что мы собираемся вытереть пот нашей младшей, которая старалась изо всех сил.

Близнецы сказали Кинуке.

— Старалась изо всех сил?

Кинука ошеломлена.

— Да, ты только что сделала все возможное.

— Да, разве ты не сдержалась, когда пенис Онии-сан вошел внутрь и расшевелил тебя?

— Да, ты отлично справилась. Ты даже не жаловалась и не кричала.

— Мой первый раз был наполнен криками боли.

Ри, ты преувеличиваешь.

Но эти девушки очень добрые.

Они уже приняли Кинуку.

— Ну, просто позволь нам.

— Мы вытрем твоё тело.

Затем близнецы насильно вытирают спину Кинуки полотенцами.

— Я-я благодарна.

Кинука также приняла Эри и Ри.

— Где платок, чтобы взять доказательство девственности?

Мичи принесла платок.

— Могу я сделать это, Мастер?

Митама спрашивает моего разрешения.

— Конечно, сделай это, Митама.

— Да. Кинука раздвинь ноги.

Митама вытирает девственную кровь с промежности Кинуки… Белый носовой платок запачкан красной кровью.

— Угх!!

Йоми больше не облегчает ее чувство боли, поэтому Кинука испытывает боль в полном объеме.

— Терпи, Кинука. Твоя старшая сестра пережила то же самое.

— Я тоже.

Сказала Арису.

— Прошлой ночью нам с Ри-чан тоже было больно.

— Но это нормально. Просто отдохни, и все пройдет.

— Эй, Онии-сан, сколько раз нужно заняться сексом, пока женщина тоже не почувствует себя хорошо?

Спросила Эри.

— Ну, это зависит от человека. Это зависит от вашего телосложения.

Ответила Рюрико.

— Я получила удовольствие уже во второй раз.

С улыбкой сказала Мисудзу с террасы.

— Правильно, согласно исследованиям, если вы занимаетесь сексом почти каждый день с момента вашего первого раза, почти каждый может испытать экстаз на второй неделе.

Сказала Эди.

— Эди, ты действительно все знаешь, не так ли?

Сказал я, тогда…

— Это из манги под названием «Мое небо». Это строчка из комикса, из сцены с двумя девственницами.

Эмм.

Я предполагаю, что она рылась в библиотеке особняка вместе с Неи.

— Я не поняла арку Аснширо, где было НЛО, но сермя 21 века читается с теплом.

Эди, это не нужно.

— Тогда как насчет Онээ-сан? Сразу стало хорошо?

Эри спросила Мичи.

Мичи.

— Что касается меня, боль доставляет мне удовольствие.

— О, ты такой тип…

— Да.

— Это мило. Я немного завидую этому.

Мичи и близнецы разговаривают.

Затем…

— Я принесла закуски.

Подошли Мана и Хайджи.

Они две также носят микро-бикини.

— Вот. Вытрите руки. Онии-чан, все, сначала вымойте руки!

Мана раздает всем мокрые салфетки

— Закуска – дораяки. Я с Маной сделали это. Что касается напитков, то они здесь.

— Пожалуйста, угощайтесь.

Хайджи открывает принесенную ею коробку-холодильник, и внутри много прохладных бутылок.

— Я возьму апельсиновый сок!

— Я возьму имбирный эль! Онии-сан?

Близнецы энергично улыбаются.

— Тогда я возьму сидр.

Я хочу пить после последовательного секса под теплым солнечным светом.

Сейчас я хочу газированный напиток.

— Вот.

Ри протягивает мне бутылку.

— Что ты возьмешь?

Спросила Хайджи у Кинуки.

Эти две подрались во время вчерашней вечеринки.

— ?

— Да, я уже секс-рабыня Куромори-сама.

Хайджи отвечает с серьезным лицом.

— Куромори-сама забрал мою девственность и излил в меня свою сперму. Прямо как с тобой.

— Как со мной?

Кинука уставилась на Хайджи.

— Нет, мы с тобой отличаемся.

Хм?

— Я был последней, кто служил Куромори-сама. Пожалуйста, направь меня как старшая. Спасибо.

Кинука склонила голову перед Хайджи.

— Подними голову. Если ты ищешь старших, то у тебя их здесь много. Я тоже новичок, как и ты, и получаю наставления от старших сестер.

Сказала Хайджи с нежной улыбкой.

— Отныне Эди-онээсама и Мичи-онээсама будут тренироваться со мной утром и вечером. Не хочешь присоединиться к нам?

Хайджи сделала предложение. Кинука посмотрела на свою старшую сестру Митаму.

— Я не против. Присоединяйся.

Митама сказала своей сестре

— Тем не менее, искусство Анжо является секретом для посторонних. Что касается других стилей…

— Взаимодействовать таким образом с другими людьми – не такая уж плохая идея.

Эди сказала Кинуке.

— Мы не говорим тебе изучать наши техники. Но ты должны использовать это как ссылку. Если ты хочешь, чтобы школа твоей семьи осталась, то она останется искусством Анжо, даже если на нее будут влиять другие стили.

— Я преемник искусств Кудо, но мои искусства не то, что я получила от дедушки. Навыки, которые я использую — это все искусство Кудо.

Сказала Мичи.

— Боевые искусства не для публичного развлечения, это боевой навык. Если это так, то естественно, что он меняется в соответствии со временем! Нет, мы должны пробовать что-то новое каждый день, совершенствовать наши методы, чтобы поддерживать нашу силу по мере того, как время меняется.

— Мысли Кудо-сама тверды. Мне стыдно за того, у кого такая же роль. Естественно, Кинука и я были неудачницами.

Митама посмотрела вниз.

— Зови меня Мичи. Я также один из слуг Хозяина. Мы все семья, сестры. Митама-онээсама, мои наилучшие пожелания.

Мичи поклонилась.

— Да, Митама, не будь слишком формальной. В конце концов все здесь – семья.

— Ага. Митама-онэсан, Кинука-чан, с наилучшими пожеланиями.

— Я тоже, мои наилучшие пожелания.

Близнецы успокаивают место своими улыбками.

— Эй, Хайджи-чан, принеси всем дораяки. Мисудзу-чан, спускайся.

Мана позвала людей на террасе.

— Действительно. Марико-сан, пошли.

Мисудзу зовет Тории-сан, которая тоже сидит на террасе, но…

— Я…

Тории-сан смотрит вниз.

— О, что случилось?

— Я имею в виду, что Куромори-сама и все остальные до сих пор голые.

Да, извини за это.

Я надел халат, который снял раньше

Арису, Митама и Кинука не надели ничего, кроме полотенца.

Соски Карен-сан все еще обнажены.

— Онии-сан любит смотреть на грудь, так что пусть будет так.

Сказала Мана с улыбкой.

— Должны ли мы снять свои?

— Если хочешь, можешь их лизнуть.

Близнецы сказали, но…

— Нет, нет, не сейчас. Время перекусить.

— Ты можешь взять наши груди на закуску?

— Я тоже хочу заняться сексом на лужайке, ползая на четвереньках.

— Я тоже люблю, когда меня шлепают сзади, как собаку.

— Я чувствую, что смогу поладить с Арису-чан и девочками, если у нас будет одинаковый опыт.

Эмм.

— Дайте Дорогому отдохнуть. Дорогой, знаете ли, много работал. Он один имеет дело со всеми нами.

Эди ответила за меня.

— Кроме того, у Онии-чан еще много дел.

Сказала Мана.

Затем…

— Пожалуйста, позаботьтесь о Мисато-онээсама.

Арису сказала мне.

— Ага. У Мисато-сан уникальная ситуация, поэтому я не знаю, как далеко я смогу зайти, но…

Это было решение Джии-чан и Минахо-нээсан превратить Мисато-сан в проститутку Шварцвальда.

Это единственный способ наказать дом Курама за доставленные ими неприятности, а также единственный способ выплатить долги.

Я не могу действовать с ней, как с Арису, Митамой и Кинукой.

Но…

— В любом случае, я постараюсь сделать все, что в моих силах. Я постараюсь сделать все так, чтобы Мисато-сан не испытывала боли.

— Я спрошу о том же, Мастер.

— Пожалуйста.

Митама и Кинука склонили головы.

— Ладно, поговорим позже! Пусть Онии-чан сначала отдохнет. Он усердно работает со вчерашнего дня.

Сказала Мана.

◇ ◇ ◇

Я остался сидеть на лужайке, поедая дораяки.

Я тоже пью сидр.

Кинука осталась голой, разговаривая с Мичи и Хайджи о боевых искусствах.

Когда я только подумал, что они поладили, они прислали Хайджи, кого-то, кого они знают…

Минахо-нээсан, Кацуко-нээ или Сё-нээчан, я не знаю кто, но…

Кто-то наблюдал и отправил Ману вместе с Хайджи.

Знание того, что они наблюдают даже в этой ситуации, заставляет меня чувствовать себя непринужденно.

Я всегда могу отправиться в опасное место, где либо утонешь, либо выплывешь, потому что кто-то наблюдает.

Если я когда-нибудь совершу ошибку, мои старшие сестры всегда готовы ее исправить.

И, в конце концов, мы семья, которая создает душевное спокойствие, наблюдая друг за другом.

— Братик, хочешь лечь мне на колени?

Спросила Мана.

— Да, конечно.

— Хорошо.

Мана положила мою голову себе на колени.

— Выигрывает та, кто первой заметит!

Мана сказала близнецам.

— Понятно. Это урок я запомню!

— Понятно!

Близнецы кивнули.

Все же…

— Мана сильно растет.

Глядя на нее, пока моя голова у неё на коленях, я понимаю.

Полгода назад она была девочкой меньше, чем средняя второкурсница средней школы, и все же…

— Ну, в конце концов, я много работаю. Я мечтаю, чтобы Онии-чан похвалил меня за то, что я красивая.

Мечта Маны – стать всемирно известной супермоделью.

— Кроме того, программа, которую сестрёнка сделала для меня, потрясающая.

Минахо-нээсан знает, как вырастить проституток для Шварцвальда.

Она может отточить женское тело с помощью диеты и физических упражнений.

— Это не правда. Мана всегда делает все возможное. Кроме того…

— Что?

— Мана была красивой и милой с тех пор, как я впервые встретил тебя.

Да, ее милая основа просто великолепно выросла.

— Боже! Это не правда! Я не ровня Неи-онээчан, она невероятная красавица.

— Но Мана тоже красивая, и мне это нравится.

— Мана любит тебя, Онии-чан.

Мана улыбнулась.

Я смотрю на девушек, которые едят закуски и пьют прохладительные напитки на лужайке.

О, Рюрико, Эди и Митама о чем-то говорят.

Митама голая, на ней только ошейник и полотенце, она сидит со скрещенными ногами.

Ее щель видна отсюда. Или, может быть, она специально показывает это.

С другой стороны разговаривают Мисудзу, Цукико и Арису. Карен-сан с ними.

Как и ожидалось, Арису и Карен-сан изящно сидят, несмотря на то, что они обнажены.

Близнецы и Йоми рядом со мной.

О, Ри и Эри интересуются силой Мико.

Тем не менее, хорошо, что все постепенно открываются друг другу.

Они начнут с девушек, с которыми, по их мнению, смогут ладить, а затем постепенно расширятся.

Все нормально. Моя семья наполнена добрыми девочками.

Кроме того…

Тории-сан, стоявшая немного в стороне, кусала дораяки, повернувшись ко мне спиной.

— Кажется, эта сестрёнка начинает терять терпение. Она скоро будет готова.

Сказала Мана.

— Увидев, что она так беспокоится о Онии-чан. Это так мило! Уфуфуфу

Мана смеется над Тории-сан.

Почувствовав наши взгляды, она оглянулась.

Затем она отвернулась, скруглив спину и сжавшись.

Она как маленькое животное, которое не хочет, чтобы люди смотрели, как она ест свою еду.

— Вот как? Я думаю, что Тории-сан сильно меня ненавидит.

Я просто насиловал девушек прямо у нее на глазах одну за другой.

— Разве не поэтому она держится на расстоянии?

— Онии-чан, ты не понимаешь девичьего сердца.

Мана криво улыбнулась.

— Ну что ж, скоро ты поймешь, почему.

Что?

— Мы возвращаемся в особняк после ужина, верно?

— Да, так сказала Кацуко-нээ.

— Да, Мана тоже поможет позже. Рури-онээчан тоже.

Мана и Рюрико – лучшие ученицы Кацуко-нээ, когда дело доходит до работы по дому.

— Поэтому мы должны уладить все до ужина.

Верно.

Есть еще Курама Мисато-сан.

— Эм, Данная-сама.

Затем.

Подошли Мисудзу и Арису.

— Я только что разговаривала с Арису-сан… речь идет о том, чтобы подарить Кинуке-сан и Митаме-сан модную одежду.

— Модную?

— Да, они милые девушки, но их головы были заняты только обязанностями телохранителей, так что они ничего не смыслят в моде.

— Поэтому я хотела бы научить этих девушек красиво одеваться.

Сказала Арису.

— Куромори-сама, в конце концов, даже приготовился к тому, чтобы они жили как женщины.

— Мы думаем, что они могут заинтересоваться модой, причёской и даже макияжем, раз Данна-сама наблюдает за ними.

Понятно.

— Митама-сан может взять мое платье, а Кинука-сан может одолжить одежду у Рюрико.

Мисудзу любит девушек и поэтому хочет отполировать девушек по своему вкусу.

— Конечно, но есть условия.

Сказал я.

— Это значит взять Эри и Ри и отполировать их.

Я посмотрел на Эри и Ри.

— Этим девушкам тоже никогда не с кем было поговорить о моде.

Рожденные дочерями никчемных якудза, они так и не подружились со сверстницами.

— Действительно. Эти девушки могут ярко засиять, если их правильно отполировать.

Сказала Мисудзу.

— Также это касается Хайджи.

Я смотрю на Хайджи, которая спорит с Кинукой.

— Эта девушка тоже будет сиять.

До сих пор у нее никогда не было опыта полировки себя.

— Конечно. Мы сделаем, как ты просишь.

Мисудзу улыбнулась.

Солнечный полдень. Статус-кво и новый вызов.

— Эммм, Мисудзу-сама…

Тории-сан окликнула Мисудзу, когда та немного отдалилась.

— В конце концов, что это значит? Я не понимаю.

— Ой? Чего ты не понимаешь?

Мисудзу улыбнулась Тории-сан.

С другой стороны близнецы закончили разговор с Йоми и подошли ко мне, лежащему на коленях у Маны.

— Я пришла.

— Я тоже.

Две молодые девушки легли рядом со мной.

Они цепляются за меня.

— Онии-сан, растяни конечности.

— Вытяни руки в стороны.

— Так?

Моя голова лежит на колени Маны, и я вытянул руки, как сказали мне близнецы.

— Это верно! Хе-хе, подушка!

— Подушка!

Близнецы используют мои руки как подушку и прижались ко мне.

— Я знала это, тепло Онии-сан лучше всего.

— Да, верно.

Сказала Ри.

— Арису-чан, Эри-чан и я на стороне Онии-сан.

— Арису-чан, можешь лечь на него сверху.

Две цепляются с боков, поэтому она идет сверху.

— Нет, сейчас я…

— Не смущайся.

— Верно, Арису-чан.

Близнецы улыбнулись.

Видя это, Тории-сан.

— Я не могу полностью понять, какие у Куромори-сама отношения со всеми.

Сказала она Мисудзу.

— Правда? Я думаю, что Марико-сан уже понимает.

Сказала она с улыбкой.

— Конечно, у нас полигамия с Данна-сама в центре, и мы формируем такое сообщество. Это противоречит здравому смыслу, и мы знаем, что это недопустимо с этической точки зрения.

— Дело даже не в допустимости, а в вероятности. Такие отношения маловероятны.

Решительно сказала Тории-сан.

— Послушай, Онээ-сан, ты может быть пьяна от сидра?

— Ага. Она явно взволнована.

Сказали близнецы.

Тем не менее, они хорошо пахнут.

Нет, все мои девушки хорошо пахнут.

Но у них есть тонкие различия.

— Я не пьяна! Я говорю серьезно!

Тории-сан сказала близнецам.

— Как получилось, что вы, девочки, вдруг доверились Куромори-сама за такое короткое время?! Почему вы так расслаблены с ним?!

Эри…

— Потому что нет лжи.

Ри тоже.

— Онии-сан всегда старается изо всех сил.

— Хм?! Что это такое? Я не понимаю.

Сказала Тории-сан с раздражением.

— Давай посмотрим. Марико-сан, ты доверяешь своему отцу и дедушке?

Спросила Мисудзу.

— Ч-что?

— Просто ответь на вопрос.

Тории-сан на мгновение задумалась…

— Ну, конечно, я доверяю отцу и дедушке.

Мисудзу повернулась к Рюрико, которая с большим интересом слушает наш разговор.

— А как насчет Рури-тан?

Рюрико мягко улыбнулась.

— Дедушка? Конечно нет.

— Верно, я тоже.

Тории-сан удивлена ​​тем, что сказали девушки из дома Кудзуки.

— Эээ?! Э-э-э, Рюрико-сама, Мисудзу-сама?

Рюрико…

— Конечно, я люблю дедушку. Как его внучка.

Джии-чан, возможно, подслушивает разговор во дворе.

— Но я не верю каждому слову и поступку дедушки.

— Верно. Дедушка плетет много интриг без ведома Рюрико и меня, и он никогда не говорит правду обо всем.

Сказала Мисудзу.

— Я не сомневаюсь, что дедушка любит Мисудзу-онээсама, Йошико-онээсама и меня. Но у дедушки есть секреты. Он намеренно лжет нам.

— Мы понимаем, что он пришел к выводу, что это то, что он должен сделать. Однако это означает, что мы всегда сомневаемся в каждом слове и действии дедушки.

— Что он скрывает от нас? Почему он это делает? Мы хотим установить основу его суждения.

Я…

— Джии-чан всегда устраивает нам испытание. Он дает нам тест на то, поймем ли мы, что скрыто между строк или нет.

Ага.

— Джии-чан человек, который берет на себя ответственность за то, что он делает. Несмотря на то, что он сказал: «Я оставлю это на тебя», то есть доверил нам… если мы допустим ошибку, Джии-чан готов взять на себя всю ответственность за это.

—Означает ли это, что Куромори-сама ведет себя легкомысленно, потому что знаешь, что в конце концов Кудзуки-сама придет и поможет?

Тории-сан посмотрела на меня.

— Нет конечно. У Джии-чан такая решимость, поэтому я не могу потерпеть неудачу. Я имею в виду, я не могу потерпеть неудачу.

Я улыбнулся Тории-сан.

— У тебя гораздо больше уверенности в себе, чем я думала.

Я уверенный в себе?

— Это не так. Я имел в виду, что я не сдамся, пока не добьюсь успеха. Если один подход не прошел гладко, то просто буду искать другой метод. Неважно, сколько времени и усилий это потребует… в конце концов, это все, ради чего я могу упорствовать.

Я смотрю на Ману, которая позволяет мне лежать у неё на коленях.

— Мане тяжело. Нам потребовалось много времени, чтобы она открылась, доверилась нам, и это было очень хлопотно.

— Боже, Онии-чан, это в прошлом.

Смущенно сказала Мана.

— С Агнес-чан было сложнее по сравнению с Маной. Я имею в виду, что Агнес-чан сначала даже не разговаривала ни с Онии-чан, ни с нами.

— А, правда?

— Но Агнес-чан сейчас много болтает.

Близнецы удивлены.

— Она очень изменилась. Я тоже изменилась в лучшую сторону с тех пор, как встретила Онии-чан, но Агнес-чан изменилась больше всего. Теперь она счастлива каждый день.

Где.

— Агнес-чан – девушка, которой нужно заниматься сексом с Онии-чан для поддержания эмоциональной стабильности. Но Онии-чан никогда не пропускал ни дня, и он держит Агнес-чан удовлетворенной.

— Верно.

Это было в то время, когда Агнес всегда говорила: «Я хочу заняться сексом с папой».

В последнее время она успокоилась, и поэтому с ней все в порядке, даже если мы пропускаем день или два.

— Конечно, Агнес заняла много времени, но эта девушка послушна, так что у меня не было никаких проблем. Но тогда у Маны было полно проблем.

— Да, верно. Тогда я не была такой послушной. Прости, Онии-чан.

Сказала Мана, затем похлопала меня по щекам.

— Нет, извини, я не хотел жаловаться. Есть много тех, кто доставляет гораздо больше хлопот, чем Мана.

— Тогда я тоже причинила много неприятностей. Извини за это.

Вот оно!

Нет, верно, Рюрико тоже занял некоторое время, но все же…

По сравнению с этим Ай и Мегу…

Юкино тоже. Она самая тяжелая.

— Каждый так или иначе причинял Данна-сама неприятности. Но Данна-сама всегда спокоен, собран и твердо принимает нас.

Сказала Мисудзу.

— Я понимаю желание Эри-чан и Ри-чан цепляться за Данна-сама. У меня тоже было такое время.